ВходРомантизм в русской литературе первой четверти XIX века. Русская литература первой половины XIX века — Гипермаркет знаний
История русской литературы XIX века. Часть 1. 1800-1830-е годы Лебедев Юрий Владимирович
Проза первой четверти XIX века
Проза первой четверти XIX века развивалась более драматично, чем поэзия, которая на протяжении тридцати лет, вплоть до пушкинских «Повестей Белкина» и прозы Гоголя, занимала лидирующее положение в литературном процессе. Сказывалась инерция классического периода истории русской литературы XVIII века. Поэтика классицизма установила особое соотношение между поэзией и прозой. Проза считалась «низким» родом литературы. Сложные философские и нравственные проблемы были предметом поэзии или «высоких» жанров драматургии (трагедия). «Презренная проза» имела дело с «низменной» действительностью, чуждой разумных оснований, купающейся в невежестве и развращенности. Эта проза натуралистически описывала нравы общества, не чуждалась бытового просторечия. Картины порочной действительности в ней служили в качестве образцов для назидания, которое обычно вторгалось в повествование, как «бог из машины»: или в виде авторских морализирующих заключений и комментариев, или через включение в ход действия героев-резонеров, ходячих носителей добродетели. За всем этим, конечно, стояла гордыня возомнившего себя Богом человеческого разума, с высоты абстрактных теорий презрительно третировавшего живую жизнь. Художественным изображением схватывалась лишь пошлая ее сторона, светлое же начало привносилось извне в виде готовой моральной сентенции. Уклон в натурализм и резонерство был слабой стороной так называемого «просветительского реализма» второй половины XVIII века. Но его традиции перекочевали и в литературу начала XIX столетия. Они проявились в творчестве двух писателей-романистов этого периода – А. Е. Измайлова и В. Т. Нарежного.
Роман А. Е. Измайлова «Евгений, или Пагубные следствия дурного воспитания и сообщества» (1799-1801) – это жизнеописание молодого дворянина Евгения Негодяева, испорченного богатыми и невежественными родителями. Порчу довершает общение дворянского недоросля с распущенным «вольтерьянцем» Развратиным, который из учения французских энциклопедистов выносит лишь безбожие и аморальную житейскую философию. Нравственное «образование» Негодяев увенчивает в столице, где умудряется в пять лет промотать отцовское состояние и отдать Богу душу. Все герои этого романа руководствуются в жизни только низменными побуждениями и поступками. Невежественные и порочные помещики, лихоимцы-чиновники, французские модистки из девиц легкого поведения, гувернер-каторжник, «вольнодумец» из разночинцев… Нравоучительная тенденция идет от автора, резонирующего над изображением порока и разврата. Никаких попыток найти что-либо светлое в самих героях сочинитель не предпринимает.
Свой первый роман «Российский Жилблаз, или Похождения князя Гаврилы Симоновича Чистякова» В. Т. Нарежный пытался опубликовать в 1812 году. Но изображение быта и нравов русского общества было в нем столь резким, что на три вышедшие в 1814 году части романа полиция наложила запрет, изъяв их из обращения и запретив дальнейшую публикацию. Три следующие части, последняя из которых осталась недоработанной, увидели свет лишь в советское время. Поэтому в литературную жизнь начала XIX века роман фактически не вошел. В предисловии автор связывает его замысел с просветительской нравоописательной традицией: цель его – «изображение нравов в различных состояниях и отношениях». В то же время Нарежный допускает существенные отклонения от этой жанровой нормы: вакханалия бесстыдств и безобразий в его сочинении ускользает от резонерского контроля автора, не уверенного вполне в истине и всесилии просветительских идей. В контексте произведения чувствуется какая-то неопределенность авторской позиции, соскальзывающей к моральному безразличию, ощутим безотрадный взгляд Нарежного на природу человека, что волей или неволей выбивает его роман из строгой просветительской традиции.
Так, секретарь всесильного государственного деятеля Латрона (от лат. latro – разбойник) с не менее колоритной фамилией Гадинский вразумляет Гаврилу Чистякова: «Выкинь из головы своей старинные слова, которые теперь почитаются обветшалыми и почти вышли из употребления. Слова сии суть: добродетель, благотворительность , совесть, кротость и прочие им подобные. Я думаю, что слова сии скоро совсем выгнаны будут из лексиконов всех языков на свете, да и дельно. Кроме сумы, ничего не наживешь с ними». Гаврила Чистяков, за которым порой прячется сам автор, ничего не может возразить на этот счет. Герой Нарежного даже не плут (не классический пикаро), каким был такой герой в традиции, идущей от романа Лесажа «История Жиль Блаза из Сантильяны», а безвольное существо, пассивно принимающее любые жизненные обстоятельства. Покинув свою избу в Фалалеевке, он побывал в помещичьей усадьбе, монастыре, уездном городе, губернском городе, Москве, Варшаве. Его судили, он сидел в тюрьме, был приказчиком московского купца, учеником «метафизика» Бабинариуса, секретарем вельможи Ястребова, секретарем руководителя масонской ложи Куроумова, на службе у князя Латрона. Как хамелеон, он принимает окраску той среды, в которую его забрасывает прихотливая судьба. Вся Россия перед ним открывается безобразными своими сторонами. И похоже, что не только Чистяков, но и сам автор готов принять их как грустную, но неустранимую норму жизни. В неожиданное нравственное перерождение героя в финале романа как-то не верится. Кажется, что и сам автор чувствует это: не потому ли столь вял и непоследователен в романе резонерский фон? С просветительской философией Нарежный очевидно не в ладу. Но этот недостаток оборачивается известным достоинством, самим автором, может быть, даже не осознанным: бытописание в его романе становится самодовлеющим и в своей бесконтрольности живописующим.
Эта особенность повествовательного стиля Нарежного отчетливо проявилась в двух романах из украинской жизни – «Бурсак» (1824) и «Два Ивана, или Страсть к тяжбам» (1825). Описание бурсацкой вольницы в первом романе вызывает в памяти начальные страницы повести Н. В. Гоголя «Вий». Комическая ссора между двумя украинскими панами Иванами и их соседом Харитоном Занозой, вспыхивающая из-за пустяков и приводящая к долговременной тяжбе, напоминает во втором романе гоголевскую «Повесть о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем».
Ослабление просветительского начала приводит Нарежного к юмору, в чем-то предвосхищающему гоголевский. «Для Гоголя, – отмечает К). В. Манн, – в высшей степени характерно то, что можно назвать непроизвольностью и наивностью комизма, избегающего неожиданности и аффектации (которые нередко сопутствуют комизму в дидактической литературе). Персонажи «не знают» о своих смешных сторонах, не собираются выставлять их на публичное обозрение – они лишь непроизвольно проявляют себя. Да и жизнь в целом «не знает» о заключенном в ней комизме – она лишь естественно функционирует по своим собственным законам. Смешное выказывается, как говорил Гоголь, «само собою». Но и у Нарежного заметны его начало, его наметки. Отсюда и переклички, подчас поразительно неожиданные».
Спустя полвека после смерти Нарежного И. А. Гончаров подвел своеобразный итог его творчеству. Познакомившись с тремя томиками «Российского Жилблаза» в 1874 году, Гончаров написал М. И. Семевскому: «Нельзя не отдать полной справедливости и уму и необыкновенному по тогдашнему времени уменью Нарежного отделываться от старого и создавать новое. Белинский глубоко прав, отличив его талант и оценив его как первого по времени русского романиста. Он школы Фонвизина, его последователь и предтеча Гоголя. Я не хочу преувеличивать, прочитайте внимательно, и Вы увидите в нем намеки, конечно, слабые, туманные, часто в изуродованной форме, на типы характерные, созданные в таком совершенстве Гоголем. Он часто впадает в манеру Фонвизина и как будто предсказывает Гоголя. Натурально у него не могли идеи выработаться в характеры по отсутствии явившихся у нас впоследствии новых форм и приемов искусства; но эти идеи носятся в туманных образах – и скупого, и старых помещиков, и всего того быта, который потом ожил так реально у наших художников, – но он всецело принадлежит к реальной школе, начатой Фонвизиным и возведенной на высшую ступень Гоголем. И тут у него в этом „Жилблазе“, а еще более в „Бурсаках“ и „Двух Иванах“, там, где не хватало образа, характер досказывается умом, часто с сатирической или юмористической приправой. В современной литературе это была бы сильная фигура.
Замечательны также его удачные усилия в борьбе со старым языком, с шишковской школой. ‹…› Эта борьба, в которой он еще не успел, как почти и все тогда (в 1814 г.), отделаться вполне от старой школы, делает его язык тяжелым, шероховатым, смешением шишковского с карамзинским. Но очень часто он успевает, как будто из чащи леса, выходить на дорогу и тогда говорит легко, свободно, иногда приятно, а затем опять впадает в архаизмы и тяжелые обороты».
Так можно было оценить творчество Нарежного только ретроспективно. Современники относились к нему иначе. Представленный писателем в «Вольное общество любителей словесности, наук и художеств» в 1818 году роман «Черный год, или Горские князья» был забракован: шокировала стилистическая и языковая грубость автора, а также «шутки насчет религии и самодержавной власти». Магистральная линия развития русской прозы начала XIX века шла в ином направлении, так как перед нею стояла задача освоения высокого содержания русской жизни и выработки такого языка, который бы ей соответствовал.
Проза учится у поэзии, расширяет свои тематические границы, разрабатывает язык, способный изображать не только низкие, но и высокие предметы, схватывать сложные процессы духовной жизни современной личности. Становление русской прозы нового времени завершается в 1830-е годы Пушкиным и Гоголем. А до этого времени язык ее находится в стадии экспериментального роста, творческой разработки. В первой половине XIX века проза еще очень зависима от стиха, в ней преобладает «поэтическое» содержание. Прежние формы просветительского нравоописательного романа воспринимаются как препятствие на пути ее развития. Распространяется лирическая проза – пейзажные зарисовки, медитации, своего рода «элегии в прозе», психологические портреты. «Малые жанры, – отмечает Н. Н. Петрунина, – завоевывают право литературного гражданства и становятся теми “клеточками“, через которые в прозу проникают новые веяния… Своеобразной формой объединения этих миниатюр становится путешествие , которое в литературе русского сентиментализма оказывается основным “большим жанром“, оттесняя на второй план сюжетное повествование».
Опыты первого десятилетия XIX века восходят к «Письмам русского путешественника» (1801) Карамзина.
Вслед за Карамзиным к жанру путешествия обращаются многие русские литераторы: «Путешествие по всему Крыму и Бессарабии» П. Сумарокова (1800), «Путешествие в полуденную Россию» В. В. Измайлова (1800-1802), «Путешествие в Казань, Вятку и Оренбург» М. Невзорова (1803), «Путешествие в Малороссию» кн. П. Шаликова (1803). В центре внимания здесь оказывается не внешний мир, а реакция на него путешественника. Ум и сердце странника, способ восприятия и оценки им действительности, его привычки, чувства и переживания – вот что становится повествовательным нервом и главной целью путешествия. Именно в жанре путешествия впервые в русской литературе формируется образ современного человека, культурно-исторический тип его личности. Примечательно, что именно «частный» человек, с его склонностями и привычками, с его эмоциональным и интеллектуальным миром завоевывает свое место в литературе, стремится стать героем нового времени.
В 1810-х годах жанр путешествия существенно обновляется. Эпохальные исторические сдвиги и потрясения наполеоновских войн и Отечественной войны 1812 года вызывают поток писем и записок их участников. Первое место здесь принадлежит «Письмам русского офицера» Ф. Н. Глинки (1808, 1815-1816). Творческая их история растянута во времени. Сначала появляются записки юного автора, участника заграничного похода 1805-1806 годов. Потом Глинка описывает мирное время, свои поездки по России. Наконец, Отечественная война 1812 года и европейские сражения вплоть до полной победы над Наполеоном и вступления русских войск в Париж. Сама история непроизвольно формирует замысел этой книги и вторгается в ее повествование.
Перед нами новый тип рассказчика, «путешествие» которого совершается не из праздного любопытства, а по «обязанности», по воинскому долгу. В центре повествования оказывается проблема связи личности с историей своего времени. Впечатления от русской и европейской действительности у Глинки сплетаются воедино. Переломный момент отечественной и мировой истории неизмеримо расширяет проблематику писем по сравнению с жанром путешествий предшествующего периода. Л. Н. Толстой неспроста был внимательным читателем этой книги. В повествовании тесно переплетаются две темы: войны и мира. Австрийский поход неожиданно для автора оказывается в его письмах прологом к грозной и величественной эпопее Отечественной войны. Мы видим духовный рост автора, видим, как постепенно центральной проблемой повествования становится национальное самоопределение русского человека. Уже в первой части рассказа о чужеземном образе жизни постоянно присутствует мысль автора о России, о ее национальном укладе. Поездка по внутренним губерниям эту мысль укрепляет. В глубинах России Глинка присматривается к особенностям старинного русского быта, к национальным «нравам, обычаям, коренным добродетелям», не затронутым «наносными пороками». Его особо интересуют во время этого мирного путешествия «самородные дарования», формы проявления народной инициативы, самодеятельности, предприимчивости.
1812 год дает мыслям автора новое направление, он чувствует народный характер войны: «Солдаты будут драться ужасно! Поселяне меняют косы на пики. Только и говорят о поголовном наборе, о всеобщем восстании. „Повели, Государь! Все до одного идем!“ Дух пробуждается, души готовы. Народ просит вольности. ‹…› Вооружайтесь все, вооружайтесь всяк, кто только может, гласит наконец главнокомандующий в последней прокламации своей. – И так – народная война!» Он рисует несравненные картины Бородинского сражения, давая живой исторический материал стихотворению М. Ю. Лермонтова «Бородино»: «Все безмолвствует!… Русские, с чистою безупречною совестию, тихо дремлют, облегши дымящиеся огни… На облачном небе изредка искрятся звезды. Так все покойно на нашей стороне.
Напротив того: ярко блещут устроенные огни в таборах неприятельских; музыка, пение, трубные гласы и крики по всему стану их разносятся». Сравним у Лермонтова:
Прилег вздремнуть я у лафета,
И слышно было до рассвета,
Как ликовал француз.
Но тих был наш бивак открытый…
Глинка смотрит на события европейской жизни глазами русского православного христианина, давая живой материал для романа-эпопеи Л. Н. Толстого. В Наполеоне он видит прямое детище Французской революции, события которой оценивает по-христиански как прямое следствие суемудрия людей, обожествивших свой разум: «Переворот, постигший Францию, начался переворотом коренных мнений и общих понятий. Своекорыстие (l’egoisme) и суемудрие суть две главные пружины, двигавшие всеми колесами адской машины – революции!… Своеко рыстие заглушило небесные поучения веры, воспалило в людях неисцельную жажду к деньгам, к собственным выгодам и оградило сердца их жестокою корою равнодушия. Тогда все поучения Евангельские упадали на камни, и милосердие , жалость и любовь к ближнему не могли уже более входить в души ожесточенных. Тогда показывались странные явления в обществе: люди без заслуг, дарований и просвещения пользовались неисчетными выгодами богатства в то самое время, как заслуги, дарования и просвещение стенали в ужасной нищете!…»
Так формируется историософское мышление русского офицера, будущего декабриста. Л. Н. Толстой в «Войне и мире» опирается на эти мысли Глинки, объясняя причины агрессивных войн французов во главе с Наполеоном: «Для того чтобы народы запада могли совершить то воинственное движение до Москвы, которое они совершили, необходимо было: 1) чтобы они сложились в воинственную группу такой величины, которая была бы в состоянии вынести столкновение с воинственной группой востока; 2) чтобы они отрешились от всех установившихся преданий и привычек и 3) чтобы, совершая свое воинственное движение, они имели во главе своей человека, который, и для себя и для них, мог бы оправдывать имеющие свершиться обманы, грабежи и убийства, которые сопутствовали этому движению.
И начиная с Французской революции разрушается старая, недостаточно великая группа; уничтожаются старые привычки и предания; вырабатываются шаг за шагом группа новых размеров, новые привычки и предания, и приготовляется тот человек, который должен стоять во главе будущего движения и нести на себе всю ответственность имеющего совершиться.
Человек без убеждений, без привычек, без преданий, без имени, даже не француз, самыми, кажется, странными случайностями продвигается между всеми волнующими Францию партиями и, не приставая ни к одной из них, выносится на заметное место».
Вслед за «Письмами» Глинки появляется целый ряд декабристских «путешествий» и «писем» – письма М. Ф. Орлова к Д. П. Бутурлину, «Письма к другу в Германию», приписываемые А. Д. Улыбышеву (1819-1820), и др. В них усиливается роль общественно-гражданской проблематики, которая постепенно вытесняет «чувствительный» стиль сентименталистской прозы. Сентименталисте кая стилистика и образность сохраняется лишь в «Походных записках русского офицера» (1820) И. И. Лажечникова – первом большом сочинении будущего исторического романиста. Но и тут национально-патриотическая тема, установка на впечатления «простого наблюдателя» напоминает «Письма» Глинки.
Другим популярным жанром русской прозы начала XIX века была повесть. Карамзин, стоящий у истоков новой русской литературы, первым дал ее жанровые образцы: 1. Бессюжетная лирическая повесть – «Деревня». 2. Любовно-психологическая повесть со сложной социально-нравственной проблематикой – «Бедная Лиза». 3. Ироническая повесть-сказка – «Прекрасная царевна и Щастливый Карла». 4. Разные типы исторической повести. 5. Таинственная повесть с элементами предромантической готики – «Остров Борнгольм». 6. Сатирическая повесть о нравах современного дворянства – «Моя исповедь». 7. Начало социально-психологического романа – «Рыцарь нашего времени».
Наиболее распространенным в начале XIX века оказался тип сентиментальной повести о несчастных влюбленных, продолжающей традиции «Бедной Лизы»: «Бедная Маша» (1801) А. Е. Измайлова, «Обольщенная Генриетта» (1802) И. Свечинского, «Линдор и Лиза, или Клятва» (1803) и «История бедной Марьи» (1805) Н. П. Брусилова, «Прекрасная Татьяна, живущая у подножия Воробьевых гор» (1804) В. В. Измайлова, «Инна» (1806) Г. П. Каменева и т. д. Здесь встречаются уже и первые попытки социальной конкретизации героев, возникает тема борьбы чувства и долга, пылких страстей и добродетели, нарастает анализ противоречивых движений человеческой души.
Таинственная предромантическая повесть, с элементами готики, развивающая мотивы ужасов и тайн английского готического романа (X. Уолпол, Анна Радклиф, М. Г. Льюис), жанр которой был открыт Карамзиным еще в конце XVIII века («Сиерра Морена» и «Остров Борнгольм»), получила разработку в повести В. А. Жуковского «Марьина роща» (1809). Если Карамзин в «Бедной Лизе» создал предание, поэтизировавшее окрестности Симонова монастыря, то Жуковский окружил мечтательной романтикой другой уголок Москвы – Марьину рощу.
Действие его повести-элегии приурочено к временам князя Владимира. Употребляются имена с колоритом русского Средневековья – Рогдай, Пересвет, Илья Муромец, Добрыня. Даются приметы исторического быта Древней Руси – «дружина», «сборище народное», «посадники новгородские». Но эти исторические детали не более чем декорация, исторический аксессуар. Повесть окрашена колоритом предромантической готики: мрачный оссианический лиризм, композиция, построенная на контрастах пейзажа, освещения, лирической тональности. В тему невинной «сентиментальной» любви девушки Марии и певца Услада вторгается демонический мотив, связанный с витязем Рогдаем, дом которого возносится над «низкими хижинами земледельцев» как символ рока, нависшего над счастьем мирного певца и бедной поселянки. Рогдай своей могучей властью и силой страстной натуры одерживает победу над Марией в момент долгого отсутствия ее возлюбленного Услада. Но его торжество непрочно, он не в силах покорить сердце Марии. Ревнивец губит свою жертву и гибнет сам. А жизнь вернувшегося певца Услада после пережитого им потрясения превращается «в ожидание сладкое, в утешительную надежду на близкий конец разлуки», на свидание с Марией за гробом. Повесть автобиографична и пронизана мотивами баллад Жуковского. На примере этой повести видно, как русская проза первой половины XIX века осваивает достижения поэзии. Она «усваивает композиционные принципы стихотворных жанров – лексические и синтаксические повторы, кольцевое построение, ритмический строй, приемы звукописания. Большое значение приобретают сложные перифразы, психологические эпитеты. Характерен интерес к контрастным состояниям: в природе и человеке подчеркивается то мирное, идиллическое, то бурное, разрушительное или скорбно-меланхолическое начало» (Н. Н. Петрунина).
Одним из достижений зрелого романтизма был всеобъемлющий историзм, охватывающий не только формы государственности, но и частную жизнь человека (быт, нравы, психологию, склад мышления), связывающий с общим ходом истории. Каждая эпоха с этой точки зрения мыслилась как неповторимое индивидуальное целое, а каждый человек в ней – органическая ее часть. Жизнь того или иного народа в истории воспринималась как естественный рост и раскрытие изначально присущей ему исторической идеи, из которой, как из зерна растение, развивался национальный исторический организм. Русской литературе на пути к зрелому романтизму предстояло преодолеть свойственную классицизму и просветительству отвлеченность в подходе к пониманию исторического времени, научиться видеть специфику каждого взятого жизненного момента в его связи с прошлой и будущей судьбою народа.
Одной из форм зарождавшегося европейского предромантического историзма была «оссианическая» поэзия и проза. Исторические корни ее были связаны с шотландским поэтом Джеймсом Макферсоном, собирателем фольклора, создавшим сентиментально-лирические поэмы-мистификации, приписанные никогда не существовавшему кельтскому барду третьего века нашей эры – Оссиану. В 1765 году Макферсон издал двухтомное сочинение «Песни Оссиана», принятое в Европе за произведения северного Гомера, открывшего человечеству поэтическую древность северных народов. Во всех европейских странах возник настоящий культ «шотландского барда», который явился фактом пробуждающегося национального самосознания. Этот культ стимулировал обращение писателей и поэтов к отдаленным эпохам, к праистории всего индоевропейского человечества, к истокам собственной народности, к национальным божествам и героям. В основе элегического лиризма Оссиана был образ могущественного и неумолимого времени, уносящего древних героев и самую память об их доблести. «Песни Оссиана» были окрашены колоритом суровой северной природы и выдержаны в единой музыкальной тональности – элегической скорби.
Оссианизм оказал большое влияние на становление в русской литературе национально-героической темы. Он определил духовную атмосферу, в которой совершалось наше восприятие и освоение былин, летописей, только что открытого «Слова о полку Игореве». Переводы и подражания «Песням Оссиана» стали появляться у нас с 1780-х годов. В 1792 году Е. И. Костров издал прозаический перевод 24 его поэм. Первые опыты оригинальной оссианической прозы относятся к 1790-м годам: «Оскольд» М. Н. Муравьева (издан Карамзиным в 1810 г.), «Рогвольд» В. Т. Нарежного (1798). В них воссоздается атмосфера древнего исторического предания, рисуются героические характеры, изображается мрачный ночной ландшафт. В лирической их композиции сливаются традиции сентиментальной повести и историко-героической элегии.
В 1803 году в «Вестнике Европы» Жуковский публикует начало своей исторической повести «Вадим Новгородский». Влияние Оссиана пронизывает в ней образный и интонационный строй, определяет особую «песенную» трактовку истории. Воспеваются времена «славы, подвигов славян храбрых, их великодушия, их верности в дружбе, святого почтения к обетам и клятвам». Упоминаются древние языческие боги, используются исторические и вымышленные имена Гостомысла, Радегаста, Вадима. Рассказывается об изгнании и гибели новгородских героев, о торжестве «иноплеменников». Прошлому придаются черты современности: мир человеческих чувств и отношений типичен для литературы сентиментализма. Вся повесть пронизана мрачной и суровой лирической напряженностью. Историзм ее, конечно, условен, да Жуковский и не ставил цели создания исторических характеров. Повести предпослана элегия в прозе – «дань горестной дружбы» и «памяти Андрея Ивановича Тургенева». Тональность этой элегии, как камертон, настраивает всю повесть на скорбный элегический лад.
Становление историзма в русской прозе можно проследить и на примере творчества К. Н. Батюшкова. Его первый исторический опыт – «старинная повесть» «Предслава и Добрыня» (1810) переносит действие в древний Киев, во времена князя Владимира. Рассказывается о несчастной любви дочери князя Предславы к юному богатырю Добрыне: великокняжеское происхождение является препятствием на пути их сближения – княжна сосватана суровому, гордому и мстительному болгарскому князю Радмиру. Любовники становятся жертвой его ревности. Повесть далека от исторической правды. Действие в ней погружено в атмосферу сказки. «Рыцарский» антураж соответствует романтическому облику героев с трагической напряженностью их страстей. Здесь Батюшков не оригинален: он движется в русле традиции исторической повести начала XIX века.
Участие Батюшкова в историческом европейском походе русской армии, завершившемся полным разгромом Наполеона и вступлением русских войск в Париж, заставило писателя обратиться к событиям современности. В повести «Путешествие в замок Сирей» (1814) Батюшков описывает посещение замка, связанного с именем Вольтера. В отличие от Карамзина он приходит в этот замок не как простой путешественник, а как участник великого исторического события, затронувшего судьбы всего европейского человечества. Поэтому нервом очерка является дух стремительных исторических перемен. Автор чувствует себя не только наследником французской культуры, но и участником исторических событий, решающих судьбы Франции и всей Европы. Образ Франции у него многолик: это Франция времен Вольтера, Франция периода революции, Франция Наполеона и поверженная Франция 1814 года. Современные события воспринимаются автором сквозь историческую призму разных эпох. Современность является продуктом истории, прямым следствием ее.
Историзм Батюшкова торжествует далее в этюдах «Прогулка в Академию художеств» (1814) и «Вечер у Кантемира» (1816). Описанию выставки в академии предпослана картина возникновения Петербурга из топи «финских блат», которую Пушкин использовал во вступлении к поэме «Медный всадник». Петербург Александра I и искусство Нового времени поставлены у Батюшкова в связь с реформаторской деятельностью Петра.
Диалог «Вечер у Кантемира» изображает дискуссию между русским представителем новой европеизированной культуры и французскими просветителями. При этом Батюшков стремится дать своим героям язык, соответствующий их времени. Но изобразить прошлое в его жизненной конкретности Батюшкову все-таки не удается. В процесс развития русской литературы войдет его умение воспринимать современность как продукт истории.
В 1822 году Пушкин писал: «Вопрос, чья проза лучшая в нашей литературе. Ответ – Карамзина». К такому выводу Пушкин пришел после прочтения первых восьми томов «Истории государства Российского», под влиянием которой с конца 1810-х до 1830-х годов совершалось развитие русской художественно-исторической прозы.
Из книги Русские поэты второй половины XIX века автора Орлицкий Юрий БорисовичВ. Кожинов Из «Книги о русской лирической поэзии XX века» Лирика середины века <…> В 40-х годах начинает уже активно складываться просветительская литература, оттеснившая барочную литературу с авансцены. А для просветительской литературы лирика малохарактерна; в ней
Из книги Алхимия слова автора Парандовский Ян Из книги Мысль, вооруженная рифмами [Поэтическая антология по истории русского стиха] автора Холшевников Владислав ЕвгеньевичСтих первой половины XIX века Метрика и ритмика. С 90-х годов XVIII в. в русской литературе развивается «карамзинская школа», а затем романтизм. Частная жизнь человека, его духовный мир становятся предметом изображения - и расцветают новые жанры в поэзии: дружеское послание,
Из книги Любовь к далекой: поэзия, проза, письма, воспоминания автора Гофман Виктор ВикторовичКнижная поэзия XVII - первой трети XVIII века И. М. Катырев-Ростовский (? - ок. 1640) 3. Начало виршем, мятежным вещем Сих же разумом прочитаем И слагателя книги сея потом уразумеваем. Изложенна бысть сия летописная книга О похождении чюдовскаго мниха, Поне же бо он бысть убогий
Из книги Повести о прозе. Размышления и разборы автора Шкловский Виктор Борисович Из книги История русской литературы XVIII века автора Лебедева О. Б. Из книги История русской литературы XIX века. Часть 1. 1800-1830-е годы автора Лебедев Юрий ВладимировичБезавторские гистории первой трети XVIII в.: бытовая проза. «Повесть о российском матросе Василии Кориотском» Несмотря на бурное развитие книгопечатания в эпоху Петра I основной круг чтения массового русского читателя составляли традиционные рукописные сборники
Из книги История русского романа. Том 1 автораИдеологическая проза первой трети XVIII в.: жанр проповеди в творчестве Ф. Прокоповича. Поэтика ораторской прозы Если в безавторских гисториях Петровской эпохи создается бытовой образ нового человека, то другой, также чрезвычайно распространенный и популярный жанр –
Из книги Беглые взгляды [Новое прочтение русских травелогов первой трети ХХ века] автора Гальцова Елена ДмитриевнаЛитературный процесс первой четверти XIX века
Из книги От Кибирова до Пушкина [Сборник в честь 60-летия Н. А. Богомолова] автора Филология Коллектив авторов --Русская литературно-общественная мысль первой четверти XIX века. Ведущим литературным направлением в странах Западной Европы начала XIX века является пришедший на смену классицизму, просветительскому реализму и сентиментализму романтизм. Русская литература откликается
Из книги Перекличка Камен [Филологические этюды] автора Ранчин Андрей МихайловичЛитературные общества и журналы первой четверти XIX века. Начиная с издания «Московского журнала» (1791-1792; второе издание без перемен: 1801-1803) Карамзин предстал перед русским общественным мнением как первый профессиональный писатель и журналист. До него решались жить на
Из книги Литра автора Киселёв АлександрГЛАВА III. РУССКИЙ РОМАН ПЕРВОЙ ЧЕТВЕРТИ XIX ВЕКА. ОТ СЕНТИМЕНТАЛЬНОЙ ПОВЕСТИ К РОМАНУ (Е. Н. Купиянова - §§ 1–6, Л. Н. Назарова - §§ 7–9) 1Развитие русской литературно - общественной мысли от просветительства XVIII века к декабризму, от сентиментального культа чувства к
Из книги автораПутешествие на Солнце без возврата: к вопросу о модернизме в русских травелогах первой трети XX века IСимволист Андрей Белый в своем стихотворении в прозе «Аргонавты» (1904) изображает уникальное путешествие - познавательное и завоевательное, однако обреченное на гибель.
Из книги автораК типологии русских литературных альманахов и сборников первой четверти XX века[**] Объединив в заглавии настоящей работы понятия «литературный альманах» и «литературный сборник», мы с самого начала обозначили важный типологический признак, по которому русские
Из книги автора«В области адской»: выражение из стихотворения И.А. Бродского «На смерть Жукова» в контексте русской поэзии XVIII – первой трети XIX века В 1974 году И.А. Бродский написал стихотворение «На смерть Жукова» – своеобразное подражание «Снигирю» – державинской эпитафии А.В.
Из книги автораРусская литература первой половины XIX века «Милый гость романтизм» (А. Бестужев) говорит по-русски Крупнейшими событиями XIX века, которые отразила русская литература, были Отечественная война 1812 года, восстание декабристов в 1825 году, Крымская война (середина 50-х годов)
История русской литературы XIX века. Часть 1. 1800-1830-е годы Лебедев Юрий Владимирович
Литературный процесс первой четверти XIX века
Из книги Книга для таких, как я автора Фрай Макс95. Художественный процесс Художественный процесс - это просто совокупность всего, что происходит в искусстве и с искусством.А вы что
Из книги Жизнь по понятиям автора Чупринин Сергей ИвановичЛИТЕРАТУРНЫЙ ПРОЦЕСС, ЛИТЕРАТУРНОЕ ПРОСТРАНСТВО Выражение «литературный процесс» – из тех, про которые обычно думают, что они существовали всегда. И напрасно, ибо классики литературы XVIII–XIX веков такого понятия не только не знали, но в нем в общем-то даже и не нуждались.
Из книги Русские поэты второй половины XIX века автора Орлицкий Юрий БорисовичВ. Кожинов Из «Книги о русской лирической поэзии XX века» Лирика середины века <…> В 40-х годах начинает уже активно складываться просветительская литература, оттеснившая барочную литературу с авансцены. А для просветительской литературы лирика малохарактерна; в ней
Из книги Мировая художественная культура. XX век. Литература автора Олесина ЕЧасть 1 Литературный процесс в странах Западной Европы, Северной и Латинской Америки, Австралии в
Из книги Теория литературы автора Хализев Валентин Евгеньевич2 Литературный процесс Этим термином, во-первых, обозначается литературная жизнь определенной страны и эпохи (во всей совокупности ее явлений и фактов) и, во-вторых, многовековое развитие литературы в глобальном, всемирном масштабе. Литературный процесс во втором
Из книги Мысль, вооруженная рифмами [Поэтическая антология по истории русского стиха] автора Холшевников Владислав ЕвгеньевичСтих первой половины XIX века Метрика и ритмика. С 90-х годов XVIII в. в русской литературе развивается «карамзинская школа», а затем романтизм. Частная жизнь человека, его духовный мир становятся предметом изображения - и расцветают новые жанры в поэзии: дружеское послание,
Из книги История русской литературы XIX века. Часть 1. 1800-1830-е годы автора Лебедев Юрий ВладимировичКнижная поэзия XVII - первой трети XVIII века И. М. Катырев-Ростовский (? - ок. 1640) 3. Начало виршем, мятежным вещем Сих же разумом прочитаем И слагателя книги сея потом уразумеваем. Изложенна бысть сия летописная книга О похождении чюдовскаго мниха, Поне же бо он бысть убогий
Из книги История русского романа. Том 1 автораРусская литературно-общественная мысль первой четверти XIX века. Ведущим литературным направлением в странах Западной Европы начала XIX века является пришедший на смену классицизму, просветительскому реализму и сентиментализму романтизм. Русская литература откликается
Из книги Беглые взгляды [Новое прочтение русских травелогов первой трети ХХ века] автора Гальцова Елена ДмитриевнаЛитературные общества и журналы первой четверти XIX века. Начиная с издания «Московского журнала» (1791-1792; второе издание без перемен: 1801-1803) Карамзин предстал перед русским общественным мнением как первый профессиональный писатель и журналист. До него решались жить на
Из книги От Кибирова до Пушкина [Сборник в честь 60-летия Н. А. Богомолова] автора Филология Коллектив авторов --Проза первой четверти XIX века Проза первой четверти XIX века развивалась более драматично, чем поэзия, которая на протяжении тридцати лет, вплоть до пушкинских «Повестей Белкина» и прозы Гоголя, занимала лидирующее положение в литературном процессе. Сказывалась инерция
Из книги Перекличка Камен [Филологические этюды] автора Ранчин Андрей МихайловичГЛАВА III. РУССКИЙ РОМАН ПЕРВОЙ ЧЕТВЕРТИ XIX ВЕКА. ОТ СЕНТИМЕНТАЛЬНОЙ ПОВЕСТИ К РОМАНУ (Е. Н. Купиянова - §§ 1–6, Л. Н. Назарова - §§ 7–9) 1Развитие русской литературно - общественной мысли от просветительства XVIII века к декабризму, от сентиментального культа чувства к
Из книги Литература 8 класс. Учебник-хрестоматия для школ с углубленным изучением литературы автора Коллектив авторовПутешествие на Солнце без возврата: к вопросу о модернизме в русских травелогах первой трети XX века IСимволист Андрей Белый в своем стихотворении в прозе «Аргонавты» (1904) изображает уникальное путешествие - познавательное и завоевательное, однако обреченное на гибель.
Из книги Литра автора Киселёв АлександрК типологии русских литературных альманахов и сборников первой четверти XX века[**] Объединив в заглавии настоящей работы понятия «литературный альманах» и «литературный сборник», мы с самого начала обозначили важный типологический признак, по которому русские
Из книги автора«В области адской»: выражение из стихотворения И.А. Бродского «На смерть Жукова» в контексте русской поэзии XVIII – первой трети XIX века В 1974 году И.А. Бродский написал стихотворение «На смерть Жукова» – своеобразное подражание «Снигирю» – державинской эпитафии А.В.
Из книги автораО том, что такое литературный процесс Вам, наверное, не раз приходилось читать предисловие или послесловие к книге какого-нибудь писателя, и, быть может, встретилось словосочетание «литературный процесс». Это очень серьезное понятие, опирающееся на законы, без которых
Из книги автораРусская литература первой половины XIX века «Милый гость романтизм» (А. Бестужев) говорит по-русски Крупнейшими событиями XIX века, которые отразила русская литература, были Отечественная война 1812 года, восстание декабристов в 1825 году, Крымская война (середина 50-х годов)
Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже
Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.
Размещено на http://www.allbest.ru
ГОУ СПО Педагогического колледж №1 им. Н.А. Некрасова Санкт-Петербурга
Учебное пособие
ИСТОРИЯ РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ XIX ВЕКА
1.Введение
2.Русская литература 1-ой четверти XIX века
Данное учебное пособие предназначено для студентов, приступающих к изучению курса истории русской литературы 19 века, а также для учителей литературы, работающих в 9 классе и нуждающихся в общей картине русского литературного процесса в начале девятнадцатого столетия.
В первую очередь пособие разъясняет смысл самого понятия «литературный процесс», содержание того, что называется историей литературы. Во-вторых, оно знакомит с особенностями литературного процесса в России в 19 веке и с содержанием этого процесса в первой четверти столетия.
Пособие знакомит с именами, литературными объединениями, изданиями, без которых немыслимо представление о русской литературе первой четверти 19 века.
Краткий список научной и учебной литературы поможет желающим расширить свои представления об изучаемом предмете.
1.Введение
история литература
Что мы имеем в виду под понятием «история литературы»? Что является содержанием литературного процесса в его исторической протяжённости? Существуют различные ответы на этот вопрос. В одних случаях под историей литературы подразумевают некое формальное соединение в хронологическом порядке авторов и их литературных произведений. И тогда литературный процесс предстаёт как механическое и бессодержательное явление. В то время как история - это всегда сложное единство противоречивых, но взаимосвязанных элементов.
С иной точки зрения, история литературы - это отражение в литературных произведениях различных, сменяющих друг друга тенденций общественного развития, господствующих политических, общественных и философских идей различных эпох. Подход к истории русской литературы с точки зрения «трёх этапов освободительного движения» - наиболее грубое, элементарное выражение такой позиции. Её порочность заключается в том, что при этом литературный процесс лишается собственного содержания, а литературное произведение превращается в иллюстрацию к учебнику истории. Те же литературные произведения, которые не вполне подходят на эту роль, объявляются мало значительными.
Конечно, история литературы связана с развитием общества, с историей общественной жизни, с философскими, этическими, социальными идеями различных эпох. Однако у искусства (и литературы в том числе) есть свои внутренние, автономные законы развития. Вряд ли случайно, например, что юность всех национальных литератур связана в первую очередь с поэтическими жанрами, что XIX век практически во всех европейских литературах оказался веком романа. С этой позиции историю литературы можно рассматривать как историю эволюции и смены художественных форм. Подобного подхода я и буду стараться придерживаться в своих лекциях. Конечно, речь идёт не о сугубо формальном процессе. Эволюция и смена художественных форм - процесс глубоко содержательный. Он тесно связан с жизненным укладом общества, его культурным уровнем, эстетическими вкусами, понятиями и представлениями людей, состоянием общественной психологии.
Особенности русской литературы XIX века
XIX век - это классический период в развитии русской литературы, период, подобный античности в европейском литературном развитии, периоду от Расина до Вольтера во Франции, эпохе Гёте и Шиллера в Германии. Русская литература XIX века является оной из основ русской национальной культуры. Именно со страниц литературных произведений этого периода русский читатель получает представления о полноте и совершенстве художественного произведения. Стихи А. Пушкина и М. Лермонтова, проза Н. Гоголя, Л. Толстого и А. Чехова стали в общественном сознании эталоном совершенства в искусстве.
Одной из особенностей русской художественной культуры является её логоцентрический характер. Это в первую очередь словесная культура. И XIX век - лучшее доказательство тому. В этот период литература оказывает решающее влияние на развитие других искусств: театра, живописи, музыки.
XIX век для русского литературного процесса - век ускоренного художественного развития. В течение столетия русская литература прошла путь, равный 2 - 2,5 векам истории любой западноевропейской литературы. Если ещё в начале века она завершала период ученичества, то уже к середине столетия не только догнала самые развитые литературы Европы, но и во многом заняла лидирующее положение в европейском литературном процессе. Результатом стремительности литературного развития России в XIX веке стало то, что различные литературные школы, течения, относящиеся, казалось бы, к разным периодам истории литературы, не успевали сменять друг друга и существовали одновременно, причудливо переплетались даже в творчестве одного писателя. Как например, сентиментализм, романтизм и реализм в творчестве Н. Гоголя и Ф. Достоевского.
Ускоренное развитие литературы в России в XIX веке сказывалось и на литературных и житейских судьбах писателей. Многие из них оказывались на обочине литературного процесса задолго до окончания своего жизненного и творческого пути. В.А. Жуковский был очень модным поэтом в 10-е и в начале 20-х годов. Но уже через несколько лет, в 1824 году, А.С. Пушкин, который высоко ценил Жуковского-поэта и был искренне привязан к Жуковскому - человеку, получив от брата книгу своего старшего друга, напишет: «Жуковского я получил. Славный был покойник. Дай бог ему Царство небесное». Жуковскому ещё предстояло несколько десятилетий литературного труда, перевод «Одиссеи», создание ряда классических баллад, но для молодого Пушкина он был уже литературный покойник. Его творческая деятельность больше не совпадала с главными направлениями развития литературы. 1824 - 1826 годы - вершина пушкинской популярности, но уже к началу тридцатых годов ему придётся столкнуться с первыми признаками читательского охлаждения, с появлением новых кумиров публики, удовлетворяющих её новые потребности.
Стремительный поток литературного развития выносил на поверхность неожиданные имена, то превращая в кумира публики на одно мгновение начинающего литератора, как это было с В. Бенедиктовым, то привлекая всеобщее внимание к произведению до того мало известного писателя, что произошло с М. Загоскиным. При этом вне читательского внимания оказывались глубинные процессы, протекавшие в позднем творчестве того же Пушкина, в зрелой лирике Е. Баратынского, в поэзии А. Фета или в прозе Н. Лескова.
2.Русская литература I четверти XIX века
Особенности литературного процесса в России в I четверти XIX века
I четверть XIX века в России и, кстати, не только в России - период, когда ведущую роль в литературном процессе играют поэтические жанры. Это время господства поэзии в литературе, время её расцвета, «золотой век» русской поэзии. Трудно представить себе другую эпоху, которая одновременно вмещала бы столько выдающихся поэтических имён. Не говоря уже о А. Пушкине, в это время творят Е. Баратынский, К. Батюшков, П. Вяземский, Ф. Глинка, Н. Гнедич, А. Грибоедов, Д. Давыдов, А. Дельвиг, В. Жуковский, П. Катенин, И. Козлов, И. Крылов, А. Мерзляков, К. Рылеев, Н. Языков. И каждый из них оставил свой заметный след в истории русской литературы. В составленной Ю. Верховским и вышедшей в 1919 году антологии «Поэты пушкинской поры» 54 имени. А ведь в антологию вошли только те авторы, чьё творчество и через столетие сохранило хоть какое-то художественное значение. Этот факт говорит в том числе и об очень высоком уровне общего развития поэтической речи, владения стихотворной техникой, которые были достигнуты в I четверти XIX века.
Это время ускоренного формирования русского литературного языка, нормализации и гармонизации, эстетизации русской речи, в первую очередь - письменной. Именно в этот период русское слово научилось полностью раскрывать свои экспрессивные и эстетические возможности, быть эстетически привлекательным. Это сопровождалось сближением языка художественной литературы с языком образованной части общества. Литература XVIII века - это во многом литература «для своих», для людей, так или иначе причастных к литературному творчеству. Вне этого круга число читателей крайне ограниченно. И причина этого во многом в состоянии литературного языка. Он труден даже для образованной части общества. С другой стороны, в мире Простаковых и Скотининых непонятно было, зачем читать вообще. Русская литература в начале XIX века идёт навстречу читателю и одновременно формирует его. Чтение русских книг перестаёт быть в некотором смысле профессиональным занятием, формируется относительно широкий читатель русской литературы. Знание произведений Н. Карамзина, В. Жуковского, А. Пушкина теперь становилось общепринятой нормой для человека, принадлежащего к культурному сообществу в России, так же, как ранее знание французской литературы. Чтение русской литературы из труда стало превращаться в удовольствие. По словам С. Шевырёва, «при Ломоносове чтение было напряжённым занятием; при Екатерине стало роскошью образованности, привилегиею избранных; при Карамзине необходимым признаком просвещения; при Жуковском и Пушкине потребностию общества» (Шевырёв С. Взгляд на современное направление русской литературы. - «Московитянин». 1842. №1. С. XII). Сформировались и читатель с достаточно развитым литературным вкусом и высокими эстетическими требованиями к литературному произведению, читатель, стремящийся получать эстетическое наслаждение от русской книги, и литература, способная подобное наслаждение доставить. Понятно, что в первую очередь для решения этой задачи оказалась подготовлена поэзия.
В связи с этим существенным образом меняется положение писателя в обществе. Писатель XYIII века чаще всего разночинец. Его литературная деятельность неотделима от его служебного положения. Чаще всего она и соединяется или с научной деятельностью (М. Ломоносов), или с государственной или придворной службой (В. Тредиаковский, Г. Державин, А. Радищев и т.д.). Свои произведения автор очень часто создаёт, обращаясь к власти и надеясь на её одобрение. Поэтому в глазах и власти, и общества статус литератора достаточно низок. Случай избиения канцлером А. Волынским поэта В. Тредиаковского в этом отношении достаточно показателен. Очень высокий статус Г. Державина в последние десятилетия его жизни, во-первых, его личный статус, связанный с признанием властью и высоким положением при дворе, а, во-вторых, первый знак начинающихся изменений. Как пишет современный исследователь, «концепция литературного труда, распространённая в XVIII веке, предполагала, что литераторы - это своего рода чиновники на службе у правительства (собственно говоря, большая их часть была чиновниками и формально), призванные прославлять власть (прежде всего - царя), нравственно воспитывать людей (восхваляя положительные образцы и критикуя, высмеивая отрицательные) и просвещать их, сообщая знания». (Рейтблат А.И. Как Пушкин вышел в гении. М., 2001. С. 155)
С наступлением XIX века положение принципиально меняется. К концу предыдущего столетия постепенно повысился общественный авторитет литературы и писателя. В новом веке ведущими писателями становятся преимущественно дворяне, и не просто дворяне, а представители родовой аристократии: П Вяземский, А. Пушкин, А. Перовский и т.д. Это знак того, что меняется общественный статус литератора, а точнее, статус занятий литературным творчеством. Теперь уже это вполне уважаемый род деятельности, проявление высокой культуры, тонкого душевного строения, интеллектуальной независимости личности. В изменении престижа литератора огромную роль сыграли литературная деятельность и общественное поведение Н.М. Карамзина. Престиж писателя теперь определяется не тем, в каких отношениях с властью он находится, а интересом к его творчеству со стороны читателя. Новый общественный статус и социальное положение дворянина - литератора позволяют ему чувствовать себя независимым, в том числе и от власти.
Но литературный труд так и не становится профессиональным. Для писателей - дворян творчество - это в первую очередь способ самореализации личности, сфера духовной свободы, в том числе и свободы от материального расчёта. Характернейший пример такого рода писателя - дилетанта, погружённого в литературную жизнь, представляет П.А. Вяземский. Как писал Пушкин в 30-е годы, «литература стала у нас значительной отраслью промышленности всего около 20 лет. До сих пор она рассматривалась только как занятие изящное и аристократическое…» Литературная деятельность не воспринимается как источник доходов. Львиную долю прибыли за издание книги получает издатель, а не автор. Изменение этой ситуации связано с именем Пушкина. За свою поэму «Бахчисарайский фонтан» он получил неслыханный по тем временам гонорар - 3 тысячи рублей. «За стихи «Бахчисарайского фонтана» заплачено столько, сколько ещё ни за какие русские стихи заплачено не было», - отмечал тот же Вяземский (П.А. Вяземский. О «Бахчисарайском фонтане» не в литературном отношении. - В сб.: Пушкин в прижизненной критике. 1820 - 1827. - СПб. 1996. С. 190). С этого времени литературный заработок становится главным источником доходов для Пушкина, а Пушкин - одним из первых русских профессиональных писателей XIX века. «Коммерческий успех «Бахчисарайского фонтана» стал одним из симптомов и факторов профессионализации литературного труда» (Пушкин в прижизненной критике. 1820 - 1827. - СПб. 1996. С. 408) в России. За первую четверть XIX века русский литератор проходит путь от писателя - дилетанта к писателю - профессионалу. На этом пути происходит соединение дворянского достоинства, чувства чести, личной независимости с осознанием своей писательской миссии, высокого назначения писательского труда.
Вместе с эмансипацией писателя происходит эмансипация литературы. «Высокая» литература первой четверти XIX века уже не является служанкой тех или иных политических, нравственных или просветительских целей. Она постепенно обретает собственное художественное содержание. Вполне очевидный характер этот процесс получает в творчестве А.С. Пушкина.
Литературная борьба в России I четверти XIX века
I четверть XIX века - период острой литературной борьбы и ожесточённой полемики в русской литературе. В историческом пространстве двух десятилетий нового века встретились две литературные эпохи: эстетика, художественный опыт и вкусы уходящего этапа литературного развития, которым завершался век XVIII, и тенденции нового периода. Отсюда принципиальность и ожесточённость литературных схваток. Интенсивность развития литературы в России в описываемый период не позволяет отождествлять содержание литературной борьбы в России с противостоянием «классиков» и романтиков в литературах западноевропейских народов, так как в ходе этой борьбы решались те проблемы литературного развития, которые, например, во Франции заняли около двух столетий.
Ю.Н. Тынянов назвал литературные «партии», вступившие в ожесточённую полемику в России в начале века, «архаистами» и «новаторами». В центре дискуссии оказался, на первый взгляд, чисто научный спор об отношениях между церковно-славянским и современным русским языками. Однако в контексте литературного процесса начала XIX века этот вопрос приобрёл принципиальный характер. Это был вопрос не только о месте церковно-славянизмов в русском литературном языке, но о путях развития русской литературы. Представление о том, что церковно-славянский язык есть разновидность южно-славянского наречия и, следовательно, не является прямым предком современного русского языка, не было общепринятым в начале XIX столетия. «Архаисты» и их вождь - адмирал А.С. Шишков категорически были не согласны с этой точкой зрения. Полнее всего их языковая платформа была изложена в знаменитом труде Шишкова «Рассуждение о старом и новом слоге Российского языка». Для автора «Рассуждения…» церковно-славянский и русский языки - это в историческом плане один и тот же язык: «…язык у нас славенский и русский один и тот же. Он различается только … на высокий и простой. Высоким написаны священныя книги, простым мы говорим между собою и пишем светския сочинения…» (Цит. по: Успенский Б.А. Краткий очерк истории русского литературного языка. (XI - XIX вв.) М., 1994. С. 158). «Причём русский разговорный язык предстаёт как результат порчи языка «славенского», обусловленной главным образом иноязычным влиянием» (Там же). Отсюда стремление «архаистов» в их литературной деятельности не только остановить этот процесс «порчи» церковно-славянского языка, но и восстановить его утраченные силу, красоту и выразительность.
В то время как «новаторы» стремились сблизить язык литературы с языком образованного общества, в том числе и путём максимального ограничения использования церковно-славянизмов, их противники утверждали несовместимость разговорной речи салона и книжного языка. При этом церковно-славянский язык «воспринимается вообще как предельно правильная разновидность» русского языка (Там же). А «славянизация (т.е. использование церковно-славянских языковых ресурсов) выступает при таком понимании как средство создания литературного языка». (Указ. соч. С. 159) Стремление очистить язык от заимствованных элементов и отталкивание от разговорного языка - вот суть языковой программы «архаистов», которая превращала их в непримиримых противников «новаторов», сторонников Н.М. Карамзина.
«Карамзинисты» в своей литературной практике отстаивали ясность, легкость, изящную простоту литературного языка, они стремились сблизить книжный язык с разговорным языком общества. Они признают естественным и необходимым обогащение русского языка заимствованиями из более развитых европейских языков, в первую очередь французского. «Новаторы» решали задачу гармонизации литературного языка отсечением крайностей: не только тяжеловесных, устаревших церковно-славянизмов, но и просторечия, с их точки зрения грубого, неприличного в хорошем обществе. Они резко сужали границы литературного языка, но при этом вырабатывали его внутреннее единство.
Это был не только научный, но и мировоззренческий, идеологический спор. Это был спор о том, в каких отношениях быть развивающейся русской культуре с другими европейскими культурами, о том, должна ли литература менять свои формы, свой язык вместе с изменениями общественных вкусов, быта, уровня культурного развития читателей. Наконец, это был спор о том, кому должна служить литература: интересам государства или вкусам и понятиям общества. «Архаисты» отстаивали изолированность русской культуры и литературы от западноевропейских процессов. Их идеи предвосхищали «романтическую идею уникальности каждого народа, его языка, истории и культуры, романтический культ национального прошлого» (Указ. соч. С. 31). Однако жанровые пристрастия, принципиальная тяжеловесность, ораторская монументальность роднили произведения «архаистов» с традициями русского классицизма XVIII века. «Новаторы» - карамзинисты стремились к интеграции русской литературы в общеевропейский литературный процесс. Они отстаивали единые для всех народов представления об изящном, включающие в себя «идеал уравновешенности и соразмерности», отличавший «эстетику «старого» классицизма». (Там же). Но интерес к отдельной личности, её внутреннему миру, своеобразная интимность их искусства открывали дорогу новым явлениям в русской литературе, предвещали приближение романтической эпохи.
В начале 20-х годов споры «архаистов» и «новаторов» ушли в прошлое. Им на смену пришли толки о романтизме. Но русский романтизм I половины 20-х годов не был един. Внутри его существовали различные течения, в том числе и те, кого Ю. Тынянов назовёт «младоархаистами» и кто унаследует некоторые эстетические идеи Шишкова и его сторонников.
Различные формы организации литературной жизни в России в I четверти XIX века
Расширение круга читателей отечественных авторов в русском образованном обществе, появление независимых и авторитетных деятелей литературы способствовали развитию многообразных форм организации литературной жизни. Эти формы не только служили общению литераторов друг с другом, способствовали выработке новых художественных идей, литературным дискуссиям, но и позволяли непосредственно встречаться писателям и читателям, порождали литературную среду, вне которой трудно себе представить нормальное литературное развитие.
Среди форм организации литературной жизни I четверти XIX века надо назвать в первую очередь литературные салоны, литературно- художественные кружки, дружеские общества и более широкие литературные объединения. Отличались они друг от друга как числом участников, наличием или отсутствием общей литературной «идеологии», программы и, в первую очередь, степенью организационной оформленности. Для данного этапа литературного развития характерен тот факт, что наибольший след в истории литературы оставили объединения, которые носили наименее формальный характер.
К их числу относились и литературные салоны. I четверть XIX века в России - пора становления и развития культуры литературных салонов, эпоха расцвета которых придётся на 30-е годы. Самым значительным по воздействию на литературный процесс этой поры был салон А. Н. Оленина. Алексей Николаевич Оленин - петербургский вельможа Александровской эпохи, директор Публичной Библиотеки, президент Академии Художеств, член Российской Академии Наук. Высокий общественный статус Оленин соединял с искренним увлечением искусством, особенно античностью, с широким хлебосольством и страстью к меценатству. Его салон просуществовал с конца первого десятилетия XIX века по крайней мере до 30-х годов. Среди постоянных его участников были К. Батюшков, Н. Гнедич, И. Крылов, С. Уваров, В. Озеров, художники и актёры. Особенно привязаны к дому Олениных были Крылов и Батюшков, подчас подолгу гостившие у гостеприимного хозяина. В эпоху борьбы «архаистов» и «новаторов » хозяин салона «жил мирно и с Шишковым и Карамзиным» (Цит. по: Аронсон М., Рейсер С. Литературные кружки и салоны. СПб. 2001. С. 163), таким образом оставаясь над схваткой и собирая у себя « представителей настоящей литературы от Карамзина до Пушкина». Именно атмосфера и круг литературных интересов оленинского салона породили интерес к русскому гекзаметру и подтолкнули Н. Гнедича к работе над переводом «Илиады». Вспомним и то, что именно у Олениных Пушкин впервые увидел А. П. Керн.
Заметный след в истории русской литературы начала XIX века оставило и «Дружеское Литературное Общество», несмотря на краткость своего существования и узость круга участников. Это общество возникло в Москве в январе 1801 года и просуществовало всего несколько месяцев. Среди его членов были А. Воейков, В Жуковский, М. и А. Кайсаровы, А. Мерзляков, А. Родзянко, Андрей и Александр Тургеневы. Всех этих молодых людей объединяли не только общие литературные вкусы, например, интерес к немецкой литературе, но и воспитание и образование, полученные в Благородном пансионе при Московском университете и в самом Московском университете. Для них был характерен интерес не только к литературным, но и философским, этическим и общественным проблемам. Душой общества, его высшим авторитетом и общим любимцем был Андрей Тургенев, которому суждена была ранняя смерть в год основания Дружеского общества. Литературные и жизненные пути участников Дружеского Литературного общества затем разошлись. А. Мерзляков из поэта превратился в профессора словесности, отстаивавшего принципы нормативной эстетики, а В. Жуковский стал основоположником русской романтической лирики, чуждой этим принципам. Но дружеские связи и личную привязанность некоторые члены общества пронесли через всю свою жизнь. В первую очередь это относится к В. Жуковскому, А. Воейкову и Александру Тургеневу.
Среди литературных объединений, имевших ясно выраженную организационную структуру (руководителей, установленный порядок приёма, строгую периодичность заседаний) и официальный статус, надо назвать два общества с похожими названиями: Вольное общество любителей словесности, наук и художеств и Вольное общество любителей российской словесности. Кроме того, существовало Московское общество любителей российской словесности. Эти объединения были гораздо многочисленнее выше упомянутых, они существовали на протяжении значительного времени, однако их реальная роль в литературном процессе оказалась достаточно скромной.
Вольное общество любителей словесности, наук и художеств было образовано в 1801 году. Первоначально его участниками были не только литераторы, но и молодые художники, учёные, среди них поэт и выдающийся филолог А. Востоков, поэт, прозаик и драматург А. Измайлов, Н. Радищев (сын автора «Путешествия из Петербурга в Москву») и другие. С началом военной кампании в 1812 году деятельность Общества была приостановлена и возобновлена только в декабре 1816 года. Вторая половина 10-х годов XIX века - время наибольшей его активности и притока новых членов. Почётными членами Общества избираются И.А. Крылов, В.А. Жуковский, К.Н. Батюшков, П.А. Вяземский, Н.И. Гнедич. Участниками становятся Ф. Глинка, А. Дельвиг, В. Кюхельбекер, Е. Баратынский, П. Плетнёв. 26 июля 1818 года в члены Общества любителей словесности, наук и художеств был избран Пушкин и по крайней мере дважды в дальнейшем присутствовал на его заседаниях. С началом 20-х годов становится заметным отток из Общества литераторов молодого поколения, руководство Общества в лице А. Измайлова занимает всё более консервативные позиции в литературном процессе, и Общество уходит на периферию литературной жизни.
Именно в это время резко активизируется в Петербурге деятельность Вольного общества любителей российской словесности. Оно образовалось в январе 1816 года и первоначально объединяло группу литераторов - дилетантов и их приятелей. Но затем в это Общество начинают вступать известные литераторы: Ф. Глинка (1816 г.), Н. Греч (1818), А. Дельвиг, П. Плетнёв и В. Кюхельбекер (1819), А. Бестужев (1820), Е. Баратынский, Ф. Булгарин, Н. Бестужев, К. Рылеев (1821), А. Грибоедов, И. Козлов, Н. Полевой (1824). В 1819 году Общество возглавил выдающийся литератор и общественный деятель Ф.Н. Глинка. Именно при его руководстве Вольное общество любителей российской словесности стало влиятельной литературной и общественной силой. Общество, получившее характерное название «учёной республики», организовало выступление в поддержку Пушкина, высылаемого из Петербурга на юг, публично осудило доносительскую деятельность одного из своих руководителей. На заседаниях Общества читались произведения А.С. Пушкина, литераторов, участвовавших в декабристском движении. В 1825 году деятельность Общества любителей российской словесности была прекращена.
Но в центре литературной жизни первой четверти XIX века оказались два литературных объединения: «Беседа любителей русского слова» и «Арзамас» или «Арзамасское общество безвестных людей». Истоки «Беседы» восходят к зиме 1806 - 1807 г.г., когда наиболее маститые литераторы, связанные с традициями уходящей эпохи, решили собираться по очереди друг у друга для литературных чтений. Среди инициаторов этих собраний были и «живой классик» Г.Р. Державин, и только что прославившийся своими первыми баснями И.А. Крылов, и автор «Рассуждения о старом и новом слоге» адмирал А.С. Шишков, и комедиограф А.А. Шаховской, и другие писатели. Однако затем им захотелось придать своей деятельности публичный и официальный характер. Тогда в 1811 году был подготовлен устав литературного общества «Беседа любителей русского слова», одобренный специальным царским указом, и деятельность общества обрела свою законченную форму, подобную форме государственного учреждения. «Наподобие Государственного совета, составленного из четырёх департаментов, и «Беседу» разделили на четыре разряда, и, так же как у него, в каждый посадили по председателю, да ещё каждому дали по попечителю»,- вспоминал участник этих собраний Ф.Ф. Вигель. Члены общества также были разделены на несколько категорий: среди них были действительные члены, члены - сотрудники и почётные члены. Проходили заседания «Беседы» в особняке Г.Р. Державина на Фонтанке. Носили они торжественный и публичный характер. По воспоминаниям всё того же Вигеля, «прекрасный пол являлся в бальных нарядах, штатс-дамы в портретах, вельможи и генералы были в лентах и звёздах, и все вообще в мундирах». Понятно, что на этих заседаниях присутствовали не только литераторы, но и высокопоставленная публика, впускаемая по билетам.
Подлинными идеологами и лидерами «Беседы любителей русского слова» стали А.С. Шишков и А.А. Шаховской, а сама «Беседа» превратилась в штаб литературных «архаистов», откуда регулярно совершались «вылазки» против Карамзина и особенно его молодых сторонников. 23 сентября 1815 года состоялась премьера новой комедии Шаховского «Липецкие воды или Урок кокеткам». В этот вечер среди зрителей в театральном зале находились Жуковский, А. Тургенев и другие почитатели Карамзина и новой поэзии. Каково же было их негодование, когда в одном из персонажей комедии Шаховского поэте - балладнике Фиалкине они узнали карикатуру на Жуковского! «Липецкие воды» были восприняты молодыми «новаторами» и их сторонниками как вызов, который требовал ответа. Этим ответом и стал «Арзамас», главное содержание деятельности которого составят пародирование и высмеивание «Беседы» и литературной деятельности её основных участников. Организационное заседание «Арзамаса» состоялось 14 октября 1815 года. Среди членов нового литературного общества, кроме уже названных Жуковского и А. Тургенева, С. Уваров, Д. Блудов, Д. Дашков, к которым затем присоединятся К. Батюшков, А. Воейков, П. Вяземский, Д. Давыдов, В. Пушкин, А. Пушкин, М. Орлов и другие. Уже в названии («Арзамасское общество безвестных людей») противопоставление «Беседе»: «Не вельможи с лентами и орденами, не государственные мужи, убелённые сединами и обременённые высокими должностями, а безвестные люди - в самом названии будущего общества полемика с «Беседой», с её торжественным ритуалом, с её безупречным чинопочитанием» (Гиллельсон М.И.. Молодой Пушкин и арзамасское братство. Л, 1974. С. 43). Казённой и официальной атмосфере «Беседы» арзамасцы противопоставляли подчёркнуто приватный, частный, дружеский характер своего объединения. Тяжеловесной серьёзности заседаний в доме Державина - «галиматью», по выражению Жуковского, т.е. атмосферу шутки, розыгрыша, насмешки, молодого веселья. Вспоминая времена «Арзамаса», Жуковский писал: «Мы объединились, чтобы хохотать вовсё горло, как сумасшедшие…» Но эта «галиматья» имела свой смысл, своё глубокое содержание. Высмеивая и пародируя «Беседу» и её участников, «арзамасцы» демонстрировали ничтожность своих противников, которые оказывались недостойны даже серьёзного к себе отношения. Тем самым утверждалось заведомое превосходство «новаторов» над «архаистами». Этот смех был смехом торжествующих победителей.
Ясно, что судьбы «Беседы « и «Арзамаса» оказались тесно связанными. Поэтому когда после смерти Державина, в 1816 году, заседания «Беседы» прекратились, «Арзамас» потерял не просто противника, но смысл своей деятельности. Попытки придать этому обществу более широкое общественно-литературное направление не удались, и в 1818 году «Арзамас» прекращает своё существование. Но общность литературных вкусов, личные симпатии будут связывать многих «арзамасцев» на протяжении всей их жизни. Именно бывшие «арзамасцы» составят основу пушкинского круга писателей в 30-е годы XIX века.
В 1818-1820 гг. в Петербурге существовал литературно-театральный кружок под названием «Зелёная лампа». Память о нём сохранилась главным образом потому, что одним из активных его участников был А.С. Пушкин. Репутация «Зелёной лампы» в истории русской общественной жизни весьма противоречива. Одни исследователи видели в этом обществе всего лишь объединение петербургской «золотой» молодёжи, увлечённой кутежами, вином и женщинами, в том числе молодыми актрисами и учащимися театральной школы. В глазах других «Зелёная лампа» - едва ли не филиал Союза Благоденствия, одного из первых декабристских обществ, союз молодых вольнолюбцев. Истина, по-видимому, где-то посередине. Действительно, костяк кружка составляли офицеры гвардейских полков, принадлежавшие к знатным дворянским родам. Это Н. Всеволожский (учредитель «Зелёной лампы»), Я. Толстой (один из его председателей), П. Каверин, которого Пушкин упомянул в первой главе «Онегина», Н. Кривцов и другие. Литераторы составляли меньшинство: А. Пушкин, А. Дельвиг, Ф. Глинка. Но интерес к литературе и театру характерен для большинства участников «Зелёной лампы». Да, и кутежи, и женщины, и вино, и карточная игра занимали немалое место в ряду занятий участников объединения, однако этот ряд ими не исчерпывался. Здесь читались стихи, составлялись регулярные обзоры театральной жизни, читались очерки по русской истории. Можно согласиться с историком А. Веселовским: «… деятельность мысли, обмен мнений, состязание в поэтической работе и споры, споры без конца, не страдали от эпикурейской обстановки.» Более того, эпикурейская остановка, вольнолюбивые стихи, полная раскованность в высказывании любых мнений - всё это объединял общий дух вольности, внутренней и внешней свободы, составлявший суть «Зелёной лампы». Характерно, что её члены давали обязательство не разглашать содержание своих бесед, а приём новых членов мог происходить только с общего согласия.
В начале 20-х годов начнёт заявлять о себе первое послепушкинское литературное поколение. Некоторые его представители объединятся в Общество любомудров. Общество это возникнет, по-видимому, в 1823 году, и членами его будут всего пять человек: юный поэт Д. Веневитинов, молодой литератор В. Одоевский, начинающий критик и философ И. Кириевский, А. Кошелев и Н. Рожалин. Однако влияние любомудров будет значительно шире, и среди литераторов, близких к ним по духу и личным связям, надо назвать и А. Хомякова, и М. Погодина, и С. Шевырёва. Хотя большинство членов Общества любомудров были всего на 5-6 лет старше Пушкина, но они ощущали себя людьми нового поколения и стремились сказать своё слово в литературе, заявить о своей особой позиции в ней. Кружок любомудров был литературно-философским кружком. Для его членов был характерен интерес не только к словесности, но и к философии, в первую очередь немецкой. По мнению любомудров, Пушкин и его поколение довели до возможного совершенства поэтическую форму, но русская литература не обрела содержания. Они выдвинули требование мысли в поэзии. Они мечтали о некоем синтезе философской мысли и художественной формы. Деятельность Общества любомудров была прервана событиями декабря 1825 года. Но идеи, впервые сформулированные его участниками, получили существенное развитие в русской литературе второй половины 20-х - 30-х г.
Периодические литературные издания в I четверти XIX века в России
Первая четверть XIX века в России - пора становления русской литературной журналистики. Это время, когда уже явственно ощущается потребность в литературных журналах, но одновременно отсутствует ряд условий для стабильного развития журнального дела. К этим условиям относятся достаточный круг профессиональных литераторов и необходимое для успешного издания журнала число читателей - подписчиков. Поскольку в данный период и то, и другое было в дефиците, век русских журналов этой поры был недолог. О потребности в литературном журнале и одновременно об отсутствии необходимых условий для его прочного существования говорит тот факт, что в период с 1800 по 1820 год в России предпринимались попытки издания сорока журналов, но средний срок их существования не превышал полутора - двух лет. В качестве примеров можно привести «Северный вестник», издававшийся в 1804 - 1805 годах, и «Невский зритель», выходивший с января 1820 по июль 1821 года, далеко не худшие издания этого времени.
На этом фоне журналом - долгожителем выглядит «Вестник Европы», просуществовавший с 1802 по 1830 год. Издание было основано Н.М. Карамзиным, который и редактировал его первые годы. Первоначально «Вестник Европы» был журналом политическим и литературным одновременно. В литературном отделе журнала в первое десятилетие его существования публиковались в первую очередь переводы лучших произведений западноевропейских писателей. Собственно, для знакомства образованных русских людей с политической, общественной и культурной жизнью Европы журнал и был предназначен. Однако в журнале помещались и произведения лучших российских авторов: Г.Р. Державина, самого Н.М. Карамзина, И.И. Дмитриева, К.Н. Батюшкова, Н.И. Гнедича, В.А. Жуковского, П.А. Вяземского, Д.В. Давыдова и других. Вспомним, что именно в «Вестнике Европы» в 1814 году впервые появилось в печати произведение А.С. Пушкина - стихотворение «К другу - стихотворцу». Любопытно, что в то время, когда журналом занимался сам Карамзин, в нём полностью отсутствовала какая-либо литературная критика. После того как Карамзин погрузился в занятия своей «Историей…», руководство журналом он передал в другие руки. Несколько лет во главе «Вестника Европы» находился В.А. Жуковский. Но дольше всего его редактировал профессор Московского университета М.Т. Каченовский. Под его руководством журнал стал приобретать главным образом научный характер. Эстетическая позиция редактора журнала носила консервативный характер. На страницах «Вестника Европы» стала звучать резкая критика и в адрес Карамзина, и Жуковского, и Пушкина, и Грибоедова. Журнал в последнее десятилетие своего существования превратился в орган литературных староверов.
Противоположную «Вестнику Европы» Карамзина тенденцию выражал журнал «Русский вестник» С.Н. Глинки, издававшийся с 1808 по1824 год. Редактор журнала, известный своими ультра-патриотическими позициями, отстаивал патриархальные начала русской жизни, культивировал национальную обособленность. На страницах журнала высмеивались любые формы подражания быту и культуре других стран и народов. С. Н. Глинка стремился на страницах «Русского вестника» привлечь внимание читателей к национальной истории и к традиционным формам национальной жизни. Понятно, что наибольшим успехом журнал С.Н. Глинки пользовался у читателей в годы Отечественной войны. В последующие годы «Русский вестник» оказывался всё дальше на периферии общественного и литературного развития и в 1824 году был прекращён самим издателем.
С периодом общественного и патриотического подъёма 1812 - 1813 годов связано возникновение журнала «Сын отечества». Ему была суждена долгая жизнь. «Сын отечества» просуществовал с 1812 по 1852 год, но заметную роль в русской литературе ему удалось играть только до середины 20-х годов. Издателем журнала был журналист и учёный - филолог Н.Н. Греч. Инициатива же издания и поддержка исходили от А.Н. Оленина. Первые два года журнал публиковал исключительно военно-патриотические материалы, в том числе патриотические произведения русских поэтов. Так, именно в «Сыне отечества» были впервые опубликованы басни Крылова «Волк на псарне», «Обоз» и «Ворона и курица». Но в дальнейшем литературная программа журнала стала значительно шире, и до середины 20-х годов он является одним из главных органов передового литературного движения. Этому способствовала близость редакции журнала к Вольному обществу любителей российской словесности. В эти годы в «Сыне отечества» публикуют свои произведения Батюшков, Жуковский, Крылов, А. Бестужев, Рылеев, Гнедич. С литературно-критическими статьями выступают В. Кюхельбекер, П. Катенин, П. Вяземский. Журнал принадлежал к числу тех изданий, которые ещё в начале 20-х годов назвали Пушкина первым поэтом современности.
Среди заметных изданий этой эпохи надо назвать и журнал «Соревнователь просвещения и благотворения», издававшийся с 1818 по 1825 год. «Соревнователь» являлся органом Вольного общества любителей российской словесности, о котором уже шла речь ранее. С начала 20-х годов в журнале значительное место начинают занимать произведения писателей декабристского круга (Ф. Глинки, В. Кюхельбекера, К. Рылеева, Н. Бестужева и др.), полные гражданского пафоса. В отделе критики ведущую роль играли О. Сомов и П. Плетнёв. Журнал, как и Вольное общество любителей российской словесности, прекратил своё существование после событий 14 декабря 1825 года.
В первой половине 20-х годов начинается короткий, но очень яркий «альманашный период» в русской литературе. Это время чрезвычайной популярности литературных альманахов. Альманахами тогда назывались ежегодные сборники новых произведений современных литераторов. На страницах альманаха читатель не только встречался с поэтическими и прозаическими произведениями писателей - современников, но и с годовым обозрением русской литературы, из которого он мог узнать о наиболее значительных литературных событиях и включиться в полемику вокруг них. «Альманах старался обозреть современное состояние российской словесности, показать, что она достойна внимания, и предложить читателям избранные, по возможности лучшие, новейшие её образцы» (Рейтблат А.И. Как Пушкин вышел в гении. М., 2001. С. 72). Альманахи издавались чаще всего форматом в 16-ю долю листа, с виньетками, изящно и на лучшей бумаге. Это были не только сборники литературных произведений, но и произведения типографского искусства. Для поэзии и прозы, публиковавшихся в альманахах, характерна определённая камерность, что позволяет связывать литературные альманахи с традицией литературных альбомов и атмосферой салона. Поэтому альманах можно рассматривать как переходную форму «от литературы домашней кружковой, салонной - к литературе общей, открытой, журнальной» (Указ. соч. С. 77).
Первые русские альманахи пытался издавать Н.М. Карамзин ещё в конце XVIII века. Но «альманашный период» в русской литературе открыла «Полярная звезда» в 1823 году. Издавался альманах А. Бестужевым и К. Рылеевым, которые успели осуществить три выпуска - на 1823, 1824 и 1825 годы. Издателям действительно удалось собрать на страницах «Полярной звезды» все авторитетные в литературе имена. Легче назвать тех, чьи произведения отсутствовали в альманахе, чем перечислить всех сотрудников. Уже в «Полярной звезде» на 1823 год публиковались произведения Е. Баратынского, А. Бестужева, П. Вяземского, Ф. Глинки, Н. Гнедича, Н. Греча, Д. Давыдова, А. Дельвига, В. Жуковского, И. Крылова, А. Пушкина, К. Рылеева, О. Сенковского, О. Сомова. В последующих выпусках добавятся имена К. Батюшкова, Н. Бестужева, А. Грибоедова, И. Козлова, В. Кюхельбекера. Каждый из выпусков открывался литературным обозрением А. Бестужева, которое как бы задавало тон всему альманаху, формулируя литературную позицию издателей. «Полярная звезда» имела редкий для того времени читательский успех. По словам Ф. Булгарина, «… в три недели раскуплено оной 1500 экземпляров: единственный пример в русской литературе, ибо, исключая «Историю государства Российского» г. Карамзина, ни одна книга и ни один журнал не имели подобного успеха» (Цит. по кн.: Пушкин в прижизненной критике. 1820 - 1827. СПб. 1996. С. 491). Это был не только чисто литературный, но и коммерческий успех. Издатели не только смогли заплатить достойные гонорары всем своим авторам, но ещё и сами получить до двух тысяч рублей прибыли.
Вслед за «Полярной звездой» появилась «Мнемозина» В. Одоевского и В. Кюхельбекера. «Мнемозина» по сравнению с «Полярной звездой» стояла ближе к журналу. Издатели предполагали выпускать в год по четыре части альманаха. Всего они успели издать пять частей - четыре в 1824 году и одну в 1825. Кроме самих издателей, в альманахе публиковались произведения Е Баратынского, П. Вяземского Д. Давыдова, А. Пушкина, а также некоторых молодых авторов, близких к кружку любомудров. Своё лицо «Мнемозине» придавали в первую очередь программные литературно-критические статьи издателей В. Одоевского и В. Кюхельбекера. Если Одоевский отстаивал союз литературы с немецкой философией, то Кюхельбекер воевал с так называемой элегической поэзией, отстаивая с позиций гражданского романтизма одические традиции русской поэзии.
В 1824 году вышел и первый выпуск альманаха «Северные цветы», которому предстоит заметная роль в литературном процессе во второй половине 20-х годов.
Литература
1.История русской литературы в четырёх томах. Т.2. -Л.,1980.
2.Аронсон М., Рейсер С. Литературные кружки и салоны. - СПб., 2001.
3.Гаспаров Б.М. Поэтический язык Пушкина. (Введение: Пушкин и его эпоха в истории русской литературы и литературного языка). -СПб., 1999.
4.Гиллельсон М.И.. Молодой Пушкин и арзамасское братство. -Л, 1974.
5.Пушкин в прижизненной критике. 1820 - 1827.- СПб., 1996.
6.Рейтблат А.И. Литературный альманах 1820 -1830-х гг. как социокультурная форма. - В его кн.: Как Пушкин вышел в гении. - М., 2001.
7.Тынянов Ю.Н. Архаисты и Пушкин. - В его кн.: Пушкин и его современники. -М., 1968.
8.Успенский Б.А. Краткий очерк истории русского литературного языка. (XI - XIX вв.) -М., 1994.
Размещено на Allbest.ru
Подобные документы
Стили и жанры русской литературы XVII в., ее специфические черты, отличные от современной литературы. Развитие и трансформация традиционных исторических и агиографических жанров литературы в первой половине XVII в. Процесс демократизации литературы.
курсовая работа , добавлен 20.12.2010
Литература начала XIX века: Пушкин, Лермонтов, Гоголь, Белинский, Герцен, Салтыков-Щедрин, Островский, Тургенев, Гончаров, Достоевский, Толстой. Классицизм и романтическое направление. Реализм - ведущие течениее литературы XIX столетия.
реферат , добавлен 06.12.2006
Периодизация истории древней русской литературы. Жанры литературы Древней Руси: житие, древнерусское красноречие, слово, повесть, их сравнительная характеристика и особенности. История литературного памятника Древней Руси "Слово о полку Игореве".
реферат , добавлен 12.02.2017
Подлинный расцвет европейской литературы XIX века; стадии романтизма, реализма и символизма в ее развитии, влияние индустриального общества. Новые литературные тенденции ХХ века. Характеристика французской, английской, немецкой и русской литературы.
реферат , добавлен 25.01.2010
Гуманизм как главный источник художественной силы русской классической литературы. Основные черты литературных направлений и этапы развития русской литературы. Жизненный и творческий путь писателей и поэтов, мировое значение русской литературы XIX века.
реферат , добавлен 12.06.2011
Ступени исторического развития литературы. Стадии развития литературного процесса и мировые художественные системы XIX–XX веков. Региональная, национальная специфика литературы и мировых литературных связей. Сравнительное изучение литературы разных эпох.
реферат , добавлен 13.08.2009
Основные проблемы изучения истории русской литературы ХХ века. Литература ХХ века как возвращённая литература. Проблема соцреализма. Литература первых лет Октября. Основные направления в романтической поэзии. Школы и поколения. Комсомольские поэты.
курс лекций , добавлен 06.09.2008
Классицизм как стиль, направление, обратившееся к античному наследию как к норме и идеальному образцу. Особенности развития этого направления в рамках литературы. Период классицизма в России, его сторонники, задачи и жанры литературного направления.
реферат , добавлен 09.02.2011
Характеристика и специфические особенности литературы петровской эпохи, рассматриваемые ею идеи и тематика. Внесословная ценность человека и ее художественное воплощение в сатире Кантемира. Жанр басни в литературе XVIII в. (Фонвизин, Хемницер, Дмитриев).
шпаргалка , добавлен 20.01.2011
Анализ произведений русской литературы, чьи персонажи употребляются в качестве имен нарицательных: Д. Фонвизина, Н. Гоголя, А. Грибоедова, А. Твардовского. Известные персонажи зарубежной литературы: мавр Отелло, барон Мюнхгаузен, Дон Кихот, Гамлет.
Идейное и художественное направление в европейской и американской культуре конца XVIII века - первой половины XIX века .
Зародился в Германии . Основные черты:
- изображение сильных (зачастую бунтарских) страстей и характеров
- интерес романтизма к злу , «темной стороне», мистике
- диалектика («беседа») добра и зла
- исключительность романтического героя, индивидуализм
- часто герой – художник-творец
- неразрешимый конфликт героя и общества
- бег от действительности к мечте, Идеалу
- двойственность , контраст образов (мира, человека и т.д.)
- культ прошлого : идеализация Античности и Средневековья
- интерес к фольклору : мифу, сказке, «возвращение к корням и к природе».
- природа как выражение стихийного начала жизни, прообраз Свободы .
- экзотика дальних стран (интерес к культуре Востока).
- Русский романтизм – хронологически более позднее явление , чем европейский. Он переживает становление в 1810 – 1820 гг . (в это время европейский романтизм переживает кризис );
- Меньшая отчетливость, более тесная связь с другими литературными направлениями – классицизмом, сентиментализмом.
- Возникновение смешанных, переходных форм и жанров.
- Это эпоха национально-освободительных движений, эпоха надежд, веры в будущее возрождение России
- Русский романтизм был более связан с идеями Просвещения
- Для русского романтизма неизменной остаётся сила разума
- Взаимодействие эстетики и этики – главная черта русского романтизма.
- В русском романтизме «сглажен» индивидуализм героя .
- Русский романтический герой тяготеет к народу, т.е. идея народности
- В русском романтизме идея свободолюбия была связана с идеями отмены крепостного права , реформ в обществе
- Для романтиков особо острой является проблема самоопределения
- Для русских романтиков любовь – особое таинство , полное целомудрия
I четверть XIX века в России и, кстати, не только в России - период, когда ведущую роль в литературном процессе играют поэтические жанры. Это время господства поэзии в литературе, время её расцвета, «золотой век» русской поэзии. Трудно представить себе другую эпоху, которая одновременно вмещала бы столько выдающихся поэтических имён. Не говоря уже о А. Пушкине, в это время творят Е. Баратынский, К. Батюшков, П. Вяземский, Ф. Глинка, Н. Гнедич, А. Грибоедов, Д. Давыдов, А. Дельвиг, В. Жуковский, П. Катенин, И. Козлов, И. Крылов, А. Мерзляков, К. Рылеев, Н. Языков. И каждый из них оставил свой заметный след в истории русской литературы. В составленной Ю. Верховским и вышедшей в 1919 году антологии «Поэты пушкинской поры» 54 имени. А ведь в антологию вошли только те авторы, чьё творчество и через столетие сохранило хоть какое-то художественное значение. Этот факт говорит в том числе и об очень высоком уровне общего развития поэтической речи, владения стихотворной техникой, которые были достигнуты в I четверти XIX века.
Это время ускоренного формирования русского литературного языка, нормализации и гармонизации, эстетизации русской речи, в первую очередь - письменной. Именно в этот период русское слово научилось полностью раскрывать свои экспрессивные и эстетические возможности, быть эстетически привлекательным. Это сопровождалось сближением языка художественной литературы с языком образованной части общества. Литература XVIII века - это во многом литература «для своих», для людей, так или иначе причастных к литературному творчеству. Вне этого круга число читателей крайне ограниченно. И причина этого во многом в состоянии литературного языка. Он труден даже для образованной части общества. С другой стороны, в мире Простаковых и Скотининых непонятно было, зачем читать вообще. Русская литература в начале XIX века идёт навстречу читателю и одновременно формирует его. Чтение русских книг перестаёт быть в некотором смысле профессиональным занятием, формируется относительно широкий читатель русской литературы. Знание произведений Н. Карамзина, В. Жуковского, А. Пушкина теперь становилось общепринятой нормой для человека, принадлежащего к культурному сообществу в России, так же, как ранее знание французской литературы. Чтение русской литературы из труда стало превращаться в удовольствие. По словам С. Шевырёва, «при Ломоносове чтение было напряжённым занятием; при Екатерине стало роскошью образованности, привилегиею избранных; при Карамзине необходимым признаком просвещения; при Жуковском и Пушкине потребностию общества» (Шевырёв С. Взгляд на современное направление русской литературы. - «Московитянин». 1842. №1. С. XII). Сформировались и читатель с достаточно развитым литературным вкусом и высокими эстетическими требованиями к литературному произведению, читатель, стремящийся получать эстетическое наслаждение от русской книги, и литература, способная подобное наслаждение доставить. Понятно, что в первую очередь для решения этой задачи оказалась подготовлена поэзия.
В связи с этим существенным образом меняется положение писателя в обществе. Писатель XYIII века чаще всего разночинец. Его литературная деятельность неотделима от его служебного положения. Чаще всего она и соединяется или с научной деятельностью (М. Ломоносов), или с государственной или придворной службой (В. Тредиаковский, Г. Державин, А. Радищев и т.д.). Свои произведения автор очень часто создаёт, обращаясь к власти и надеясь на её одобрение. Поэтому в глазах и власти, и общества статус литератора достаточно низок. Случай избиения канцлером А. Волынским поэта В. Тредиаковского в этом отношении достаточно показателен. Очень высокий статус Г. Державина в последние десятилетия его жизни, во-первых, его личный статус, связанный с признанием властью и высоким положением при дворе, а, во-вторых, первый знак начинающихся изменений. Как пишет современный исследователь, «концепция литературного труда, распространённая в XVIII веке, предполагала, что литераторы - это своего рода чиновники на службе у правительства (собственно говоря, большая их часть была чиновниками и формально), призванные прославлять власть (прежде всего - царя), нравственно воспитывать людей (восхваляя положительные образцы и критикуя, высмеивая отрицательные) и просвещать их, сообщая знания». (Рейтблат А.И. Как Пушкин вышел в гении. М., 2001. С. 155)
С наступлением XIX века положение принципиально меняется. К концу предыдущего столетия постепенно повысился общественный авторитет литературы и писателя. В новом веке ведущими писателями становятся преимущественно дворяне, и не просто дворяне, а представители родовой аристократии: П Вяземский, А. Пушкин, А. Перовский и т.д. Это знак того, что меняется общественный статус литератора, а точнее, статус занятий литературным творчеством. Теперь уже это вполне уважаемый род деятельности, проявление высокой культуры, тонкого душевного строения, интеллектуальной независимости личности. В изменении престижа литератора огромную роль сыграли литературная деятельность и общественное поведение Н.М. Карамзина. Престиж писателя теперь определяется не тем, в каких отношениях с властью он находится, а интересом к его творчеству со стороны читателя. Новый общественный статус и социальное положение дворянина - литератора позволяют ему чувствовать себя независимым, в том числе и от власти.
Но литературный труд так и не становится профессиональным. Для писателей - дворян творчество - это в первую очередь способ самореализации личности, сфера духовной свободы, в том числе и свободы от материального расчёта. Характернейший пример такого рода писателя - дилетанта, погружённого в литературную жизнь, представляет П.А. Вяземский. Как писал Пушкин в 30-е годы, «литература стала у нас значительной отраслью промышленности всего около 20 лет. До сих пор она рассматривалась только как занятие изящное и аристократическое…» Литературная деятельность не воспринимается как источник доходов. Львиную долю прибыли за издание книги получает издатель, а не автор. Изменение этой ситуации связано с именем Пушкина. За свою поэму «Бахчисарайский фонтан» он получил неслыханный по тем временам гонорар - 3 тысячи рублей. «За стихи «Бахчисарайского фонтана» заплачено столько, сколько ещё ни за какие русские стихи заплачено не было», - отмечал тот же Вяземский (П.А. Вяземский. О «Бахчисарайском фонтане» не в литературном отношении. - В сб.: Пушкин в прижизненной критике. 1820 - 1827. - СПб. 1996. С. 190). С этого времени литературный заработок становится главным источником доходов для Пушкина, а Пушкин - одним из первых русских профессиональных писателей XIX века. «Коммерческий успех «Бахчисарайского фонтана» стал одним из симптомов и факторов профессионализации литературного труда» (Пушкин в прижизненной критике. 1820 - 1827. - СПб. 1996. С. 408) в России. За первую четверть XIX века русский литератор проходит путь от писателя - дилетанта к писателю - профессионалу. На этом пути происходит соединение дворянского достоинства, чувства чести, личной независимости с осознанием своей писательской миссии, высокого назначения писательского труда.
Вместе с эмансипацией писателя происходит эмансипация литературы. «Высокая» литература первой четверти XIX века уже не является служанкой тех или иных политических, нравственных или просветительских целей. Она постепенно обретает собственное художественное содержание. Вполне очевидный характер этот процесс получает в творчестве А.С. Пушкина.