Униженные и оскорбленные типы эгоизма. Униженные и оскорблённые

Не смогу скрыть своего восхищения, несмотря на то, что будучи образцом моральности Ф.М. Достоевский в этот раз предстал мне в ином свете, больном, неправильном или вернее будет сказать правильно извращенном. Во мне родилось чувство, что и явилось центром тяжести. Ведь все великие достойны критики. А коли я воззрился на него, готов получить оплеух. Спасибо, и будьте милосердны. Далее в хаотичном порядке, только и успевай поймать смысл.

С самого начала нам сообщается, что герой романа пишет роман, и пишется тяжело. Так же автор, вполне олицетворяет себя с главным персонажем. И что выходит, Ваня, влюбленный в дочь Ихменьевых еще с самого детства, и так рьяно следящий за их жизнью, наконец, нападает на сюжет романа. А в тот момент, когда Наташа влюбляется в сына князя Алешу, молодого повесу, Ваня, жертвуя собственными чувствами, не разрывает отношений с Наташей, а даже наоборот начинает еще более интересоваться делами семьи и отношениями Наташи, и даже старается полюбить злополучного этого Алешу, как старается полюбить Алешу и сам автор. Но у него это получается весьма поверхностно, он, то и дело называет эго глупым, неглубоким и так зависящим от всех кто его окружает. Так продолжается до самого конца романа, подсознательно он его не любит и не может любить, ведь именно он отнял у него его любовь. Отнял ли? Или просто отдал девушку, которая впервые встретилась с мужчиной? Девушку, которая только и жила под родительским крылом, родители которой отвергли Ваню, за неимением состояния. Наташа в свою очередь любит Алешу назло всем, это становится ясно к концу сюжета. Назло Ване, который при всей силе чувств отступает. Назло родителям, которые ни за что не хотят отдавать её замуж за Алешу. В основном касается старика Ихменьева, у которого свои счеты с князем, и который считает Наташу предательницей, и он прав. Во всяком случае он не испытывает иллюзий о счастливом конце, в отличии от Анны Андреевны, которая продолжает видеть лишь выгодную партию для Наташи, и между тем говорит, «Что он в новой то нашел?»(говоря о Кате) Так почему же истинно уходит Наташа из родительского дома? Хочет жить с Алешей? Идет на поводу матери, которая хочет выгодного брака? Надоела опека отца? Назло всем, которые не оценили ее первый выбор? Почему автор, который так наблюдателен и детален совсем не разбирается в этой ситуации. Почему Ваня не интересуется истинными мотивами? Они оба не хотят разбирать Наташу, она для них загадка, объект любви и симпатии.

Припомним и старика Смита, которого автор зачем-то в начале произведения, наделяет просто мистическими качествами, но не как не качествами брошенного отца и вся эта сцена, так детально описанная Достоевским в кафе в последний его день, зачем нужна была эта агрессия, вызвать у нас сострадание, перед этим создав образ, скорее мистический? Не понимаю. Почему его лицо не разрезали морщины агонии, сомнений и боли? Отчего эти непонятные привычки, за которыми так усердно наблюдал Ваня. Но здесь и совсем фантасмагория, когда Ваня из любопытства, селится в квартире этого старика, тесной и неосвещенной.

Оставим, отметим по настоящему позитивного персонажа в этой истории: Маслобоев, у него в отличии от всех наших чистосердечных, руки запачканы «в делишках». Но он один может противостоять злу, ему хватает сил и рассудительности, сноровки и прочего, что бы отжимать денег с тех, кто является воплощением зла. Хотя как выясняется, и разрушает, слишком идеальное представление, он тоже «продешевил» с делом князя.

И вот подходим к моим излюбленным персонажам, они по настоящему величественны: Нэлли и Князь, гордые, спесивые и ожесточенные в своих целях. Я не просто поставил их рядом они отец и дочь.

Нэлли, по настоящему трагичное создание в этой истории. Мне кажется, все остальные лишь играли, Ваня играл, Наташа играла(помните в конце книги Наташа обращается к Ване: «Скажи, что это был всего лишь сон»), Николай Сергеевич играл (проигрывая свои деньги в суде), Алеша играл, Катя играла, Князь играл(хотя он играл по настоящему) , а Нэлли умерла за все эти игры. Умер именно ребенок, который и должен, что играть, но лишь она жила по настоящему. Меж тем Ваня, становится для меня персонажем намного худшим чем Князь, наиболее хладнокровным, он подписывает и без того больной Нелли, смертный приговор и делает это без малейших ухищрений, назначая ее «спасительницей всего». Но первое свое злодеяние он совершает намного раньше, когда ломает ее каменное сердце своей пресловутой любовью и правдолюбием. Он говорил, что она эгоистична, злобна. Но она не сломалось под натиском, так и не стала ребенком. «Но Нэлли не исполнила завещания: она знала все, но не пошла к князю и умерла непримеренная.» «Проклинаю его».

Как не трагично весь роман о том, как ничтожны все эти высокие чувства. Как ошибочны все эти высокие истины перед лицом судьбы-жизни.

Письмо князю.

Собственно, что же такое князь? …он всегда шел к своей цели, не сомневался, полагал, что цель оправдывает средство. И что-то бесконечно играючее было в его характер, это чувство, которое он пытался вызвать у Наташи, истинно раскаивающегося человека, с озорцой заигрывающего с правдой, эти слова… «Было время и я был увлечен высокими идеями». Словно автор говорит: Слабые идут на дно. Весь роман Ваня с Князем были заодно. Помните, как Ваня болезненно воспринимал слова князя в последней сцене в баре, его нарочитую ложь? Но тем не менее оставался, он жертвовал всеми идеями, чтобы узнать… «Князь замолчал, будто что-то обдумывая»

Возникновение замысла «Униженных и оскорбленных», очевидно, следует отнести к 1857 г. 3 ноября этого года Достоевский из Семипалатинска сообщил брату Михаилу о намерении написать «роман из петербургского быта вроде „Бедных людей“ (а мысль еще лучше «Бедных людей»)». После переезда в Петербург весной 1860 г. Достоевский непосредственно приступил к работе над романом, о чем уведомил А. И. Шуберт 3 мая 1860 г. : «Воротился я сюда и нахожусь вполне в лихорадочном положении. Всему причиною мой роман. Хочу написать хорошо, чувствую, что в нем есть поэзия, знаю, что от удачи его зависит вся моя литературная карьера. Месяца три придется теперь сидеть дни и ночи. Зато какая награда, когда кончу! Спокойствие, ясный взгляд кругом, сознание, что сделал то, что хотел сделать, настоял на своем». 1 Однако работа над романом протекала медленно. «...приступаю к писанию и не знаю еще, что будет, но решаюсь работать не разгибая шеи», - жаловался Достоевский А. П. Милюкову 10 сентября 1860 г. 2 Писатель работал над «Униженными и оскорбленными» более года. Как свидетельствует дата в конце журнальной публикации, роман был завершен писателем 9 июля 1861 г. 16 июля 1861 г. M. M. Достоевский писал в связи с этим Я. П. Полонскому: «Он (Федор Михайлович. - Ред. ) только что отделался, то есть кончил роман свой». 3

Повествование в «Униженных и оскорбленных» ведется от первого лица. Иван Петрович - начинающий бедный петербургский литератор, разночинец - является одновременно рассказчиком и действующим лицом романа. Образ этот отчасти носит автобиографический характер. Рассказ о литературном дебюте Ивана Петровича, восторженная оценка его первого романа «критиком Б.» (т. е. В. Г. Белинским), взаимоотношения молодого писателя с его «антрепренером» (издателем) - эти и некоторые другие факты восходят к биографии молодого Достоевского, автора «Бедных людей», блистательно вступившего в 1846 г. на литературное поприще и обласканного самим Белинским. Неожиданный и необъясненный в романе крах - после удачного дебюта - литературных надежд Ивана Петровича является также косвенным отражением биографии молодого Достоевского.

В «Униженных и оскорбленных» романист отказался от соблюдения строгого хронологического принципа, характерного для его последующих романов. Хронология романа, как это неоднократно отмечали исследователи, сбивчива, а исторический фон, на котором совершаются события, условен. Действие романа происходит в течение полутора лет, однако его начало приурочено к середине 40-х годов, а в дальнейшем в романе упоминаются события и факты исторической, общественной и литературной жизни России вплоть до конца 1850-х годов.

Ироническое описание кружка «передовой» молодежи, собирающейся по средам «у Левеньки и Бореньки» (сами эти имена, вызывающие в памяти читателя Левона и Бореньку, друзей Репетилова в комедии Грибоедова «Горе от ума», свидетельствуют о пародийном характере изображения кружка), - пример преднамеренного смещения Достоевским хронологических границ и сближения различных эпох.

Проблемы отвлеченного философского характера, обсуждавшиеся в кружке Левеньки и Бореньки, заставляют вспомнить о «пятницах» М. В. Петрашевского, которые посещал молодой Достоевский в конце 1840-х годов. Споры же Алешиных друзей «по поводу современных вопросов»

1 Достоевский Ф. М. Полн. собр. соч.: В 30 т. Л., 1985. Т. 28 2 . С. 9.

2 Там же. С. 15.

3 Достоевский: Статьи и материалы. Пб., 1922. Сб. 1. С. 459.

(«Мы говорим о гласности, о начинающихся реформах, о любви к человечеству, о современных деятелях...») были характерны для разночинно-демократической среды конца 1850-х - начала 1860-х годов, в преддверии буржуазных преобразований России.

Смещение хронологии позволило Достоевскому создать произведение с более широким, чем предполагалось первоначально, охватом частной и общественной жизни России той эпохи, а также выразить мысль о преемственной связи в идейной и культурной жизни России 1840-х и 1850-х годов.

«Униженные и оскорбленные» - первый большой роман Достоевского после каторги. В нем отразилась идейно-художественная эволюция писателя, вынесшего из Сибири убеждение о трагической оторванности передовой русской интеллигенции от «почвы», неверие в революционный путь преобразования русской действительности.

Иван Петрович изображен как литератор школы Белинского и идейный единомышленник критика. Однако тот гуманистический идеал братства, добра и справедливости, которому верен герой, в отличие от идеалов Белинского не носит активного, действенного характера. Отношение героев к литературному первенцу Ивана Петровича как бы служит критерием их нравственной сущности. Гуманистический пафос «Бедных людей» близок Ихменевым, но совершенно чужд Валковскому, способному испытывать к обездоленному «маленькому человеку» лишь чувство высокомерного презрения, свойственного аристократической среде.

Нередкие упоминания в романе о «Бедных людях», Белинском и эпохе 1840-х годов далеко не случайны. Гуманистическое направление русской литературы 1840-х годов было построено на вере, что «самый забитый, последний человек есть тоже человек и называется брат мой». 1 Эта вера составляет также этическое основание романа «Униженные и оскорбленные».

О внутренней связи между «Бедными людьми» и «Униженными и оскорбленными» свидетельствует своеобразная перекличка заглавий обоих романов. Эпитет «бедные» в заглавии первого романа Достоевского многозначен. «Бедные» - это не только лишенные материального достатка или необходимых средств к существованию люди, но и люди несчастные, обездоленные, униженные, а тем самым вызывающие к себе сочувствие и сострадание. В этом смысле понятия «бедные», «униженные», «оскорбленные» - синонимы.

Описываемые в романе события происходят в Петербурге. Писатель стремился к точному воспроизведению топографии северной столицы. Вознесенский проспект (ныне - проспект Майорова), Большая Морская (улица Герцена), Гороховая (улица Дзержинского), Шестая линия Васильевского острова, Шестилавочная улица (ныне - улица Маяковского), Литейный проспект, Фонтанка, Семеновский, Вознесенский, Торговый мосты и т. д. - все это исторически конкретные приметы Петербурга, который изображен как типичный большой город той эпохи с присущими ему социальными противоречиями и контрастами. Здесь «самый главный князь Ротшильд», символизирующий власть денег, определяет человеческие судьбы и отношения.

Антикапиталистическая тема, трактуемая Достоевским с гуманистических позиций, проходит через весь роман.

1 Слова старика Ихменева, выражающие его впечатление от романа Ивана Петровича (а по существу определяющие идейную суть «Бедных людей»). Этими словами, очевидно, навеяно заглавие статьи Добролюбова «Забитые люди», посвященной анализу «Униженных и оскорбленных».

История Нелли позволила Достоевскому изобразить петербургские трущобы и притоны с их обитателями, жизнь городского социального «дна», где господствуют нищета, болезни, пороки, преступления. «Маленький человек», затерявшийся в этом страшном мире, обречен на нищету, позор, физическую и нравственную гибель.

«Мрачная это была история, - так характеризует Иван Петрович судьбу Нелли, - одна из тех мрачных и мучительных историй, которые так часто и неприметно, почти таинственно, сбываются под тяжелым петербургским небом, в темных, потаенных закоулках огромного города, среди взбалмошного кипения жизни, тупого эгоизма, сталкивающихся интересов, угрюмого разврата, сокровенных преступлений, среди всего этого кромешного ада бессмысленной и ненормальной жизни...» (наст. том. С. 164).

Не менее трагичны судьбы и других героев романа, «униженных и оскорбленных». Гибнут ограбленные и обманутые Валковским мать и дедушка Нелли; несчастья обрушились на семью Ихменевых, разоренную и опозоренную тем же Валковским; разрушились личная жизнь и литературные планы Ивана Петровича.

Всесильное и торжествующее зло представлено в романе князем Валковским, у которого, по меткому замечанию Н. А. Добролюбова, «душа совсем вынута». 1 Валковский - теоретик и практик откровенного, цинического, хищнического эгоизма и индивидуализма. К этой зловещей фигуре тянутся все сюжетные линии романа. Он причина несчастий и страданий «униженных и оскорбленных».

Валковский - новый для писателя тип. Этот герой-идеолог - литературный предшественник более сложных и художественно совершенных героев того же плана - «подпольного парадоксалиста», Раскольникова, Свидригайлова, Ставрогина. Образ Валковского еще не обладает той психологической и философской усложненностью, которая свойственна, например, наиболее ему родственным Свидригайлову и Ставрогину, в душах которых, однако, происходит мучительная борьба между злом и добром.

Образ князя Валковского имеет определенные аналогии в западноевропейских литературах - в произведениях Шодерло де Лакло, маркиза де Сада, Шиллера, Гофмана, Э. Сю, Ф. Сулье, Бальзака, изображающих утонченных циников, апологетов и проповедников аморализма, в философии М. Штирнера, автора нашумевшей книги «Единственный и его собственность». 2 Но аморализм Валковского имел жизненные истоки и в русской действительности того времени, в современной Достоевскому буржуазной индивидуалистической этике. Деньги для Валковского - главный двигатель и вершитель человеческих судеб. Причем князь - гедонист, стремящийся наслаждаться жизнью, к которой он относится потребительски. «Жизнь - коммерческая сделка, - утверждает в беседе с Иваном Петровичем Валковский, - даром не бросайте денег, но, пожалуй, платите за угождение, и вы исполните все свои обязанности

1 Добролюбов Н. А. Собр. соч.: В 9 т. М.; Л., 1963. Т. 7. С. 235.

2 Роман «Униженные и оскорбленные» «литературен». Исследователи отмечали его глубокую и многостороннюю связь с традициями западноевропейских литератур - немецкой (Гете, Гофман, Шиллер), английской (Диккенс), французской (Ж. Санд, Э. Сю, Бальзак и др.). Подробнее об этом см.: Достоевский Ф. М. Полн. собр. соч.: В 30 т. 1972. Т. 3. С. 525-527 (комментарий И. З. Сермана).

к ближнему, - вот моя нравственность <...> Идеалов я не имею и не хочу иметь <...> В свете можно так весело, так мило прожить и без идеалов...» (наст. том. С. 244).

Если Валковский принадлежит к «хищному типу», то его сын Алеша относится к числу добрых, но слабых, безвольных людей. Детскость, простодушие, «невинность» придают Алеше своеобразное обаяние и отчасти роднят его с Алешей Карамазовым. В противоположность отцу Алеша не является сознательным носителем зла, однако его бездумный эгоизм, легкомыслие, безответственность в своих поступках объективно содействуют злу.

Рисуя мир «униженных и оскорбленных», Достоевский не идеализирует внутренних возможностей своих героев. Это не только хорошие, благородные, несчастные и страдающие люди, достойные любви и участия. Они в то же время нравственно больны, ущербны, потому что постоянное оскорбление человеческого достоинства не проходит безнаказанно, но калечит душу человека, озлобляет его.

Проблему эгоизма в ее социальном и этическом аспектах, занимающую центральное место в романе, Достоевский исследует всесторонне, с большой психологической и философской глубиной. Эгоизм в его разнообразных видах и проявлениях рисуется ему большим социальным злом, источником «неблагообразия» мира и человеческих отношений. Эгоизм разъединяет, разобщает даже самых близких, дорогих друг другу людей (семья Ихменевых), препятствует их человеческому взаимопониманию и единению.

Валковский - носитель самого страшного - хищнического, цинического, волчьего эгоизма. Алеша Валковский и Катя представляют в романе эгоизм наивный, непосредственный. Наташе присущ эгоизм больной, исключительной, жертвенной любви к недостойному избраннику, делающий ее глухой к страданиям близких людей (родителей, Ивана Петровича). Ей же, как и Нелли, в высшей степени свойствен эгоизм страдания, в котором она гордо и ожесточенно замыкается. Эгоизм страдания характерен также для старика Ихменева и отчасти для Ивана Петровича.

Выход из ненормального, болезненного состояния, разъединяющего и разобщающего людей, Иван Петрович видит в любви, прощении, нравственной стойкости и духовном единении «униженных и оскорбленных». Эту идею трогательно и наивно выражает в конце романа старик Ихменев: «О! Пусть мы униженные, пусть мы оскорбленные, но мы опять вместе, и пусть, пусть теперь торжествуют эти гордые и надменные, унизившие и оскорбившие нас! Пусть они бросят в нас камень!.. Мы пойдем рука в руку...» (см. с. 313).

Разумеется, Достоевский понимал, что подобное нравственное единение не уничтожает социального зла, которое в романе торжествует в лице Валковского. В финале романа - трагически разрушенные судьбы его героев. Писатель-гуманист правдиво показал трагически неразрешимые конфликты своей эпохи.

«Униженные и оскорбленные» - во многом переходное в творчестве Достоевского произведение. Это - первый, еще не вполне художественно совершенный опыт нового для писателя «идеологического романа». В нем содержатся зачатки многих идей, образов, поэтики зрелого Достоевского.

Чернышевский сочувственно откликнулся в «Современнике» на появление в печати первой части «Униженных и оскорбленных»: «Нельзя угадать, как разовьется содержание в следующих частях, потому скажем теперь только, что первая часть возбуждает сильный интерес ознакомиться

с дальнейшим ходом отношений между тремя главными действующими лицами: юношею, от имени которого ведется рассказ (роман имеет форму автобиографии), девушкою, которую он горячо любит, которая и сама ценит его благородство, но отдалась другому, очаровательному и бесхарактерному человеку. Личность этого счастливого любовника задумана очень хорошо, и если автор успеет выдержать психологическую верность в отношениях между ним и отдавшейся ему девушкою, роман его будет одним из лучших, какие являлись у нас в последние годы. В первой части, по нашему мнению, рассказ имеет правдивость: это соединение гордости и силы в женщине с готовностью переносить от любимого человека жесточайшие оскорбления, одного из которых было бы, кажется, достаточно, чтобы заменить прежнюю любовь презрительною ненавистью, - это странное соединение в действительности встречается у женщин очень часто. Наташа с самого начала предчувствует, что человек, которому отдается она, не стоит ее; предчувствует, что готов бросить ее, - и все-таки не отталкивает его, напротив, бросает для него свою семью, чтобы удержать его любовь к себе, поселившись вместе с ним. <...> К несчастию, слишком многие из благороднейших женщин могут припомнить в собственной жизни подобные случаи, и хорошо, если только припомнить как минувшую уже чуждую их настоящего историю». 1

Начало публикации романа «Униженные и оскорбленные» в журнале «Время» приветствовал А. Н. Плещеев, который писал: «Новый роман его напомнил нам его прежние произведения: те же хватающие за сердце ноты слышны в нем... даже и тот фантастический колорит, который так любит г-н Достоевский, колорит, как будто навеянный на него одним из любимых его писателей, Гофманом, встречается здесь в первой же сцене <...> Первая глава нового романа, где являются странный старик с своей собакой, по нашему мнению, превосходна». 2

Роман Достоевского после выхода его в свет привлек внимание критиков различных направлений. Расходясь в оценке идейно-художественных достоинств романа, критики, однако, почти единодушно признали увлекательность, занимательность нового произведения писателя.

В журнале «Сын отечества» появилась статья А. Хитрова, в которой были отмечены высокие художественные достоинства романа. «Автор - удивительный мастер оттенять характеры выводимых им лиц и класть особый оттенок на каждого из них, класть не с нескольких приемов, а с одного разу, - писал А. Хитров. - Герои романа - не какие-нибудь бледные тени, но живые люди, говорящие каждый по своим убеждениям, согласно своему взгляду. Как живого вы видите перед собой и этого несчастного Смита, который, кажется вам, и теперь еще сидит у Миллера и смотрит бессмысленно холодным взглядом на горячего немца <...> как живого видите и этого несчастного Ихменева, скрывающего от людей свои чувства, а в тиши - плачущего о своей Наташе». 3 Критик отмечает художественную достоверность созданных Достоевским образов. «Вообще в этом отношении есть у автора многие великолепные, мастерские страницы. Одна сцена - и перед вами весь человек. Не забудем при этом и того, что характеры, выбранные автором, не из легких». 4 Главное же достоинство романа Достоевского, по мнению критика, состоит в общей гуманистической идее романа, в глубоком сочувствии автора всем «униженным и оскорбленным».

1 Чернышевский Н. Г. Полн. собр. соч. М., 1957. Т. 7. С. 951-952.

3 Сын отечества. 1861. № 9. С. 1094.

Критик «Русского слова» Г. А. Кушелев-Безбородко, напротив, подчеркнул художественное несовершенство нового произведения Достоевского, отметил слабую сторону в «художественной постройке» романа, натянутость и придуманность сюжетных ситуаций, неестественность поведения персонажей романа и др. Так, например, критику представляются неправдоподобным отношение Ивана Петровича к покинувшей его Наташе и ее возлюбленному; старика Ихменева - к обманувшему его доверие Ивану Петровичу; неоправданно бездушно ведет себя Наташа по отношению к родителям.

Непонятной и необъяснимой кажется критику любовь Наташи и Кати к Алеше. Обе они любят самоотверженно «самого бестолкового молодого человека, еще мальчишку», «фразера до невероятности, болтуна, самодура и вместе с тем глупого донельзя». 1 По мнению Кушелева-Безбородко, автор «не обрисовал, не очертил, не разъяснил ни одного живого лица, ни одного настоящего типа». 2 Заглавие романа «вовсе не оправдывает его содержания». «Униженные и оскорбленные! - восклицает критик. - Сколько ужасных драм кроется в этих двух словах, сколько и вправду есть униженных, сколько оскорбленных!». В романе же Достоевского, считает критик, «собственно говоря, унижен и оскорблен только разве старик Ихменев». Остальные же герои, «если оскорбляются, то решительно для собственного развлечения». 3

Однако, несмотря на все недостатки, замечает Кушелев-Безбородко, роман читается с увлечением благодаря «мастерскому способу рассказа». Достоевскому присуще «неподражаемое искусство рассказывать; у него свой оригинальный рассказ, свой оборот фраз, совершенно своеобразный и полный художественности». Своеобразный слог Достоевского не уступает по своим достоинствам слогу Тургенева, Гончарова, Писемского. Критик называет роман «Униженные и оскорбленные» «превосходным сказочным романом». 4

Наиболее обстоятельный и содержательный анализ романа «Униженные и оскорбленные» дан в известной статье Н. А. Добролюбова «Забитые люди», опубликованной в сентябрьской книжке «Современника» за 1861 г.

Добролюбов отнес роман Достоевского к «лучшим литературным явлениям года» 5 и с сочувствием упомянул о приверженности Достоевского «гуманистическому» направлению 1840-х годов. «То было направление живое и действенное, - пишет критик, - направление истинно гуманистическое, не сбитое и не расслабленное разными юридическими и экономическими сентенциями. Тогда к вопросу о том, отчего человек злится или ворует, относились так же, как и к вопросу, зачем он страдает и всего боится: с любовью и болью начинали приниматься за патологическое исследование подобных вопросов, и если бы продолжалось это направление, оно, без сомнения, было бы плодотворнее всех, за ним последовавших». 6

Добролюбов отметил, что в «Униженных и оскорбленных» «очень много живых, хорошо отделанных частностей, герой романа, хоть и

1 Рус. слово. 1861. № 9. С. 44-45.

2 Там же. С. 46.

4 Там же. С. 45.

5 Добролюбов Н. А. Собр. соч.: В 9 т. Т. 7. С. 228.

6 Там же. С. 244.

метит в мелодраму, но по местам выходит недурен, характер маленькой Нелли обрисован положительно хорошо, очень живо и натурально очеркнут также характер старика Ихменева. Все это дает право роману на внимание публики». 1

Однако в целом роман не удовлетворил критика, заявившего, что «Униженные и оскорбленные» - «ниже эстетических требований».

«Эта бедность и неопределенность образов, эта необходимость повторять самого себя, это неуменье обработать каждый характер даже настолько, чтоб хоть сообщить ему соответственный способ внешнего выражения, - пишет Добролюбов, - все это, обнаруживая, с одной стороны, недостаток разнообразия в запасе наблюдений автора, с другой стороны, прямо говорит против художественной полноты и цельности его создания». 2

К числу художественных неудач романа Добролюбов относит образ главного героя, который, по мнению критика, из «всех униженных и оскорбленных <...> унижен и оскорблен едва ли не более всех». «Действие романа, - замечает критик, - продолжается какой-нибудь месяц, и тут Иван Петрович беспрерывно на побегушках <...> Но вот и все; что именно у него на душе, мы этого не знаем, хотя и видим, что ему нехорошо. Словом, перед нами не страстно влюбленный, до самопожертвования любящий человек <...> перед нами просто автор, неловко взявший известную форму рассказа, не подумав о том, какие она на него налагает обязанности. Оттого тон рассказа решительно фальшивый, сочиненный; и сам рассказчик, который, по сущности дела, должен бы быть действующим лицом, является нам чем-то вроде наперсника старинных трагедий». 3 Критике подверглись и другие персонажи романа. «Силлогизмы Наташи поразительно верны, как будто она им в семинарии обучалась, - иронизирует Добролюбов. - Психологическая проницательность ее удивительна, постройка речи сделала бы честь любому оратору, даже из древних. Но согласитесь, ведь очень приметно, что Наташа говорит слогом г. Достоевского? И слог этот усвоен большею частию действующих лиц». 4 Критик недоумевает, «как может смрадная козявка, подобная Алеше, внушить к себе любовь подобной девушки». 5 Достоевский не разъяснил этого. «Сердце героини от нас скрыто, и автор, по-видимому, смыслит в его тайнах не больше нашего». 6

По мнению критика, Достоевский не сумел также «заглянуть в душу» Валковского. «Как и что сделало князя таким, как он есть? Что его занимает и волнует серьезно? Чего он боится и чему, наконец, верит? А если ничему не верит <...> то каким образом и при каких посредствах произошел этот любопытный процесс». 7 Общий характер замечаний Добролюбова свидетельствует, что он оценивал роман Достоевского прежде всего с позиций поэтики Гоголя и «натуральной школы» 1840-1850-х годов, предусматривавшей социальную мотивировку характеров и поведения героев. Поэтому критик не мог полностью оценить художественного новаторства Достоевского, прокладывавшего путь к идеологическому

1 Добролюбов Н. А. Собр. соч.: В 9 т. Т. 7. С. 230.

2 Там же. С. 239.

3 Там же. С. 231-232.

4 Там же. С. 238.

5 Там же. С. 234.

6 Там же. С. 235.

роману. 1 Название статьи Добролюбова непосредственно связано с его истолкованием идейного содержания романа. Критик относит «униженных и оскорбленных» героев Достоевского к числу «забитых людей», квалифицируя их «забитость» как «отречение от собственной воли, от собственной личности». 2

Однако для Добролюбова «забитые люди» это не «мертвые души»: «живы эти люди и жива душа их», «искра божья все-таки тлеется в них и никакими средствами, пока жив человек, невозможно потушить ее». Размышляя о положении «забитых, униженных и оскорбленных личностей», которых «у нас много в среднем классе», Добролюбов приходит к выводу, что, несмотря на внешнее примирение со своим положением, «они чувствуют его горечь», «жаждут выхода». «Где этот выход, когда и как - это покажет жизнь». 4

Критик смотрит с известным оптимизмом на будущее «забитых людей», так как со времени появления «Макара Ивановича с братией» жизнь уже шагнула вперед, и в обществе налицо «общее стремление к восстановлению человеческого достоинства и полноправности во всех и каждом». «Может быть, - заключает Добролюбов, - здесь уже и открывается выход из горького положения загнанных и забитых, конечно, не их собственными усилиями, но при помощи характеров, менее подвергшихся тяжести подобного положения, убивающего и гнетущего. И вот этим-то людям, имеющим в себе достаточную долю инициативы, полезно вникнуть в положение дела, полезно знать, что большая часть этих забитых, которых они считали, может быть, пропавшими нравственно, - все-таки крепко и глубоко, хотя и затаенно даже для себя самих, хранит в себе живую душу и вечное, неисторжимое никакими муками сознание своего человеческого права на жизнь и счастье». 5

В ноябрьской книжке «Русской речи» за 1861 г. была опубликована статья Е. Тур «„Униженные и оскорбленные“, роман г. Достоевского». 6

Е. Тур, как и другие критики, особо подчеркивает гуманистическую направленность романа Достоевского, присущую его творчеству в целом. По словам Е. Тур, «ни года, ни безвестная для нас жизнь его (Достоевского. - Ред. ) не изменили ни его воззрений, ни его гуманности, ни его сочувственной любви ко всему, что носит имя человека. Та же теплота чувства, та же любовь, та же нежность в отношении несчастных! Как велико и широко должно быть то сердце, которое диктует страницы, исполненные смягчающего чувства, исполненные высокой свежести и самой трогательной чувствительности». 7 Из этих качеств, как полагает Е. Тур, вытекают и недостатки произведений Достоевского, в которых рядом с тонким психологизмом и глубоким проникновением в жизнь встречаются наивные, детские представления о ней. «Самый выпуклый, самый цельный, самый верный жизни и действительности характер» в романе, по мнению критика, - князь Валковский - «квинтэссенция всякой гнили, произведение особого слоя общества, в котором не осталось не только

1 Подробнее об оценке Добролюбовым романа «Униженные и оскорбленные» см.: Туниманов В. А. Творчество Достоевского: 1854-1862. Л., 1980. С. 156-192.

2 Добролюбов Н. А. Собр. соч.: В 9 т. Т. 7. С. 266.

4 Там же. С. 274.

5 Там же. С. 275.

7 Там же. С. 574.

свежих соков, но даже тени чего-нибудь, что могло бы напомнить живую жизнь, а следственно, силу и развитие». 1 «Наташа, Алеша были бы безукоризненны;- замечает Е. Тур, - если б читателю можно было хоть на минуту не только помириться, но даже понять любовь безумную и страстную, преданную и глубокую женщины умной, твердой, развитой, чувствительной и горячей к глупому, слабому до тупоумия, пустому до безобразия мальчишке-лгунишке. Само по себе взятое лицо Алеши чрезвычайно живо и верно обрисовано <...> Только наша русская земля могла выработать в известном слое общества таких бесхарактерных лиц <...> Он не зол, не умен, не низок, не корыстолюбив, но зато он делает более зла, чем злой, более низостей, чем отъявленный негодяй, и женится на миллионах, оставляя девушку, которая пожертвовала ему всем». 2 Е. Тур отмечает многозначность названия романа Достоевского: «Как много говорят одни слова эти - униженные и оскорбленные! Сколько тут кровной, ничем не изгладимой обиды, кровавых, ничем не смываемых, неистощимых слез, которые льются и все-таки груди не облегчают! <...> Униженные и оскорбленные - ведь это сознание собственной правоты и вместе собственного бессилия!». 3

Однако в целом «Униженные и оскорбленные», по мнению Е. Тур, «не выдерживают ни малейшей художественной критики». Роман полон недостатков, несообразностей, «запутанностей и в содержании и завязке». Несмотря на это, он читается с большим удовольствием. «Многие страницы написаны с изумительным знанием человеческого сердца, другие с неподдельным чувством, вызывающие еще более сильное чувство из души читателя. Внешний интерес не падает до самой последней строки, да и самая последняя строка оставляет в читателе желание узнать, что станется с Наташей после страшного сна, и не суждено ли доброму и симпатичному Ване, от лица которого ведется рассказ, утешить ее от всех зол и бурь, которые разразились на ясной дотоле жизни ее...». 4

Статья Е. Ф. Зарина (подписана: З-ъ) «Небывалые люди», 5 как свидетельствует уже ее название, полемична по отношению к заглавиям романа Достоевского и статьи Добролюбова.

Основной пафос «Униженных и оскорбленных» Е. Ф. Зарин усматривает в проповеди эмансипации женщин, адвокатом которых якобы выступает Достоевский. По словам критика, Достоевскому «пришлось доказывать вещь, на которую в жизни нет никакого намека <...> Автору хотелось показать пример эмансипации именно в том месте, где совокуплены все меры против этого величайшего семейного зла <...> словом, все условия, при которых самый пылкий темперамент подчиняется давлению установившейся нравственности». 6

Герои романа: эгоистичная, неблагодарная дочь, жестокосердый отец, «мелодраматический злодей» князь Валковский, «идиотик» Алеша, бесхарактерный и дряблый Ваня (виновник общей беды) - все они в представлении критика какие-то «небывалые люди», редко встречающиеся в жизни.

Роман Достоевского, пишет критик, относится к тому легкому жанру,

2 Там же. С. 575.

4 Там же. С. 576.

5 Библиотека для чтения. 1862. № 1. Отд. 2. С. 29-56; № 2. Отд. 2. С. 27-42.

6 Там же. № 2. Отд. 2. С. 40,

«который вызывает на трудное соперничество с очень известными корифеями легкого рода, столь изобилующими во французской литературе <...> он (Достоевский. - Ред. ) только отделал его местными петербургскими колерами, тоже в общепринятом и потому отчасти рутинном роде, а именно: снял на все время своего романа солнышко с нашего горизонта, почастил мелкой, автоматического свойства изморозью, развел по улицам жижу и, в заключение, свел своего героя в казенную больницу». 1

Первоначальный положительный отклик А. А. Григорьева на роман «Униженные и оскорбленные» содержится в его статье «Реализм и идеализм в нашей литературе (По поводу нового издания сочинений Писемского и Тургенева)». 2

Григорьев увидел в «Униженных и оскорбленных» стремление «высокодаровитого автора» «Двойника» преодолеть болезненное и напряженное направление «сентиментального натурализма» и сказать новое, «разумное и глубокосимпатичное слово». 3 Несколько позднее Григорьев упрекнул автора «Униженных и оскорбленных» в книжности и фельетонизме. Так, в частности, критик писал H. H. Страхову 12 августа 1861 г.: «Что за смесь удивительной силы чувства и детских нелепостей роман Достоевского? Что за безобразие и фальшь - беседа с князем в ресторане (князь - это просто книжка!). Что за детство, т. е. детское сочинение, княжна Катя и Алеша! Сколько резонерства в Наташе и какая глубина создания Нелли! Вообще что за мощь всего мечтательного и исключительного и что за незнание жизни!». 4

В 1864 г. Страхов опубликовал в журнале «Эпоха» свои «Воспоминания об Аполлоне Александровиче Григорьеве». В одном из приведенных писем Григорьева к Страхову, в частности, говорилось, что редакции «Времени» следовало «не загонять, как почтовую лошадь, высокое дарование Ф. Достоевского, а холить, беречь его и удерживать от фельетонной деятельности». 5

Достоевский позднее следующим образом откликнулся на отзыв Ап. Григорьева: «В этом письме Григорьева, очевидно, говорится о романе моем „Униженные и оскорбленные“ <...> Если я написал фельетонный роман (в чем сознаюсь совершенно), то виноват в этом я и один только я. Так я писал и всю мою жизнь, так написал всё, что издано мною, кроме повести „Бедные люди“ и некоторых глаз из „Мертвого дома“ <...> Совершенно сознаюсь, что в моем романе выставлено много кукол, а не людей, что в нем ходячие книжки, а не лица, принявшие художественную форму (на что требовалось действительно время и выноска идей в уме и в душе). В то время как я писал, я, разумеется, в жару работы, этого не сознавал, а только разве предчувствовал. Но вот что я знал наверно, начиная тогда писать: 1) что хоть роман и не удастся, но в нем будет поэзия, 2) что будет два-три места горячих и сильных, 3) что два наиболее серьезных характера будут изображены совершенно верно и даже художественно <...> Вышло произведение дикое, но в нем есть с полсотни страниц, которыми я горжусь. Произведение это обратило, впрочем, на себя некоторое внимание публики». 6

1 Библиотека для чтения. 1862. № 2. Отд. 2. С. 42.

2 Светоч. 1861. № 4. Отд. 3. С. 11.

4 А. А. Григорьев: Материалы для биографии / Под ред. В. Княжнина. Пг., 1917. С. 274.

5 Эпоха. 1864. № 9. С. 9.

6 Достоевский Ф. М. Полн. собр. соч.: В 30 т. 1980. Т. 20. С. 133-134.

Достоевский в 1864 г. склонен был в известной мере согласиться с Ап. Григорьевым и теми критиками, которые упрекали его в том, что в «Униженных и оскорбленных» он не освободился до конца от традиционной схемы демократического романа-фельетона 1840-1860-х годов с характерными для последнего яркими контрастами света и тени, добра и зла. Но в то же время писатель отчетливо сознавал свое новаторство, он высоко ценил художественную силу и психологическую глубину некоторых образов «Униженных и оскорбленных».

В советское время роман неоднократно переиздавался и выходил массовыми тиражами.

Прижизненных переводов «Униженных и оскорбленных» не было.

Существует несколько переделок романа для сцены (П. А. Черкасова - СПб., 1908; А. Л. Желябужского - М., 1914 и др.). 1

Известны многочисленные советские театральные постановки «Униженных и оскорбленных». Из них наиболее значительные: Москва, МХАТ 2-й. Инсц. Ю. В. Соболева. Реж. И. Н. Берсенев, С. Г. Бирман; Ленинград, Театр им. Ленинского комсомола. Инсц. Л. Н. Рахманова, З. Л. Юдкевича. Постановка Г. А. Товстоногова. Реж. И. С. Ольшвангер. 2

С. 7. ...Мефистофель в собачьем виде... - В трагедии И.-В. Гете «Фауст» Мефистофель, адский дух, олицетворяющий злое, всеотрицающее начало, впервые предстает перед Фаустом в виде черного пуделя.

С. 7. ...из какой-нибудь страницы Гофмана, иллюстрированного Гаварни... - Эрнст Теодор Амадей Гофман (1776-1822) - немецкий писатель-романтик. Его «Фантастические повести...», иллюстрированные французским рисовальщиком и литографом П. Гаварни (1804-1866), вышли во французском переводе в Париже в 1846 г.

С. 8. ...за дверью, в квартире хозяина, трещал августин... - «Мой милый Августин» (нем. «Ach, du lieber Augustin») - вальс со словами, популярными в Германии того времени. В позднейшем романе Достоевского «Бесы» в музыкальной импровизации Лямшина пошлый мотив «Августина», вытесняющий революционную «Марсельезу», символизирует победу милитаристской Пруссии над республиканской Францией во франко-прусской войне 1870-1871 гг.

С. 9. ...да еще какой-нибудь виц или шарфзин знаменитого немецкого остроумца Сафира... - Мориц Готлиб Сафир (1795-1858) - поэт и юморист. В 1845 г. в Петербурге были изданы на русском языке «Остроты и анекдоты знаменитого юмориста М. Г. Сафира». Виц (от нем. Witz) - шутка; шарфзин (от нем. Scharfsinn) - остроумное изречение.

С. 10. «Dorfbarbier» - «Деревенский брадобрей» (нем. ) позднее: «Иллюстрированный деревенский брадобрей» - юмористический журнал, издававшийся в Лейпциге Фердинандом Штолле.

С. 16. «Детское чтение» - Журнал для детей и юношества «Детское чтение для сердца и разума», издававшийся в 1785-1789 гг. русским писателем-просветителем Н. И. Новиковым .

1 Подробнее о них см.: Достоевский: Однодневная газета Русского библиологического общества. 1921. 30 окт. (12 нояб.). С. 29.

2 См. список постановок: Ф. М. Достоевский и театр: Библиографический указатель / Сост. С. В. Белов. Л., 1980. С. 142-144. См. также: Лапкина Г. Достоевский на современной сцене // Достоевский и театр. Л., 1983. С. 294-334.

нравоучительная повесть «Альфонс и Далинда, или Волшебство искусства и натуры» была опубликована в переводе H. M. Карамзина в 11- 12 частях «Детского чтения» за 1787 г.

С. 17. ...Мон Ревеш... - Фамилия навеяна романом Ж. Санд «Мон-Ревеш» («Mont-Revêche», 1853).

С. 20. ...«голяк - потомок, отрасли старинной». - Строка из стихотворения Н. А. Некрасова «Княгиня» (1856).

С. 21. ...сын его, воспитывавшийся ~ в лицее... - Александровский (Царскосельский) лицей, основанный в 1811 г., был привилегированным закрытым учебным заведением для дворян.

С. 25-26. ...я кончил мой первый роман, с которого началась моя литературная карьера... - Здесь и далее личные воспоминания Достоевского о работе над романом «Бедные люди» (см. наст. изд. Т. 1).

С. 27. Щелкопер (устар. ) - бездарный и легкомысленный писатель, писака.

С. 27. Помню, я ободрял его анекдотами про генеральство Сумарокова, про то, как Державину прислали табакерку с червонцами, как сама императрица посетила Ломоносова... - Поэт А. П. Сумароков (1717-1777) получил гражданский чин действительного статского советника, что приравнивалось к первому генеральскому званию военной службы. Екатерина II подарила поэту Г. Р. Державину за оду «Фелица» золотую табакерку и пятьсот червонцев; она же посетила лабораторию М. В. Ломоносова в 1764 г.

С. 28. ...коллежский советник из правоведов... - Коллежский советник - гражданский чин шестого класса по петровской Табели о рангах; правовед - выпускник Училища правоведения (открыто в 1835 г. для дворян).

С. 28. ...вроде Рославлева или Юрия Милославского... - Имеются в виду герои исторических романов М. Н. Загоскина (1789-1852) «Рославлев, или Русские в 1812 году» (1831) и «Юрий Милославский, или Русские в 1612 году» (1829).

С. 28. ...выставлен какой-то маленький, забитый и даже глуповатый чиновник, у которого и пуговицы на вицмундире обсыпались... - Речь идет о Макаре Девушкине, герое первого романа Достоевского «Бедные люди» (1846). В одном из писем к Вареньке Доброселовой Макар Девушкин жалуется на свое бедственное положение: «Теперь пуговки, дружок мой! Ведь вы согласитесь, крошечка моя, что мне без пуговок быть нельзя; а у меня чуть ли не половина борта обсыпалась!» (см. наст. изд. Т. 1. С. 104).

С. 29. ...далеко кулику до Петрова дня... - Русская пословица (смысл ее: многого еще недостает кому-либо). Петров день - праздник апостолов Петра и Павла у православных христиан (29 июня старого стиля).

С. 29. ...зато познается, что самый забитый, последний человек есть тоже человек и называется брат мой! - В. Г. Белинский, приветствуя «гуманную мысль» «Бедных людей», писал: «Честь и слава молодому поэту, муза которого любит людей на чердаках и подвалах и говорит о них обитателям раззолоченных палат: „Ведь это тоже люди, ваши братья“» (Белинский В. Г. Полн. собр. соч. М., 1955. Т. 9. С. 554). Ср. со словами Акакия Акакиевича Башмачкина в «Шинели» Гоголя: «„Оставьте меня, зачем вы меня обижаете?“ - и в этих проникающих словах звенели другие слова: „Я брат твой“».

С. 29. «Оно, конечно, Александр Македонский герой, но зачем же стулья ломать?» - Ставшие крылатыми слова городничего из комедии Н. В. Гоголя «Ревизор» (д. I, явл. 1).

С. 29. Вот у меня там «Освобождение Москвы» лежит... - «Князь Пожарский и нижегородский гражданин Минин, или Освобождение Москвы в 1612 году» (1840) - псевдоисторический роман И. Глухарева; упоминается также в повести Достоевского «Село Степанчиково и его обитатели» (см. наст. изд. Т. 3).

С. 30. «А что, брат, ведь и второе издание, чай, будет?» - Отдельное издание «Бедных людей» (второе после публикации романа в «Петербургском сборнике») вышло в Петербурге в 1847 г.

С. 30. ...Гоголь вспоможение ежегодное получает и за границу послан. - По ходатайству В. А. Жуковского , А. О. Смирновой, П. А. Вяземского , П. А. Плетнева Гоголю, проживавшему за границей, в 1845 г. был назначен пенсион на три года из государственного казначейства в сумме 3000 руб. серебром.

С. 31. ...в Альнаскары записался... - Альнаскаров - персонаж комедии Н. И. Хмельницкого (1789-1845) «Воздушные замки» (1818), легковерный мечтатель, имя которого получило нарицательное значение.

С. 31. ...я это в «Аббаддонне» читал... - «Аббаддонна» (1834) - роман писателя-романтика Н. А. Полевого (1796-1846); облик героя этого романа соответствовал ходячим представлениям того времени о поэте-романтике.

С. 32. «Северный трутень» - пародийное наименование «Северной пчелы» - русской политической и литературной газеты реакционного направления, издававшейся в Петербурге в 1825-1864 гг. Н. И. Гречем и Ф. В. Булгариным. В 1830-1840-х годах нападала на Пушкина, Белинского и писателей «натуральной школы».

С. 32. Ты, положим, талант ~ ну, не гений, как об тебе там сперва прокричали... - Возможно, в этой реплике содержится намек на отзывы Белинского о «Бедных людях». Белинский предрекал, что молодому писателю «суждено играть в нашей литературе одну из таких ролей, какие даются слишком немногим», и признавал его талант «необыкновенным и самобытным» (см.: Белинский В. Г. Полн. собр. соч. М., 1955. Т. 9. С. 475-476, 407-408; ср.: М., 1956. Т. 10. С. 40).

С. 32. ...читал на тебя эту критику в «Трутне»; слишком уж там тебя худо третируют... - Возможно, речь идет о статье Л. В. Бранта (подписанной криптонимом Я. Я. Я.) в «Северной пчеле» от 30 января 1846 г., где, в частности, говорилось: «...уверяли, что в этом альманахе явится произведение нового, необыкновенного таланта, произведение высокое, едва ли не выше творений Гоголя и Лермонтова <...> мы с жадностию принялись за чтение романа г. Достоевского и, вместе со всеми читателями, жестоко разочаровались <...> Содержание романа нового автора чрезвычайно замысловато и обширно: из ничего он вздумал построить поэму, драму, и вышло ничего, несмотря на все притязания создать нечто глубокое, нечто высокопатетическое, под видом наружной, искусственной (а не искусной) красоты». См. также предыдущее примечание.

С. 35. Вечерня - вечерняя церковная служба.

С. 36. Ладанка (ладонка) - мешочек с ладаном или каким-либо талисманом, который носили на груди вместе с крестом.

С. 39. Всенощная - ночная церковная служба.

С. 48. Скриб Огюстен Эжен (1791-1861) - французский драматург, автор многочисленных водевилей и комедий. Достоевский видел в произведениях Скриба отражение идеалов и вкусов французской буржуазии.

С. 51. Я все еще писал тогда мой большой роман... - Возможно, здесь отразились воспоминания Достоевского о работе над незавершенным

С. 90. Юлий Цезарь (100-44 до н. э.) - римский государственный деятель, полководец и писатель.

С. 91. ...что-то вроде «обмокни», как у Гоголя... - В незавершенной комедии Н. В. Гоголя «Тяжба» (1842) помещица Жеребцова в своем завещании вместо «Евдокия» подписалась «Обмокни».

С. 91. Куртизанить - ухаживать, угодничать, льстить (франц. courtiser ).

С. 110. ...первого попавшегося ваньку, на скверной гитаре. - Ванька - извозчик; гитара - здесь: наемная коляска.

С. 112. Головка - головная повязка замужних женщин в крестьянской, мещанской и купеческой среде.

С. 113. Николай Угодник (Николай Чудотворец) - святой христианской церкви.

С. 113. Не делай своего хорошего, а делай мое дурное... - Выражение восходит к «Сибирской тетради» Достоевского, которую писатель вел на каторге (см.: Достоевский Ф. М. Полн. собр. соч.: В 30 т. Л., 1972. Т. 4. С. 319). См. также примеч. к с. 121.

С. 115. Частный пристав - начальник полицейской части.

С. 115. Маклак (разг.) - посредник, барышник, перекупщик, плут.

С. 118. ...вздушить адмирала Чаинского... - Напиться чаю.

С. 119. Дюссо - владелец французского ресторана в Петербурге.

С. 119. Лабазник - торговец (от слова «лабаз» - мучная и крупяная лавке).

С. 120. Иуда и Фальстаф, всё вместе... - Иуда, один из апостолов - учеников Христа, предал его иудейским первосвященникам за тридцать сребреников; его имя стало синонимом слова «предатель». Фальстаф - комический персонаж в пьесах В. Шекспира «Король Генрих IV» и «Виндзорские кумушки», гуляка и весельчак.

С. 120. Он в поддевке, правда в бархатной, и похож на славянофила... - Поддевка - простонародная мужская верхняя одежда с застежками сбоку, от плеча, и со сборками на талии. Славянофилы - представители идейно-философского направления русской общественной мысли 1840-х годов, отстаивавшие идею самобытного, отличного от европейского, культурно-исторического пути развития России. Некоторые славянофилы по соображениям идейного характера отказались от европейского платья и вернулись к русской национальной одежде (например, Константин Аксаков).

С. 120. Английский клуб - дворянские клубы в Петербурге (основан в 1710 г.) и Москве (основан в 1807 г.).

С. 120. Вист - вид карточной игры, обычно вчетвером.

С. 121. Корнелий Непот (ок. 100 - после 32 до н. э.) - римский историк и писатель, автор жизнеописания выдающихся людей (римских правителей, полководцев, историков, поэтов и др.); изучение его сочинений предусматривалось программами латинского языка в гимназии.

С. 121. Я хоть и в саже, да никого не гаже ~ жива-душа калачика хочет ~ в доме такая благодать, что нечем кошки из избы было выманить ~ молодец против овец, а против молодца и сам овца ~ черного кобеля не отмоешь добела. - Выражения восходят к записям в «Сибирской тетради» Достоевского (см.: Достоевский Ф. М. Полн. собр. соч. Т. 4. С. 235, 239, 247).

С. 121. ...про твоего первенца говорю. - Речь идет о первом романе Достоевского «Бедные люди» .

С. 121-122. ...пролаз и крючок... - Здесь в смысле: пройдоха и крючкотвор.

С. 122. ...какой-нибудь Гомер или Дант, или какой-нибудь Фридрих Барбаруса... - Гомер (между XII и VII вв. до н. э.) - легендарный греческий поэт, которому приписывают эпические поэмы «Илиада» и «Одиссея» . Данте Алигьери (1265-1321) - великий итальянский поэт, автор «Божественной комедии». Фридрих Барбаросса (ок. 1125-1190) - германский император, с личностью которого связаны многочисленные легенды, предания и сказания.

С. 122. Антрепренер (от французского entreprendre - предпринимать, приниматься за что-либо) - предприниматель; здесь: издатель.

С. 123. Je prends mon bien où je le trouve ~ похож на Мольера. - Я беру свое там, где его нахожу (франц.). - Это выражение, ставшее крылатым, приписывалось французскому драматургу Ж. Б. Мольеру (1622-1673). Однако наиболее вероятным его источником является испанская пьеса «Губернаторство Санчо Панса» (1642), которую играла труппа Мольера.

С. 131. Пенаты - боги-покровители домашнего очага у древних римлян; употребляется в смысле: родной дом, домашний очаг.

С. 132. Машерочка (от французского ma chère - дорогая моя, милая моя) - обычная форма обращения институток друг к другу; здесь в смысле: милашка (фамильярное ).

С. 134. Канапе - небольшой диван с приподнятым изголовьем (франц. canapé).

С. 134. ...а ндраву моему не препятствуй... - Выражение встречается, в частности, в «Сценах из купеческого быта» И. Ф. Горбунова (1861). Во второй сцене кучер следующим образом характеризует своего хозяина-купца: «...бывало, что делал - страсть! Стекла, посуду в трактире перебьет: получай, говорит, капиталы за все, что стоит, а ндраву моему не препятствуй!» (Горбунов И. Ф. Полн. собр. соч. 3-е изд. СПб., 1904. Т. 1. С. 172).

С. 136. ...огромный Станислав, качавшийся у него на шее. - Имеется в виду орден Станислава второй степени, который носили на шее.

С. 144. ...издававшего уже третий год одну многотомную книгу. - Речь идет об «Энциклопедическом словаре, составленном русскими учеными и литераторами», который начал издаваться в 1860 г.; обязанности редактора словаря вначале принял на себя А. А. Краевский.

С. 151. Барьер - черта, обозначающая расстояние между участниками дуэли; поставить к барьеру - заставить драться на дуэли.

С. 152. ...как дочь того царя ~ которая переехала через труп своего отца в колеснице? - Эпизод из римской истории, рассказанный Титом Ливием (59 до н. э. - 17 н. э.). Дочь римского царя Сервия Туллия, возвращавшаяся домой с форума после провозглашения ее мужа Тарквиния царем, проехала на колеснице по трупу своего отца, убитого Тарквинием, оставив на своем пути кровавые следы (см.: Тит Ливий. История от основания Рима // Историки Рима. М., 1970. С. 184-186).

С. 194. Зачем, зачем он умер? - Речь идет о смерти студента Покровского в романе «Бедные люди» .

С. 194. ...и они-то...девушка и старичок ~ И не будут бедные? - Нелли интересует дальнейшая судьба Вареньки Доброселовой и Макара Девушкина - героев романа «Бедные люди».

С. 200. кто, кажется, где-то у Толстого ~ избегают такие фразы, в которых местоимения. - Речь идет об эпизоде из «Детства» Л. Н. Толстого (см.: гл. XXIII, «После мазурки»).

С. 201. ...томпаковый самовар... - Томпак - сплав латуни, меди и цинка, устойчивый против ржавения.

С. 201. ...сотерн, лафит и коньяк... - Сотерн - сорт белого виноградного вина; лафит - красного.

С. 202. Бергамот (итал. bergamotto) - дерево из рода цитрусовых, из корки плодов которого получают ароматическое эфирное масло, употребляемое в парфюмерии.

С. 204. Стратагема (или стратегама, греч. ) - военная хитрость, действие, вводящее противника в заблуждение.

С. 208. ...бог знает, какие парижские тайны... - Выражение навеяно заглавием широко известного в свое время романа французского писателя Э. Сю «Парижские тайны» (1842-1843), изображающего жизнь социальных низов Парижа.

С. 208. ...идеальный человек, братец Шиллеру... - Иоганн Кристоф Фридрих Шиллер (1759-1805) - великий немецкий поэт и драматург, один из основоположников немецкой классической литературы. В пародийном осмыслении Валковского «вечно юный Шиллер» олицетворяет собой тип прекраснодушного идеалиста-мечтателя.

С. 209. Санта-фе-де-Богота (Богота) - столица Колумбии.

С. 209. Нассау - германское герцогство, существовавшее самостоятельно до 1866 г., а затем вошедшее в состав Пруссии.

С. 209. ...что, дескать, графиня Хлестова скажет? - Хлестова - персонаж комедии А. С. Грибоедова «Горе от ума», властная старуха, свояченица Фамусова. Ср. с репликой Фамусова в финале комедии:

Ах! боже мой! что станет говорить
Княгиня Марья Алексевна!

С. 210. Шлык - шапка, колпак (в том числе шутовской).

С. 214. Торговый мост - мост через Крюков канал в Петербурге (Ленинграде).

С. 219. ...о начинающихся реформах... - Речь идет о подготовке крестьянской и других буржуазных реформ в России. Вопрос о них широко обсуждался в печати конца 1850-х гг.

С. 230. В Большую Морскую, к Б. - Имеется в виду ресторан Бореля на Большой Морской (ныне улица Герцена в Ленинграде).

С. 231. У вас там теперь все нищета, потерянные шинели, ревизоры, задорные офицеры, чиновники, старые годы и раскольничий быт... - Выпад князя направлен против демократического, гоголевского направления в литературе. «Потерянные шинели», «ревизоры», «чиновники» - намек на «Шинель» и «Ревизора» Гоголя. «Задорные офицеры» - возможно, имеются в виду герои «Губернских очерков» Н. Щедрина . «Старые годы», «раскольничий быт» - темы антикрепостнических повестей П. И. Мельникова-Печерского.

С. 231. Есть такие искатели приключений, что даже меня тошнит... - Возможно, намек на роман Е. П. Ковалевского «Петербург днем и ночью» (1845), описывающий жизнь социальных низов. Не исключено также, что язвительный выпад Валковского имел более широкую направленность и метил в писателей «натуральной школы» с их пристрастием к «низким» жанрам, (например, «физиологический очерк»), темам и героям.

С. 235. ...один ваш писатель ~ сумеет ограничиться в жизни ролью второго лица... - Берсенев, герой романа И. С. Тургенева «Накануне» (1860), в споре с приятелем Шубиным заявляет, что «поставить себя номером вторым - всё назначение нашей жизни» (Тургенев И. С. Полн. собр. соч. и писем: В 28 т. М.; Л., 1964. Т. 8. С. 14).

С. 237. Полишинель (франц. polichinelle, от итал. pulcinella) - комический персонаж французского кукольного народного театра; нарицательное употребление этого слова: шут, паяц.

С. 239. ...чтоб каждый из нас описал всю свою подноготную ~ надо было задохнуться. - Ср. эпизод пети-жё (франц. petit jeu - салонная игра, фанты) в романе «Идиот» , когда гостям Настасьи Филипповны было предложено рассказать (по жребию) о самом дурном поступке своей жизни.

С. 240. ...выбрать именно меня конфидентом ваших тайн... - Конфидент - доверенное лицо, наперсник (франц. confident).

С. 240. Есть особое сладострастие ~ не удостоивает и постыдиться перед ним. - Мотив нравственного «заголения» героя, цинического срывания им с себя маски благопристойности и благовоспитанности станет, начиная с романа «Униженные и оскорбленные», постоянным в творчестве Достоевского (ср.: Свидригайлов в «Преступлении и наказании» , Ставрогин в «Бесах» , Клиневич в «Бобке» , Федор Павлович Карамазов в «Братьях Карамазовых»). См. также следующее примеч.

С. 240-241. ...он раздевался у себя дома ~ остолбеневшего от изумления зрителя... - «Анекдот» Валковского восходит к «Исповеди» французского писателя-просветителя Ж.-Ж. Руссо (1712-1778) (см.: Руссо Ж.-Ж. Избр. соч.: В 3 т. М., 1961. Т. 3. С. 82-83). В романе Достоевского «Подросток» этот эпизод из «Исповеди» пересказывает Аркадий Долгорукий. «Анекдот» Валковского - своеобразная художественная параллель к «нравственному заголению» - циническим откровениям этого героя.

С. 241. ...важно, плавно, как тень в Гамлете. - В трагедии В. Шекспира «Гамлет» призрак датского короля, злодейски умерщвленного братом, является сыну, принцу Гамлету, взывая о мщении.

С. 242. Абесса - аббатиса, настоятельница женского католического монастыря (франц. abbesse).

С. 245. ...чем добродетель добродетельнее, тем больше в ней эгоизма. - Возможно, что это иронический выпад против этического учения о «разумном эгоизме» русских революционных демократов, просветителей 1860-х годов Н. А. Добролюбова и Н. Г. Чернышевского.

С. 246. Талейран Шарль Морис (1754-1838) - выдающийся французский дипломат, беспринципный и неразборчивый в средствах, мастер дипломатической игры и тайных интриг. Его имя стало нарицательным; здесь в смысле: умный, проницательный человек.

С. 248. Фигура умолчания - стилистический прием, при котором выражение мысли остается незаконченным, ограничивается намеком. Здесь в смысле: недомолвка, недосказанность.

С. 252. Ирритация - раздражение (франц. irritation).

С. 263. Шлафрок - домашний халат (нем. Schlafrock).

С. 266. Послезавтра Христос воскрес... - Другими словами, наступит Пасха.

С. 268. ...на В-м мосту... - Вознесенский мост через Екатерининский канал (ныне канал Грибоедова).

С. 275. Великий пост - семинедельный пост перед христианским праздником Пасхи.

С. 279. Забежная ступенька - первая ступенька очередного марша лестницы.

С. 293. Смирительный дом - в России XVIII-XIX вв. род тюремного заключения за нетяжелые преступления.

С. 315. Он смекнул, что литературе надо антрепренера ~ честь ему и слава за это - антрепренерская, разумеется. - В образе «антрепренера» Александра Петровича отразились черты личности и характера журналиста, редактора и издателя А. А. Краевского (1810-1889), имевшего в кругах интеллигенции репутацию неразборчивого в средствах литературного дельца и эксплуататора писателей. Достоевский разделял это мнение и тяготился своей зависимостью от Краевского. Ряд резких отзывов о Краевском содержатся в письмах Достоевского 1840-1870-х годов. Против него и возглавлявшейся им газеты «Голос» направлен фельетон Достоевского «Каламбуры в жизни и в литературе» (1864). По словам Достоевского, Краевский «всю жизнь на свое литературное дело смотрел не как на дело, а как на дела » (Достоевский Ф. М. Полн. собр. соч.: В 30 т. Л., 1980. Т. 20. С. 138-139).

С. 315. Смотрю: это статья «переписчика» ~ до того их ~ отделываю, что становится приторно. - Под «переписчиком» подразумевается критик А. В. Дружинин (1824-1864), публиковавший без подписи в «Современнике» свои «Письма иногороднего подписчика». Касаясь повести «Неточка Незванова» , Дружинин заметил в одном из «Писем»: «Тяжким трудом отзываются повести г-на Достоевского, пахнут потом, если можно так выразиться, и эта-то излишняя обработка, которой автор не умеет скрыть, вредит впечатлению» (Современник. 1849. № 2. С. 186). Достоевскому часто приходилось писать свои произведения в страшной спешке и в предельно короткий срок. Поэтому поверхностное суждение критика надолго запомнилось ему.

С. 318. Вот С ***, тот в два года по одной повести пишет, а N *** в десять лет всего только один роман написал. - Возможно, намеки на Л. Н. Толстого и И. А. Гончарова. Толстой опубликовал с промежутком в два года части своей автобиографической трилогии - «Детство» (1852) и «Отрочество» (1854). Гончаров работал над «Обломовым» с 1849 по 1859 г.

С. 331. Виланд Кристоф Мартин (1733-1813) - немецкий писатель, автор фантастической поэмы «Оберон» (1780).

С. 334. ...каким он Лазарем было прикинулся... - «Прикидываться Лазарем», «петь Лазаря» значит притвориться бедным, несчастным, жаловаться на свою судьбу. Выражение восходит к евангельской притче о бедном Лазаре (Евангелие от Луки, гл. 16, ст. 19-31).

С. 336. Морген-фри! (нем. morgen früh) - ранним утром. Начальные строки каламбура: «Морген-фри, нос утри». Он упоминается в «Сибирской тетради» Достоевского (см.: Достоевский Ф. М. Полн. собр. соч. Т. 4. С. 247).

Буданова Н.Ф. Комментарии: Ф.М.Достоевский. Униженные и оскорбленные // Ф.М. Достоевский. Собрание сочинений в 15 томах. Л.: Наука. Ленинградское отделение, 1989. Т. 4. С. 726-745.

«Униженные и оскорбленные» Достоевский написал вскоре после своей ссылки. Идея романа зародилась еще в 1857 году, но к реализации замысла классик приступил лишь три года спустя. Весной 1861-го в журнале «Время», который издавался под редакцией самого Достоевского и его младшего брата Михаила, увидела свет первая часть произведения. Остальные части романа печатались затем в каждом номере журнала.

«Униженные и оскорбленные» – первое объемное произведение Достоевского. Его можно считать экспериментальным, поскольку многие художественные приемы, сюжетные линии и образы были детально разработаны писателем в последующих сочинениях. Достоевский показывает общество своего времени. Он возвращается к теме «бедных людей» , к защите оскорбленных, униженных и обездоленных.

Без полутонов

Герои романа четко поляризованы. Петр Александрович Валковский всецело служит злу. Этот человек вобрал в себя практически все негативные черты богатых людей: эгоизм, черствость, корыстолюбие. Он готов добывать деньги любой ценой. Ради выгоды князь способен на любую жестокость и подлость. Он и женился-то ради денег, а затем обобрал и выгнал на улицу беременную мать Нелли. О сыне Валковский вспоминает лишь тогда, когда появляется возможность выгодно его женить. Ради этого князь цинично разрушает благополучную семью Ихменевых, оклеветав помещика Николая Сергеевича. А ведь этот человек воспитал его сына, восстановил разоренное имение. Валковский многим обязан Ихменеву, но вместо благодарности отплатил ему подлостью.

Внешне князь красив, однако его выразительные черты, о которых много раз вспоминает автор, контрастируют с низменной натурой. Постепенно читателю становится ясно, что любезное обращение и светский лоск – всего лишь маска, скрывающая подлинное лицо Валковского. Это личность сильная и коварная, ему доставляет удовольствие манипулировать людьми, использовать в своих целях их благородство и преданность. Князь предлагает деньги Ивану Петровичу за то, чтобы тот женился на Наташе, которую бросил сын Валковского. Петр Александрович хочет выглядеть в глазах отпрыска заботливым отцом. Неужели этот человек дорожит мнением Алеши? Ничуть, ему просто нужно иметь с сыном хорошие отношения, чтобы без проблем завладеть деньгами его богатой невесты.

В противовес Валковскому автор создал образ рассказчика Ивана Петровича. Это начинающий писатель, в биографии которого прослеживаются некоторые совпадения с жизненными этапами молодого Достоевского. Благородство и стремление Вани помогать совершенно чужим людям, несмотря на собственную бедность, крайне противоположны цинизму и корыстолюбию князя. Иван Петрович своей самоотверженностью и добротой спасает Нелли, помогает Наташе вернуться в семью. Он готов уступить другому мужчине свою возлюбленную, если она будет счастлива.

Выбор и шанс на спасение

В романе четко прослеживаются две основные сюжетные линии : история семейства Ихменевых и трагедия Смитов. Достоевский считает, что итог в похожих жизненных ситуациях может быть различным и зависит от нравственного выбора человека. Старик Смит не простил дочь, и вся его семья погибла, включая безвинную Нелли. Ихменев же нашел в себе силы для прощения. И эта семья получила некоторые шансы на спасение. Достоевский вовсе не призывает смиренно переносить унижения и оскорбления. Просто он считает, что делать добро, прощать ошибки и подавать руку помощи крайне необходимо. Только так можно выстоять в суровых жизненных неурядицах.

В сетях своего эго

«Униженные и оскорбленные» можно назвать психологическим трактатом по исследованию такого явления, как эгоизм . Самым откровенным его проявлением, почти не прикрытым, являются поступки Валковского.

Его сын Алексей тоже эгоистичен. Он не может устоять против перспектив обеспеченной жизни. В метаниях между Катей и Наташей перевес оказывается на стороне Кати, благодаря ее миллионам. Алеша понимает, что не сможет обеспечить семью, если отец откажется его содержать. Самоотверженное желание Наташи работать не находит в нем отклика.

Своеобразный жертвенный эгоизм проявляет и Наташа. Упиваясь собственными страданиями, она не хочет замечать мук родителей. Ее ослепляет чувство к Алексею, но это любовь эгоистичная, порабощающая: «…чтоб он был мой, поскорее мой…» . Наташа, рассказывая Ивану Петровичу о своих любовных переживаниях, не понимает как жестоко поступает с любящим ее человеком.

Не менее эгоистичны в своих гневных обидах старик Смит и Николай Сергеевич Ихменев. Погруженные в ненависть, они не замечают страданий близких людей. Их гордыня сильнее любви.

Наиболее тонко «эгоизм страдания» выписан в образе Нелли . Ей нравится чувствовать себя жертвой. Девочка отвергает заботу о себе, не хочет верить людям, считая их жестокими. Она готова голодать, бродяжничать и нищенствовать, но не желает менять свой образ жизни: «ни я первая; другие и лучше меня, да мучаются» .

Герои, характеры и символы

Современники Достоевского встретили роман по-разному. Чернышевский считал его «одним из лучших» , а Добролюбов был более сдержан и нашел в произведении массу недостатков. Столь противоположные оценки дают «Униженным и оскорбленным» и сегодня. В одном, правда, литературные критики и читатели единодушны: роман привлекает остротой поднятых социальных и психологических проблем. В нем Достоевский впервые предстал как будущий мастер психологического реализма .

Нет консолидированного мнения и о том, кто является главным героем произведения. На него претендуют трое: Иван Петрович, Наташа Ихменева и князь Валковский.

Большую роль в романе играют диалоги. Именно в них раскрываются характеры героев, проявляются их чувства. К примеру, разговор Валковского и Ивана Петровича во время ужина в ресторане обнажает всю суть вероломного и бездушного князя. А бытовые подробности и действия изображены Достоевским почти схематично.

В романе немало символичных сцен. Когда Ихменев проклинает Наташу, у него из кармана выпадает портрет дочери. Читателю становится понятно, что старик по-прежнему любит Наташу. Не менее символична смерть Азорки – собачки дочери Смита. Старик словно переносит на нее всю любовь к потерянной дочери и не может пережить смерть животного.

В романе есть эпилог, однако многие вопросы так и остаются нерешенными. Читателю остается лишь надеяться, что униженные и оскорбленные все же заслужили свое счастье, выстрадали его.

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Размещено на http://www.allbest.ru/

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА 1. ОСОБЕННОСТИ СЮЖЕТА РОМАНА Ф.М. ДОСТОЕВСКОГО «УНИЖЕННЫЕ И ОСКОРБЛЕННЫЕ»

1.1 Идейная направленность романа Ф.М. Достоевского «Униженные и оскорбленные»

1.2 Сюжет романа Достоевского «Униженные и оскорбленные»

ГЛАВА 2. ТРАГЕДИЙНОЕ НАЧАЛО В РОМАНЕ Ф.М. ДОСТОЕВСКОГО «УНИЖЕННЫЕ И ОСКОРБЛЕННЫЕ»

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

ВВЕДЕНИЕ

«Униженные и оскорбленные» - второй роман Достоевского и первое крупное его произведение после возвращения из Сибири. Замысел его, судя по письмам писателя к М.М. Достоевскому, относится еще к семипалатинскому периоду; видимо, роман обдумывался и в Твери. Он был опубликован на страницах «Времени» в 1861 году. Впоследствии сам Достоевский говорил, что писал роман поспешно. Возможно, всю первую стадию работы заняли, как это часто бывало у Достоевского, сменяющие друг друга планы.

С каким же планом писатель приступил к окончательному выполнению? При самом общем рассмотрении «Униженных и оскорбленных» бросается в глаза параллелизм двух историй о гордых отцах и греховных дочерях. Композиция романа строится на сравнении, на системе контрастного параллелизма, и прямо обусловлена общей моралистической задачей: показать превосходство смирения над гордыней. Подчиненную роль в романе играет чрезвычайно злободневный в 1861 году вопрос о праве женщины на любовь. Признавая это право, Достоевский в то же время показывает его практическую неосуществимость. Сходную позицию по вопросу об эмансипации женщин он занимал и в дальнейшем (см. его полемику против Каткова на страницах «Времени» в 1861 году). В целом замысел романа отличался дидактизмом, грешил некоторой подражательностью. К счастью, Достоевский не выдержал своего плана, исполнение взорвало замысел, и это спасло «Униженных и оскорбленных» от провала.

Неровность этого романа бросается в глаза, ее признал и сам автор в своем известном «Примечании», сделанном три года спустя. Весь материал произведения распадается на две неравные части: большая посвящена истории семьи Ихменевых и роману Наташи, меньшая - истории семьи Смитов, в основном жизни Нелли. Это деление соответствует двум отдельным линиям сюжета. Хотя рассказ об Ихменевых непрерывно чередуется с рассказом о Смите, о Нелли и ее матери, обе сюжетные линии слабо связаны между собой. Линии Ихменевых соответствует прежняя повествовательная манера Достоевского: перед нами социально-психологический роман натуральной школы с яркой сентиментальной окраской. Назовем ее сентиментальной линией сюжета. Линия Смитов ведется в новой манере: мистические предчувствия, атмосфера страха и тайны, роковая неотвратимость в развитии событий и катастрофическая развязка позволяют охарактеризовать вторую сюжетную линию как трагическую.

Известные слова Добролюбова о том, что роман «Униженные и оскорбленные» стоит «ниже эстетической критики», совершенно справедливы в применении к сентиментальной линии романа, и его классическая оценка образов этой линии (в особенности фальшивого благородства Ивана Петровича и холодного рационализма Наташи Ихменевой) полностью сохраняет свое значение. Однако процитированные слова нельзя распространять на трагическую линию романа, и в этом мы опять-таки следуем за самим Добролюбовым, высоко оценившим образ Нелли. По нашему мнению, этот образ имеет исключительное значение, выходящее за пределы романа.

В настоящей курсовой работе мы останавливаемся в основном на сюжете «Униженных и оскорбленных».

ГЛАВА 1. ОСОБЕННОСТИ СЮЖЕТА РОМАНА

1.1 И дейная направленность романа Ф. М. Достоевского «Униженные и оскорбленные»

Роман «Униженные и оскорбленные» впервые был опубликован в 1861 году в журнале «Время».

В статье «Забытые люди» Добролюбов назвал Достоевского «одним из замечательшейших деятелей нашей культуры», а его роман «Униженные и оскорбленные» - лучшим культурным явлением года. Критик отметил, что новое произведение Федора Михайловича, как и первый его роман «Бедные люди», принадлежит тому «гуманистическому» направлению, которое начал Н.В. Гоголь - основатель «натуральной школы» в русской литературе. «В произведениях г. Достоевского,- писал критик, - мы находим одну общую черту, более или менее заметную во всем, что он писал: это боль о человеке, который признает себя не в силах или, наконец, даже не в праве быть человеком, настоящим, полным, самостоятельным человеком, самим собой».

Действие романа «Униженные и оскорбленные» происходит в 40-х годах XIX века, но яркая антикапиталистическая направленность его свидетельствует о том, что Достоевский тонко чувствовал и реалистически воспроизводил политическую атмосферу 60-х годов: в романе показан Петербург с его вопиющими социальными противоречиями и контрастами, говорится о спорах по поводу вводимых правительством реформ, запечатлена тревога подымающейся демократии о судьбах униженных и обездоленных. Именно в этом сильная сторона романа.

«Люди, которых человеческое достоинство оскорбляется, - писал Добролюбов, - являются нам в произведениях г. Достоевского в двух главных типах: кротком и ожесточенном». Кроткие - это те, кто не протестует, а смиряется со своим униженным положением (Наташа Ихменева, ее родители, Иван Петрович). Ожесточенные, наоборот, хотят бросить вызов тем, кто оскорбляет и унижает их, они бунтуют против несправедливости, существующей в мире. Но этот протест трагичен, ибо он приводит их к гибели, как это происходит с девочкой-подростком - Нелли. Такому разделению героев в романе соответствуют и две параллельные сюжетные линии: первая - история семьи Ихменевых, вторая - трагическая судьба Смитов. Первая сюжетная линия продолжает традицию сентиментальной русской литературы XIX века.

Достоевский повествует о том, что дочь мелкопоместного дворянина Ихменева - Наташа, влюбившись в сына князя Валковского - Алешу и не получив родительского благословения, уходит из дома к нему. И за это ее проклинает отец. Однако ветреный и легкомысленный Алеша вскоре влюбляется в богатую дочь графини и по настоянию отца женится на ней. Униженная и оскорбленная в своих лучших чувствах Наташа возвращается к бедным родителям, его отец после мучительных колебаний признает ее. На семью Ихменевых обрушиваются все силы зла. Опозорен отец Наташи - Николай Сергеевич. Этого доброго, доверчивого человека, который приютил в доме Алешу и навел порядок в разоренном княжеском имении, Валковский обвиняет в мошенничестве; он безжалостно изгоняет Ихменева.

Страдания Николая Сергеевича усугубляются его конфликтом с дочерью: для него уход Наташи из дома - позор не меньшие страдания испытывает и мать Наташи, вынужденная терпеть и уход дочери из дома, и гнев мужа. Но страдает и Наташа, любовь которой Достоевский изобразил в романе как самопожертвование. Во имя чувства к Алеше девушка забывает о своих прежних привязанностях, поступается собственным достоинством.

Достоевский высоко оценивает любовь Наташи, видит в ее поступке силу характера. Однако жизнь не приносит Наташе счастья. Она страдает и оттого, что отец проклял ее, и от вероломства князя. Но непосредственный виновник страданий героини - не кто иной, как Алеша. Это он оторвал ее о семьи, опозоренной его же отцом; он обманул ее обещанием жениться и бросил по настоянию отца ради богатой Кати.

Казалось бы, есть все основания осудить виновника драмы Наташи - Алешу, но Достоевский этого не делает. В соответствии с кодексом христианского гуманизма, писатель «смягчает» вину молодого человека. Рассказчик, писатель Иван Петревич, от имени которого ведется повествование, смотрит на Алешу влюбленными глазами Наташи, он не видит эгоистичности поведения героя, а порой даже любуется, восхищается Алешей и склонен все низкие поступки молодого князя толковать как безобидное проявление милой детскости.

Автор заставил свою обесчещенную героиню, обманутую возлюбленным, призывать к жалости и прощению: «Не вини его (Алешу), Ваня,- перебила Наташа... - его судить нельзя как всех других... его воспитали не так. Разве он понимает, что делает?.. У него нет характера...» Здесь Достоевский совершенно явно проповедует христианскую идею прощения обидчикам нашим, и это ослабляет социальную остроту романа. Ханжество этой «христианской добродетели» тонко было подмечено Добролюбовым, у которого Алеша не вызвал симпатии.

Некоторые современные критики выдвигают на первый план искренность Алеши и даже склонны провести линию от этого «барчука» к герою романа «Идиот» - Мышкину или Алеше Карамазову из «Братьев Карамазовых», но такая параллель не основательна. Сама по себе искренность не защищает человека от плохих поступков, не гарантирует от эгоизма, не делает его безупречным. Да, Алеша искренен и, пожалуй, даже добр, но в нем, в отличие от Мышкина, есть эгоизм, себялюбие. И это проявляется в отношении к Кате и в любви к Наташе, когда Алеша убеждает ее согласиться на его брак с богатой наследницей Катей. В его словах проявляется жуткая логика: раз Наташа любит его, значит, она должна любить и его счастье, то есть согласиться на его брак с Катей. Всем ходом сюжета автор доказывает, что, если бы Алеша был действительно на стороне Наташи, если бы его любовь была верной, сильной, лишенной эгоизма, никто бы не нарушил их счастья, и ни Наташа, ни ее родители не стали бы жертвами князя Валковского.

Однако как моралист Достоевский не осуждает Алешу. Напротив, он в данном случае проповедует идею всепрощения, сделав носительницей ее - Наташу. Но современный читатель, чуждый смирению и всепрощению, не может смотреть на Алешу глазами героини. Он судит его по поступкам и делам. Наша оценка Алеши расходится с авторской. В кодекс гуманизма Достоевского входило и такое понятие, как страдание. Писатель был искренне убежден, что страданием человек очищается. И потому в семье Ихменевых не возникает вопроса об активной борьбе против социальной несправедливости. Ихменев отказывается от социального протеста и призывает к гордому смирению: «О! Пусть мы униженные, пусть мы оскорбленные, но мы опять вместе, и пусть, пусть теперь торжествуют эти гордые и надменные, унизившие и оскорбившие нас!»

Достоевский придавал большое значение этой пассивной солидарности всех прошедших через горнило страданий, смирившихся со своим бедственным, униженным положением и не ищущих выхода в борьбе. Поэтому призывая идти «рука в руку», Ихменев обращается к прощенной им Наташе. Но не эта сюжетная линия «Униженных и оскорбленных» - главное достижение Достоевского-реалиста, перекрывает другая, получившая завершение в эпилоге, - история Нелли и всего семейства Смитов. Старик Смит со своей собакой Азоркой, судьба которой была «каким-то таинственными, неведомыми путями соединена с судьбою ее хозяина»; мать Нелли, отвергнутая отцом, просящая милостыню на улицах Петербурга и умершая в сыром подвале, и, наконец, сама Нелли, терпящая побои от мещанки с сводни Бубновой и всяческие надругательства от ее клиентов, - все эти униженные и оскорбленные изображены в романе с еще (большей социальной остротой.

Именно трагическая судьба Нелли, этой гордой, не по-детски серьезной девочки, прошедшей через все муки и тиранства земного ада, взволнованно рассказанная Достоевским, позволяет глубоко раскрыть вопиющую несправедливость социальных отношений. Но Нелли не пассивна, она не может смириться и простить своих обидчиков. Девочка одержима жаждой мести. Ее бунт против князя и окружающих ее условий полон трагизма. Достоевский в роман «Униженные и оскорбленные» впервые так остро поставил вопрос о страдании ни в чем не повинных детей, искалеченных условиями буржуазной действительности.

Изображая судьбы Наташи и Нелли, писатель дает как бы два ответа на вопрос о поведении страдающей личности: с oдной стороны, пассивное, просвещенное смирение и с другой - непримиримое проклятие всему несправедливому миру. Роман «Униженные и оскорбленные» оказал большое влияние на русское общество и на последующую литературу, так как пробуждал ненависть к обидчикам, попирающим человеческое достоинство, звал к воспитанию подлинного благородства.

1.2 Сюжет романа Достоевского «Униженные и оскорбленные»

Иван Петрович, двадцатичетырехлетний начинающий писатель, в поисках новой квартиры встречает на петербургской улице странного старика с собакой. Невозможно худой, в лохмотьях, он имеет обыкновение часами сидеть в кондитерской Миллера возле Вознесенского проспекта, греясь у печки и уставясь мертвенным невидящим взглядом в кого-нибудь из посетителей. В этот мартовский вечер один из них возмущается «невежливостью» бедняка. Тот в страхе уходит и умирает неподалеку на тротуаре. Придя домой к незнакомцу, Иван Петрович узнает его имя - Смит - и решает поселиться в его опустевшем жилище под самой кровлей многоквартирного дома. С детства сирота, Иван Петрович вырос в семье Николая Сергеевича Ихменева, мелкопоместного дворянина старинного рода, управляющего богатым имением князя Петра Александровича Валковского. Дружба и любовь связали его с дочерью Ихменевых Наташей, моложе его тремя годами. Юношей герой уехал в Петербург, в университет, и увиделся со «своими» только через пять лет, когда они переехали в столицу из-за ссоры с Валковским.

Последний много лет оказывал дружбу и доверие своему управляющему вплоть до того, что отправил ему на «воспитание» своего девятнадцатилетнего тогда сына Алешу. Поверив слухам о стремлении Ихменевых женить молодого князя на своей дочери, Валковский в отместку обвинил доброго, честного и наивного старика в воровстве и затеял судебный процесс.

Иван Петрович чуть ли не ежедневный гость у Ихменевых, где вновь принят как родной. Именно здесь он читает свой первый роман, только что напечатанный и имеющий чрезвычайный успех. Крепнет любовь между ним и Наташей, речь уже заходит о свадьбе, с которой, однако, решают подождать один год, пока литературное положение жениха не упрочится.

«Чудное» время проходит, когда Ихменевых начинает посещать Алеша. Валковский, имеющий свои виды на будущее сына, повторяет обвинение в сводничестве и запрещает последнему видеться с Наташей. Оскорбленный Ихменев, однако, не подозревает о любви дочери и молодого князя, пока та не уходит из родительского дома к любовнику. Влюбленные снимают квартиру и хотят вскоре обвенчаться. Их отношения осложняются необычным характером Алеши. Этот красивый, изящный светский юноша - сущий ребенок по наивности, бескорыстию, простодушию, искренности, но и эгоизму, легкомыслию, безответственности, бесхарактерности. Безмерно любя Наташу, он не старается обеспечить ее материально, часто оставляет одну, затягивает мучительное для нее состояние любовницы. Увлекающийся, безвольный Алеша поддается влиянию своего отца, желающего женить его на богатой. Для этого надо разлучить сына с Наташей, и князь отказывает юноше в денежной поддержке. Это серьезное испытание для молодой четы. Но Наташа готова жить скромно и работать. Кроме того, найденная князем для Алеши невеста - Катя - прекрасная девушка, чистая и наивная, как и ее предполагаемый жених. Ею нельзя не увлечься, и новая любовь, по расчету умного и проницательного князя, вскоре вытеснит из неустойчивого сердца сына старую. Да и сама Катя уже любит Алешу, не зная, что он не свободен.

Наташе с самого начала ясен ее возлюбленный: «если я не буду при нем всегда, постоянно, каждое мгновение, он разлюбит меня, забудет и бросит». Она любит «как сумасшедшая», «нехорошо», ей «даже муки от него - счастье». Более сильная натура, она стремится властвовать и «мучить до боли» - «и потому-то поспешила отдаться в жертву первая». Наташа продолжает любить и Ивана Петровича - как задушевного и надежного друга, опору, «золотое сердце», самоотверженно одаривающее ее заботой и теплом. «Мы будем жить втроем».

Бывшую квартиру Смита посещает его тринадцатилетняя внучка Нелли. Пораженный ее замкнутостью, дикостью и нищенским видом, Иван Петрович выясняет условия ее жизни: мать Нелли недавно умерла от чахотки, а девочка попала в руки жестокой сводни. Размышляя о способах спасения Нелли, герой сталкивается на улице со старым школьным товарищем Маслобоевым - частным детективом, с помощью которого вырывает девочку из развратного притона и поселяет у себя на квартире. Нелли тяжело больна, а главное - несчастья и людская злоба сделали ее недоверчивой и болезненно гордой. Она с подозрением принимает заботы о себе, медленно оттаивает, но, наконец, горячо привязывается к своему спасителю. Даже ревнует его к Наташе, чьей судьбой так занят ее старший друг.

Уже полгода, как последняя ушла от безутешных родителей. Отец страдает молча и гордо, ночью проливая слезы над портретом дочери, а днем осуждая и чуть ли не проклиная ее. Мать отводит душу в разговорах о ней с Иваном Петровичем, который сообщает все новости. Они неутешительны. Алеша все больше сближается с Катей, не показываясь у Наташи по нескольку дней. Та думает о разрыве: «Жениться он на мне не может; он не в силах пойти против отца». Тяжело, «когда он сам, первый, забудет» ее возле другой - поэтому Наташа хочет опередить «изменника». Однако Алеша объявляет Кате о невозможности их брака из-за своей любви к Наташе и обязательств перед ней. Великодушие «невесты», одобрившей его «благородство» и проявившей участие к положению «счастливой» соперницы, восхищает Алешу. Князь Валковский, обеспокоенный «твердостью» сына, предпринимает новый «ход».

Придя к Наташе и Алеше, он дает притворное согласие на их брак, рассчитывая, что успокоенная совесть юноши больше не будет препятствием для его возрастающей любви к Кате. Алеша «в восторге» от поступка отца; Иван же Петрович по ряду признаков замечает, что князю безразлично счастье сына. Наташа также быстро разгадывает «игру» Валковского, чей план, однако, вполне удается. Во время бурного разговора она разоблачает его при Алеше. Притворщик решает действовать иначе: напрашивается в друзья к Ивану Петровичу.

Последний с удивлением узнает, что князь пользуется услугами Маслобоева по некоему делу, связанному с Нелли и ее умершей матерью. Обиняками и намеками однокашник посвящает героя в его суть: много лет назад Валковский «залез» в предприятие с заводчиком-англичанином Смитом. Желая «даром» завладеть его деньгами, он соблазнил и увез за границу страстно влюбленную в него идеалистку, дочь Смита, которая и отдала ему их. Обанкротившийся старик проклял дочь. Вскоре мошенник бросил девушку, с которой, видимо, все же вынужден был обвенчаться, с маленькой Нелли на руках, без средств к существованию. После долгих странствий смертельно больная мать возвратилась с Нелли в Петербург в надежде, что отец девочки примет участие в ее судьбе. В отчаянии она не раз порывалась написать подлецу мужу, преодолевая гордость и презрение. Сам же Валковский, лелея планы о новой выгодной женитьбе, боялся документов о законном браке, возможно, хранившихся у матери Нелли. Для их розыска и был нанят Маслобоев.

Валковский везет героя на вечер к Кате, где присутствует и Алеша. Наташин друг может убедиться в тщетности ее надежд на Алешину любовь: «жених» Наташи не может оторваться от Катиного общества. Затем Иван Петрович с князем едут ужинать в ресторан. Во время разговора Валковский сбрасывает маску: высокомерно третирует доверчивость и благородство Ихменева, цинично разглагольствует о женских достоинствах Наташи, открывает свои меркантильные планы относительно Алеши и Кати, смеется над чувствами Ивана Петровича к Наташе и предлагает ему деньги за женитьбу на ней. Это сильная, но абсолютно безнравственная личность, чье кредо «люби самого себя», а других используй в своих интересах. Особенно забавляет князя игра на возвышенных чувствах своих жертв. Сам он ценит лишь деньги и грубые удовольствия. Он хочет, чтобы герой подготовил Наташу к близкой разлуке с Алешей (тот должен уехать в деревню вместе с Катей) без «сцен, пасторалей и шиллеровщины». Его цель - остаться в глазах сына любящим и благородным отцом «для удобнейшего овладения впоследствии Катиными деньгами».

Далекий от планов отца, Алеша разрывается между двумя девушками, уже не зная, какую любит сильнее. Однако Катя по своему характеру ему больше «пара». Перед отъездом соперницы встречаются и решают судьбу Алеши помимо его участия: Наташа с болью уступает Кате своего возлюбленного, «без характера» и по-детски «недалекого» умом. Странным образом «это-то» она «в нем и любила больше всего», а теперь то же самое любит Катя.

Валковский предлагает покинутой Наташе деньги за связь с развратным старичком графом. Подоспевший Иван Петрович бьет и грубо выгоняет оскорбителя. Наташа должна вернуться в родительский дом. Но как убедить старика Ихменева простить хотя и горячо любимую, но опозорившую его дочь? В дополнение к прочим обидам князь только что выиграл судебный процесс и отнимает у несчастного отца все его небольшое состояние.

Уже давно Ихменевы задумали взять к себе девочку-сиротку. Выбор пал на Нелли. Но та отказывалась жить у «жестоких» людей, подобных ее дедушке Смиту, так и не простившему ее мать при жизни. УМОЛЯЯ Нелли рассказать Ихменеву историю своей матери, Иван Петрович надеется смягчить сердце старика. Его план удается: семья воссоединяется, а Нелли вскоре становится «идолом всего дома» и откликается на «всеобщую любовь» к себе.

В теплые июньские вечера Иван Петрович, Маслобоев и доктор часто собираются в гостеприимном домике Ихменевых на Васильевском острове. Скоро разлука: старик получил место в Перми. Наташа грустна из-за пережитого. Омрачает семейное счастье и серьезная болезнь сердца у Нелли, от которой бедняжка вскоре умирает. Перед смертью законная дочь князя Валковского не прощает, вопреки евангельской заповеди, своего предателя отца, а, напротив, проклинает его. Наташа, удрученная будущим расставанием с Иваном Петровичем, жалеет, что разрушила их возможное совместное счастье.

Эти записки составлены героем через год после описанных событий. Теперь он одинок, в больнице и, кажется, скоро умрет.

ГЛАВА 2. ТРАГЕДИЙНОЕ НАЧАЛО В РОМАНЕ Ф.М. ДОСТОЕВСКОГО «УНИЖЕННЫЕ И ОСКОРБЛЕННЫЕ»

Прежде всего, необходимо отметить, что в трагической линии сюжета все усилено по сравнению с сентиментальной линией: мать Нелли не только бежит с любовником, но и способствует разорению отца; старик Смит, в отличие от Ихменева, остается непреклонным в своем озлоблении; его дочь умирает в нищете, тогда как Наташа получает прощение и возвращается под отчий кров. Все события второй сюжетной линии неизмеримо серьезнее и трагичнее в общем смысле этого слова. Отметим также, что все герои второй линии: Смит, его дочь и его внучка - умирают в тяжелых нравственных мучениях.

Трагическая линия сюжета особым образом выделена и в самом тоне повествования. Роман «Униженные и оскорбленные» начинается словами: «Прошлого года двадцать второго марта вечером со мной случилось престранное происшествие». За этими словами следует описание провиденциальной встречи рассказчика Ивана Петровича с загадочным стариком. «Поровнявшись с кондитерской Миллера, я вдруг остановился, как вкопанный, и стал смотреть на ту сторону улицы, как будто предчувствуя, что вот сейчас со мной случится что-то необыкновенное, и в это-то самое мгновение на противоположной стороне я увидел старика и его собаку. Я очень хорошо помню, что сердце мое сжалось от какого-то неприятнейшего ощущения... Я не мистик; в предчувствия и гаданья почти не верю...». Притворная наивность этого «почти» восхитительна: рассказчик «невольно» проговаривается, и успокаивающие оговорки лишь усиливают тревогу, как и должно быть по замыслу Достоевского. Так создается впечатление особого, тайного значения случайной встречи со стариком.

Особую роль играет собака Смита. С первого же взгляда рассказчику приходит в голову, что это - «собака необыкновенная; что в ней непременно должно быть что-то фантастическое, заколдованное; что это, может быть, какой-нибудь Мефистофель в собачьем виде и что судьба ее какими-то таинственными, неведомыми путями соединена с судьбой ее хозяина» (с. 9). Здесь Достоевский сам указывает на источник заимствования, сравнивая собаку Смита с тем небезызвестным черным пуделем, который увязался следом за Фаустом на гулянье. Однако таинственная роль старого Азорки, как мы позже узнаем, совершенно иная: пес - последняя связь старика с жизнью. Смысл жизни Смита сосредоточился в собаке его умершей дочери; на собаку он бессознательно перенес ту любовь, в которой отказал самому близкому существу.

Эпизод двух смертей содержит в скрытом виде, в форме намеков инсценировку застывших языковых метафор. После того как околел Азорка, умирает и Иеремия Смит, умирает под забором строящегося дома. Смысл этой метафоры очень жесток: собачья старость, собачья смерть. Собака здесь - судьба. Напомним, что маленькая, озябшая собачонка отмечает появление второго Голядкина в «Двойнике» и что собака с поджатым хвостом провожает на смерть Свидригайлова в «Преступлении и наказании». Образ собаки в эпизоде гибели Смита приобретает символическое значение.

Достоевский подчеркивает невероятный, исключительный характер события. «Мне казалось, что все это происходит во сне». Этот тон резко контрастирует с обстоятельным, спокойным повествованием о семье Ихменевых и о жизни самого рассказчика. Трагическая линия романа строится как «система тайн»; в сентиментальной линии не только нет тайн, но дается предыстория героев, описываются их характеры, заранее заготовляется реалистическая мотивировка действий. Несмотря на все усилия романиста внести элемент неожиданности в сентиментальную линию (эпизод с медальоном и проклятием у Ихменевых, приезд князя Валковского к Наташе), эти сюжетные перипетии сохраняют свою искусственность.

Мрачное нагнетание предчувствий тщательно организует Достоевский и в X главе, перед приходом Нелли. Рассказчик признается, что с наступлением сумерек он впадает в «мистический ужас». Следует изумительно четкое и психологически достоверное описание беспричинной боязни - довольно распространенного невроза нашей эпохи. «...И вдруг в это самое мгновение мне пришло на мысль, что когда я обернусь назад, то непременно увижу Смита... Я быстро оглянулся и что же? - дверь действительно отворялась (...). Я вскрикнул. Долго никто не показывался, как будто дверь отворялась сама собой; вдруг на пороге явилось какое-то странное существо... Холод пробежал по всем моим членам. К величайшему моему ужасу, я увидел, что это ребенок, девочка, и если б это был даже сам Смит, то и он бы, может быть, не так испугал меня, как это странное, неожиданное появление незнакомого ребенка в моей комнате в такой час и в такое время».

Почему маленькая нищенка выглядит «странным существом»? Почему живой ребенок, хотя бы и в лохмотьях, оказывается страшнее мертвого старика - живой страшнее привидения? Иррациональный, необъяснимый ужас рассказчика создает впечатление, что внешность девочки необыкновенна, но этого недостаточно, чтобы так напугать взрослого человека. Гиперболизированный ужас этого описания имеет целью внушить читателю ощущение, что Нелли отмечена печатью рока. В романе «Идиот» князь Мышкин, видя во сне Настасью Филипповну, испытывает смертельный ужас - это чувство оказывается пророческим. Так и в процитированной сцене «Униженных и оскорбленных» с первого же появления Нелли создается леденящее ощущение присутствия рока, ощущение почти интуитивное.

Портрет Нелли дается в романе дважды. Несмотря на нищенское рубище, нездоровую бледность и худобу, она «даже недурна собою». Но особо мы отметим сверкающие черные глаза с загадочным и упорным взглядом, общее выражение недоверчивости и гордости. Все эти черты впоследствии разовьются у Достоевского в иной портрет: худощавое и бледное лицо, сверкающие темные глаза, выражение лица страстное и «как бы высокомерное» - это Настасья Филипповна. Бледность и сверкающие черные глаза в обоих случаях символизируют страстную одержимость одной идеей, одержимость пагубную, фатальную. Одержимость идеей - первое условие трагической судьбы. Напротив, у Наташи Ихменевой - «голубые ясные глаза», у Алеши Валковского - «большие голубые глаза, кроткие и задумчивые». Катя - «нежная блондиночка... с совершенно голубыми глазами». В романе «Идиот» в основном удерживается этот своеобразный портретный схематизм: у Рогожина темные, почти черные волосы и серые, огненные глаза, а князь Мышкин белокур, и глаза у него «большие, голубые и пристальные». Портрет и особенно цвет глаз имеет у Достоевского условно-опознавательное значение: голубые глаза означают душевную ясность, черные - роковую страсть.

Портрет Нелли в дальнейшем дополняется столь же условной, но все же поразительной гиперболой: «Но особенно поразил меня странный стук ее сердца. Оно стучало все сильнее и сильнее, так что, наконец, можно было слышать его за два, за три шага, как в аневризме». Эта деталь заставляет вспомнить о рассказе «Сердце-обличитель», одном из трех рассказов Эдгара По, напечатанных в той же январской книжке «Времени» за 1861 год, которая содержала и начальные главы «Униженных и оскорбленных». В рассказе По убийца «слышит» стук сердца своей жертвы, погребенной им под досками пола. Достоевский сохранил эту потрясающую выдумку «безумного Эдгара», но превратил мнимый стук сердца - в реальный: деталь, стоящая на грани правдоподобного. Три рассказа По, переведенные Д. Михаловским, Достоевский прочел еще в 1860 году и предварил их публикацию в журнале своим предисловием.

Общеизвестно, что образ Нелли сложился под влиянием Эжена Сю и Чарльза Диккенса. В своем фельетоне «Петербургские сновидения в стихах и прозе» Достоевский высказал желание превратиться в Эжена Сю, чтобы «описывать петербургские тайны» («Время»). Он отчасти осуществил это желание в «Униженных и оскорбленных». По мнению Л.П. Гроссмана, образ Нелли близок к образу Флер-де-Мари из знаменитого романа Эжена Сю «Парижские тайны». Еще бесспорнее близость маленькой героини Достоевского к Нелли из «Лавки древностей» Диккенса: эта связь многократно отмечалась различными исследователями. Однако ни Флер-де-Мари, ни маленькая Нелли не могут быть отнесены к тому типу «задумывающихся детей», который появился еще в докаторжных произведениях Достоевского (само это выражение впервые встречается в «Униженных и оскорбленных»). Нелли - думающий ребенок, человеческая личность, рано созревшая в жестоких испытаниях жизни.

Гораздо важнее для нас другой факт: образ Нелли в известной степени подготовлен «Неточкой Незвановой». Роман 1861 года во многом опирается на творчество молодого Достоевского: любовный треугольник Наташа - Ваня - Алеша повторяет в предельном заострении психологическую ситуацию «Белых ночей», но без их живости и непосредственного чувства; сам образ рассказчика Ивана Петровича родствен образам Ордынова из «Хозяйки» и мечтателя из «Белых ночей»; Нелли представляет собой развитие типа «думающего ребенка», особенно Неточки Незвановой; князь Петр Александрович Валковский продолжает собой Петра Александровича из «Неточки Незвановой», с его злобным лицемерием и внутренним хохотом. Но от всего предшествующего творчества Достоевского «Униженные и оскорбленные» резко отделяются наличием в них того начала трагедии, которое свойственно лишь зрелым романам писателя. И носительницей этого трагедийного начала является Нелли.

Неточка Незванова тоже рано испытала страх, одиночество, блуждания по улицам Петербурга, смерть матери... Она тоже рано задумалась о жизни, начала наблюдать и тонко понимать людей. Дикость, гордость, страстная жажда справедливости - все это мы видим уже в Неточке. Тем не менее Неточка и Нелли разделены непроходимой пропастью. Мы узнаем в Нелли знакомые черты, но они страшно изменились. У Неточки есть мечта о счастье; ее история прерывается накануне ее вступления в большую жизнь. Образ Неточки устремлен к жизни. На образе Нелли лежит печать трагической обреченности, этот образ устремлен к смерти. Дистанция между этими двумя «единокровными» образами в точности соответствует дистанции между Достоевским 1849 года и Достоевским 1861 года. Нелли из «Униженных и оскорбленных» - это как бы Неточка Незванова, прошедшая через каторгу.

Именно жизнь петербургских трущоб вылепила исключительный характер Нелли. Однообразные дома Васильевского острова, мокрый Вознесенский проспект, грязные подвалы, убогие лавчонки - вот стихия, породившая этот маленький скорбный призрак, этого черного Ариэля. Нелли отравлена страданием, страшная жизнь лишила ее детства. Объективный смысл этого свидетельства заставляет обратиться к истории. По словам Маркса, «женский и детский труд был первым словом капиталистического применения машин». Эксплуатация ребенка -- один из первых пунктов критики капитализма в XIX веке, возьмем ли мы Карла Маркса, Чарльза Диккенса, Виктора Гюго или Федора Достоевского. Но последнего страдания детей поразили с такой силой, что именно на них он обосновал богоборческий бунт Ивана Карамазова, В образе Неточки Незвановой психологической доминантой является мечта, протест против общества отсутствует. Нелли живет бунтом: при создании этого образа Достоевский уже сознавал враждебность капиталистического общества человеческой личности.

Об этом свидетельствует он сам. Глава XI второй части романа заканчивается великолепным и глубоким обобщением, где мы встречаем такие слова: «Мрачная это была история, одна из тех мрачных и мучительных историй, которые так часто и неприметно, почти таинственно, сбываются под тяжелым петербургским небом, в темных, потаенных закоулках огромного города, среди взбалмошного кипения жизни, тупого эгоизма, сталкивающихся интересов, угрюмого разврата, сокровенных преступлений, среди всего этого кромешного ада бессмысленной и ненормальной жизни...». Чувствуется, что эти строки писал бывший социалист, бывший ученик Фурье. Здесь дана сжатая характеристика большого капиталистического города, поражающая и поныне своей точностью. Именно великий город буржуазной эпохи - духовный отец Нелли с ее отчаянием и ненавистью. И не случайно Достоевский сравнивает его с адом, как в «Записках из Мертвого дома» - каторжную баню. Ибо тем, чем для него была каторга, явился для Нелли город.

Смысл жизни Нелли - ненависть и еще сохранение права на ненависть. Что это значит? Тайна рождения, открытая ей матерью, и перенесенные девочкой страдания сосредоточили все душевные силы Нелли в ненависти к ее отцу - князю Валковскому. Нелли несет эту ненависть как свой моральный долг, она должна ненавидеть князя и за страдания матери, и за свои страдания. Но эта личная ненависть к одному человеку распространяется на общество в целом. Нелли не верит людям, она давно поняла, что за все в этом мире нужно платить - либо деньгами, либо унижением. И вот само унижение становится фундаментом гордости: если торжествуют злые, а добрые страдают безвинно, значит, страдание - почетный признак добродетели. В ее детском уме страдание отождествляется с добродетелью. Но страдание Нелли - это не смирение, это страдание озлобленное, питающее бунт. И чтобы не расслабиться, не утратить способности выполнять свой долг, т.е. ненавидеть, Нелли отказывается от счастья. Принципиальный отказ от счастья из соображений морального долга последовательно изображается Достоевским в образе Нелли. Счастье - нечто недостойное, несовместимое с чистой совестью: такова мораль маленькой мятежницы. Ради сохранения права на ненависть необходимо терпеть унижения, голод и холод, необходимо всегда быть бедной.

Может быть, в ребенке восстает некое «врожденное злое начало»? Достоевский этого не думает, он считает, что Нелли по природе своей добра: «просто бедняжка видела столько горя, что уже не доверяет никому на свете». «Добренькое, нежное ее сердце выглядывало наружу, несмотря на всю ее нелюдимость и видимое ожесточение». Тем самым, писатель проводит здесь идею детерминирующего влияния среды.

Спасенная Иваном Петровичем, Нелли хочет возвратиться обратно в притон Бубновой: «Она все говорит, что я ей должна много денег, что она маменьку на свои деньги похоронила... Я не хочу, чтобы она бранила маменьку, я хочу у ней работать и все ей заработаю... Тогда от нее сама и уйду. А теперь я опять к ней пойду».

«- Она тебя замучает; она тебя погубит, - говорит Иван Петрович.

Пусть погубит, пусть мучает (...), не я первая; другие и лучше меня, да мучаются. Это мне нищая на улице говорила. Я бедная и хочу быть бедная. Всю жизнь буду бедная; так мне мать велела, когда умирала. Я работать буду...».

И далее следует очень характерный для изобразительной манеры Достоевского эпизод - разрывание нового платья. Иван Петрович делает Нелли замечание: зачем она испачкала хорошенькое платьице? (Вырядила ее Бубнова, собираясь продать одному из клиентов.) Вместо ответа Нелли разрывает платье. «Сделав это, она молча подняла на меня свой упорный, сверкающий взгляд».

Разрывание платья перерастает размеры детского каприза, становясь своего рода символическим жестом. Нелли отказывается от всего, что противоречит ее морали. Как позорно носить хорошенькое платьице, надетое на нее Бубновой, так постыдно благополучие, купленное ценой примирения со злом. В ненависти она находит наслаждение: «Меня будут бранить, а я буду нарочно молчать. Меня будут бить, а я буду все молчать, все молчать, пусть бьют, ни за что не заплачу. Им же хуже будет от злости, что я не плачу». В этом варианте идея добровольного страдания, столь важная для Достоевского, проявляет некоторые черты инфантильной психики. Когда Нелли в разговоре с Иваном Петровичем с жаром осуждает старика Ихменева за то, что он не прощает дочь, девочка внушает такое решение судьбы Наташи: «Пусть она уйдет от него навсегда и лучше пусть милостыню просит, а он пусть видит, что дочь просит милостыню да мучается».

В отличие от кротких героев романа страдание для Нелли - не источник смирения, а пища для ее ненависти. Разбив в припадке ярости чашку Ивана Петровича, она тайком убегает из дома и собирает милостыню у прохожих на новую чашку; рассказчик застает ее за этим занятием. «Она как будто хотела кого-то изумить или испугать своими подвигами; точно она хвасталась перед кем-то! (...). Да, старик был прав; она оскорблена, рана ее не могла зажить, и она как бы нарочно старалась растравлять свою рану этой таинственностью, этой недоверчивостью ко всем нам; точно она наслаждалась самой своей болью, этим эгоизмом страдания, если так можно выразиться. Это растравление боли и это наслаждение ею было мне понятно: это наслаждение многих обиженных и оскорбленных, пригнетенных судьбою и сознающих в себе ее несправедливость».

Итак, для Нелли смысл жизни заключается не в ненависти, а в том, чтобы сохранить моральное право на ненависть, она должна страдать. Осознанное, добровольное и демонстративное страдание - ее наслаждение, необходимое условие ее морального комфорта. Нелли носит свою трагедию с собой, как драгоценную реликвию, как ладонку с последним письмом матери, спрятанную на груди.

Основная, сентиментальная линия сюжета заканчивается примирением Наташи с отцом и его знаменитыми словами: «О! пусть мы униженные, пусть мы оскорбленные, но мы опять вместе, и пусть, пусть теперь торжествуют эти гордые и надменные, унизившие и оскорбившие нас! (...) Мы пойдем рука в руку, и я скажу им: это моя дорогая, это возлюбленная дочь моя, это безгрешная дочь моя, которую вы оскорбили и унизили, но которую я, я люблю и которую благословляю во веки веков!».

Именно эта театральная, но волнующая декларация является, по замыслу Достоевского, ответом на циническое надругательство над человеком, творимое «гордыми и надменными». Но творческий процесс у Достоевского не протекал рассудочно. Моральное превосходство - утешение слабых, и великий писатель не мог успокоиться на этом, даже если хотел: его собственная боль и ненависть оставались неизлитыми. Поэтому за светлой сценой примирения следует описание эпилептического припадка Нелли. Субъективная боль Достоевского, пафос его романа не исчерпываются рациональной идеей. Настоящей развязкой становится не примирение, а смерть Нелли в эпилоге романа.

Нелли должна умереть, ведь над семьей Смитов словно тяготеет древнее проклятие. Для ребенка делается небольшое исключение: Нелли умирает среди любви и цветов. И все же такова сила боли и ненависти в душе бывшего омского каторжника, что он, словно испугавшись тихой музыки угасания ребенка, тут же разрушает эту непрочную гармонию пронзительными звуками болевого эффекта: погибающая Нелли видит в бредовых снах мать и дедушку, старик заставляет ее собирать для него милостыню на хлеб и на табак, бранится, что она утаила один пятак, и бьет ее за этот пятак. «Вот я и подумала теперь, Ваня, что он непременно жив и где-нибудь один ходит и ждет, чтоб я к нему пришла...». До самой смерти Нелли уверена, что дедушка зовет ее к себе, сердится и стучит палкой. Ее конец озарен красным светом безумия, смешанного с сознанием долга и ненавистью к князю Валковскому.

Представление о загробной жизни в виде вечного нищенствования по-своему страшнее закопченной баньки Свидригайлова. Земной ад продолжается за гробом, в этом состоит бессмертие души - жуткая фантазия, прямо противоположная осанне Ихменева! Вместо славословия творцу - космическое отчаяние. Хотя Нелли читала евангелие и знает, что Христос завещал прощать врагам своим, она все же не прощает своего отца и проклинает его перед смертью («не за себя, а за мамашу проклинаю»). Таков второй ответ романа на унижение человека.

Итак, роман «Униженные и оскорбленные» содержит два противоположных ответа на вопрос о моральном долге страдающей человеческой личности. Бунт Нелли не только не встречает осуждения автора, но становится своеобразным апофеозом ее жизни. Перед ее последней непримиренностью бледнеет и гаснет красота смирения. Именно трагической катастрофой заканчивается роман. Первоначальный замысел взорван глубинными влечениями Достоевского, рациональный план пришел в столкновение с творческой интуицией, и в ходе работы сложилось художественное решение, которое разрушило моралистическую схему.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

достоевский роман униженные оскорбленные

Название первого романа, написанного Достоевским после каторги - «Униженные и оскорбленные» (1886), должно было напомнить читателям о «Бедных людях». Здесь также на первом плане изображение противоречий большого города, ясно звучит моральный протест против угнетения и преследования «маленьких людей», униженных и оскорбленных богатыми и знатными. В новом романе сочетается злободневная общественно-политическая проблематика с вопросами нравственно-философскими. Традиционная для реалистических произведений манера повествования (отчасти в духе «натуральной школы») перебивается (не всегда убедительно в художественном отношении) романтической историей девочки Нелли, изложенной в стиле авантюрного романа. С образом Нелли связана тема городских трущоб, нищеты, всего мира насилия и обмана, с которыми читатели отчасти были уже знакомы по ранним произведениям писателя.

Две сюжетные линии романа - жизнь Ихменевых (судьба Наташи) и жизнь Смитов (судьба Нелли) - объединяются князем Валковским (отцом Нелли; сын же его, Алеша, соблазняет и оставляет Наташу). Валковский - новый у Достоевского тип человека, нагло раскрывающего свою низменную натуру, не стыдясь, а, напротив, даже гордясь своей подлостью. У него есть свой идеал - индивидуализм, безответственность, цинизм, открытое унижение всего высокого, прекрасного, добродетельного.

Добролюбов в статье «Забитые люди» (1886), посвященной роману Достоевского, выделил в творчестве писателя глубокую «боль о человеке», страстную защиту человеческого достоинства «маленьких людей». В то же время критик отмечал, что князь Валковский не вполне удался писателю: в нем слишком «сгущены» черты негодяя, он напоминает мелодраматического злодея. В дальнейшем подобный характер будет более реалистически разработан Достоевским в «Преступлении и наказании» (Лужин, Свидригайлов), «Братьях Карамазовых» (Федор Карамазов).

В романе «Униженные и оскорбленные» особый интерес автора привлекает исследование глубин души человеческой, новое понимание тайн человеческой личности. Наташа, смертельно обиженная князем Валковским, говорит: - «Надо как-нибудь выстрадать наше будущее счастье; купить его какими-нибудь новыми муками. Страданием все очищается…».

В 1862 г. Достоевский впервые выехал за границу. Его заграничные впечатления послужили основой для книги «Зимние заметки о летних впечатлениях» (1863). Эти блестящие публицистические очерки начали ту антикапиталистическую тему, которая станет характерной для многих других произведений Достоевского. В «Зимних заметках…» содержится острая критика буржуазного образа жизни, буржуазной идеологии, основанной на обожествлении «миллиона», который один только и может обеспечить человеку право «делать все, что угодно». Достоевский ненавидит и презирает буржуа с его мещанскими взглядами, индивидуализмом и аморальностью как своего личного врага.

Буржуазный комфорт, буржуазная цивилизация пугают и возмущают писателя, который решительно не верит в прочность основ собственнического общества: «От цивилизации человек стал, если не более кровожаден, то уж, наверное, хуже, чаще кровожаден, чем прежде». Но, справедливо критикуя капиталистический мир, Достоевский в то же время приходит к отказу от идеи прогресса в целом, отрицая самую возможность построения общества, основанного на принципах науки и разума.

Достоевский связывал свои мечты о «золотом веке» не с революцией и социализмом, а с идеалами мирного и братского единения всех людей как основой прекрасного будущего человечества. Постоянно обращаясь к коренным вопросам национального развития России, размышляя о своеобразии ее исторического пути по сравнению с капиталистическим Западом, писатель оказался противником и буржуазного эгоистического разъединения, и теории разумного эгоизма русских революционных демократов.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1. Достоевский Ф.М. Письма, т. 1, стр. 236, 239, 256.

2. Достоевский Ф.М. Собр. соч., т. 13, М.-Л., 1930, стр. 350-353. «Примечание» напечатано в журнале «Эпоха», 1864, сентябрь.

3. Достоевский Ф.М. Собр. соч., т. 3, М., 1956, стр. 7-25.

Размещено на Allbest.ru

Подобные документы

Анализ функционирования романа "Униженные и оскорбленные" в отечественной литературоведческой науке. Характеристика зависимости интерпретации текста Ф.М. Достоевского от эпохальных представлений. Влияние взглядов исследователей на восприятие романа.

дипломная работа , добавлен 09.08.2015


Отражение тяжелых условий жизни в детстве в последующем литературном творчестве Ф.М. Достоевского. Черты характера и анализ литературного стиля писателя. История возникновения замысла, сюжетные линии и автобиографизм романа "Униженные и оскорбленные".

доклад , добавлен 22.11.2011


Краткая биография Федора Михайловича Достоевского; его творческий путь. История написания романов "Униженные и оскорбленные", "Записки из подполья" и "Преступление и наказание". Рассуждения писателя о человеческой душе и возможностях ее познания.

реферат , добавлен 11.04.2014


Иллюстрации к произведениям Достоевского "Преступление и наказание", "Братья Карамазовы", "Униженные и оскорбленные". Появление постановок по крупным романам Федора Михайловича. Интерпретация романов писателя в музыкальном театре и кинематографе.

дипломная работа , добавлен 11.11.2013


История написания романа "Преступление и наказание". Главные герои произведения Достоевского: описание их внешности, внутренний мир, особенности характеров и место в романе. Сюжетная линия романа, основные философские, моральные и нравственные проблемы.

реферат , добавлен 31.05.2009


Проведение анализа изменения негативного мнения со временем у русских критиков к романам Ф.М. Достоевского "Бедные люди", "Униженные и оскорбленные", "Преступление и наказание", "Идиот". Изучение графических рисунков, отражающих идеи его творчества.

дипломная работа , добавлен 01.11.2011


Нравственно-поэтическая характеристика романа Ф.М. Достоевского "Идиот". История написания романа, его нарвственная проблематика. Характеристика образа Настасьи Филипповны в романе Ф.М. Достоевского, ее нравственный облик, последний период жизни.

дипломная работа , добавлен 25.01.2010


Исторические предпосылки романа Ф.М. Достоевского "Бесы". Анализ характеров действующих лиц романа. Образ Ставрогина в романе. Отношение к вопросу нигилизма у Достоевского и других писателей. Биография С.Г. Нечаева как прототипа одного из главных героев.

дипломная работа , добавлен 29.04.2011


Рассмотрение способов выстраивания сюжета и композиции романов Тынянова. Историко-литературный контекст романа "Кюхля" Ю.Н. Тынянова. Особенности сюжета и композиции романа. "Биографический миф" о Кюхельбекере и его интерпретация в романе Тынянова.

дипломная работа , добавлен 04.09.2017


История и проблемы экранизаций произведений Ф.М. Достоевского. Анализ постановки романа "Идиот" в кино (фильмы И. Пырьева, А. Куросавы, В. Бортко и Р. Качанова) в сравнении с произведением, их идейная ценность и художественное воплощение в кинокартинах.

«Униженные и оскорбленные» - роман Ф.М. Достоевского. Роман создавался одновременно с работой над «Записками из Мертвого дома». В самом конце 1859 г. Достоевский вернулся из Сибири в Петербург. За десять лет, проведенных им на каторге, многое изменилось в России. Расшатался и агонизировал крепостнический уклад, стали размываться патриархальные устои, общество урбанизировалось и переживало болезненный процесс социального расслоения; власть денег наложила отпечаток на все сферы быта и морали.

Достоевский, находящийся во власти почвеннических идей, для пропаганды своих взглядов основал журнал «Время», первый номер которого вышел в январе 1861 года. Для успеха журналу нужен был роман, способный заинтересовать читателя. Таким романом и стали «Униженные и оскорбленные». Новое произведение Достоевского печаталось во «Времени» с января по июль 1861 года. В том же году роман вышел отдельным изданием. «Униженные и оскорбленные» имели колоссальный успех у публики, но рецензенты встретили роман сурово. Н.А. Добролюбов считал его «ниже эстетической критики», А.А. Григорьев называл героев куклами, манекенами, ходячими книжками. Впоследствии сам Достоевский отчасти согласился с обвинениями критиков.

Сегодня трудно согласиться и с суровым приговором критиков, и со «смиренной авторецензией» (по определению К. Мочульского) Достоевского. Стало очевидно, что роман «Униженные и оскорбленные» — эксперимент, в ходе которого Достоевский впервые «опробовал» многие приемы, сюжетные ходы и даже характеры героев, которым затем предстоит появиться в его «программных», фундаментальных произведениях. Зависимость «Униженных и оскорбленных» от мелодраматических авантюрных романов Фредерика Сулье, Э. Сю, В. Гюго, Ч. Диккенса не умаляет новаторства Достоевского.

К особенностям композиционного строения романа можно отнести, во-первых, параллельное развитие сюжетных линий: истории Наташи Ихменевой и истории Нелли. Все происходящее с этими героинями преломляется через сознание Ивана Петровича, который одновременно выступает и как рассказчик, самым активным образом участвующий в напряженном и запутанном действии, и как связующее звено, объединяющее все нити разветвленного сюжета, и как носитель философских, этических и социальных идей автора романа.

В «Униженных и оскорбленных» Достоевского происходит своеобразное удвоение сюжетных линий: перед читателем предстают две дочери, ради любви бросающие своих отцов (Наташа и мать Нелли, «Смитиха»); два князя Валковский (отец и сын); жертвенная любовь Ивана Петровича к Наташе перекликается с бескорыстным, платоническим чувством Генриха («Феферкухена», как издевательски именует его сыщик Маслобоев) к матери Нелли; Генрих умер совсем еще молодым — то же вскорости предстоит Ивану Петровичу, дописывающему историю своей любви в больнице, в полном одиночестве и нищете (ожидаемая смерть Ивана Петровича) зеркально отражает еще и упомянутую в романе раннюю кончину критика Б.

Утроению или удвоению подвергаются и другие ключевые моменты действия: Смит и Ихменев проклинают своих дочерей, при этом Ихменев проклинает Наташу дважды; дважды проклинают в романе и князя Валковского: мать Нелли и сама Нелли; повторяется история с покупкой серег на день рождения (мать Нелли вспоминает, как старик Смит рассердился, узнав, что его подарок уже не является для нее сюрпризом — но и старик Ихменев рассердился по такому же поводу, и его гнев Наташа тоже вспоминает с умилением). Катя — дочь откупщика, как и мать Алеши, умершая после нескольких лет брака с Валковским; князь прочит себе в жены девочку 14 лет, а именно в этом возрасте умирает Нелли. Удвоение и зеркальное отображение сюжетных линий не только усиливает мелодраматический эффект произведения, но и является продолжением давно интересующей Достоевского темы двойничества. Герои-двойники дополняют, объясняют, углубляют друг друга и те идеи, носителями которых они являются.

Второй важный композиционной особенностью романа «Униженные и оскорбленные» Достоевского можно назвать любовный «многоугольник», составленный из нескольких «треугольников», тоже, впрочем, не совсем обычных. Вершины центрального «треугольника» — Иван Петрович, Наташа, Алеша. Когда-то Наташа была влюблена в Ивана Петровича — они вместе росли, читали одни и те же книги, между ними установилась духовная близость. Наташа была в восторге от дебюта Ивана Петровича в литературе, ее родители дали согласие на брак; хотя и с отсрочкой свадьбы. Внезапно вспыхнувшая страсть Наташи к Алексею Валковскому необъяснима разумом. Духовной близости между ними нет. Наташа знает, что ее новый избранник не умен, видит все его неприятные черты и слабые стороны характера. По сравнению с ней, Алексей — ребенок. Наташа не идеализирует его, но ее чувство не плотское влечение, а жертвенная любовь-страдание, ее крест. Наташа, решившая против воли отца уйти к Алексею, выглядит как тяжело больной человек — у нее «впалые бледные щеки, губы, запекшиеся, как в лихорадке, и глаза, сверкающие из-под длинных ресниц горячешным огнем», визит князя Валковского ввергает ее в истерический припадок и т.д. Иван Петрович также нездоров, но его любовь к Наташе лишена надрыва, он не испытывает ревности, ибо верен идее духовной близости; Иван Петрович страдает, видя что Наташа несчастна, он испытывает боль за нее, но не «из-за». Временами Иван Петрович испытывает недоброе чувство к «сопернику» Алеше, но лишь потому, что Алексей не дает Наташе счастья, терзает ее.

Как ни странно, но влечение Алексея к Наташе предельно целомудренно: Наташа ощущает себя не женой и не любовницей, а матерью Алеши, хотя она старше его всего на два года. «Треугольник» не замкнут: соперничества Ивана Петровича и Алексея нет, нет соперничества и между Наташей и Нелли. Нелли исступленно ревнует Ивана Петровича, но любовь тринадцатилетней девочки ко взрослому человеку преждевременна и обречена на то, чтобы остаться незамеченной и неразделенной. Не замкнут и треугольник «Наташа—Алеша — Катя». Алеша тянется к ним обеим, и, будучи не в силах выбрать, кто из них ему дороже, предлагает фантастический вариант решения проблемы: «...Я прямо сказал, что люблю очень Катю, но что как бы я ее ни любил, и кого бы я ни любил, я все-таки без нее, без Наташи, обойтись не могу и умру. <...> Что же касается до Кати, то что же такое! Я ведь не могу жить без Наташи... Обвенчается и тоже туда с ней поедем, где Катя...».

К другим особенностям композиции могут быть отнесены ее многофигурность, обилие случайных, подчас мистических совпадений, благодаря которым развивается запутанная интрига. Добро и зло не просто ярко выражены в романе, они персонифицированны. Идея абсолютного, победительного зла воплощена в образе князя Валковского. Литературными предшественниками Валковского являются Юлиан Астакович, пожилой, почтенный с виду чиновник — сладострастник, любящий потаенный, темный разврат («Петербургская летопись», «Елка и свадьба») и, отчасти, человек-паук Газин из «Записок из Мертвого дома». В последующих романах Достоевского линия Валковского раздваивается — ее продолжают, с одной стороны, «сладострастники» Свидригайлов, Федор Павлович Карамазов, старичок Тоцкий, генерал Епанчин; с другой стороны, «сверхчеловеки» и «циники»— Раскольников, Кириллов, Иван Карамазов, - а затем обе линии сходятся в образе Ставрогина. Валковский - демоническая фигура, «князь тьмы», умеющий очаровать любого человека, чтобы, использовав, безжалостно отшвырнуть его прочь, точно ветошь. Все скрытые пружины действия сосредоточены в руках Валковского; его злая воля определяет судьбы всех персонажей: всерьез противостоять ему не может никто. «Голяк, потомок отрасли старинной», ради денег и власти он способен на любое преступление. Он женит сына на Кате, ибо они «дураки оба», и рассчитывает распорядиться Катиными миллионами по собственному усмотрению. Он чудовищный эгоист. В советском литературоведении бытовала точка зрения, что князь Валковский — тип хищного капиталиста. Однако нельзя забывать, что деньги, богатство, капитал для него не цель, а синоним неограниченной власти и извращенных наслаждений.

Антиподом эгоисту и мизантропу Валковскому в романе предстает Иван Петрович — автор филантропической повести, сознательный, убежденный носитель кантовского императива «добро ради добра», альтруист, моралист и неудачник. Образ Ивана Петровича породил в критике бурную полемику. Ивана Петровича рассматривали и как резонера, и как художественного двойника самого Достоевского 40-х гг. — идеалиста и романтика, над которым Достоевский 60-х вершил безжалостный, но справедливый суд. Вероятнее же, воспринимать образ Ивана Петровича нужно как предтечу «положительно прекрасного» князя Мышкина. Достоевский после каторги обрел непоколебимую уверенность в том, что единственно возможный путь человека к счастью лежит через страдание. Христос, принявший страдание во имя людей, — идеал, данный людям. Тот, кто страдает за других, — искренне и самоотверженно, — приближается к этому идеалу. Бескорыстный, целомудренный, донкихотствующий Иван Петрович явно тяготеет к идеалу Богочеловека (хотя религиозная тема в романе практически не затронута) — на другом конце шкалы располагается Валковский, в гордыне своей возомнивший себя Человекобогом, равным Создателю.

В «Униженных и оскорбленных» Достоевского конспективно намечено все, что будет автором развернуто впоследствии: ночная сцена в ресторане между князем и Иваном Петровичем — это первая «философская беседа», где совершается борьба идей и где добро и зло получают возможность сойтись в споре, причем суд над добром поручается злодею. Странная, немыслимая в реальной жизни, любовь «втроем», которая могла бы спасти Алешу, Наташу и Катю, предвосхищает трагические треугольники «Мышкин — Аглая — Настасья Филипповна» и «Рогожин - Настасья Филипповна - Мышкин» в «Идиоте». Антитеза «любовь—страсть» здесь только заявлена, как заявлен и конфликт между всеобщей братской сострадательной христианской любовью и любовью, возникающей между мужчиной и женщиной в результате предпочтения ими друг друга всем остальным. Сыщик Маслобоев — добрый, но слабый и способный в равной степени на добро и зло, пропащий человек, сознающий свою обреченность — предтеча Порфирия Петровича из «Преступления и наказания». Тема денег, возникающая в романе постоянно, также перейдет в последующие произведения, а фраза Алеши Валковского «Богатство — главное. Нынче самый главный князь — Ротшильд» вызывает прозрачные ассоциации с «ротшильдовской» идеей романа «Подросток».

«Униженные и оскорбленные» Достоевского стоят в преддверии романов-трагедий. Шаблоны мелодрамы, авантюрного и уголовного романа наполняются гениальным психологическим и идеологическим содержанием. Ф.М. Достоевский вырабатывает новый повествовательный стиль, изображая жизнь идей в конкретной форме. Роман интересен тем, что Достоевский не решает, а ставит проблемы, которые будут рассматриваться им на протяжении всей жизни.