Что будет если устроить революцию. Великая российская революция

Все произойдет молниеносно. Днем мы услышим о небольших беспорядках, а уже через три-четыре часа центр российской столицы будет запружен многотысячными колоннами манифестантов. Первый выстрел в сторону народа станет самоубийством власти.

Известный российский политтехнолог, доктор исторических наук, профессор МГИМО Валерий Соловей считает, что в России произойдет революция и в своей статье описал сценарий развития событий.

При этом Валерий Соловей предваряет свою статью следующими словами: «Еще раз повторю, особенно для любителей политических доносов. Все, что написано в этой заметке, не более чем краткое изложение того, что я излагал в своих статьях и книгах последние несколько лет. Причем некоторые из этих публикаций были отмечены наградами и премиями».

Приводим текст этой публикации Валерия Соловья полностью:

«Все революции одинаковы, как счастливые семьи Льва Толстого. Все они в своем развитии проходят три этапа: моральную делегитимацию действующей власти, массовый политический протест, свержение старого режима. Порою эти этапы практически совпадают во времени, порою отделены друг от друга некоторым промежутком. Для России, скорее всего, верно второе.

Моральная делегитимация тоже революция, но психологическая. Она всегда предшествует революции политической. Перед тем, как свергнуть власть, люди должны массово презирать и ненавидеть ее. Именно это сейчас и происходит в России. На парламентских выборах «партия жуликов и воров» потерпела моральное и политическое поражение.

Несмотря на грандиозную машину административного давления и фальсификаций, она потеряла более 10% в сравнении с результатами прошлых выборов и не достигла поставленной цели конституционного большинства. И это согласно официальным данным. По данным неофициальным, но вполне достоверным, «партия жуликов и воров» проиграла во всех крупных русских городах, включая Москву и Петербург. Ее надежной опорой остается лишь Северный Кавказ и некоторые другие национальные республики. (Теперь, надеюсь, понятно, почему Северный Кавказ усиленно дотируется в ущерб русским регионам?)

Это еще не конец и даже не начало конца, но конец начала. Властная конструкция, любовно взращивавшаяся и лелеявшаяся последние 11 лет, начала сбоить и рассыпаться. В ряде регионов бюрократический корпус осторожно, но последовательно играл против ЕдРа.

В то же время люди пока еще не готовы массово выйти на улицы и защитить свое право на свободный выбор. Из дружного голосования против «партии жуликов и воров» не следует автоматически коллективный уличный протест.

Более того, после парламентских выборов на какое-то время наступит спад общественный активности, который власть с облегчение посчитает стабилизацией. Но в действительности это окажется не более чем временной паузой перед новым этапом революции. То, КАК будут проходить президентские выборы, даст новый мощный толчок моральной делегитимации власти. Но еще более важными окажутся действия власти после выборов.

Вопреки распространенному мнению, революциям совсем не обязательно предшествует глубокий социально-экономический кризис и массовое обнищание. Многие революции проходили на фоне относительного социального благополучия. Несравненно более важна для политической революции так называемая «революция ожиданий», то есть ситуация, когда люди жили неплохо и надеялись жить еще лучше, но их надежды в одночасье рухнули. Вот эту «революцию ожиданий» наши сограждане сполна переживут в следующем году, когда выяснится, что предвыборные обещания власть выполнять не собирается, денег в казне нет и надо затянуть пояса. Легко вообразить реакцию военных и полицейских, которым лишь несколько месяцев смогут выплачивать обещанное повышенное жалованье.

Именно в следующем году заработают так называемые новые «социальные» (а на деле совершенно антисоциальные) законы об образовании и медицине, лишающие население возможности бесплатно получать качественную медпомощь и образование. В 2012 же году резко усилится фискальное давление на бизнес и население. Между тем во всех исследованиях говорится: усиление фискального давления со стороны морально нелегитимной власти - прямая дорога к революции.

Начнется все внезапно. Революции всегда начинаются неожиданно даже для самих революционеров, день и час ни одной из них не был предсказан. Отнюдь не рядовой ум своей эпохи Ульянов-Ленин в январе 1917 года с горечью писал, что его поколение не доживет до революции в России, может быть, ее увидят дети.

Ничтожный повод даст толчок грандиозной динамике. Этим поводом может послужить что угодно: уличный пикет, небольшой митинг, стихийное перекрытие дороги, похороны очередной жертвы этнической преступности, наезд машины с мигалкой на женщину с ребенком (Если солома высохла, рано или поздно она загорится). И вдруг, - а это всегда «вдруг», - небольшая группа людей начнет превращаться в многотысячную толпу, которая двинется в центр города, сметая по пути хлипкие полицейские кордоны.

Все произойдет молниеносно. Днем мы услышим о небольших беспорядках, а уже через три-четыре часа центр российской столицы будет запружен многотысячными колоннами манифестантов, к которым присоединится ОМОН. Вот так происходит рождение нации.

А что же власть, неужели она не станет сопротивляться? Попробует, конечно. Маловероятно, однако, что люди, боящиеся свиста на концерте, наберутся мужества отдать приказ открыть огонь по мирным людям. Разве что они очень хотят повторить судьбу Чаушеску и Каддафи.

И уж совсем невероятно, чтобы ТАКИЕ приказы были выполнены. Те, кто их отдает, могут надеяться сбежать к своим миллиардам, накопленным непосильным трудом на ниве служения Родине, но вот куда бежать исполнителям преступных приказов? А преступления против человечности, как известно, не имеют срока давности и не заслуживают снисхождения.

Первый выстрел в сторону народа станет самоубийством власти. Предвидя собственное будущее, она делает и будет делать все, чтобы отсрочить собственный конец. Однако пресловутое русское «закручивание гаек» приведет лишь к срыву ржавой резьбы и окончательному разрушению властной конструкции. Насилие, исходящее от морально нелегитимного режима, вызывает не страх и покорство, а взрыв негодования и непреодолимое желание масс свергнуть его, - такова аксиома революций.

Это, кстати, и ответ тем, кто ассоциирует революцию с массовым насилием и потоками крови. Разве есть идея, за которую власть имущие готовы умирать? Или найдутся фанатики, готовые умирать ради их оффшорных счетов?

Одержимые наживой неизбежно проигрывают людям, движимым стремлением к свободе и справедливости. Все революции в европейских странах последних 20 лет проходили мирно и бескровно, и Россия не станет исключением. Даже в Румынии свержение режима Чаушеску сопровождалось лишь локальным и кратковременным насилием.

Мирные революции совершаются очень быстро. Вопрос о власти в России решится столь же стремительно, как в 1917 г. и 1991 г. - в три-четыре дня… »

Тэги: Россия, Политика, революция

Все чаще в разговорах, публикациях и на митингах стало употребляться слово «революция». О революции стали думать. Это самый плохой из возможных симптомов для власти.

Левые пытаются оправдать свои действия тезисом, что революции не могли бы происходить, если бы правительства вовремя удовлетворяли законные требования граждан.

Но как определить эти законные «народные нужды», вовремя не удовлетворенные правительствами? Законно ли требование хлеба? Безусловно. А законно ли было требование бесперебойной подачи хлеба во время войны, да еще и сопряженное с политическими требованиями в феврале 1917 года? Думаю, что после блокады Ленинграда (1941-1944 гг.) подобное сочетание хлеба и политики будет вызывать у кого-то сомнение, а у кого-то и призыв применить методы военного трибунала к паникерам и политиканам.

Осуществились ли «народные нужды» уже в Феврале или только в Октябре? Или в 1991 году? Или в Феврале и в Октябре 1917 года были удовлетворены лишь амбиции тех революционных групп, которые делали и сделали эти революционные акты во имя захвата власти?

Каждой передовой революционной части нашей интеллигенции «народные нужды» мерещатся по-своему. И часто «народные нужды» реально фокусируются в личных амбициях, в стиле «если это полезно для меня, то полезно для народа» или «если это полезно нашей партии, то это и есть осуществление народного счастья».

Конечно, все революционеры склонны обвинять в появлении на свет революции саму власть. Власть всегда оказывается виновата, что не пошла на компромисс с революционерами, и потому, мол, произошли все известные в истории революции. То есть революцию все время хотят объяснить не действиями революционеров, а бездействием или неправильным действием власти.

Это одновременно и очень странно, и очень закономерно.

Закономерно, потому что преступникам свойственно обвинять саму жертву в том, что она сама виновата. Насильников провоцируют красивые женщины в привлекательных одеждах, подчеркивающих их женские достоинства. Грабителей — объемы скопленных материальных ценностей. Аферистов — простота нравов и неискушенность граждан и т. д.

А сами по себе они, преступники, безвинны. Исключительно из социальной неизбежности и под грузом нависших над ним обстоятельств, а также действий или бездействий самой жертвы они вынуждены были убивать, грабить или насиловать.

Но ведь в мире политики, как и в любой другой сфере, ничего само по себе не движется, если не прилагать никаких усилий. И если бы не было революционеров, то не было бы и никаких революций. Ровно поэтому же если бы не было никаких построек, то не было бы ни строителей, ни заказчиков. Куда человек прикладывает свои усилия, там и появляются результаты этих усилий.

Это вопрос человеческой свободы. Одни строят империи, другие прилагают свои усилия к их разрушению. Одни — созидатели, другие — разрушители. Одни получат награду как праведники-созидатели, другие получат по заслугам как их противники.

Делегитимизация власти и снятие табу с революции

Любая революция, любые революционеры делают свою основную разрушающую работу до самого акта восстания или переворота. Основная задача любой революции до самой революции — делегитимизировать власть. Добиться революции в головах самих граждан. Убедить какую-то значимую часть населения, что надо прекратить подчиняться власти, перестать считать ее адекватной, национальной и законно обоснованной.

Современные революционеры нередко хотят нам доказать, что революция в современном русском обществе может быть не страшной и не кровавой. Мол, у русского общества огромный негативный опыт XX столетия, и оно не пойдет по пути кровавых переворотов.

Во-первых, кто может гарантировать, что повтор будет более мягок, чем был большевистский? И не менее важное дополнение к этому пункту таково: а насколько он может быть более мягок? Будут убивать не миллионами или десятками миллионов, а десятками и сотнями тысяч?

А является ли декларируемый спад кровавых аппетитов поводом соглашаться на революцию? А вдруг аппетит к кровопролитию будет нарастать в процессе революционного властвования?

Тезис, что революции могут быть и бескровными, никак не подтверждается революциями во Франции в 1789 году, в России — в 1917 году или в Китае — в 1949-м. Скорее всего, когда говорят о бескровности, имеют в виду «революции с маленькой буквы», перевороты. Революционные перевороты, сменяющие режим той или иной личной власти в рамках одной и той же властной парадигмы, например, демократии.

Фото: www.globallookpress.com

Там, где революция стремится разрушить мир «до основания», со сменой и религиозного, и политического, и экономического мировоззрения, там, собственно, и есть настоящая революция. Если революция сменяет лишь режим, то революция ли это? Не простой ли сменой власти лучше ее назвать?

Во-вторых, говорят, что революция принимает более радикальные формы, когда в обществе много молодежи. И, мол, в русском обществе молодежи немного, а значит, якобы и сама революция должна быть более мягкой.

А кто сказал, что передовыми революционными группами будет именно русская молодежь, а, скажем, не исламистская из законно или незаконно прибывшей к нам миграции?

Были и остаются левые писатели, которые предлагают вместо пролетариата на роль передового класса взять именно исламистскую молодежь. Недалеким левым может показаться, что им, так же как и пролетариату, нечего терять, кроме своих цепей. Эта молодежь никак не связана с исторической традицией русского государства, ее цивилизационно-религиозные центры находятся вне России, ее идентификация связана с исламистским глобалистским проектом. Чем не замена отыгранной карты рабочего класса?

Нужно прекращать бояться русской идентичности

РФ должна осознать себя Россией, а не безликой постсоветской республикой, застрявшей между двумя одинаково безумными гуманистическими проектами. «Станем как все» и попробуем натянуть на себя латекс с территориальных размеров Швейцарии или политической организации США, с одной стороны. И проектом «Даешь вчера!» с единственным желанием повторить Советский Союз 2.0 то ли в бесчеловечном сталинском облике, то ли в застойно-человеческом брежневском варианте.

Российская Федерация двигается в своем развитии на слишком малых оборотах, не задействуя в полной мере всех народных потенций.

Если современная власть не включит русский национальный «реактор» в спокойном, умеренном, но традиционном идеологическом обрамлении, ей не удержаться. Или, если точнее, ей будет очень тяжело сохраниться после передачи «по наследству» этой власти от Путина кому-нибудь другому.

Пропутинская конструкция власти и ее идеология недостаточно прописаны и не пропагандированы ни через СМИ, ни, что еще более важно, через школу. Где наследники? Где мировоззренчески-монолитно сплоченный политический класс, который получил в университетах несоветскую и нелиберальную закалку и который продлит взятый политический курс? Где народ, прошедший через новую общеобразовательную школу, где ему дали твердые политические и исторические знания об их Великом Отечестве? Где, наконец, эти самые новые школы и новые университеты, воспитывающие нацию, уясняющие прошлое и мобилизующие молодые силы на будущее?

Фото: www.globallookpress.com

Вся высшая школа либо осталась советской, либо стала либеральной и не в состоянии готовить образованных и сознательных граждан своей Родины.

Мы много уделяем внимания военным и геополитическим вопросам, что правильно и вроде бы получается. Мы не менее стараемся решить экономические и финансовые вопросы, что, вероятно, делается не совсем верно, и явно многое не получается. Но ведь гражданин нашей страны прежде всего — человек разумный. Достаточно ли его развивает наше постсоветское образование, и добротной ли мировоззренческой пищей питают его СМИ и само государство?

Да, есть системные партии, как есть и системные банки, но нет пронизывающего общество мировоззренческого идеологического единства, как нет и национальной экономической школы. Оттого и наша внутренняя повестка так бледна и неустойчива, и потому наша экономика постоянно в упадке и глобально не знает, как и куда ей развиваться.

Большое количество наших граждан не знает своей страны ни в мировоззренческо-психологическом плане, ни в хозяйственно-экономическом.

Люди, граждане страны — не безликий электорат, они имеют свою историю, свои поведенческие стереотипы, свои психологические установки, требования к власти и т. д. И власть должна быть национальна не потому, что какие-то «великорусские шовинисты» хотят установить свой режим подавления других национальностей, а только потому, что она может быть своей, признанной, глубоко легитимированной, родной властью, только если она соответствует представлениям большинства людей, сформированным их жизнью.

Сгущается ли атмосфера давления?

Пенсионная реформа: Что ждет Россию после слов Путина

Многие революционные агитаторы сейчас радикализировали пропагандистскую риторику о сгустившейся атмосфере некоего психологического давления в обществе, усиления страха, распространяемого властью, даже насилия. Где посмотреть на это давление? Может быть, это ощущает наша элита, деятельность которой вписывается в прямоугольник: офшоры, Уголовный кодекс, Лондон, амнистия? Или в том, что отдельным особо горячим головам не дают свободы организовывать революционные катаклизмы?

Мне кажется, что, кроме тяжелого прохождения пенсионной реформы и других непопулярных реформ, основными носителями атмосферы «психологического давления» и «страха» являются сами разжигатели революционных страстей.

Фото: www.globallookpress.com

После выборов президента они осознали, что как минимум до 2024 года у них нет шансов законными средствами попасть в вожделенную ими властную синекуру. И придется свои «лучшие годы» продолжить существовать либо на западные гранты, либо в партийных тусовках.

Наиболее недовольны те, кто мнит себя революционными Дантонами и Робеспьерами, новыми Керенскими, Лениными и Сталиными. Недовольны те, у кого болезненно «расчесана» жажда власти и отсутствует критическое отношение к своим политическим способностям.

Революция, по сути, и есть воплощенное недовольство окружающим миром, часто помноженное на собственную горделивую ущербность. Гордыня, самолюбование, высокое о себе думанье, само превозношение и неудовлетворенность своим положением в мире — вещь, сложно улавливаемая государством сфера.

Где у революции начало и конец? А где имитация?

Говорят, что современные революции не так страшны, они менее кровавы, они не посягают на глубинное переустройство общества. Они якобы направлены лишь на смену одной группы у власти на другую. Группы свергнутого правителя и его окружения на другую группу, революционеров, совершающих переворот.

Суть тезиса — не надо бояться современных революций, они лишь носят насильственный характер при смене власти. Власти, которая не хочет идти на законные компромиссы или «народные требования».

Но тогда встает вопрос: «А где у революции начало, а где у революции конец?» Чем кончится революция? Кто сказал, кто гарантировал, что революция, сметя людей у власти, дальше не будет «углубляться» радикалами, перманентно не удовлетворенными окружающим миром?

Открывая революционный ящик с желанием убрать «тирана» и его «камарилью», можно ли рассчитывать на то, что все закончится переходом власти от «плохих людей» к «хорошим революционерам»?

Например, кто был хорошим, а кто плохим в ситуации 1991 года? Ельцин или Горбачев?

Б. Ельцин. Фото: www.globallookpress.com

Не были ли отношения между коммунистом, приверженцем социализма с человеческим лицом Горбачевым и коммуниста, разочаровавшегося в социализме, либерала Ельцина сродни отношениям социалиста-трудовика Керенского с социал-демократом, марксистом Лениным? И Ельцин был революционером, и Горбачев представлял революционную коммунистическую партию. И Керенский был революционером, и Ленин дышал революцией.

В революции «хороших» нет вовсе. Все ее деятели должны быть покрыты в нашей истории густой черной краской. Все они стремились к личной власти и всем было наплевать на страну.

Достигла ли какая-нибудь из наших революций вожделенной и декларируемой цели — всеобщей справедливости? Явно нет.

Что тогда остается от революционных стремлений, кроме «побитой посуды», пролитой крови и очередного неудовлетворения социальной действительностью?

Должны ли законопослушные граждане становиться революционерами?

Так должны ли радикализироваться «законопослушные граждане» вместе с революционерами, если правительство не идет на те или иные реформы, требуемые оппозицией? И может ли «законопослушный гражданин», консерватор стать в определенной обстановке революционером или сочувствующим революционерам?

Под соусом этакой «демократизирующей» революции, якобы направленной лишь на появление более «вменяемой», «демократической» власти, нам хотят продать банальный переворот и смену управленческой команды.

В чем же опасность таких революций для власти? Да в том, что современная власть идеологически практически не защищена от них. Власть клянется демократией, и оппозиция клянется той же демократией. Разница лишь в том, что одни у власти, а другие вне ее. Причем последние, не у власти, могут вполне использоваться другими странами, которым просто не нравится конкретное направление конкретных людей, находящихся сейчас у власти. Обычное геополитическое соперничество.

Фото: www.globallookpress.com

«Настоящих буйных мало»

Сегодня революции не хватает настоящих буйных, отвязанных, не обремененных моралью волевых ублюдков, которые способны вести разгоряченные массы на практические революционные насильственные действия.

«Дело прочно, когда под ним струится кровь» — лозунг настоящих революционеров, не пасующих перед пролитием крови. Настоящие революционеры никогда не прекращают борьбы с режимом. Революция — это они сами, это их жизнь.

Пока революция не уйдет из наших школ, из нашей культуры и из нашей головы, она будет неизбежно появляться на наших улицах. Для этого необходима интеллектуальная борьба и отказ от революции как способа решения социальных проблем в обществе. Революция не должна быть привлекательной.

Необходимо загнать идею революции в маргинальные левые кружки и воспитать стойкое неприятие, как интеллектуальное, так и религиозно-нравственное к ее методам и целям. Всякая политическая революция должна отталкивать своим историческим обликом от себя всех порядочных граждан.

Встать в ряды революционеров не должно приходить никому в голову, кроме национальных предателей.

Вооруженный революционер должен получать весомый тюремный срок, интеллектуал, пишущий или пропагандирующий революцию, должен оставаться без кафедры для своих выступлений и желательно без возможности спокойно существовать на внешние или внутренние средства для своей пропаганды и подготовки революции.

Если власть не займется этим, то она будет постоянно сталкиваться с Болотной площадью, пока та не победит власть.

Но это не наша жизнь и мы не должны участвовать в своей смерти.

Фото: www.globallookpress.com

Все, кто не против революции — уже революционеры

Революционеры есть и в левом, и в либерально-демократическом, и даже в национально-демократическом станах. Все, кто не против революции — уже революционеры. Надо быть сознательным противником революции, только такая позиция может быть названа гражданской, православной и русской.

Надо быть либо клиническим идиотом, либо злостным разрушителем и русофобом, чтобы на втором тысячелетии русской государственности, после 1917 года и его последствий для нации требовать начать все заново, на чужих коленках с нового листа, стремясь спалить дотла великую многостраничную (многовековую) книгу русской жизни.

Революционные идеологи всегда призывают не задумываться и смело, безрассудно шагать в революцию, только так они могут соблазнить поучаствовать глупый человеческий «хворост» в разжигании смертельного для него пожара революции.

Революция — это смерть, прежде всего для самих участников революции. Не видишь смысла в жизни, все кажется плохим — пойди лучше застрелись, но не иди в революцию. Это стопроцентное попадание в ад, так как дело революции — дело сатанинское.

Приглашая людей в революцию, ее идеологи соблазняют людей: станьте как боги, сделайте себя творцами истории, но в действительности людей приглашают лишь носить из огня революционные каштаны и становиться тем стадом свиней, которое бесы, вселившиеся в них, низвергнут в кровавое море революции без всякого спасения.

Фото: www.globallookpress.com

Революционер — всегда русофоб, всегда атеист и всегда самовлюбленный болван.

Не будем на них похожи!

Для революции что то должно произойти - в умах, головах людей. Россияне терпели маразматические законы и запреты, терпели падающей уровень жизни, терпели произвол полиции, терпели абсолютно свинское и скотское к себе отношение, терпели поборы, терпели беззаконие. А что изменилось сейчас? В России не будет "интеллигентской революции" среднего класса - этот поезд ушел в 2012-ом.

Конечно, рано или поздно что-то будет. Как и в вечно полыхающей Латинской Америке, и нищей Африке - авторитарный режим чаще всего заканчивается революцией. Потому что ничем другим они закончится не могут. Конечно, любой путинист может фантазировать про то, что в России все закончится хорошо. Что вертикаль власти, отсутствие здоровой политической борьбы (и ее результатов - профессиональных политиков), неразвитость демократической системы, деградация правовой системы - что все это не помеха светлому будущему. Мы нежно погладим их по голове, и ласково пообещаем им скорый "Третий Рим": -"Там колени запрещены законом как явление, там скрепы везде, там хорошие расстреливают всех плохих - и все счастливы."

Однако правда такова, что в отсутствии налаженной системы перехода власти, сразу после смерти/убийства Путина, разные группы начнут грызть друг другу глотку. Всплывут все те любимые путинистами криминальные группировки - всплывут, потому что они никуда не исчезали. Всплывут новые веселые и интересные ребята: националисты "зарусь"-сы, религиозники, монархисты, коммуняки, нацболы, новопутинисты и тд. Всплывут тысячи добровольцев, которые воевали в Сирии, Украине.. без гроша в кармане, но с набором смертельных навыков владения оружием. Вся эта пестрая компания начнет задорно убивать друг друга за светлое будущее России и российского народа.

А та революция, о которой вы думаете - она никогда не случится. Ее поезд ушел. Увы.

Предполагаю, что она на данный момент нежелательна. Да в целом как смена власти - это сомнительный инструмент, который принесёт стране ещё более глубокий и затяжной кризис. В Украине уже наглядно насмотрелись "свободной жизни". Нет, спасибо. В другом тысячелетии как-нибудь))

Ответить

Черт, отменяется революция, да? Не желательна, да? Ну, если что, вы ж там предупредите, если вдруг решите революцию провести? Можно рассылку по датам сделать, если не сложно?

Так то революция - это всегда плохо, это кризис системы. Только вот революция - это не то, что вы можете "хотеть" или "не хотеть"; это стихийное бедствие, которое сложно предотвратить, которое больше одного человека, одной идеи или одной персоналии.

Рассуждения о революции в России, с обоих сторон политического спектра, полны инфантильной наивности. В России наивно полагают что революция - это как выбор напитка в Макдональдс. Одни говорят: - "нужна революция!", другие - "не нужна революция"; обе стороны наивно полагают, что революцию можно начать, и что ее можно контролировать.

Революцию нельзя начать. Ее нельзя контролировать. И уж если так случится, что в России начнется революция - а так рано или поздно случится обязательно - то никто не спросит вас, желательна она, или не желательна.

Ответить

Прокомментировать

Правительство взяло в свои руки всю полноту власти и приняло ряд мер, расширивших гражданские права. Но в Петрограде и на местах большое влияние приобрели Советы рабочих и солдатских депутатов и Советы крестьянских депутатов.

Из-за войны и революционных событий усиливался экономический кризис, ухудшавший и без того тяжелое положение трудящихся. Это порождало массовое отчаяние, стремление вырваться из сложившегося положения одним скачком, нереальные ожидания и в итоге - стремление к быстрым и решительным мерам, качественно изменяющим общество - социальный радикализм. Силой, которая взяла на себя консолидацию радикально настроенных солдатских и рабочих масс, стали большевики.

Особое значение для судеб революции имело возвращение в Россию 3 апреля 1917 года лидера большевиков , который, вопреки сопротивлению более умеренных лидеров большевизма, настоял на новом курсе - курсе на социалистическую революцию. Несмотря на сохранение значительного влияния в партии умеренных большевиков ( , Н. Рыков и др.), на победила линия Ленина. Это предопределило союз и последующее слияние большевиков с группой социал-демократов-межрайонцев, лидер которых придерживался той же, что и Ленин, концепции перерастания «буржуазной» революции в «социалистическую».

В Советах лидировали умеренные социалистические партии ( (эсеров, ПСР) и социал-демократы - ). Социалисты искали компромисс между радикальными массами трудящихся и «цензовыми элементами» - состоятельной интеллигенцией и предпринимателями, без которых эффективное функционирование экономики представлялось сомнительным. Однако стремление социалистов консолидировать общество столкнулось с его растущей поляризацией. Подтвердив готовность России воевать до победы, министр иностранных дел, лидер конституционных демократов спровоцировал волнения и столкновения в Петрограде ). Социалисты и широкие массы Петрограда надеялись на скорейший мир «вничью» без аннексий и контрибуций. Чтобы восстановить устойчивость правительства, либералам пришлось привлечь в него 5 мая 1917 года социалистов ( , М. Скобелев, ). Однако либералы блокировали предложения части социалистов о проведении социальных реформ, способных несколько снизить напряжение в обществе. Правительство в большинстве своем выступало за отказ от социальных преобразований до созыва .

Авторитет правительства падал. В мае прошел Всероссийский съезд крестьянских советов, а в июне - . Эти съезды опирались на миллионы активных граждан и могли стать «временным парламентом», что позволило бы придать новой власти дополнительную опору и начать социальные реформы. Идею создания социалистического советского правительства поддерживали большевики и часть эсеров и меньшевиков.

Правительство надеялось сплотить вокруг себя граждан страны с помощью успехов на фронте. 18 июня 1917 года было начато наступление российской армии под Калушем. Но русская армия уже потеряла свою боеспособность, наступление провалилось, и 6 июля 1917 года противник перешёл в контрнаступление.

3 - 4 июля 1917 года социально-политическая неустойчивость в Петрограде привела к , который закончился политическим поражением большевиков и левых социалистов. Ленину и некоторым другим лидерам большевиков пришлось уйти в подполье.

После поражения радикальных левых сил лидеры социалистов видели главную угрозу справа. Социалистические партии восстановили коалицию с либералами, на этот раз под руководством А. Керенского, возглавившего правительство 8 июля 1917 года.

Либеральные политические круги надеялись, опираясь на военную силу главнокомандующего , установить «твердый порядок» и решить вставшие перед страной проблемы путем милитаризации тыла и восстановления способности армии к наступлению. ведущих политических сил не смогло остановить политическую поляризацию. 26 августа 1917 года начался конфликт между Л. Корниловым и А. Керенским. Выступление Корнилова закончилось его поражением 1 сентября 1917 года. Эти события вновь нарушили равновесие в системе власти. На левых и демократических сил в сентябре это обсуждение продолжилось, но премьер-министр Керенский вопреки позиции своей партии эсеров 26 сентября 1917 года создал коалицию с кадетами. Этим он ещё сильнее сузил политическую базу своего правительства, так как его уже не поддерживали ни кадеты, ни левое и центристское крылья социалистов, а Советы в условиях бездействия правительства пред лицом кризиса стали переходить под контроль большевиков.

Октябрьская революция

24 - 26 октября 1917 года произошел Октябрьский переворот, который привел к власти большевиков, заложил основы Советской власти, стал началом Октябрьской революции как этапа ВРР и начального этапа развития советского общества. В условиях переворота передал власть большевистскому Совету народных (СНК) во главе с Лениным, избрал (ВЦИК), игравший роль временного представительского органа власти. Съезд принял первые декреты советской власти. провозглашал передачу земли крестьянам без всякого выкупа, а провозглашал готовность немедленно заключить мир без аннексий и контрибуций, для чего вступить в мирные переговоры с Германией и ее союзниками.

Сразу после Октябрьского переворота по всей России развернулась борьба сторонников и противников советской власти. А. Керенский еще предпринимал попытки отбить Петроград, но его поход завершился неудачей из-за низкой популярности премьера в войсках.

Значительную роль в борьбе с большевизмом играли также национальные движения, но их задачи были территориально ограниченными. Брестский мир и Гражданская война привели к распаду России как единого государства. На пространстве бывшей Российской империи образовалось несколько советских республик, контролируемых из Москвы через структуры РКП(б), а также независимые от Советской власти государства: Финляндия, Эстония, Латвия, Литва, Польша.

Режим «военного коммунизма», существовавший в России в 1918-1921 годы, воспринимался большевиками как прямая дорога к коммунизму. Эта политика сосредоточила в руках руководства РКП(б) ресурсы, необходимые для ведения войны. В 1919 году войска Деникина и Колчака опасно приблизились к Москве. Но в ходе ожесточенных сражений к концу года основные силы белых были разгромлены, несмотря на помощь оружием и снаряжением из-за рубежа, а также прямое военное вмешательство иностранных государств в некоторых районах бывшей Российской империи. «Белое» движение продолжало войну, но в ноябре 1920 года войска под командованием были разгромлены в Крыму, а 25 октября 1922 года «белые» оставили Владивосток. В России победила большевистская альтернатива. Поражение белых было предопределено прежде всего их элитаризмом, социальным реваншизмом, пугавшим массы, и великодержавными лозунгами, мобилизовавшими на борьбу с ними национальные меньшинства России, а также опасениями крестьянства потерять землю в случае победы «генералов». Отбросив демократическую и социально-ориентированную программу социалистов, «белые» в глазах большинства населения не имели существенных преимуществ в сравнении с большевиками. Выступая за «порядок», белые генералы не могли остановить грабежи, практиковали массовые произвольные аресты и казни. В этих условиях красные казались значительным массам населения все же «меньшим злом».

Завершающий этап революции

Победа над армиями Деникина, Юденича, Врангеля, Колчака и т.д. лишала смысла состояние «единого военного лагеря». В РКП(б) развернулась . В то же время на территории России и Украины усилились повстанческие движения, в которые были вовлечены сотни тысяч человек (см. , Западно-сибирское восстание 1921 года, ). Восставшие выдвигали требования прекращения продразверстки, свободы торговли, ликвидации большевистской диктатуры. Усиливались рабочие волнения. Кульминацией этой фазы революции стало . в марте 1921 года принял решение о переходе к (НЭП) и запрещении в партии фракций и группировок. С введением НЭП попытка немедленного перехода к коммунизму завершилась.

К 1922 году определилась победа коммунистов (большевиков) в Российской революции. Но итоги революции были обусловлены не только их политикой, но и сопротивлением коммунистической политике широких народных масс. Большевикам пришлось пойти на уступки крестьянскому большинству страны, но они носили исключительно экономический характер. Вся полнота политической власти и «командные высоты» экономики оставались в руках руководства РКП(б), что давало ему возможность в любое время возобновить политику, близкую к «военному коммунизму». Лидеры большевизма рассматривали НЭП в качестве кратковременного отступления, передышки.

Несмотря на неустойчивость и временность системы НЭПа, он закрепил важнейший социально-экономический итог революции - крестьянство получило землю в полное распоряжение, что в 1922 году было закреплено советским законодательством. Была создана относительно устойчивая социально-экономическая модель, ориентированная на дальнейшую индустриальную модернизацию. Политический режим обеспечивал высокую вертикальную мобильность. С образованием СССР были закреплены права народов на развитие своей культуры постольку, поскольку это не мешает решать другие задачи коммунистического режима. В связи с тем, что основные задачи революции получили то или иное решение, можно говорить о завершении Великой Российской революции к 30 декабря 1922 года, когда началась история нового государства - СССР.

8 июня 2016 года в Центральном доме журналистов прошла научно-экспертная сессия по теме: «Ждет ли Россию революция?», организатором которой выступил Центр научной политической мысли и идеологии (Центр Сулакшина ).

В рамках круглого стола, прошедшего в форме научно-мозгового штурма, был представлен анализ динамики развития современной России, а также дан среднесрочный прогноз на ближайшие 5–6 лет, участникам мероприятия была презентована научная монография «Россию ждет революция?».

Генеральный директор Центра научной политической мысли и идеологии, д.полит.н., д.физ.-мат.н., профессор Степан Сулакшин выступил с научным докладом «Проблема перехода России к постпутинскому постлиберальному историческому этапу», выдвинув ключевой тезис: «мирная законная „революция“ в России, как ее решительное обновление - это формула и требование времени!».

Степан Сулакшин пояснил, в чем может заключаться переход. По его мнению, в России сложился и самовоспроизводится вполне узнаваемый и специфический тип политического режима, который истрически будет обозначен как путинизм, а страна сползает к полномасштабному кризису.

Путинизм - это экстремистский либерализм, космополитизм и разрушение цивилизационной идентичности в стране, коррупция и приватизация, превращение страны в «страну-изгой». Кроме того, это ещё и архаичная сырьевая экспортная экономика, повсеместная деградация практически всех потенциалов государственности страны, факторов ее успешности и устойчивости, путь к краху на геополитическом «кладбище». «Политический режим и его практика, модель страны - нереформируемы. Они могут быть только сменены», - убежден Степан Сулакшин.

Результаты исследований «Центра Сулакшина» показали, что вероятность «цветной» революции в России очень высока, ее готовит, к ней ведет прежде всего сама власть. И если ничего не предпринимать, то после нескольких лет деградации процессы примут взрывной характер. Поэтому сегодня обществу необходимо понимать - что его ждет и готовиться к тому, что произойдет. По прогнозам Центра, страну ждет революционное испытание. Это случится уже скоро - на рубеже 2020 года. Выход из сложившейся ситуации, которая способна преломить мрачные перспективы, есть - это новая конституция страны.

«Центром научной политической мысли и идеологии» разработан проект Конституции России, базирующейся на успешности и жизнеспособности страны. Стране нужна здоровая настоящая идейная оппозиционная сила, то есть вторая сила, а не либеральная россиефобская власть и либеральная россиефобская «оппозиция», убежден Степан Сулакшин. Центр видит такую новую силу в «Партии Нового Типа».

Анализ показывает, что сценарий революции в стране очень вероятен. И Россия может подойти к ней с двух сторон: с одной стороны будет находиться власть, пятая колонна и геополитический противник, а со второй стороны - историческая неизбежность включения социальной «иммунной системы» страны и народа.

Вопрос заключается в том, насколько радикально должны быть перестроены базисные устроения страны. Одним кажется, что издержки решительного перехода порождают слишком значимые новые угрозы и риски, вплоть до того, что это услуга тем, кто желал бы нашу страну развалить. Другие уверены, что запрограммированный сценарий гибели страны бесповоротно реализуется. И основную долю в этом сценарии играет действующая власть - вне зависимости от того, понимает она это или нет.

Вардан Багдасарян - заместитель главы Центра научной политической мысли и идеологии, д.и.н., профессор в своем научном докладе говорил о «Мировой революции. Актуальных вызовах грядущей российской трансформации».

«На фоне серии „цветных революций“, представляющих собой в действительности не революции, а вариант войн нового типа, собственно революции оказываются сведены в общественном обсуждении к технологиям борьбы за власть. Они воспринимаются как нечто безусловно негативное. Майдан и Тахрир смешиваются с Великой Французской и Великой Октябрьской революциями. В действительности, революции есть исторически непременное условие развития. Развитие, в отличие от роста, предполагает смену сущностных характеристик системы. В этом смысле можно говорить, к примеру, о христианской революции, посредством которой осуществился переход от античной модели жизнеустройства к средневековой. Сегодня мир находится в состоянии системного кризиса. И тема революции, как выхода из возникшего тупика, вновь находится в актуальной повестке.

Когда-то исторически революции могли осуществляться в масштабах национального государства. Связи с внешним миром на тот период еще не играли определяющей роли, и это было возможно. На настоящее время создать отдельные островки системной трансформации становится все более проблематично. Речь поэтому может идти либо о мировой системной трансформации, либо о создании альтернативной мир-системы. Для этого должно наличествовать мировое, преобразующее мир, движение, новый Интернационал, Интернационал грядущего человечества.

Национально-освободительные революции ставят вопрос о приходе к власти национальных сил вместо колониальной администрации и компрадоров. Это, безусловно, важная задача, но недостаточная. Включенное в систему колониальных отношений революционное государство будет заново колонизировано. В социальной революции постановка вопроса - это смена системы жизнеустройства социума. Но и этого недостаточно. Преобразованная на нравственных началах система при несоответствующем ее уровню человеке неизбежно переродится, революционный дух окажется побежден конформизмом и потребительством. И отсюда главный вопрос о революции, которая не обозначена в традиционных классификациях - революции антропологической, преображении человека» - считает Вардан Багдасарян.

«О правовых аспектах научного дискурса о революции в России» рассказал руководитель юридической группы Центра научной политической мысли и идеологии, к.ю.н. Александр Гаганов .

В своем выступлении он отметил, что научная дискуссия о революции в России может и должна осуществляться в рамках действующего законодательства. Докладчик обратил внимание присутствующих на то, что за рамками закона находятся призывы к незаконным и насильственным действиям, таким как террористическая и экстремистская деятельность, а также планирование таких действий, распределение ролей и иная подготовка к совершению преступлений.

В то же время понятие экстремистской деятельности весьма широкое и включает в себя такие деяния, как публичные призывы к насильственному изменению основ конституционного строя. Ключевой признак, без которого состава преступления не будет, это насильственность предлагаемых изменений.

Блогер Александр Русин (Amfora) в своем выступлении отметил, что «менталитет русского народа таков, что он всегда ждет инициативы сверху, указаний, команды. „Наверху виднее“, - рассуждает народ и терпеливо ждет, когда царь и бояре сами начнут что-либо менять, - пояснил Русин. - Конечно, терпение народа не беспредельно, но оно намного больше, чем терпение элиты, а главное - народ не может так быстро организоваться и принять решение, как представители элиты».

По его словам, можно выделить два вероятных сценария смены власти в России: «дворцово-аппаратный переворот и следующая за ним революция сверху, которая будет заключаться в смене курса, политического устройства и экономической модели страны, и дворцово-аппаратный переворот, затем утрата власти организаторами переворота в результате борьбы за власть или некомпетентности, затем - революция снизу».

При этом он подчеркнул, что виноваты в перевороте, если они происходят, не его организаторы, а в основном те, кто находятся у власти сейчас. «Они должны были проводить глубокие системные реформы на протяжении всех последних лет, которые не проводили», - уточнил блогер причину такого положения дел.

Со своим взглядом на эту проблему выступил писатель и общественный деятель Алексей Кунгуров . «Крах путинизма - не вопрос. Вопрос лишь в том, что последует дальше, и вариантов всего два: революция, то есть кризисный переход общества и государства к качественно новой форме существования, или деградация, то есть необратимое разрушение существующей системы без трансформации в новую, - сказал блогер, подчеркнув, что „деградация - это то, что происходит сейчас, и уже очень давно“. - Деградация - процесс в общем-то комфортный. Ведь гораздо приятнее бездельничать, проедая дедушкино наследство, нежели вкалывать до седьмого пота, чтобы вашему непутевому внучку было, что проедать. Деградация - это сознательный выбор элит РФ, с энтузиазмом поддержанный массами. Проблема состоит в том, что деградировать вечно невозможно - любая деградация заканчивается разложением. Когда дедушкино наследство будет окончательно проедено - придется либо снова работать, либо разваливаться».

В рамках круглого стола состоялась презентация научной монографии «Россию ждет революция? ».

Выход монографии в свет, безусловно, важное событие в наши дни: в ней рассмотрено состояние России, среднесрочный прогноз развития страны, введена формализация понятия ее модели, а также показано, что текущая либеральная модель несовместима с успешностью и устойчивостью России.

По мнению авторов монографии, смена модели как альтернатива геополитическому распаду неизбежна. В книге рассмотрены факторы, алгоритм и возможные сценарии перехода России к постлиберальной модели страны. Убедительно показано, что грядущая модель развития и жизни России наиболее вероятна в форме нравственного и справедливого государства. Вычислены вероятности различных сценариев постлиберального перехода, прогнозируемого на период 2020 года.

Также со своими докладами на научно-экспертной сессии выступили:

Несмиян Анатолий Евгеньевич - писатель, общественный деятель: «Социальная динамика идейно-властного перехода по опыту Арабской весны и Украины»;

Дубовский Сергей Васильевич - Институт системного анализа РАН, заведующий лабораторией, к.физ.-мат.н.: «Окрестность 2020 г. - время социальных и криминальных катастроф»;

Задерей Валерий Александрович - вице-президент Народной Академии наук, д.э.н.: «Перехват управления вместо революции»;

Ефремов Олег Анатольевич - доцент кафедры социальной философии и философии истории философского факультета МГУ им. М.В.Ломоносова, к.ф.н.: «Возможна ли „цветная революция“ в условиях „театральной демократии“?»;

Белов Петр Григорьевич - профессор МАИ (Национальный исследовательский университет), д.т.н.: «Прогнозирование вероятности наступления революционной ситуации путем моделирования»;

Скурлатов Игорь Валерьевич - исполнительный директор Национального фонда содействия устойчивому развитию регионов: «Перспективы социально-политического развития России»;

Никандров Алексей Всеволодович - доцент кафедры философии политики и права Философского факультета МГУ имени М.В.Ломоносова, к.полит.н.: «Революция и политическое творчество: концепция Х.Арендт»;

Зернов Сергей Владимирович - старший научный сотрудник ИПУ РАН, к.соц.н.: «Открытое самоуправление как решающий фактор революции управления»;

Прохватилов Владимир Викторович - президент Академии реальной политики: «Сценарии регионального майдана и революционного джихада в России»;

Скобликов Евгений Андреевич - президент Фонда финансовых инициатив, к.э.н.: «К нравственному государству может вести только Третий путь»;

Терёхин Алексей Дмитриевич - аудитор Общественной счётной палаты РФ: «Движущие силы общества 21 века. Точка опоры для переворота мира»;

Христенко Сергей Васильевич - корреспондент газеты «Большевистский Серп и Молот»: «Революция? Цели! Ресурсы! Методы!»;

Пунтус Валерий Иванович - МОИП, руководитель семинара, к.т.н.: «Альтернатива революции в России».

По итогам обсуждения будет издан и распространён сборник материалов.