Главная / Красота / Травная роспись хохлома. Хохлома – русский народный промысел

Травная роспись хохлома. Хохлома – русский народный промысел

Хохломская роспись выполняется черными (киноварь и сажа) и красными красками на золотистом фоне, или наоборот – на черном фоне присутствует золотистый рисунок.

Для оживления узора допускается использование желтых, коричневых и зеленых цветов. Интересно, что при выполнении росписи на дерево наносят вовсе не золотой порошок, а серебряный оловянный, после чего дерево покрывают специальным составом и несколько раз обрабатывают в печи, получая, таким образом, медово-золотистый цвет, который придает легким деревянным изделиям эффект массивности.

Традиционными элементами хохломской росписи являются веточки и цветы, ягоды земляники и рябины. Нередко встречаются звери, птицы и рыбы.

Как появилась хохломская роспись

История возникновения хохломской росписи до сих пор остается загадкой. Существует множество теорий и версий возникновения хохломы, но наибольшее распространение получили следующие две теории. По одной из них считается, что первыми начали окрашивать деревянную посуду «под золото» старообрядцы, жившие в лесном Заволжье, и хохломская роспись, как промысел зародилась именно у них.

В давние времена в небольших деревушках, скрытых в глухомани лесов, проживало немало утеклецов – людей, которые спасались от гонения за «старую веру». Многие из этих старообрядцев были иконописцами или мастерами книжной миниатюры, которые привезли с собой рукописные книги с яркими картинками, древние иконы, каллиграфию кистевого письма, тонкое живописное мастерство и богатейшие образцы растительного орнамента.

Местные мастера в свою очередь непревзойденно владели токарным мастерством, передавая из поколения в поколение искусство объемной резьбы и навыки производства посудных форм. Так, в начале XVIII века лесное Заволжье превратилось в настоящую художественную сокровищницу. Хохломское искусство унаследовало от местных заволжских мастеров уникальные формы токарной посуды и гибкую пластику резных форм ложек и ковшей, а от иконописцев – мастерство живописной культуры, а также секрет создания «золотой» посуды без использования золота.

Однако существуют и другие документы, которые свидетельствуют о том, что имитация «позолоченного» дерева, очень близкая по духу хохломскому искусству, зародилась еще до появления старообрядчества в 1640-х годах. Еще в те времена ремесленники, проживающие в больших нижегородских селах Мурашкино и Лысково, а также в маленьком селишке Семеновское (ныне г. Семенов, являющийся одним из центров хохломы), изготавливали деревянную утварь – блюда, ковши, братины, окрашенные при помощи оловянного порошка. Считается, что этот способ окраски деревянной посуды сложился из местных поволжских традиций посудного ремесла и был прародителем хохломской росписи.

Существует и легендарное объяснение появления хохломской росписи. Был замечательный иконописец Андрей Лоскут. Бежал он из столицы, недовольный церковными нововведениями патриарха Никона, и стал в глуши приволжских лесов расписывать деревянные поделки, да писать иконы по старому образцу. Прознал про это патриарх Никон и отправил за непокорным иконописцем солдат. Отказался подчиниться Андрей, сжёг себя в избе, а перед смертью завещал людям сохранить его мастерство. Искрами изошёл, рассыпался Андрей. С той поры и горят алым пламенем, искрятся золотыми самородками яркие краски хохломы.

Техника выполнения хохломской росписи

С чего начинается хохлома? С битья баклуш, но не в смысле ничего неделанья, а в смысле заготовки брусков из дерева, ведь в стародавние времена баклушей назвали обрубок древесины, который чаще всего был изготовлен из липы, березы или осины. После того, как деревянная заготовка готова, мастер снимает с нее излишки древесины (раньше это делали вручную, сейчас используют токарный станок) и придает изделию нужную форму. Таким образом, получают неокрашенную основу или «бельё» - чашки, ложки, ковши, поставцы и др.

Затем изделия сушат и грунтуют очищенной жидкой глиной, которую мастера называют вапой. После грунтовки изделия сохнут на протяжении 8 часов и затем обязательно покрываются несколькими слоями льняного масла (олифы). Для этого в миску с олифой окунается специальный тампон, изготовленный из вывернутой наизнанку телячьей или овечьей кожи, и затем быстро втирается в поверхность изделия так, чтобы льняное масло распределилось равномерно. Во всем процессе производства эта процедура наиболее ответственная, именно от нее зависит качество будущей деревянной посуды и прочность хохломской росписи. В течение суток деревянное изделие покрывают олифой до 3-4 раз. Последний слой сушат до так называемого «небольшого отлипа»: имеется в виду, что нужно поймать тот момент, когда олифа еще слегка прилипает к пальцам, но уже не пачкает их.

На следующем этапе выполняют лужение – втирают в поверхность изделия алюминиевый порошок. Эту процедуру также выполняют вручную при помощи кожаного тампона. После лужения деревянные изделия приобретают удивительный бело-зеркальный блеск и полностью готовы для росписи. В хохломской росписи используются масляные краски и тонкие кисти, изготовленные из беличьих хвостов. Расписанные изделия покрывают специальным лаком 4-5 раз, причем между каждым покрытием происходит сушка предыдущего слоя. Затем их ставят в печь на 3-4 часа и закаливают при температуре +160°C до тех пор, пока не образуется масляно-лаковая плёнка золотистого цвета.

Хохломские орнаменты

В хохломе выделяют роспись верховую и «под фон». Верховая роспись характеризуется черными и красными цветами на золотистом фоне. В росписи «под фон», как правило, преобладают золотистые рисунки на цветном фоне. Основное отличие этих двух видов росписи заключается в технике их нанесения. При верховой росписи рисунок наносится непосредственно на металлизированную поверхность, в росписи же «под фон» наносится фон, а рисунок остается не закрашенным, при этом такой рисунок может быть дополнен так называемой припиской – мелким узором поверх фона.

Следует отметить, что роспись «под фон» более сложная, такой росписью в старину украшали эксклюзивные подарочные изделия, например, шкатулки для дворянок, и дорогую мебель.

Из хохломских узоров и орнаментов можно выделить следующие виды.

Травка - имеет вид узора из мелких и крупных травинок или веточек.

Пряник - чаще всего встречается внутри чаш или блюд, и представляет собой геометрическую фигуру в виде ромба или квадрата, украшенную ягодами, цветами, травой.

Кудрина – узор из цветов и листьев, имеющих вид золотых завитков на черном или красном фоне.

Листок – изображения овальных ягодок и листочков, расположенных, как правило, вокруг стебля.

Перечисленные выше виды орнаментов являются сложными, однако в некоторых случаях мастера используют упрощенные орнаменты. Одним из таких орнаментов является крап, наносящийся штампиком, который изготовлен из особым образом свёрнутых кусочков ткани или пластинок гриба-дождевика. Все хохломские изделия расписываются вручную, роспись при этом нигде не повторяется.

Интерьер под хохлому

Почему-то в последнее время очень часто, рассуждая об интерьерах в народных (этнических) стилях, люди начинают представлять себе какие-то невообразимые экзотические вещи: маски африканских аборигенов, заморские циновки под ногами, красочные японские ширмы и даже бонсай, произрастающий в плошке. Конечно, все это хорошо, и культурные традиции других народов могут быть не менее привлекательны, чем русские. Но временами становится обидно за то, что мы, к сожалению, очень редко вспоминаем о дизайне интерьера, выполненном в исконно русском стиле, который, надо признать, не менее, а порой и более оригинален и этничен, чем чужеземные веяния интерьерной моды.

Дизайнеры утверждают, что оформить интерьер в русском стиле – задача не из легких, где порой так непросто избежать крайностей и «не перегнуть палку». Ведь по неосторожности можно запросто превратить свой дом в краеведческий музей или сувенирную лавку. Главное здесь подобрать ключик к своему интерьеру, и тогда русские мотивы заиграют в нем яркими красками.

Что касается хохломской росписи, то ее можно смело назвать беспроигрышным вариантом для создания красочного и колоритного дизайна интерьера. Однако здесь нужно отметить, что хохлома в интерьере достаточно требовательна к окружению, она не всегда, не везде и не ко всему подходит. Конечно, находятся и такие любители русского народного стиля, которые заказывают себе полностью «хохломские» комнаты, однако, повторимся, делать это нужно с осторожностью.

В некоторых помещениях хохломская роспись будет уместна во всяком виде и практически без ограничений, например, детская комната и кухня. Здесь в хохломском стиле можно украсить не только стол и стулья, но и стиральную машинку, и холодильник и даже компьютер, что сегодня случается нередко. Понятно, что для нанесения подобных рисунков на бытовую технику использовать «натуральный» способ изготовления хохломской росписи не предоставляется возможным, поэтому здесь можно воспользоваться более современными методами, например, аэрографией.

Всегда к месту в русском интерьере придутся сундуки, буфеты и шкафы-поставцы, украшенные хохломской росписью. Восхитительным образом будут выглядеть на полках чашки, блюда и ковши-лебеди. Замечательным является и тот факт, что посуда, украшенная хохломской росписью, может быть не только элементом декора, но и выполнять свое прямое предназначение. Детская комната, отмечает Ремонт позитивный, является наилучшим местом для традиционных хохломских матрешек. А хохломское настенное панно украсит любую столовую или гостиную, взбодрив собой весь интерьер, независимо от того, в каком стиле он выполнен.

Р усский народный художественный промысел по изготовлению золоченой деревянной посуды возник во второй половине XVII века в заволжских деревнях. Свое название промысел получил по одному из центров сбыта изделий - селу Хохлома.
Для хохломской росписи характерна оригинальная техника окраски дерева в золотистый цвет без применения золота. Выточенные из дерева предметы грунтовались раствором глины, покрывались олифой и порошком олова, по слою которого выполнялся растительный узор в свободной кистевой манере письма, затем покрывались лаком из льняного масла и закалялись при высокой температуре в печи.
Распространены два основных типа росписи - «верховая» (красным и чёрным на золотистом фоне) и «под фон» (золотистый силуэтный рисунок на цветном фоне).

Хохломская роспись по дереву, как предполагают, возникла в XVII веке в деревнях Большие и Малые Бездели, Мокушино, Шабаши, Глибино, Хрящи, расположенных на левом берегу Волги, а наивысшего расцвета достигла в XVIII веке. Деревня Хохлома, по документам известная с XVII века и давшая название росписи, была крупным центром сбыта, куда свозили готовые изделия. В настоящее время родиной хохломы считается Ковернинский район Нижегородской области.

Уникальный способ окраски деревянной посуды «под золото» в лесном Заволжье и само возникновение хохломского промысла нередко связывают со старообрядцами, которые, спасаясь от преследований за «старую веру», поселились в этих глухих и труднодоступных местах. Староверы привезли с собой древние иконы и рукописные книги. Среди них были иконописцы и мастера книжной миниатюры, владевшие тонким живописным кистевым письмом. А местное население владело токарным мастерством, навыками изготовления деревянной посуды, которые передавались из поколения в поколение. На стыке этих двух традиций и родился хохломской промысел, сочетающий живописную культуру, унаследованную от иконописцев, с традиционными формами токарной посуды заволжских мастеров и сохранивший секрет изготовления «золотой» посуды без применения золота.

Однако имеются документы, согласно которым технология имитации позолоты на дереве была известна нижегородским ремесленникам еще до раскола. Они пользовались ею в 1640–1650-х годах. В крупных нижегородских ремесленных селах Лысково и Мурашкино, «селишке Семеновское» (ныне город Семенов) изготавливались деревянные братины, ковши, блюда и др., окрашенные «на оловянное дело», то есть с применением оловянного порошка.

Существует и народная легенда, объясняющая появление хохломской росписи. В ней повествуется о выдающемся иконописце Андрее Лоскуте, который был недоволен реформой патриарха Никона и бежал из столицы. Поселившись в глухих заволжских лесах, он стал писать иконы по старому образцу и расписывать деревянную посуду. Однако кто-то донес патриарху о местонахождении Андрея Лоскута, и он послал за ним солдат. Спасаясь от преследования, Андрей добровольно сжег себя в огне, а перед смертью завещал людям сохранить его мастерство.

Дороговизна привозного олова долгое время тормозила производство хохломской посуды, ведь только очень богатый заказчик мог снабдить мастеров оловом. И таким заказчиком выступил Троице-Сергиев монастырь. Документы монастыря свидетельствуют о том, что крестьян из сел Хохлома, Скоробогатово и около 80 других селений по рекам Узоле и Керженцу с XVII века привозили для работы в мастерских Лавры. Этим, видимо, и объясняется тот факт, что именно эти села и деревни стали родиной «золотой» росписи, а их жители по сей день сохраняют секреты своего мастерства.

Название «хохломская роспись» или просто «хохлома» возникло благодаря тому, что изготавливавшие расписную деревянную посуду крестьяне везли ее для продажи в крупное торговое село Хохлома Нижегородской губернии. Через Нижегородскую ярмарку хохломские изделия расходились по всей России, их вывозили в страны Азии и Западной Европы.

Развитию промысла способствовала близость Волги, в то время главной торговой артерии, связывавшей приволжские города, которые славились своими торжищами. Именно по Волге, а затем через прикаспийские степи хохломская посуда доставлялась в Среднюю Азию, Персию, Индию. Европейские купцы покупали ее в Архангельске.

Хохломская роспись - это уникальный русский народный промысел, существующий уже более трехсот лет. Благодаря старообрядцам-иконописцам, владевшим древним секретом «вызолачивания» икон, в Заволжье распространился своеобразный способ превращения простой деревянной посуды в «золотую» без использования драгоценного металла. Однако хохломские изделия ценят не только за красоту, но и за прочное лаковое покрытие, благодаря которому их можно использовать в повседневной жизни. Хохломская посуда сделает нарядным любой стол, а поданные в ней блюда не причинят ей вреда.

Набор традиционных форм хохломских изделий сформировался давно. Это резные деревянные ложки и токарная посуда: чашки, миски, поставцы, бочата, солоницы. В настоящее время ассортимент изделий значительно расширился. Мастера создают деревянные сервизы, кухонные полки, декоративные блюда и панно и многое другое.

Изготавливают хохломскую посуду из древесины местных лиственных пород – липы, осины, березы. Сначала бьют баклуши, то есть делают грубые бруски-заготовки из просушенного дерева. Из тонкомерных «стульчиков», а также распиленных на толстые плахи «кряжей» вытесывают болванки и «чураки». Затем на токарном станке заготовке придают нужную форму. Выточенные изделия еще раз сушат при температуре 22–28 градусов в течение 3–20 дней в зависимости от размера изделия. Сушка заканчивается тогда, когда влажность древесины не будет превышать 6–8%. Если влажность окажется больше, изделие может получиться с пузырьками – разрывами лаковой поверхности.

Потом изделия передают отделочникам, которые подготавливают их к росписи. Нерасписанные резные ковши и ложки, поставцы и чашки называются «бельё».

После сушки «бельё» шпаклюют вапой. Вапа - мелкозернистая отмученная глина, из которой делают очень жидкий раствор, добавляя в него от 25 до 50 процентов мела. Затем куском шерстяной ткани, смоченным в растворе, обмазывают изделие. После просушки операцию повторяют снова. После грунтовки изделие на четыре-шесть часов помещают в сушильный шкаф, где температуру поддерживают на уровне 40–50 градусов. Для сушки изделий по хохломской технологии необходим шкаф, в котором можно регулировать температуру в пределах 30–120 градусов. Высушенные заготовки охлаждают до комнатной температуры и слегка шлифуют.

Следующий важный этап - покрытие изделия олифой, сваренной из льняного или конопляного масла. От этой операции зависят качество деревянной посуды и прочность росписи. Покрывают изделие несколькими слоями олифы обязательно вручную. Мастер окунает в миску с олифой специальный тампон, приготовленный из овечьей или телячьей кожи, вывернутой наизнанку, а затем быстро втирает в поверхность изделия, поворачивая его так, чтобы олифа распределялась равномерно. После сушки в течение двух-трех часов при температуре 22–25 градусов, когда олифа уже не пристает к рукам, но пленка еще не полностью высохла, изделие олифят второй раз, нанося слой потолще. Если древесина впитывает много олифы, как, например, осина, то весь процесс повторяют еще раз, если мало - достаточно проолифить изделие два раза. Последний слой высушивают до «небольшого отлипа» - когда олифа слегка прилипает к пальцу, уже не пачкая его. Как только поверхность изделия приобретет ровный блеск, его можно лудить, то есть покрывать алюминиевым порошком.

Следующий этап - «лужение», то есть втирание в поверхность изделия оловянного (а в настоящее время - алюминиевого) порошка. Для нанесения полуды применяют особые приспособления - куколки, представляющие собой тампон из овечьей кожи, к рабочей части которого пришит кусок натурального меха (лучше овчины) с коротко подстриженным ворсом. После лужения предметы приобретают красивый бело-зеркальный блеск и готовы для росписи.

В красильных цехах работают преимущественно женщины. Художницы сидят за невысокими столами, на низеньких табуретах. При такой посадке колено является опорой расписываемому предмету. Для хохломских мастериц характерна работа на весу: небольшую токарную вещь, опирая о колено, придерживают левой рукой, а правой наносят орнамент на ее округлую поверхность. Такой способ держания расписываемого предмета позволяет легко поворачивать его в какую угодно сторону с любым наклоном. На столе удобно располагают кисти, краски, палитру и находящиеся в работе вещи.

К краскам, используемым для росписи хохломских изделий, предъявляют повышенные требования, так как многие из них в процессе сушки и закалки могут выгорать от высокой температуры. Мастера берут термостойкие минеральные краски - охру, сурик, а также киноварь и кармин, сажу, хромовую зелень, разбавляют их очищенным скипидаром. Главные цвета, определяющие характер и узнаваемость хохломской росписи, - красный и чёрный (киноварь и сажа), но для оживления узора допускаются и другие - коричневый, зелёный светлого тона и жёлтый.

Рисунок в хохломских изделиях основан на использовании растительного орнамента, связанного с традициями живописи Древней Руси. Гибкие, волнистые стебли с листьями, ягодками и цветами обегают стенки сосуда, украшают его внутреннюю поверхность, придавая предмету исключительную нарядность. На одних предметах стебли цветков вытягиваются вверх, на других - завиваются или бегут по кругу.

Растительный узор выполнялся в свободной кистевой манере письма. Кисти для росписи изготавливаются из беличьих хвостов так, чтобы ими можно было провести очень тонкую линию. Хохломские мастера владеют особым приемом держания кисти, при котором в процессе письма участвуют не только пальцы, но и вся рука, благодаря чему можно проводить одним слитным, неразрывным движением длинные пластичные мазки и серии штрихов на сферических или цилиндрических поверхностях. Кисть, положенная на фаланги указательного и среднего пальцев, прижимается к ним подушечкой большого пальца, что позволяет чуть-чуть вращать ее во время письма. Выполняя роспись, иногда слегка опираются на мизинец, прикасаясь им к изделию. Тонкую, с волосяным кончиком кисть ставят почти вертикально к поверхности предмета. Ее обычно ведут к себе, немного вращая в ту сторону, куда изгибается мазок.

Многие виды орнаментов имеют свои названия: «пряник» - украшенная травкой, ягодами, цветами геометрическая фигура (квадрат или ромб), располагаемая обычно внутри чашки или блюда; «травка» - узор из крупных и мелких травинок; «кудрина» - листья и цветы в виде золотых завитков на красном или чёрном фоне и проч. Используют мастера и упрощённые орнаменты, например, «крап», который наносят штампиком, вырезанным из пластинок гриба-дождевика, шляпного войлока и других материалов, хорошо удерживающих краску и позволяющих отпечатать рисунок на изделии. При выполнении мотивов «ягодка» или «цветок» часто используют круглые «тычки» из свернутой капроновой ткани.

Все изделия расписываются вручную, причём роспись нигде не повторяется. Хохломская роспись представлена двумя типами письма - «верховым» и «фоновым», каждому из которых соответствуют свои разновидности орнаментов. «Верховая» роспись наносится пластичными штрихами на металлизированную поверхность, образуя свободный ажурный рисунок. При этом на основную линию композиции - криуль - «насаживают» такие элементы, как осочки, капельки, усики, завитки т.д.

Классическим примером верхового письма является «травка», или «травная роспись», с красными и черными кустиками, стебельками, создающими своеобразный графический рисунок на золотом фоне. «Травная роспись» напоминает знакомые всем с детства и привычные травы: осоку, белоус, луговик. Это, пожалуй, наиболее древний вид росписи. Он пишется завитками, разнообразными мазками, мелкими ягодками или колосками по серебристому фону. «Травный» рисунок всегда был популярен среди хохломских мастеров росписи.

Письмо, в которое помимо травки мастера включают листья, ягоды и цветы, называют «под листок» или «под ягодку». Эти росписи отличаются от «травки» более крупными мазками, образующими формы овальных листочков, круглых ягодок, оставляемых тычком кисти. Народные мастера берут свои мотивы, стилизуя растительные формы. Поэтому не удивительно, что на изделиях хохломских мастеров мы видим ромашки, колокольчики, листья винограда, земляники, ягоды смородины, крыжовника, клюквы. Основу росписи «под листок» составляют остроконечные или округлые листья, соединённые по три или пять, и ягоды, расположенные группами около гибкого стебля. В росписи больших плоскостей используют более крупные мотивы – вишня, клубника, крыжовник, виноград. Эта роспись обладает большими декоративными возможностями, поскольку она многоцветнее «травки». Если в «травной» росписи используют в основном чёрный и красный цвет, то в росписи «под листок» или «под ягодку» мастера пишут листочки зелёным в сочетании с коричневым и жёлтым. Эти росписи обогащаются травным узором, который пишется зелёной, красной, коричневой красками.

К верховому письму относится ещё одна, более простая и условная, разновидность росписи - «пряник», где в центре геометрической фигуры - квадрата или ромба - помещается солнце с завитыми по кругу лучиками.

Для «фоновой» росписи («под фон») характерно применение черного или цветного фона, тогда как сам рисунок остается золотым. До заполнения фона на расписываемую поверхность предварительно наносят контуры мотивов. Роспись «под фон» начинается с прорисовки линии стебля с листьями и цветами, а иногда и с изображениями птиц или рыб. Затем фон записывается краской, чаще всего чёрной. По золотому фону прорисовывают детали крупных мотивов. Формы больших мотивов моделируют штриховкой. Поверх закрашенного фона кончиком кисти делаются «травные приписки» – ритмичные мазочки вдоль основного стебля, тычком кисти «налепливаются» ягоды и мелкие цветы. «Золото» просвечивает в таком виде письма только в силуэтах листьев, в крупных формах цветов, в силуэтах сказочных птиц. Роспись «под фон» значительно более трудоёмкий процесс и не каждый мастер справится с такой работой. Изделия с такой росписью предназначались обычно для подарка и выполнялись, как правило, на заказ и ценились выше.

Более сложным типом фонового письма является «кудрина». Её отличает стилизованное изображение листьев, цветов, завитков. Не занятое ими пространство закрашивают краской, и золотые ветви эффектно смотрятся на ярко-красном или чёрном фоне. Других красок в этом виде письма не используют. Своё название «кудрина» получила от золотых кудреватых завитков, линии которых образуют причудливые узорные формы листьев, цветов и плодов. Роспись «кудрина» напоминает ковёр. Особенностью её является то, что главную роль играет не кистевой мазок, а контурная линия.

Расписанные изделия четыре-пять раз покрывают специальным лаком (с промежуточной сушкой после каждого слоя) и, наконец, закаливают в течение трех-четырех часов в печи при температуре +150–160°. После «закалки» - завершающего этапа отделки изделия - под влиянием высокой температуры покрывающая его лаковая пленка приобретает медовый оттенок. Ее сочетание с просвечивающим металлизированным слоем дает золотистый эффект.

Угасавший в начале ХХ века промысел возродился в советское время, когда в 1920-х – начале 1930-х годов мастера стали объединяться в артели. В 1960-х годах были созданы фабрика «Хохломской художник» на родине промысла и производственное объединение «Хохломская роспись» в Семёнове, ставшие центрами, выпускающими посуду, ложки, мебель, сувениры и пр.

В настоящее время у хохломской росписи два центра - город Семёнов, где находятся фабрики «Хохломская роспись» и «Семёновская роспись», и село Сёмино Ковернинского района, где работает предприятие «Хохломской художник», объединяющее мастеров деревень Сёмино, Кулигино, Новопокровское и др. В Сёмино расположено также предприятие (ООО «Промысел»), занимающееся выпуском деревянных шкатулок с хохломской росписью. Семинские мастера, продолжатели традиций коренной хохломы, расписывают преимущественно традиционную, старинной формы посуду, они тонко чувствуют красоту луговых трав, лесных ягод. Семеновские художники, горожане, чаще применяют в росписи богатые формы садовых цветов, предпочитая технику росписи «под фон». Они широко используют точный контурный рисунок и разнообразные штриховки для моделирования мотивов.

Хохломская роспись, русский народный художественный промысел. Возник во 2-й половине 17 в. на территории современного Ковернинского района Горьковской области; название промыслу дало торговое с. Хохлома той же области -- центр сбыта изделий хохломской росписи в 18 -- начале 20 вв. Для хохломской росписи характерна оригинальная техника окраски дерева в золотистый цвет без применения золота. Выточенные из дерева предметы (преимущественно посуда) грунтовались раствором глины, сырым льняным маслом и порошком олова (в современных изделиях -- алюминия), по слою которого выполнялся растительный узор в свободной кистевой манере письма, затем покрывались лаком из льняного масла (ныне -- синтетическим) и закалялись при высокой температуре в печи. Для колорита хохломской росписи типично сочетание красного и чёрного цвета с золотистым. Распространены типы росписи -- “верховая” (красным и чёрным на золотистом фоне) и “под фон” (золотистый силуэтный рисунок на цветном фоне).

По данным археологических раскопок, в Заволжье занимались изготовлением деревянной посуды. Дерево было самым удобным и доступным материалом для создания предметов быта. Из древесных стволов выдалбливали проворные челноки - "ботнички", вырезали фигурные ковши, украшая их ручки резными силуэтами коней, вытачивали разнообразные формы посуды.

Всем, кто селился в этих местах, приходилось заниматься ремеслами. Земли здесь были неплодородными, урожая до весны не хватало. Только лесные богатства да проворные руки спасали от голода и нужды. Близость великого волжского пути способствовала тому, что деревянную посуду здесь рано стали изготовлять для продажи.

Однако первые посудные промыслы Заволжья еще ничем не отличались от множества таких же производств, развивавшихся на территории нашей страны. Как и в других районах, местные мастера покрывали изделия льняным маслом или приготовленной из него олифой. Это придавало прочность деревянной посуде, она становилась и более красивой. Такой способ лакировки поверхности дерева не забыт и сейчас. Еще недавно его применяли при производстве самых дешевых чашек и солониц, служивших предметами повседневного хозяйственного обихода.

Когда же возникло искусство золотой Хохломы? Вероятно, мастера Заволжья начали расписывать посуду задолго до того, как освоили технику "золотой" окраски. Еще в XIX веке наряду с "золоченой" деревянной посудой здесь изготовляли и дешевые чашки и солонки, поверхность которых украшалась только простейшими геометрическими узорами - розетками, ромбиками, спиралевидными завитками и волнистыми линиями, наносимыми штампиком или кистью.

Наиболее вероятно, временем возникновения искусства хохломской росписи была вторая половина XVII и начало XVIII века, когда глухие керженские леса стали местом поселения старообрядцев, спасавшихся от преследования царского правительства и церковных властей. После церковных реформ здесь искали убежища противники патриарха Никона, вынужденные покинуть Москву и крупнейшие русские города. Спасаясь от расправы, бежали сюда и участники соловецкого старообрядческого бунта.

Среди раскольников-переселенцев были иконописцы и мастера рукописной миниатюры. На темно-красном фоне среди зелени блестят золотые стебли и лепестки, выполненные в той самой иконописной технике золочения дерева, которая близка Хохломе.

Вместе с техникой окраски в Хохлому проникли и рисунки орнамента, известные иконописцам. Истоки основных типов орнамента промысла можно увидеть в русском декоративном искусстве XVII - начала XVIII века. В это время особое распространение получает растительный орнамент, приемы его исполнения были разнообразны. При росписи стен, мебели и бытовых вещей часто выполнялись травные рисунки, наносимые свободно кистью. Рисунок цветов и листьев завершали сочные мазки белил - оживки. Такой орнамент, связанный с традициями живописи древней Руси, послужил основой для формирования хохломских травных узоров. В хохломской росписи нашли отражение и графические орнаменты с четкими линейными контурами и проработкой деталей штрихом. Они способствовали появлению рисунков в технике "под фон". Мотивы "кудрины" были подсказаны рисунками с завитками, украшавшими заставки рукописей. Многие особенности росписей Хохломы были результатом слияния в промысле двух традиционных линий русского декоративного искусства, одна из которых восходила к орнаменту иконописи и рукописной миниатюры, а другая к ремеслам древней Руси. В каждой из них по-своему проявлялись народные национальные особенности понимания орнамента, в каждой были профессионально сложившиеся приемы.

На основе этого наследия в Хохломе происходит формирование уже нового искусства, связанного в своих дальнейших судьбах с оформлением предметов народного быта. Растительный орнамент, привнесенный в Хохлому иконописцами, претерпевает существенные изменения. Он становится значительно более лаконичным и четким. На характер его композиции большое влияние оказали традиции древнейшего геометрического орнамента, отличавшегося классически простыми и совершенными приемами построения узоров.

В искусстве орнамента Хохломы утверждаются характерные для народного декоративного творчества черты: большая образная выразительность росписи, декоративность, предельная строгость и скупость художественных средств. Наиболее ярко они проявились в травных орнаментах, преобладавших в росписи посуды. Усваивая новые приемы орнаментации, мастера сохраняли и более ранние традиции украшения посуды.

С первой половиной XIX века связаны большие изменения в искусстве хохломской росписи, В это время вместо серебра мастера научились применять дешевое олово, превращая его в порошок, удобный для нанесения на поверхность дерева. В истории промысла наступил новый период. Теперь мастера могли почти полностью окрашивать стенки братин, чашек, солониц, поставцов в золотистый цвет. Рисунки хохломской травки, позволявшие наиболее эффектно использовать "золотую" окраску, получают в это время еще большее развитие. Мастера Хохломы постигают законы росписи на золотистом фоне. В ее орнаменте окончательно утверждаются приемы плоскостной силуэтной трактовки мотивов, наиболее соответствующие живописи по золотому фону. В росписи исчезают разживки белилами, создававшие впечатление объемности формы. Происходит ограничение красочной гаммы. Если раньше мастера употребляли белила, синюю, голубую, розовую, зеленую и коричневую краски, то теперь основными цветами орнамента становятся красный, черный и золотой.

Часто приходится слышать о том, что мастера использовали красную и черную краски лишь потому, что они не выгорают в печи при закалке. Это верно только отчасти. Коричневая, зеленая и желтая краски также не меняют свой цвет при высокой температуре, однако их применение становится весьма ограниченным. Художники предпочитали сочетание красного, черного и золота, прежде всего, в силу его особых декоративных качеств. Такую цветовую гамму ценили и мастера древней Руси. Но была и другая причина. Получавшийся у мастеров золотистый цвет уступал цвету золота по яркости и не имел желаемого оттенка теплоты. Этот недостаток мастера стремились сделать возможно менее заметным, нанося роспись красной и черной краской, создававшими с золотистым фоном звучный цветовой аккорд. Огненно-яркая киноварь придавала большую теплоту золотистому фону, а черная краска способствовала тому, что он казался светлее и ярче.

Исполнение орнамента по золотистому фону привело к утверждению характерного для травной росписи типа композиции с ажурным узором, покрывающим значительную часть поверхности вещи. Поддельный золотой фон было невыгодно обнажать большими участками гладкой поверхности. Заметив это, мастера стали исполнять рисунки, при которых фон лишь просвечивал сквозь узор и в промежутках между мотивами. Ограничение красочной гаммы травного орнамента, отказ от оживок белилами и плоскостная силуэтная трактовка мотивов, казалось, должны были бы способствовать утрате качеств живописности. Однако этого не происходит. Хохломская травка воспринимается нами как орнамент живописный, а не графический благодаря тому, что в основе ее композиции остаются ритмически расположенные цветовые пятна. Живописность узорам травки придает и мягкость тональных отношений, которая достигается соединением в орнаменте мотивов, написанных широким мазком, и введением мелкой травной приписки, исполняемой легким прикосновением кисти.

Для формирования хохломского орнамента большое значение имело его исполнение свободно от руки кистью. Теперь, когда мастера перешли к работе на широких поверхностях золотистого фона, могла еще более ярко проявиться свойственная темпераменту русского орнамента листа склонность к широте письма. Смелый кистевой мазок становится одним из основных элементов травного узора. По-разному сочетая удлиненные мазки красной и черной краски, крупные и мелкие, сочные корпусные и легкие, мастера создавали мотивы травок, цветов, кустов и деревьев с пышной кудрявой листвой. Рисунок дополнялся мотивом ягод и цветов, наносившимися с помощью тычка, тампона или мягкой пористой губки. Легкость и непринужденность орнаментального почерка мастера становятся критерием художественных достоинств произведения. Исполнение росписи от руки кистью вырабатывало у мастеров привычку свободно варьировать орнамент. На особенности травных узоров влияли и формы точеной деревянной посуды. Мастера искали приемов декорировки, экономных в отношении затрат труда и обеспечивающих наибольший художественный эффект. В процессе их работы для каждого вида изделий в Хохломе были найдены типовые композиции росписи, наиболее соответствующие характеру их формы и размерам. Расскажем о некоторых из них.

На крупных чашках и блюдах мастера часто исполняли один из видов травного орнамента - "осочку". Это рисунок стеблей и удлиненных листьев травы, как бы склоненных порывом ветра. "Осочки" располагались по бортам чашек и блюд, обрамляя розетку с "пряником". Динамический ритм стеблей и трав на вогнутой сферической поверхности чаши был особенно ощутим благодаря статичному узору "пряника". В рисунках "осочки" проявлялась любовь мастеров к природе. Многие мастера рассказывают о них как о самых любимых в промысле видах травного орнамента. "Мы всегда охотно его исполняли, - вспоминает старейшая мастерица А.Н. Тюкалова. - В этом рисунке простора много, а чашка не изляпана и очень богата". В скупых и метких словах мастерицы содержится народное понимание красоты орнамента. Ощущение простора, радующего нас в природе, достигается в рисунках "осочки" благодаря свободному размещению мотивов на золотистом фоне высоких покатых стенок блюд. Просвечивающий сквозь ажурный узор листьев и ветвей "осочки" золотистый фон придает росписи праздничный и богатый вид.

Лишь во второй половине XIX века, в связи с развитием в Хохломе производства мебели, техника росписи "под фон" получает более широкое распространение. Орнаменты с золотыми цветами и птицами на черном фоне, исполнявшиеся особенно часто на детских столиках и стульях, привлекают внимание красотой узора, нанесенного свободными движениями кисти. Как и в травных рисунках, в росписи "под фон" появляются свои четко выработанные приемы орнаментальной скорописи. Композиции становятся строже, лаконичнее и вместе с тем эмоционально выразительнее.

Приемы исполнения орнамента "кудрины" менее трудоемки, чем роспись "под фон". С середины XIX века ими уже широко владели многие хохломские мастера. Рисунки "кудрины" писали на чашках и на больших "артельных" блюдах.

Во второй половине XIX века в Хохломе создавалось довольно много видов изделий. Здесь делали большие плашковые блюда, достигавшие в диаметре метра, известные под названием артельных или бурлацких, чашки и тарелки различных размеров, поставцы, солонки, кандейки, совки для муки и другие изделия. В это время промысел представлял собой грандиозное ремесленное производство расписной посуды. Между жителями различных деревень четко сложилось разделение труда.

В конце XIX - начале XX века наступили для Хохломы тяжелые времена. Стал быстро снижаться спрос на деревянную росписную посуду, постепенно все более вытесняемую фабричной продукцией. Падало значение промысла как поставщика предметов для повседневного крестьянского обихода. Трудное положение в народных промыслах заставило Нижегородское земство принять экстренные меры. Особое внимание оно обратило на Хохлому. Туда были посланы художники, пытавшиеся приспособить ее изделия ко вкусам городских покупателей. В это время в среде русской интеллигенции возникает глубокий интерес к памятникам русской старины. Их начинают изучать, коллекционировать. Это приносит популярность и изделиям народных промыслов. Чтобы обеспечить продажу изделий Хохломы, художники стали изготовлять для нее образцы "под старину".

Так появились на промысле ковши, причудливые по формам, напоминающие змей и драконов, стулья и диваны с головами лошадей, громоздкие столы и буфеты с тяжелыми токарными ножками, коробки для рукоделия, похожие на чугунные гири. При декорировке этих изделий искажались мотивы росписи "под фон" и "кудрины". Появился орнамент "славянской вязи" - неудачное подражание рисункам старинных рукописных заставок. Ему были свойственны сухие стилизованные формы и грубая пестрая раскраска. Приемами, привычными для Хохломы, писать его было нельзя, поэтому в работе мастеров появились трафареты. Травная роспись в это время исполнялась лишь в тех мастерских, где продолжали красить дешевые чашки и блюда для сельского рынка. "Травка" получает пренебрежительное название простой окраски или "мужицких" рисунков. За травную роспись платили вполовину дешевле.

Народное искусство промысла не погибло и до сих пор, часто можно увидеть огромное количество изделий расписанных под Хохлому, радующих наш взор своим золотистым орнаментом.

Мастерам росписи приходится долго учиться, чтобы уловить особенности этих легких штрихов, изящных травинок и потрясающих воображение птиц. Тем не менее, научиться хохломской росписи можно. Необходимо отточить владение основными элементами, а остальное придет с опытом.

Немного о хохломе

Как известно, хохлома - это декоративная роспись по дереву. Данный художественный народный промысел зародился в XVII веке в деревнях близ торгового села Хохломы Нижегородской области. В XX же веке промысел "переместился" в село Семино и город Семенов, где по сей день хохломской росписью занимаются в фабричных масштабах.

Отличительная черта хохломы - растительный орнамент, выполненный черной и красной краской на золотом фоне. Естественно, это не настоящее золото. Подоный эффект достигается, когда на посуду наносят оловянный порошок, а потом обжигают в печи.

Хохломская роспись может осуществляться двумя способами. Первый - это "верховая" роспись, когда сначала закрашивают фон, а сверху наносят рисунок. Второй - роспись "под фон", когда сначала намечается контур орнамента, а потом фон заполняется черной краской.

Хохломская роспись выполняется тонкой кистью и только вручную. Поэтому двух абсолютно одинаковых орнаментов быть не может. Расписывают самые разные вещи: посуда, ложки, подносы и даже некоторые элементы мебели.

Основные элементы хохломской росписи

Есть несколько "фирменных" элементов, присутствие которых обязательно в хохломском узоре. Из этих элементов и складываются более сложные фигуры.

-"Осочки" (рисуются легким движением кончика кисти сверху вниз)

-"Травинки" (мазки с небольшим плавным утолщением)

-"Капельки" (кисть с краской прикладывается к поверхности изделия)

-"Усики" (непрерывная линия одинаковой толщины, закрученная в спираль)

-"Завитки" (то же, что и "усики", но с легким нажимом-утолщением в середине элемента)

-"Кустик" (комбинация симметрично расположенных "осочек", "травинок", "капелек", "усиков" и "завитков")

-"Ягодки" (декоративные ягодки брусники, смородины, рябины, клубники или крыжовника; рисуются печаткой-тычком или кистью, а после подсыхания "разживляются" желтым цветом.

Обучение

Простыми словами невозможно объяснить, как же создаются эти элементы узора и как они складываются в готовый узор. Поэтому предлагаем посмотреть несколько видео с мастер-классами по рисованию некоторых элементов хохломского узора. Смотрите, учитесь, пробуйте. И помните, что без практики никакое мастерство не возможно.

Роспись выглядит ярко, несмотря на темный фон. Для создания рисунка используются такие краски, как красная, жёлтая, оранжевая, немного зелёной и голубой. Также в росписи всегда присутствует золотой цвет. Традиционные элементы Хохломы - красные сочные ягоды рябины и земляники, цветы и ветки. Также нередко встречаются птицы, рыбы и звери.

Khohloma kovernino.JPG

Изделия с Коверинской Хохломской росписью

Khohloma set 1996.JPG

Набор изделий с Хохломской росписью

Khohloma box.JPG

Ларец, расписанный под Хохлому

История

Предполагают, что хохломская роспись возникла в 17 веке на левом берегу Волги, в деревнях Большие и Малые Бездели, Мокушино, Шабаши, Глибино, Хрящи. Деревня Хохлома была крупным центром сбыта, куда свозили готовые изделия, оттуда и пошло название росписи. В настоящее время родиной хохломы считается город Семёнов в Нижегородской области.

На сегодняшний момент существует множество версий происхождения хохломской росписи, вот две наиболее распространенные:

Первая версия

По наиболее распространенной версии, уникальный способ окраски деревянной посуды «под золото» в лесном Заволжье и само рождение хохломского промысла приписывалось старообрядцам .

Еще в давние времена среди жителей местных деревень, надежно укрытых в глухомани лесов, было немало «старообрядцев», то есть людей, спасавшихся от гонения за «старую веру».

Среди переселившихся на нижегородскую землю старообрядцев было немало иконописцев, мастеров книжной миниатюры. Они привезли с собой древние иконы и рукописные книги, принесли тонкое живописное мастерство, каллиграфию свободного кистевого письма и образцы богатейшего растительного орнамента.

В свою очередь, местные мастера отменно владели токарным мастерством, передавали из поколения в поколение навыки изготовления посудных форм, искусство объемной резьбы. На рубеже XVII-XVIII столетий лесное Заволжье стало настоящей художественной сокровищницей. Искусство Хохломы унаследовало от заволжских мастеров «классические формы» токарной посуды, пластику резных форм ковшей, ложек, а от иконописцев - живописную культуру, мастерство «тонкой кисти». И, что не менее важно, секрет изготовления «золотой» посуды без применения золота.

Вторая версия

Но есть документы, свидетельствующие о другом. Способ имитации позолоты на дереве, родственный хохломскому, использовался нижегородскими ремесленниками в окраске деревянной посуды еще в 1640-1650 годах, до появления старообрядчества . В крупных нижегородских ремесленных селах Лысково и Мурашкино, в заволжском «селишке Семеновское» (будущий город Семенов - один из центров хохломской росписи) изготовлялась деревянная посуда - братины, ковши, блюда для праздничного стола - окрашенная «на оловянное дело», то есть с применением оловянного порошка. Способ окраски деревянной посуды «на оловянное дело», вероятно, предшествовавший хохломскому, сложился из опыта иконописцев и местных поволжских традиций посудного ремесла .

Факторы, давшие толчок к развитию хохломской росписи

Производство хохломской посуды долгое время сдерживалось дороговизной привозимого олова. Обеспечить оловом мастеров мог только очень состоятельный заказчик. В Заволжье такими заказчиками оказались монастыри. Так, села Хохлома, Скоробогатово и около 80 селений по рекам Узоле и Керженцу работали на Троице-Сергиев монастырь. Из документов монастыря видно, что крестьяне этих сел вызывались для работы в мастерских Лавры, где могли познакомиться с производством праздничных чаш и ковшей. Не случайно, что именно хохломские и скоробогатовские села и деревни стали родиной оригинальной росписи посуды, так похожей на драгоценную.

Обилие леса, близость Волги - главной торговой артерии Заволжья - также способствовало развитию промысла: груженные «щепным» товаром. суда направлялись в Городец, Нижний Новгород, Макарьев, славившиеся своими ярмарками, а оттуда - в Саратовскую и Астраханскую губернии. Через прикаспийские степи хохломская посуда доставлялась в Среднюю Азию, Персию, Индию. Англичане, немцы, французы охотно скупали заволжскую продукцию в Архангельске, куда она доставлялась через Сибирь. Крестьяне вытачивали, расписывали деревянную посуду и везли её для продажи в крупное торговое село Хохлома (Нижегородской губернии), где был торг. Отсюда и пошло название «хохломская роспись», или просто «хохлома».

Существует и легендарное объяснение появления хохломской росписи. Был замечательный иконописец Андрей Лоскут. Бежал он из столицы, недовольный церковными нововведениями патриарха Никона , и стал в глуши приволжских лесов расписывать деревянные поделки, да писать иконы по старому образцу. Прознал про это патриарх Никон и отправил за непокорным иконописцем солдат. Отказался подчиниться Андрей, сжёг себя в избе, а перед смертью завещал людям сохранить его мастерство. Искрами изошёл, рассыпался Андрей. С той поры и горят алым пламенем, искрятся золотыми самородками яркие краски хохломы.

Центры народного промысла хохломы

Технология

Для изготовления изделий с хохломской росписью сначала бьют баклуши , то есть делают грубые бруски-заготовки из дерева . Затем на токарном или фрезерном станке заготовке придают нужную форму. Полученные изделия - резные ковши и ложки, поставцы и чашки - основа для росписи, называются «бельё».

После сушки «бельё» грунтуют жидкой очищенной глиной - вапой. После грунтовки изделие 7-8 часов сушат и обязательно вручную покрывают несколькими слоями олифы (льняного масла). Мастер окунает в миску с олифой специальный тампон, приготовленный из овечьей или телячьей кожи, вывернутой наизнанку, а затем быстро втирает в поверхность изделия, поворачивая его так, чтобы олифа распределялась равномерно. Эта операция очень ответственная. От неё будет в дальнейшем зависеть качество деревянной посуды, прочность росписи. В течение дня изделие покроют олифой 3-4 раза. Последний слой высушат до «небольшого отлипа» - когда олифа слегка прилипает к пальцу, уже не пачкая его. Следующий этап - «лужение», то есть втирание в поверхность изделия алюминиевого порошка. Выполняют его также вручную тампоном из овечьей кожи. После лужения предметы приобретают красивый бело-зеркальный блеск, и готовы для росписи. В росписи применяются масляные краски . Главные цвета, определяющие характер и узнаваемость хохломской росписи - красный и чёрный (киноварь и сажа), но для оживления узора допускаются и другие - коричневый, светлого тона зелень, жёлтый тон. Кисти для росписи делаются из беличьих хвостов, так, чтобы ими можно было провести очень тонкую линию.

Выделяют роспись «верховую» (когда по закрашенному серебристому фону наносят рисунок (криуль - основная линия композиции, на неё «насаживают» такие элементы как осочки, капельки, усики, завитки т. д.) красным и черным цветом) и «под фон» (сначала намечается контур орнамента , а потом заполняется чёрной краской фон, рисунок листа или цветочка остается золотым). Кроме того, существуют разнообразные виды орнаментов:

«пряник» - обычно внутри чашки или блюда геометрическая фигура - квадрат или ромб - украшенная травкой, ягодами, цветами;
«травка» - узор из крупных и мелких травинок;
«кудрина» - листья и цветы в виде золотых завитков на красном или чёрном фоне;

Используют мастера и упрощённые орнаменты. Например, «крап», который наносят штампиком, вырезанным из пластинок гриба-дождевика, или особым образом свёрнутым кусочком ткани. Все изделия расписываются вручную, причём роспись нигде не повторяется. Какой бы выразительной ни была роспись, пока узор или фон остаются серебристыми, это ещё не настоящая «хохлома».

Расписанные изделия 4-5 раз покрывают специальным лаком (с промежуточной сушкой после каждого слоя) и, наконец, закаливают в течение 3-4 часов в печи при температуре +150… +160 °C до образования масляно-лаковой плёнки золотистого цвета. Так получается знаменитая «золотая хохлома».

См. также

Напишите отзыв о статье "Хохлома"

Примечания

Ссылки



Роспись

Резьба

Одежда

Кулинария

Игрушки

Керамика

Стекло

Металл

Оружие

Разное

Отрывок, характеризующий Хохлома

– Ах, Боже мой! Боже мой! Как он плох! – восклицала мать.

Когда Анна Михайловна уехала с сыном к графу Кириллу Владимировичу Безухому, графиня Ростова долго сидела одна, прикладывая платок к глазам. Наконец, она позвонила.
– Что вы, милая, – сказала она сердито девушке, которая заставила себя ждать несколько минут. – Не хотите служить, что ли? Так я вам найду место.
Графиня была расстроена горем и унизительною бедностью своей подруги и поэтому была не в духе, что выражалось у нее всегда наименованием горничной «милая» и «вы».
– Виновата с, – сказала горничная.
– Попросите ко мне графа.
Граф, переваливаясь, подошел к жене с несколько виноватым видом, как и всегда.
– Ну, графинюшка! Какое saute au madere [сотэ на мадере] из рябчиков будет, ma chere! Я попробовал; не даром я за Тараску тысячу рублей дал. Стоит!
Он сел подле жены, облокотив молодецки руки на колена и взъерошивая седые волосы.
– Что прикажете, графинюшка?
– Вот что, мой друг, – что это у тебя запачкано здесь? – сказала она, указывая на жилет. – Это сотэ, верно, – прибавила она улыбаясь. – Вот что, граф: мне денег нужно.
Лицо ее стало печально.
– Ах, графинюшка!…
И граф засуетился, доставая бумажник.
– Мне много надо, граф, мне пятьсот рублей надо.
И она, достав батистовый платок, терла им жилет мужа.
– Сейчас, сейчас. Эй, кто там? – крикнул он таким голосом, каким кричат только люди, уверенные, что те, кого они кличут, стремглав бросятся на их зов. – Послать ко мне Митеньку!
Митенька, тот дворянский сын, воспитанный у графа, который теперь заведывал всеми его делами, тихими шагами вошел в комнату.
– Вот что, мой милый, – сказал граф вошедшему почтительному молодому человеку. – Принеси ты мне… – он задумался. – Да, 700 рублей, да. Да смотри, таких рваных и грязных, как тот раз, не приноси, а хороших, для графини.
– Да, Митенька, пожалуйста, чтоб чистенькие, – сказала графиня, грустно вздыхая.
– Ваше сиятельство, когда прикажете доставить? – сказал Митенька. – Изволите знать, что… Впрочем, не извольте беспокоиться, – прибавил он, заметив, как граф уже начал тяжело и часто дышать, что всегда было признаком начинавшегося гнева. – Я было и запамятовал… Сию минуту прикажете доставить?
– Да, да, то то, принеси. Вот графине отдай.
– Экое золото у меня этот Митенька, – прибавил граф улыбаясь, когда молодой человек вышел. – Нет того, чтобы нельзя. Я же этого терпеть не могу. Всё можно.
– Ах, деньги, граф, деньги, сколько от них горя на свете! – сказала графиня. – А эти деньги мне очень нужны.
– Вы, графинюшка, мотовка известная, – проговорил граф и, поцеловав у жены руку, ушел опять в кабинет.
Когда Анна Михайловна вернулась опять от Безухого, у графини лежали уже деньги, всё новенькими бумажками, под платком на столике, и Анна Михайловна заметила, что графиня чем то растревожена.
– Ну, что, мой друг? – спросила графиня.
– Ах, в каком он ужасном положении! Его узнать нельзя, он так плох, так плох; я минутку побыла и двух слов не сказала…
– Annette, ради Бога, не откажи мне, – сказала вдруг графиня, краснея, что так странно было при ее немолодом, худом и важном лице, доставая из под платка деньги.
Анна Михайловна мгновенно поняла, в чем дело, и уж нагнулась, чтобы в должную минуту ловко обнять графиню.
– Вот Борису от меня, на шитье мундира…
Анна Михайловна уж обнимала ее и плакала. Графиня плакала тоже. Плакали они о том, что они дружны; и о том, что они добры; и о том, что они, подруги молодости, заняты таким низким предметом – деньгами; и о том, что молодость их прошла… Но слезы обеих были приятны…

Графиня Ростова с дочерьми и уже с большим числом гостей сидела в гостиной. Граф провел гостей мужчин в кабинет, предлагая им свою охотницкую коллекцию турецких трубок. Изредка он выходил и спрашивал: не приехала ли? Ждали Марью Дмитриевну Ахросимову, прозванную в обществе le terrible dragon, [страшный дракон,] даму знаменитую не богатством, не почестями, но прямотой ума и откровенною простотой обращения. Марью Дмитриевну знала царская фамилия, знала вся Москва и весь Петербург, и оба города, удивляясь ей, втихомолку посмеивались над ее грубостью, рассказывали про нее анекдоты; тем не менее все без исключения уважали и боялись ее.
В кабинете, полном дыма, шел разговор о войне, которая была объявлена манифестом, о наборе. Манифеста еще никто не читал, но все знали о его появлении. Граф сидел на отоманке между двумя курившими и разговаривавшими соседями. Граф сам не курил и не говорил, а наклоняя голову, то на один бок, то на другой, с видимым удовольствием смотрел на куривших и слушал разговор двух соседей своих, которых он стравил между собой.
Один из говоривших был штатский, с морщинистым, желчным и бритым худым лицом, человек, уже приближавшийся к старости, хотя и одетый, как самый модный молодой человек; он сидел с ногами на отоманке с видом домашнего человека и, сбоку запустив себе далеко в рот янтарь, порывисто втягивал дым и жмурился. Это был старый холостяк Шиншин, двоюродный брат графини, злой язык, как про него говорили в московских гостиных. Он, казалось, снисходил до своего собеседника. Другой, свежий, розовый, гвардейский офицер, безупречно вымытый, застегнутый и причесанный, держал янтарь у середины рта и розовыми губами слегка вытягивал дымок, выпуская его колечками из красивого рта. Это был тот поручик Берг, офицер Семеновского полка, с которым Борис ехал вместе в полк и которым Наташа дразнила Веру, старшую графиню, называя Берга ее женихом. Граф сидел между ними и внимательно слушал. Самое приятное для графа занятие, за исключением игры в бостон, которую он очень любил, было положение слушающего, особенно когда ему удавалось стравить двух говорливых собеседников.
– Ну, как же, батюшка, mon tres honorable [почтеннейший] Альфонс Карлыч, – говорил Шиншин, посмеиваясь и соединяя (в чем и состояла особенность его речи) самые народные русские выражения с изысканными французскими фразами. – Vous comptez vous faire des rentes sur l"etat, [Вы рассчитываете иметь доход с казны,] с роты доходец получать хотите?
– Нет с, Петр Николаич, я только желаю показать, что в кавалерии выгод гораздо меньше против пехоты. Вот теперь сообразите, Петр Николаич, мое положение…
Берг говорил всегда очень точно, спокойно и учтиво. Разговор его всегда касался только его одного; он всегда спокойно молчал, пока говорили о чем нибудь, не имеющем прямого к нему отношения. И молчать таким образом он мог несколько часов, не испытывая и не производя в других ни малейшего замешательства. Но как скоро разговор касался его лично, он начинал говорить пространно и с видимым удовольствием.
– Сообразите мое положение, Петр Николаич: будь я в кавалерии, я бы получал не более двухсот рублей в треть, даже и в чине поручика; а теперь я получаю двести тридцать, – говорил он с радостною, приятною улыбкой, оглядывая Шиншина и графа, как будто для него было очевидно, что его успех всегда будет составлять главную цель желаний всех остальных людей.
– Кроме того, Петр Николаич, перейдя в гвардию, я на виду, – продолжал Берг, – и вакансии в гвардейской пехоте гораздо чаще. Потом, сами сообразите, как я мог устроиться из двухсот тридцати рублей. А я откладываю и еще отцу посылаю, – продолжал он, пуская колечко.
– La balance у est… [Баланс установлен…] Немец на обухе молотит хлебец, comme dit le рroverbe, [как говорит пословица,] – перекладывая янтарь на другую сторону ртa, сказал Шиншин и подмигнул графу.
Граф расхохотался. Другие гости, видя, что Шиншин ведет разговор, подошли послушать. Берг, не замечая ни насмешки, ни равнодушия, продолжал рассказывать о том, как переводом в гвардию он уже выиграл чин перед своими товарищами по корпусу, как в военное время ротного командира могут убить, и он, оставшись старшим в роте, может очень легко быть ротным, и как в полку все любят его, и как его папенька им доволен. Берг, видимо, наслаждался, рассказывая всё это, и, казалось, не подозревал того, что у других людей могли быть тоже свои интересы. Но всё, что он рассказывал, было так мило степенно, наивность молодого эгоизма его была так очевидна, что он обезоруживал своих слушателей.
– Ну, батюшка, вы и в пехоте, и в кавалерии, везде пойдете в ход; это я вам предрекаю, – сказал Шиншин, трепля его по плечу и спуская ноги с отоманки.
Берг радостно улыбнулся. Граф, а за ним и гости вышли в гостиную.

Было то время перед званым обедом, когда собравшиеся гости не начинают длинного разговора в ожидании призыва к закуске, а вместе с тем считают необходимым шевелиться и не молчать, чтобы показать, что они нисколько не нетерпеливы сесть за стол. Хозяева поглядывают на дверь и изредка переглядываются между собой. Гости по этим взглядам стараются догадаться, кого или чего еще ждут: важного опоздавшего родственника или кушанья, которое еще не поспело.
Пьер приехал перед самым обедом и неловко сидел посредине гостиной на первом попавшемся кресле, загородив всем дорогу. Графиня хотела заставить его говорить, но он наивно смотрел в очки вокруг себя, как бы отыскивая кого то, и односложно отвечал на все вопросы графини. Он был стеснителен и один не замечал этого. Большая часть гостей, знавшая его историю с медведем, любопытно смотрели на этого большого толстого и смирного человека, недоумевая, как мог такой увалень и скромник сделать такую штуку с квартальным.
– Вы недавно приехали? – спрашивала у него графиня.
– Oui, madame, [Да, сударыня,] – отвечал он, оглядываясь.