Сочинение по картине К.Е. Маковского «Боярский свадебный пир XVII века. К.Маковский "Поцелуйный обряд".История одной картины

На Руси было множество обрядов и традиций, которые передавались из поколения в поколение. Множество из них дошли до наших дней. Но на Руси были и такие обряды, отношение к которым, по естественным причинам, было противоречивым. До наших дней они дошли исключительно в виде ознакомительных исторических справок, мол, вот так было на Руси…

Сегодня разберем один из таких «своеобразных» обрядов — поцелуйный обряд - старинный русский обряд чествования гостей. Появился в 15-17 вв. О нем свидетельствуют сразу несколько источников. Первый из них — откровения австрийского советника и дипломата Августина Мейерберга, которые вылились в книгу «Путешествие в Московию».

Он в 1661–1662 гг. посетил Россию с дипломатической миссией. О своей поездке барон написал официальный отчет, выступив в данном сочинении не как наблюдатель, а как исследователь.

По версии барона Мейерберга обряд состоял в следующем: «после окончания стола к гостям в сопровождении двух или трёх девок выходит в лучшей одежде жена хозяина дома. Прикоснувшись губами к кубку, она передаёт кубок с напитком гостю. Пока гость пьёт, хозяйка выходит в другую комнату и меняет там верхнюю одежду. В новой одежде она подносит кубок другому гостю. После того, как напиток был подан всем гостям, хозяйка, потупив глаза, встаёт к стене (или печи) и принимает поцелуй от всех гостей…»

Второй источник — отечественный «Домострой» — сборник правил, советов и наставлений по всем направлениям жизни человека и семьи, включая общественные, семейные, хозяйственные и религиозные вопросы. Особо почитали эту книжку новгородские бояре и купечество.

Приведу несколько выдержек из книги Ивана Егоровича Забелина «Домашний быт русских цариц в XVI и XVII столетиях», в которой он приравнивает поцелуйный обряд к языческому поклонению:

«В начале XVI века затворничество женщин было делом окончательно уже решенным и не подлежащим никакому сомнению и колебанию. Так например, известный Домострой не предполагает, чтобы жены, не говоря уже о дочерях, могли ходит в мужские беседы. Он дает только советы жене, как вести себя в гостях, у других жен, как вести себя с гостьями дома, причем строго наказывает, «коли гостьи случатся, то питие и еству и всякий обиход, приносит (в комнату) один человек сверстной, кому приказано…

В отношении дружеских бесед, Домострой замечает: «а в гости ходити, и к себе звати: ссылатца с кем велит муж…»

Только самые дружелюбные отношения хозяина дома к своим гостям растворяли иногда женский терем и вызывали оттуда на показ мужскому обществу его сокровище — хозяйку дома. Существовал обычай, по которому личность женщины и именно жены хозяина, а также жены его сына или замужней дочери, чествовалась с каким то особым, точно языческим поклонением.

«Боярышня с подносом» — Маковский Константин Егорович

Этот обычай, заключался в том, что, когда на празднике или в другое время собирались гости и начинался обед или честной пир, хозяин дома приказывал жене выйти поздороваться с гостями. Она приходила в столовую комнату и становилась в большом месте, т. е. в переднем углу; а гости стояли у дверей.

Хозяйка кланялась гостям малым обычаем, т. е. до пояса, а гости ей кланялись большим обычаем, т. е. в землю. Затем господин дома кланялся гостям большим же обычаем, в землю, с просьбою, чтоб гости изволили его жену целовать.

Гости просили хозяина, чтоб наперед он целовал свою жену. Тот уступал просьбе и целовал первый свою хозяйку; за ним все гости, один за одним, кланялись хозяйке в землю, подходили и целовали ее, а отошед, опять кланялись ей в землю. Хозяйка отвечала каждому поясным поклоном, т. е. кланялась малым обычаем. После того, хозяйка подносила гостям по чарке вина двойного или тройного с зельи, а хозяин кланялся каждому (сколько тех гостей ни будет, всякому по поклону), до земли, прося вино выкушать. Но гости просили, чтоб пили хозяева. Тогда хозяин приказывал пить наперед жене, потом пил сам и затем обносил с хозяйкой гостей, из которых каждый кланялся хозяйке до земли, пил вино и отдавши чарку, снова кланялся до земли.

После угощения, поклонившись гостям, хозяйка уходила на свою половину, в свою женскую беседу, к своим гостям, к женам гостей. В самый обед, когда додавали круглые пироги, к гостям выходили уже жены сыновей хозяина или замужние его дочери или жены родственников. И в этом случае обряд угощения вином происходил точно также. По просьбе и при поклонах мужей, гости выходили из за стола к дверям, кланялись женам, целовали их, пили вино, опять поклонялись и садились по местам; а жены удалялись на женскую половину.

Дочери-девицы никогда на подобные церемонии не выходили и никогда мужчинам не показывались.

Этот обряд, подтверждая самым делом все рассказы о затворничестве русских женщин, о раздельности древнерусского общества на особые половины, мужскую и женскую; вместе с тем показывает, что личность замужней женщины, хозяйки дома, приобретала для дружеского домашнего общества высокий смысл домодержицы и олицетворяла своим появлением и угощением самую высокую степень гостеприимства.

В этом обряде выразилась также чисто русская форма уважения к женской личности вообще, ибо земные поклоны, были первозданною формою наиболее высокого чествования личности.»

Третий источник обряда встречаетсяв историческом романе Алексея Константиновича Толстого «Князь Серебряный» (1863), посвященном эпохе Ивана Грозного (1547-1584). Писатель описывает «поцелуйный обряд» в доме опального боярина Дружины Морозова, согласно которому его молодая жена Елена обязана была выйти к гостям — посторонним мужчинам — в праздничном одеянии и поцеловать каждого, предварительно поднеся ему на подносе чарку вина:

«Когда Елена обошла всех без изъятия, Морозов, пристально за ней следивший, обратился к гостям:

Дорогие гости, — сказал он, — теперь, по старинной русской обыклости, прошу вас, уважили б вы дом мой, не наложили б охулы на мое хозяйство, прошу вас, дорогие гости, не побрезгали бы вы поцеловать жену мою!.. Дмитриевна, становись в большом месте и отдавай все поцелуи, каждому поочередно!

Гости благодарили хозяина. Елена с трепетом стала возле печи и опустила глаза.

Князь, подходи! — сказал Морозов Вяземскому.
- Нет, нет, по обычаю! — закричали гости, — пусть хозяин поцелует первой хозяйку! Пусть будет по обычаю, как от предков повелось!..»

На сюжет романа в 1895 г. русский художник К.Е. Маковский написал свою знаменитую картину «Поцелуйный обряд».

Вообще, художник Маковский посвятил боярской жизни десятки замечательных картин. Есть у него еще одна картина, которая также свидетельствует о существовании «поцелуйного обряда». Сегодня она находится в Государственном Русском музее Санкт-Петербурга:

«Из повседневной жизни русского боярина конца семнадцатого века. 1868»

Как именно на Руси появился поцелуйный обряд, историки не дают точных ответов. Русский историк Гавриил Петрович Успенский считал, что что обряд мог быть заимствован у иностранцев, проживавших в России. Были версии, что обряд мы переняли от татар. Но тот же Иван Егорович Забелин, выдержками которого мы поделились выше, считает, что

«в этом обряде выразилась чисто русская форма уважения к женской личности! … Затворничество женской личности, ее удаление от мужского общества явилось жизненным выводом тех нравственных начал жизни, какие были положены в наш быт восточными, византийскими, но не татарскими идеями.

Не у татар мы заимствовали наш терем, а он сложился мало помалу сам собою, ходом самой жизни, как реальная форма тех представлений и учений о женской личности, с которыми мы познакомились еще в самом начале нашей истории и которые в течении веков управляли воспитанием, образованием, всем развитием русской женщины…»

Был ли он заимствован или сформировался сам по себе, об этом мы никогда уже не узнаем. Но впечатление о нем все же двоякое. Интересно услышать ваше мнение в комментариях: «Дикостью ли был поцелуйный обряд или чем-то красивым, естественным и приличным?»

Нашли ошибку? Выделите ее и нажмите левый Ctrl+Enter .

«Если кто из художников был популярен на Руси - то это именно он. На него, быть может, не молились, его не называли богом, но его все любили, и любили самые его недостатки - то самое, что сближало художника со своим временем». Александр Бенуа

В своей книге «Мой Дагестан», размышляя о таланте человека, известный на весь мир поэт озвучил интересную мысль: «Талант не передается по наследству, иначе в искусстве царили бы династии…» . Пожалуй, это единственная мысль великого аварца, с которой можно не согласиться, или же оспорить.

В противовес Расулу Гамзатову вспоминается не менее интересная мудрость: «Краса ветвей зависит от корней» . По иронии судьбы эта мысль принадлежит советской аварской поэтессе, народной поэтессе Дагестана — Фазу Гамзатовне Алиевой.

В искусстве действительно мало царствующих династий, но одна из них была, причем в русском искусстве и очень талантливая. Настолько, что все — и отец, и дети — все стали знаменитыми художниками. Конечно же — это династия Маковских. Родоначальником династии живописцев был Егор Иванович Маковский. Продолжателями стали его дети — Александра Егоровна, Константин Егорович, Николай Егорович, и его внуки.

Все они были очень известны в художественных кругах, но всемирно известным и самым дорогим художником из династии стал старший из сыновей — Константин.

Во второй половине XIX века Константин Маковский был одним из самых модных и дорогих портретистов России. Современники называли его «блестящий Костя», а император Александр II - «мой живописец». Говорят, что именно из-за «обнаженных Русалок» К. Маковского Александр II впервые посетил выставку передвижников.

По объемам продаж произведения Константина Егоровича Маковского сравнимы разве что с полотнами , одного из самых плодовитых русских мастеров.

Мировая слава Маковского была настолько велика, что именно его американцы пригласили написать первый президентский портрет Теодора Рузвельта.

В России завистники называли его поверхностным художником, не желающим «копать вглубь», но и они не могли отрицать гениальности легкой руки конкурента. Львиная доля его работ оказалась в частных коллекциях…

Русалки. 1879, Демонстрировалась на VII Передвижной выставке в 1879 году

Знаете, почему в отечественных музеях практически нет работ Маковского? Потому что российским коллекционерам они были просто не по карману.

Так Маковский просил у Третьякова за свой «Боярский свадебный пир в XVII веке» ни много ни мало 20 000, и это была нормальная цена за его работу. Третьякову такие расценки оказались не по карману, и «Пир» ушел к американскому ювелиру Шуману за… 60 000. При этом ювелир был просто счастлив, заказал еще одно полотно и начал выпускать в США открытки с картинами Маковского.

Боярский свадебный пир в XVII веке. 1883, Музей Хилвуд, Вашингтон, США

Картина «Боярский свадебный пир в XVII веке», один из лучших шедевров Маковского, пользовалась головокружительным успехом в 1883 году на Всемирной выставке в Антверпене и удостоена самой высокой награды - Большой золотой медали. Орденом короля Леопольда был награжден и сам художник.

При работе над этой картиной художнику позировали жена Юлия Павловна (именно ее лицо у невесты), ее сестра Екатерина и старший сын Сергей.

В советское время Маковский был объявлен «вредным» художником и оказался забыт, его работы были распиханы по запасникам, а потом раздаривались дружественным зарубежным вождям. Так несколько полотен достались от щедрот даже индонезийскому президенту Сукарно, сегодня они составляют гордость местной государственной картинной галереи.

Восточная женщина (Цыганка). 1878
Араб в чалме. 1882

«Лучшие красавицы наперебой позировали мне. Я зарабатывал громадные деньги и жил с царственной роскошью. Успел написать несметное количество картин, — писал сам Маковский. — Я не зарыл своего Богом данного таланта в землю, но и не использовал его в той мере, в которой мог бы. Я слишком любил жизнь, и это мешало мне всецело отдаться искусству.»

Любил он и женщин. Константин Егорович был очень любвеобильным мужчиной. Ко времени знакомства с первой женой у него уже была внебрачная дочь Наталья, Наталья Лебедева, которая только в 1877 году получила фамилию Маковская, плод его студенческого увлечения.

В 1867 году он женился на юной, подававшей надежды актрисе Александрийского театра - Елене Тимофеевне Бурковой, получившей образование в Швейцарии. Леночка внесла в его рассеянную «богемную» жизнь много любви и чуткой общительности. Она была хрупка, болезненна и не могла считаться красивой, но от внешности ее и от всей «манеры быть» исходила неизъяснимая прелесть.

Это был счастливый брак людей, имеющих общие интересы и духовные запросы, но счастье длилось недолго. Сначала почти сразу же после рождения в 1871 году умер сын Владимир. В том же году у Елены обнаружили туберкулез. Врачи говорили, что спасти ее может теплый сухой климат, и Маковский повез жену в Египет. Однако ничего не помогло, и в марте 1873 года художник овдовел. До сих пор неизвестно, как выглядела жена художника. Возможно на одном из следующих портретов именно она?

Женский портрет. 1878
Женский портрет. Начало 1880-х, Дальневосточный художественный музей, Хабаровск
Женский портрет. 1880-е, Национальный художественный музей Республики Беларусь, Минск

Константин Егорович в молодые годы имел обаятельную внешность, беспечную праздничную веселость нрава, привычку к быстрым решениям, трудолюбие и жадность к утехам жизни. Он был всегда в духе, приветливый, нарядный, холеный, пахнущий одеколоном и тонким табаком, беззаботный, обворожительный, ловкий, с необыкновенно крепким здоровьем.

Откинутая назад пышно-кудрявая голова с рано облысевшим сжатым у висков лбом сообщала чисто-русскому лицу в темно-русой бороде вид открытый и независимый. Внимание к знаменитому, балованному художнику, всегда приобретало оттенок восторженного поклонения. В обществе бывал он неизменно приятен и словоохотлив, на лицах появлялась улыбка, когда Константин Егорович входил в комнату.

Безутешным вдовцом Константин Маковский оставался недолго. В 1874 году на балу в Морском корпусе он встретил Юлию Павловну Леткову , приехавшую поступать в консерваторию (у нее был красивый голос, лирическое сопрано), которая вскоре стала его женой.

Ей шел всего шестнадцатый год, но своим уменьем держать себя в обществе и умственной зрелостью, казалась она старше. Судя по тогдашним плохим фотографиям, она была очень красива. Константин Егорович влюбился с первого взгляда и не отходил от нее весь вечер. На следующий день влюбленный «профессор живописи» поспешил пригласить всех к себе - «помузицировать». К ужину Константин Егорович повел юную Леткову под руку и, усаживая ее за стол рядом с собою, громко сказал - так чтобы все слышали: «Вот и отлично… Будьте у меня хозяйкой!» . Так началась их помолвка…

Через две недели после вечера на Гагаринской набережной решено было сыграть свадьбу, как только невесте исполнится шестнадцать лет. 22 января 1875 года в Почтамтской церкви состоялось венчание. Невесте было 16, жениху — 36 лет.

На протяжении полутора десятилетий Юлия Павловна Маковская – жена художника – была его музой, моделью для портретов, исторических картин и мифологических композиций.

По семейной легенде, появление знаменитого портрета жены художника было случайным. Юлия Павловна поднялась в мастерскую к мужу, нарядившись в темно-красный бархатный капот и голубую ленту. Константин Егорович, увлеченно работая над каким-то холстом, поначалу не обратил на нее внимания, и она, надувшись, села в кресло и стала рассеянно разрезать страницы книги ножом из слоновой кости.

Художник обернулся, тут же поставил на мольберт первый попавшийся под руку узкий холст и набросал силуэт жены с книгой в руках. В три сеанса портрет был окончен, и о нем заговорил весь город.

«Это малиновое платье так и звенит – острой высокой нотой среди тусклых тонов наших серых будней», – писал один из современников.

Весной 1875 года супруги поехали в Париж. Константин снял мастерскую на знаменитом бульваре Клиши и квартиру на Брюссельской, наискось от четы Виардо. Тургенев, портрет которого Маковский написал ранее, был их частым гостем. В доме Виардо собирались артисты - русские и парижане, часто бывали художники.

Маковские вернулись из Парижа через год с новорожденной дочкой, а в конце лета случилось горе - девочка умерла от скарлатины. Семнадцатилетняя мать очень тяжело перенесла смерть перворожденной, но молодость взяла свое, и вскоре она стала опять ожидать прибавления семейства, а на поправку поехала в Ниццу.

15 августа 1877 года в доме Переяславцева на набережной у Николаевского моста, родился сын Серёжа — будущий художественный критик, эссеист, поэт, редактор и издатель «Аполлона», замечательного русского журнала, альманаха.

Сережа (Портрет сына в матроске). 1887

Можно сказать, что Сергей буквально с пеленок стал моделью для отцовских картин. Позже он вспоминал, что его очень долго одевали по детской моде тех лет и отращивали локоны, который так нравились Константину Маковскому. Можно вспомнить картины «В мастерской художника» (которую сам Константин Маковский называл «Маленький вор»), «Маленький антиквар», «Сережа».

В 1879 году у Маковских родилась Елена, в 1883 – сын Владимир, которого крестил великий князь Алексей Александрович, брат Александра III. Им тоже суждено было стать моделями Константина Егоровича.

Мастерская, в которой дети позировали отцу, сама по себе была источником сильных впечатлений: она вся была увешана персидскими коврами, африканскими ритуальными масками, старинным оружием, клетками с певчими птицами. В китайских вазах стояли кисти, страусовые и павлиньи перья, диваны украшали многочисленные парчовые подушки, а столы - шкатулки из слоновой кости. Естественно, детей тянуло в кабинет отца, и позирование не было им в тягость.

В 1889 году Константин Маковский ездил на Всемирную выставку в Париже, на которой он экспонировал несколько своих картин. Там он познакомился с 20-летней Марией Алексеевной Матавтиной (1869-1919) и увлекся ею. Плодом этого увлечения стал родившийся в 1891 году внебрачный сын Константин. Художник был вынужден признаться во всем жене. И она не простила измены.

18 ноября 1892 года Юлия Павловна подала ходатайство «о предоставлении ей права проживать с тремя детьми по отдельному паспорту от мужа и об устранении последнего от всякого вмешательства в дело воспитания и образования детей». 26 мая 1898 года был оформлен официальный развод. Юлии Павловне было всего 39 лет! Константину Егоровичу 59 лет.

Семейный портрет. 1882, Изображена Ю.П.Маковская с детьми Сергеем и Еленой

Оставшиеся 56 лет жизни Юлия Павловна прожила в семье сына Сергея. Она в эмиграции, во Франции, помогала сыну писать очерк об отце, который писать ему было особенно тяжело; он так и не смог его простить.

А Константин Маковский 6 июня 1898 года женился на Марии Матавтиной, и суд узаконил их детей. К тому времени родились также дочери Ольга и Марина. После появился на свет и сын Николай. Художник продолжал использовать в качестве моделей и детей от третьего брака и свою новую жену.

Константин Егорович Маковский умер 17 сентября 1915 года в результате несчастного случая. Он возвращался в свою васильеостровскую мастерскую на извозчике. Лошади испугались трамвая, нового вида транспорта, и рванули, перевернув коляску. Константин Егорович выпал из этой коляски, получив удар головой о мостовую, который вызвал очень серьёзное ранение, потребовавшее операции. После операции он пришел в себя, но сердце не выдержало слишком сильной дозы хлороформа. Так оборвалась 74-х летняя блестящая жизнь, полная трудов, радостей и успеха.

Факты из жизни К. Маковского

«Тем, что из меня вышло, я считаю себя обязанным не академии, не профессорам, а исключительно моему отцу», — писал на склоне лет К.Маковский.

В детстве все интересно. Облезлая ворона смешно пила из лужи. На Ленивке чистоплотный мужик торговал вкусным малиновым квасом. В магазине на Тверской итальянец Джузеппе Артари раскладывал эстампы, выписанные из-за границы.

«Любуйся и запоминай!» внушал отец сыну, и требовал от Кости зарисовывать в карманный альбомчик уличные сценки, набрасывать портреты встречных прохожих, а дома спрашивал мальчика «Не забыл ли мужика, что квасом тебя угощал? Да и ворона та была примечательна. Ну-ка, изобрази мне их… Искусство - это религия, искусство для того и есть, чтобы облагораживать людей, делая их добрее и лучше»

Костя Маковский рисовал с четырехлетнего возраста всё, что попадалось на глаза, и сразу выказал способность легко «схватывать природу». Двенадцати лет он поступил в Школу живописи и ваяния, где первыми наставниками его были Скотти, Зарянко, Тропинин. Живописную манеру последнего он усвоил в совершенстве — копию Маковского с тропининского портрета не отличить было от оригинала. Еще находясь в «Школе» он получил от Академии малую серебряную медаль за карандашный этюд (1857).

Особенно известной в творчестве художника была картина «Дети, бегущие от грозы» , изображающая простой, но исполненный драматизма сюжет из сельской жизни.

Дети, бегущие от грозы. 1872, Государственная Третьяковская галерея, Москва

Дети здесь напоминают сказочных героев – сестрицу Алёнушку и братца Иванушку. Художника привлекло ощущение тревоги перед грозой, объединившее природу и детей. В пейзаже, пронизанном ветром, запечатлено переменчивое состояние природы: чередование света и тени, разнообразие оттенков неба – от темно-лилового до золотисто-желтого. Колеблющиеся верхушки растений, бегущие облака подчеркивают движения детей, подгоняемых ветром. Шаткий мостик прогибается под торопливыми шагами девочки – совсем скоро разразится гроза. А внизу, у самой земли, где сплетаются болотные травы и цветы – тишина и покой.

Бунт четырнадцати - состоявшийся 9 (21) ноября 1863 года скандальный отказ четырнадцати лучших выпускников Императорской Академии художеств, возглавляемых И. Н. Крамским, от участия в конкурсе на большую золотую медаль, проводившемся к 100-летию Академии художеств.

Во время учебы в Московском училище живописи Константин Маковский был первым студентом, получившим все доступные награды. Но впоследствии, учась в Академии, он в числе других студентов, отказался писать конкурсную картину на тему «скандинавской мифологии» - принял участие в так называемом «бунт четырнадцати» , и в итоге не получил диплом. И все же через несколько лет художник удостоился званий академика, профессора, действительного члена Академии художеств.

Кисти Маковского принадлежит самое большое станковое полотно в России – картина «Воззвание Минина к нижегородцам», которую он писал шесть лет.

Минин на площади Нижнего Новгорода, призывающий народ к пожертвованиям. 1890-е. Государственный Русский музей, С.-Петербург

Особенно интересным направлением в творчестве художника был образ «Боярышень» и русских красавиц в национальных костюмах — более 60-и полотен, и все они яркие, насыщенные и уникальные. Одни из самых известных:

Боярыня у окна. 1885
Под венец. 1884
Боярышня, Этюд к картине 1901 года «Хмелем обсыпают»
Боярышня. 1880-е
«Гадание» (1915)

1880-е раскрыли Маковского как автора портретов и создателя исторических полотен. На парижской Всемирной выставке 1889 года художник получил Большую золотую медаль за картины «Смерть Ивана Грозного» (1888), «Суд Париса» и «Демон и Тамара» (1889).

Причуды Михаила Врубеля

Нашли ошибку? Выделите ее и нажмите левый Ctrl+Enter .

Константин Егорович Маковский
Боярский свадебный пир в XVII веке. 1883
Холст, масло. 236x400 см
Музей Хилвуд, Вашингтон

Картина "Боярский свадебный пир в XVII веке"

Картина "Боярский свадебный пир в XVII веке", один из лучших шедевров Маковского, пользовалась головокружительным успехом в 1883 году на Всемирной выставке в Антверпене и удостоена самой высокой награды - Большой золотой медали. Орденом короля Леопольда был награжден и сам художник. При работе над этой картиной художнику позировали жена Юлия Павловна (именно ее лицо у невесты), ее сестра Екатерина и старший сын Сергей.

Картина "Боярский свадебный пир в XVII веке", фрагмент

Лучшие красавицы наперебой позировали мне. Я зарабатывал громадные деньги и жил с царственной роскошью. Успел написать несметное количество картин, - писал сам Маковский. - Я не зарыл своего Богом данного таланта в землю, но и не использовал его в той мере, в которой мог бы. Я слишком любил жизнь, и это мешало мне всецело отдаться искусству.

К.Маковский. Русская красавица в кокошнике
К. Маковский. Рождение венеры

Русский художник Константин Маковский запросил у Павла Третьякова за «Боярский свадебный пир в XVII веке» 20 тысяч рублей. Немыслимая цена по тем временам! Третьяков отказался, что ничуть не огорчило художника. В отличие от многих его современников, для него свет клином на Третьякове не сходился. И он благополучно продал «Боярский пир» американскому ювелиру Шуману за 60 тысяч. Причем покупатель был в полном восторге, немедленно заказал еще одно полотно – «Выбор невесты царем Алексеем Михайловичем» (1887 г) - и запустил производство открыток с репродукциями «Пира».

«Выбор невесты царем Алексеем Михайловичем» (1887 г)

«Боярский пир» сначала в доме Константина Маковского представили в виде так называемой «живой картины». Такая забава была чрезвычайно популярна в то время в высшем обществе. Участники делились на команды, и каждая показывала некое живописное произведение, которое соперники должны были угадать. Играть в это в доме Константина и Юлии Маковских было особенно интересно: чего-чего, а антуража у него для подобных дел хватало, а теплая, комфортная атмосфера привлекала в их гостиную множество интересных людей. Бывать у Маковских стало в некотором роде вопросом престижа и при этом оставалось очень приятным времяпровождением. Причем для Константина Маковского «живые картины» были не только забавой, но и методом, творческим инструментом. Он нередко менял местами элементы игры, и сначала составлял картину в своем воображении, потом воссоздавал с гостями, эту постановку фотографировали, затем Маковский писал на основе фотографии картину. Именно так было с «Боярским пиром». С этого большого полотна и начался этап знаменитых «боярских картин» Маковского, которые чаще всего предварялись созданием «живых картин»

К.МАКОВСКИЙ. РУССКАЯ КРАСАВИЦА

Специалисты отмечают высокую степень исторической достоверности в изображении Маковским одежды, убранства, аксессуаров, обстановки в целом. Перед нами – свадебный обряд в России XVII века. В роли невесты выступила жена художника Юлия , сам он показан в образе жениха. Возле него за столом сидит их сын Сережа. Богато убранные чертоги наполнены роскошными сундуками, драгоценными кубками, роскошной посудой. Нам показывают один из ключевых моментов свадебного пира, завершающий празднование: внесение традиционного блюда «Лебедь». А перед молодыми на тарелке жареная курица. Дело в том, что по традиции новоиспеченные супруги на свадьбе не должны были есть. И лишь по завершении трапезы их отправляли в спальню, вручив эту самую курицу для подкрепления сил. Судя по смущенному лицу девушки и смеющимся гостям, молодым как раз дают «советы» по поводу поведения в спальне.

Художник К.Маковский

Окончательно то своеобразное явление, которое можно назвать "феноменом Константина Маковского", сформировалось только в 80-е годы, когда художник отошел от передвижников и стал устраивать персональные выставки своих произведений. В 1883 году он показал, таким образом, картину "Боярский свадебный пир в XVII столетии", которая была вскоре куплена в Америку. Это работа скорее интересна с этнографической точки зрения: художник тщательно выписывает костюмы персонажей, аксессуары, детали бытового окружения.

Иностранные коллекционеры охотно покупали экзотические "боярские жанры", поэтому большинство подобных работ художника ушло из России.

Картина "Боярский свадебный пир в XVII веке"

Константин Егорович Маковский

Боярский свадебный пир в XVII веке

1883, 236?400 см. Масло, Холст

Описание картины «Боярский свадебный пир в XVII веке»

Русский художник Константин Маковский запросил у Павла Третьякова за «Боярский свадебный пир в XVII веке» 20 тысяч рублей. Немыслимая цена по тем временам! Третьяков отказался, что ничуть не огорчило художника. В отличие от многих его современников, для него свет клином на Третьякове не сходился. И он благополучно продал «Боярский пир» американскому ювелиру Шуману за 60 тысяч. Причем покупатель был в полном восторге, немедленно заказал еще одно полотно - «Выбор невесты царем Алексеем Михайловичем» (1887 г) - и запустил производство открыток с репродукциями «Пира».

«Боярский пир» сначала в доме Константина Маковского представили в виде так называемой «живой картины». Такая забава была чрезвычайно популярна в то время в высшем обществе. Участники делились на команды, и каждая показывала некое живописное произведение, которое соперники должны были угадать. Играть в это в доме Константина и Юлии Маковских было особенно интересно: чего-чего, а антуража у него для подобных дел хватало, а теплая, комфортная атмосфера привлекала в их гостиную множество интересных людей. Бывать у Маковских стало в некотором роде вопросом престижа и при этом оставалось очень приятным времяпровождением. Причем для Константина Маковского «живые картины» были не только забавой, но и методом, творческим инструментом. Он нередко менял местами элементы игры, и сначала составлял картину в своем воображении, потом воссоздавал с гостями, эту постановку фотографировали, затем Маковский писал на основе фотографии картину. Именно так было с «Боярским пиром». С этого большого полотна и начался этап знаменитых «боярских картин» Маковского, которые чаще всего предварялись созданием «живых картин» (1, 2, 3).

Специалисты отмечают высокую степень исторической достоверности в изображении Маковским одежды, убранства, аксессуаров, обстановки в целом. Перед нами - свадебный обряд в России XVII века. В роли невесты выступила жена художника Юлия, сам он показан в образе жениха. Возле него за столом сидит их сын Сережа. Богато убранные чертоги наполнены роскошными сундуками, драгоценными кубками, роскошной посудой. Нам показывают один из ключевых моментов свадебного пира, завершающий празднование: внесение традиционного блюда «Лебедь». А перед молодыми на тарелке жареная курица. Дело в том, что по традиции новоиспеченные супруги на свадьбе не должны были есть. И лишь по завершении трапезы их отправляли в спальню, вручив эту самую курицу для подкрепления сил. Судя по смущенному лицу девушки и смеющимся гостям, молодым как раз дают «советы» по поводу поведения в спальне.

https://artchive.ru

О картине:

Будучи страстным собирателем редких предметов различных культур и исторических эпох, живописец частенько использовал их для создания нужного интерьера в своих работах. С помощью такого же метода, «живой картины», была создана и эта замечательная работа, воплощающая боярский свадебный пир.

Для правдивого воссоздания антуража автор использовал свою коллекцию старинных вещей, а также объездил немало коллекционеров, и пригласил аристократов в качестве статистов. Выстраивание композиции предварялось музыкальными вечерами, переодеванием, а после Маковский подробно «собирал» своих немых артистов в сцену и разъяснял каждому что они должны изображать. По настоящему новаторский метод того времени!

Данная работа была создана специально для экспонирования в Европе. Маковский искал признания за рубежом, и выбрал сюжет неслучайно - европейцы очень интересовались в то время самобытной русской историей, поэтому работу, так достоверно и красочно описывающую сцену из жизни XVII века, приняли хорошо. Впрочем, успех только усилили раскол между Маковским и многими его друзьями-художниками, в особенности с передвижниками, которые видели, прежде всего, социальную роль искусства и считали, что русскому художнику негоже искать славу у зарубежного зрителя.

В первую очередь, обращает на себя внимание роскошные наряды бояр - богатые кафтаны, расшитые узорами, высокие женские головные уборы, тяжёлые складки мужских одежд. Стены расписаны, на столах кубки, а слуги уже спешат с яствами - всё здесь пропитано русским духом с невероятно самобытной культурой.

Среди всего не сразу замечаешь молодых, ибо их личности не столь масштабны по сравнению с настоящим событием - объединяются два боярских рода. Тост произнесён, и под крики «Горько!» юноша пытается поцеловать девушку, а та стыдливо отводит лицо, смущаясь и робея. Опытная сваха по левую руку молодой как бы подталкивает нерешительную новоиспечённую супругу. Герои по-разному глядят на эту сцену - девушка на выданье смотрит на подругу с завистью, а вот няня выглядит печальной, так как отлично знает тяжёлый быт замужней женщины.

В историческом романе Алексея Константиновича Толстого «Князь Серебряный» (1863), посвященном эпохе Ивана Грозного (1547-1584), описывается «поцелуйный обряд» в доме опального боярина Дружины Морозова , согласно которому его молодая жена Елена обязана была выйти к гостям - посторонним мужчинам - в праздничном одеянии и поцеловать каждого, предварительно поднеся ему на подносе чарку вина .

На сюжет романа в 1895 г. русский художник К.Е. Маковский написал свою картину «Поцелуйный обряд»:

Поцелуйный обряд.Маковский.

В XVI веке и ранее в России женщины жили достаточно закрыто - сидели в тереме, ткали и общались только с ближними родственниками. Церковь посещали по большим праздникам, по улицам перемещались в закрытых экипажах.

А примерно в XVII веке возник так называем поцелуйный обряд. После окончания застолья к гостям выходила жена или дочь хозяина дома, подносила гостям чарку напитка, и получала от гостя поцелуй в щёку. Есть версия, что обряд мог быть заимствован у иностранцев, проживавших в России.

Впервые «поцелуйный обряд» у русских описан австрийским (т.е. Священной Римской империи) послом бароном Августином Майербергом в 1661 г.:

«Иной раз на этих пирах не бывает недостатка и в подарках своего рода. Всегда входит в столовую и жена хозяина в самой нарядной телогрее и во всем женском убранстве в сопровождении двух или многих прислужниц; она подает знатнейшему из собеседников чару водки , омочив в ней края своих губ. А пока пьет он, она поспешно уходит в свою комнату, надевает на себя другую телогрею и тотчас же приходит назад для исполнения такой же обязанности к другому собеседнику.

Повторив этот обряд с каждым из прочих гостей, потом она всегда становится у передней стены: стоя там с опущенными на пол глазами и сложив по бокам свешенные вниз руки, она отдает терпеливые уста поцелуям собеседников, которые подходят к ней по степени своегодостоинства и от которых так и разит неприятным запахом всего, что они ели и пили...»

В настоящее время среди ученых-исследователей бытовой культуры Московской Руси нет единого мнения по поводу происхождения этого обряда. Г.П. Успенский считал, что обряд мог быть заимствован у иностранцев, проживавших в России. И.Е. Забелин («Домашний быт русского народа») выводил его от некого «языческого поклонения» .