Страшный суд (Микеланджело). Страшный суд — фреска Микеланджело

“И это в нашем искусстве служит примером великой живописи, ниспосланной Богом земнородным, дабы видели они, как рок руководит спустившимися умами высшего порядка, впитавшими в себя благодать и божественную мудрость”.
[Вазари о фреске “Страшный суд”]

Божественный Микеланджело. Фреска Сикстинской капеллы “Страшный суд”. Часть I . Фото и описание фрагментов фрески Сикстинской капеллы “Страшный суд”.

В 1534 году Микеланджело вновь и уже навсегда возвратился в Рим.

Папа Климент VII, собравшийся поручить ему роспись «Воскресение» для алтарной стены Сикстинской капеллы, умер на второй день после приезда художника.

Новый папа Павел III предложил Микеланджело должность главного архитектора и живописца Ватикана, и художник с благодарностью принял это почётное предложение. Папа Павел решил воплотить в жизнь благородное намерение своего предшественника и завершить живописное украшение Сикстинской капеллы. Но он выбрал тему Страшного суда на алтарной стене, а на противоположной над входом - «Падение Люцифера». Из этих двух грандиозных фресок исполнена была только первая - «Страшный суд».

Прежде алтарная стена Сикстинской капеллы была расписана фресками Пьетро Перуджино на темы «Нахождение Моисея» и «Рождение Христа», которые известны нам только в описаниях. Чтобы дать простор новой фреске, пришлось уничтожить не только их, но и росписи Микеланджело в люнетах алтарной стены. Кроме того, замуровали два огромных стрельчатых окна, что изменило и освещение, и восприятие других работ. И теперь на этом месте Микеланджело предстояло воссоздать Страшный суд - фреску, ставшую последним великим произведением эпохи Возрождения и предвестником нового стиля Рима - барокко.

Это последнее произведение великой эпохи собирался создать её последний великий мастер: к тому времени давно ушли из жизни его главные коллеги-соперники Леонардо да Винчи и Рафаэль.

Молодое поколение боготворило Микеланджело, но это не могло вывести его из глубокой депрессии: ведь он был свидетелем медленного угасания эпохи гениев-гуманистов, вера которых рассыпалась в прах. На смену ей пришла новая идеология и новое искусство. События того времени, особенно усиление протестантизма и губительное действие Реформации - усиливали эмоциональную интоксикацию Микеланджело. К тому же, у художника были серьёзные проблемы со здоровьем: он страдал от артрита, мигрени, невралгии, у него болели зубы. В свои 60 лет он выглядел сгорбленным и усталым стариком. В такой обстановке и в таком состоянии Микеланджело приступил к созданию рассказа о последней трагедии человечества - Страшном суде. Фреска, на создание которой Микеланджело потратил около шести лет напряжённого труда, поражает своей монументальностью. На росписи размером около 200 кв. м (1370х1220 см) изображено четыреста фигур в разных, и никогда не повторяющихся, позах. Этот мир разнообразных движений отражает весь спектр человеческих чувств.

Сама тема Страшного суда в религии призвана воплощать торжество справедливости над злом. Но Микеланджело отказался от утверждающей идеи Страшного суда и представил религиозную тему как человеческую трагедию космического масштаба, когда Второе пришествие Христа стало днём гнева и ужаса, борьбы страстей и безнадёжного отчаяния.

В этой грандиозной фреске нет образов жизнеутверждающей силы, художник показывает человека бессильным перед лицом судьбы. Если фрески плафона посвящены первым дням творения и проникнуты верой в человека, то «Страшный суд» несёт идею крушения мира и возмездия за содеянное. Микеланджело удалось решить сложную задачу - объединить в одном ансамбле роспись потолка, представляющую собой сложную систему композиций и образов, с громадной композицией «Страшного суда» на алтарной стене таким образом, что они не мешают восприятию каждой. У Микеланджело решение темы Страшного суда отличается от традиционного: изображён не момент свершения Суда, когда праведники уже отделены от грешников, а его начало. Но при этом он сохранил важнейший элемент иконографии, разделив пространство фрески на два плана - небесный (с Христом, Богоматерью и святыми) и земной, со сценами воскрешения мёртвых и делением их на праведников и грешников.

Нетрадиционен и облик безбородого юного Христа, олицетворяющего Высший суд. Он восходит к раннехристианскому типу Христа Эммануила и совершенно свободен от признаков условной религиозной иерархии. Никто до Микеланджело не осмеливался нарушить древние Византийские каноны изображения Христа.

Центром композиции «Страшного суда» является единственно устойчивая фигура Христа, не поддающаяся движению действующих лиц. Христос Микеланджело - не милосердный защитник, а карающий Владыка. Его лицо беспристрастно, а проклинающий жест руки может истолковываться только как жест возмездия. Этим карающим жестом Христос приводит в действие медленное, но неумолимое круговое движение, которое вовлекает в свой поток и праведников, и грешников, и ангелов, и святых, не отличимых друг от друга. Эта внешняя сила, увлекающая фигуры и которой они не могут противостоять, так велика, что персонажи утрачивают свою красоту, гармония лишений нарушена преувеличенно мощными мышцами и телами, их резкие жесты полны отчаяния.

Сострадательная подавленная происходящим Мария в смятении отвернулась, не в силах помочь людям. Христа и Марию окружают фигуры святых, обретших спасение, апостолов и пророков, среди которых выделяются: Адам, как зачинатель человеческого рода и Святой Пётр как основатель христианской религии. В руках у мучеников орудия для пыток - символы страданий, перенесенных ими за веру: Святой Себастьян со стрелами, Святой Лаврентий с железной решёткой, на которой был сожжён.

У левой ноги Христа Микеланджело поместил Святого Варфоломея, который держит в руке кожу, заживо содранную с него гонителями первых христиан. Своё эмоциональное состояние и личное отношение к воплощаемой теме Микеланджело передал очень смело и необычно, придав искажённому страданием лицу на содранной коже Святого Варфоломея собственные черты.

Над Христом слева бескрылые ангелы (что было новым для традиционной иконографии) опрокидывают крест - символ мученичества и унижения, а справа повергают колонну - символ переходящей земной власти.

У ног Христа семь трубящих ангелов, описанным евангелистом Святым Иоанном, возвещают о начале страшного суда, два ангела держат в руках книгу жизней, где записаны все дела человеческие.

Вся фреска наполнена движением: спасённая душа поднимается в рай по гирлянде из роз. Мёртвые встают из земли, снова получая свои кости и плоть из той же земли, и идут с надеждой и страхом на суд Божий. Те, у кого грехов мало, поднимаются легко и свободно, а сильные духом помогают подняться тем, кому нужна поддержка.

С продолжением - Божественный Микеланджело. Фреска Сикстинской капеллы “Страшный суд”. Часть II . Фото и описание фрагментов фрески Сикстинской капеллы “Страшный суд” - вы можете ознакомиться

На фреске Микеланджело «Страшный суд» возмездие настигает не только грешников, но и тех, кто раздражал живописца

Фреска «Страшный суд»
13,7 м х 12,2 м 1536–1541
Находится в Сикстинской капелле в Ватикане

Легко и радостно творилось бы художнику, когда б не нетерпеливый заказчик. Микеланджело, всегда предпочитавший скульптуру живописи, стремился первым делом закончить гробницу римского папы Юлия II, но новый понтифик Павел III настаивал, чтобы мастер как можно скорее принялся за фреску с изображением Страшного суда для Сикстинской капеллы. Художник помнил, как более двадцати лет назад проклинал все на свете, когда расписывал в том же помещении потолок, балансируя на шатких лесах в неудобной позе, отчего нестерпимо болела спина. И вот опять то же самое…

Однако заказчик - это полбеды, следом приходят критики. Не успел Микеланджело закончить роспись, как посыпались нарекания: дескать, обнаженным телам не место на фресках часовни. Между тем, по мнению искусствоведа Марши Холл, художник следовал догме, что в конце времен живые и воскресшие из мертвых получат нетленные духовные тела.

Хуже критиков только официальная цензура. На Тридентском соборе 1545–1563 годов церковные иерархи осудили вольности в религиозной живописи. «Страшный суд» Микеланджело даже хотели уничтожить. Сразу же после его смерти тела на фреске начали «прикрывать» написанными поверх драпировками. С цензурой Микеланджело ничего поделать не мог, но кое-кому из недоброжелателей «дать сдачи» на свой манер все же успел.

1. Христос. Безбородый, атлетически сложенный, он похож на древнегреческую статую - за неканоничность Микеланджело тоже критиковали современники, однако античная красота всегда была для художника божественным идеалом. Возможно, сам сюжет о Христе, раздающем грешникам заслуженные кары, навел Микеланджело на мысль наказать собственных обидчиков прямо на фреске.

2. Святая Екатерина Александрийская . С нее началось «одевание» фигур на фреске. В 1565 году ученику Микеланджело Даниеле да Вольтерра поручили прикрыть наготу девы и изменить позу стоящего за ней святого Власия. Вольтерра «отомстило» общественное мнение: с тех пор его прозвали Il Braghettone - «рисовальщик штанов».

3. Минос . Живописец позаимствовал этот образ из «Божественной комедии» Данте Алигьери. Художник нарочно придал демону портретное сходство со своим первым хулителем, папским церемониймейстером Бьяджо да Чезена. Тот заявил Павлу III, что эта фреска с непристойно обнаженными телами годится не для капеллы понтифика, а разве что для общественных бань.

4. Святой Варфоломей . По мнению некоторых исследователей, персонаж, в качестве атрибутов держащий нож и человеческую кожу с портретом Микеланджело, неслучайно внешне похож на философа Пьетро Аретино. Пока художник работал над фреской, мыслитель докучал ему, пытаясь навязать собственную трактовку сюжета. Уже после того как «Страшный суд» был готов, Аретино присоединился к травле Микеланджело за «обнаженку», несмотря на то что сам сочинял порнографические сонеты.

5. Апостол Петр . Он держит ключи от врат неба и ада - символ делегированных Богом святому Петру и его преемникам, папам римским, полномочий. У Микеланджело нагой, лишенный регалий апостол возвращает ключи Христу. Это намек понтификам, что их власть преходяща и на самом деле им не принадлежит. Некоторые искусствоведы считают, что художник придал Петру черты Павла III.

6. Автопортрет . Считается, что свое искаженное страданиями лицо Микеланджело изобразил на содранной коже святого Варфоломея в качестве немого упрека всем повинным в душевных и физических мучениях художника.

7. Юноша . Историк искусства Фабрицио Манчинелли предположил, что Микеланджело изобразил здесь своего ученика Франческо Амадори по прозвищу Урбино. Художник «задвинул» его за спину святого Варфоломея, возможно, досадуя, что участки фрески, выполненные недостаточно талантливым подручным, делают ее несовершенной.

Художник
Микеланджело Буонарроти

1475 - родился в Капрезе (ныне Капрезе-Микеланджело, Тоскана) в семье чиновника.
1487–1489 - был учеником знаменитого флорентийского живописца Доменико Гирландайо; тогда, вероятно, получил первый опыт фресковой живописи.
1490–1492 - изучал ваяние под руководством мастера Бертольдо ди Джованни.
1496 - впервые прибыл в Рим.
1508–1512 - раcписал по заказу папы Юлия II потолок Сикстинской капеллы, в том числе создал знаменитую фреску «Сотворение Адама».
1513–1515 - создал статую «Моисей» для гробницы Юлия II.
1534 - окончательно переселился из Флоренции в Рим.
1547 - был назначен главным архитектором строящегося нового собора Святого Петра.
1564 - умер от лихорадки в Риме. Согласно воле художника, похоронен во Флоренции, в церкви Санта-Кроче.

Фото: ALAMY / LEGION-MEDIA , DIOMEDIA, BRIDGEMAN (X2) / FOTODOM.RU

Сикстинская Капелла, Страшный суд

Художник вновь призван к ватиканскому двору. Новое предложение заманчиво и грандиозно: создать на алтарной стене Сикстинской капеллы фреску «Страшный суд», день «божьего гнева», который предсказывали пророки и сивиллы. На этой стене, правда, уже есть фрески Перуджино, но ими пожертвуют, чтобы очистить место для нового шедевра Микеланджело.
В 1534 году, почти через четверть века после окончания росписи сикстинского плафона, скульптор приступает к работе над одной из самых грандиозных фресок за всю историю мировой живописи. Когда Микеланджело свыкся с мыслью, что все-таки придется писать фреску, когда очутился наедине с гигантской белой стеной, в которую должен был вдохнуть жизнь, он принялся за работу, хотя в то время был уже далеко не молод. В свои 60 лет он выглядел дряхлым стариком - сморщившимся, сгорбленным, усталым. У него ломило суставы, болели зубы, донимали мигрени и невралгия.
На этот раз мастер работает над гигантской фреской (200 кв.м) совсем один, без помощников. Работает как хорошо отлаженный часовой механизм. Пять лет, день за днем, Микеланджело выходит на заре из дома на одной из грязных улочек Рима, доезжает верхом до Ватикана и поздней ночью возвращается обратно. Он живет по-прежнему как аскет и бедняк, хотя к тому времени папа Павел III сделал его первым архитектором, скульптором и художником Ватикана и назначил ему высокое жалование. Однако самый знаменитый и высокооплачиваемый мастер своего времени не изменил даже такой привычке - свое платье он изнашивает до лохмотьев.
В своей знаменитой фреске Микеланджело решительно порывает с традицией. И первое нарушение состоит в том, что Страшный суд предстает здесь на алтарной (восточной!!!) стене вместо западной, как это всегда было. Правда, таково было указание самого папы.
При работе над сводом капеллы Микеланджело проявил себя как новатор во фресковой живописи. Совершенно новыми, неожиданными и смелыми были приемы его работы. Он сам изобретал новые краски. Он делает стену фрески немного наклонной к полу; благодаря этому картину и лучше видно и на нее меньше садится пыль. 400 фигур (высотой до 2,5 м каждая) задумано Микеланджело для композиции «Страшного суда». И вот они постепенно обретают форму, заполняя все пространство фрески.
Как отличается новое творение мастера от созданного 30 лет назад! Тогда - взрыв цвета, богатство оттенков розового при изображении человеческого тела. Теперь - скупой колорит, приглушенные тона… Но еще мощнее стал творческий гений художника!
Из библейских текстов программой для Микеланджело служил фрагмент из Евангелия от Матфея: «Тогда явится знамение Сына Человеческого на небе; и тогда восплачутся все племена земные и увидят Сына Человеческого, грядущего на облаках небесных с силою и славою великою; и пошлет Ангелов Своих с трубою громогласною, и соберут избранных Его от четырех ветров, от края небес до края их».
Христос у Микеланджело - молодой, безбородый и обнаженный - предстает скорее в образе античного бога, похожего на Юпитера. Концепция «Христос - Юпитер» была известна Данте.
Средневековые «Страшные суды» являли собой твердо установленную иерархию Земли, Неба и Преисподней, в которой все фигуры, даже те, что являются на Суд воскресшими, предстают традиционно одетыми согласно их социальному положению. Христос, Дева Мария, апостолы - все они изображались на тронах на небесах. Микеланджело же изображает общую сцену без престолов, без знаков отличий статусов, с обнаженными фигурами.
На фреске Микеланджело изобразил действительно страшный суд, куда грозный судья вызвал для возмездия и живых и мертвых. Вазари пишет: «В центре восседает Христос. Ликом грозным и непреклонным повернулся он к грешникам, проклиная их, к великому ужасу мадонны, которая, съежившись в своем плаще, слышит и видит всю эту погибель». Читая эти слова человека XVI столетия, не мешает вспомнить, что, согласно представлениям того времени, мадонна была заступницей. В смятении отвернулась она, не в силах ничего сделать для спасения человечества. Не милость и не снисхождение господствуют здесь, а страшный и неумолимый закон возмездия. Не легко разобраться в композиции этой гигантской фрески, в толпах обнаженных атлетически сложенных людей в причудливых позах и ракурсах.

Верх фрески с двух сторон под арками свода занят равными по размеру изображениями, как бы поднятыми ураганом на облака. Это - все орудия страстей (пыток) Иисуса Христа (знак жертвы Христа, которую он принёс во имя спасения человечества).
Слева мы видим крест (символ мученичества и унижения), на котором он был распят, справа - колонна (символ переходящей земной власти), возле которой его бичевали. Вокруг них несколько свободно парящих обнаженных фигур, поддерживающих в воздухе губку, гвозди и венец.

Центром всей композиции является фигура Христа (судии) с поднятой правой рукой. Рядом с ним - поникшая и скорбная Mадонна. Сострадательная, словно подавленная происходящим, Мадонна отворачивается, ей по-матерински близки людские горести. Вокруг них - могучие фигуры, образующие подобие венца или короны (толпа проповедников, пророков, патриархов, сивилл, героев Ветхого Завета, мучеников и святых).

Справа от Христа мы видим гигантскую фигуру апостола Петра с золотым и серебряным ключами (он является основателем христианской церкви в Риме). Рядом с ним изображен апостол Павел.

Справа от апостолов - мученики с орудиями их пыток (символами страданий, перенесенных ими за веру): Андрей с крестом, Себастьян со стрелами в руке - по легенде, стрелы метали в него римские императорские гвардейцы-язычники, Екатерина с зубчатым колесом - между двумя такими колесами с шипами святая была, по легенде, разорвана по указу римского префекта в Александрии (современный Египет), Лаврентий с решеткой, на которой он был заживо изжарен по приговору Римского суда в языческом Риме, столице империи; с железной решеткой...

Одна деталь «Страшного суда» свидетельствует о мрачном настроении мастера в тот период. У левой ноги Христа находится фигура Святого Варфоломея, держащего в одной руке скребок, а в другой - собственную кожу (он принял мученическую смерть, с него живьем содрали кожу). Черты лица святого напоминают Пьетро Аретино, который страстно нападал на Микеланджело из-за того, что считал неприличной его трактовку религиозного сюжета. Лицо на снятой коже Святого Варфоломея - автопортрет самого художника.

По левую сторону от Христа выделяется такая же гигантская фигура, как и Петр. Обычно ее называют Адамом (зачинателя рода людского). Вокруг нее также расположены фигуры праведников. В группе праведников собраны жеские святые, мученицы и сивиллы, важнейшие женские персонажи Ветхого Завета. Огромная фигура, защищающая коленопреклоненную девушку обычно считают Евой. Она выделяется своей человечностью и трогательностью; к ее коленям в поисках спасения припала молоденькая девушка.

Низ фрески в свою очередь разделён на пять частей: в центре ангелы с трубами и книгами возвещают Страшный суд; слева внизу представлено воскрешение мертвых, вверху - вознесение праведников; справа вверху - захват грешников дьяволами, внизу - ад.
Под центральной группой - облако с ангелами, описанными евангелистом Иоанном. Семь ангелов трубят в трубы Апокалипсиса, призывая на суд, а два ангела поддерживают в руках книги жизней (книги добрых и злых дел) с именами тех, кто обрел вечное спасение, и тех, кто обречен на муки ада. Звуками труб ангелы пробуждают мертвых.

Слева от облака с ангелами внизу изображена земля с выходящими из могил покойниками. Одни из них - только скелеты, кости других начали покрываться плотью, третьи (праведники) уже возносятся к небесам. Им помогают подняться ангелы и праведники.

Справа от облака с ангелами - низвергаемые в ад осужденные, их тащут за собой дьяволы. Бескрылые ангелы кулаками загоняют грешников в ад. Большое впечатление производит грешник, которого черти тянут за ноги; закрыв рукой один глаз, он другим глазом, полным отчаяния м ужаса, смотрит на происходящее вокруг.

В центре вход в чистилище, где несколько демонов с нетерпением ожидают новых грешников.
В глубине зияет адская бездна. В группе низвергаемых грешников выделяется летящая головой вниз фигура с ключами, являющимися, как известно, символом папской власти. В этой фигуре усматривали папу Николая III, который ввел симонию (продажу церковных должностей).
Низ фрески справа занят изображением ада. Здесь помещена темная фигура перевозчика через адскую реку, Харона, он свирепо изгоняет из своей ладьи в ад ударами весла осужденных на вечные муки. На эту впечатляющую сцену Микеланджело вдохновили строфы дантовской «Божественной комедии»:

Нагие души жались у реки,
Вняв приговор, не знающий изъятья;
Стуча зубами, бледны от тоски,
Они кричали господу проклятья...
А бес Харон сзывает стаю грешных,
Вращая взор, как уголья в золе,
И гонит их, и бьет веслом неспешных.
(Перевод М. Лозинского)

Несмотря на фантастичность сюжета, и здесь сказался глубокий реализм искусства Микеланджело, хорошо подмеченный Суриковым. Он писал: «Я не могу забыть превосходной группировки на лодке в нижней части картины «Страшный суд». Это совершенно натурально, цело, крепко, точь-в-точь, как это бывает в действительности».
Черти в радостном исступлении волокут голые тела гордецов, еретиков, предателей... мужчины и женщины бросаются в бездонную пропасть.
Прибытие грешников в Ад. Здесь правит устрашающий Минос. Тяжесть вины грешников он указывает движением хвоста - это число адских кругов, назначенных им в наказание.
Минос изображен в самом углу справа. Судья душ с ослиными ушами (символ невежества) и обвивающей его змеей. В Миносе современники видели портрет папского церемониймейстера, и вот что рассказывает по этому поводу Вазари:

«Уже закончил Микеланджело свое произведение больше чем на три четверти, когда явился взглянуть на него папа Павел; вместе с ним пришел мессер Бьяджо да Чезена, церемониймейстер, который на вопрос, как он находит это произведение, разразился бранью: «Полное бесстыдство изображать в столь священном месте голых людей, которые, не стыдясь, показывают свои срамные части; такое произведение годится для бань и кабаков, а не для папской капеллы».
Обычно острый на язык, на этот раз Микеланджело смолчал, и все же отомстил ханже со свойственным ему юмором: он изобразил почтенного прелата в аду, в виде Миноса, с большой змеей, обвившейся вокруг его ног, среди кучи дьяволов. Сколько ни просил мессер Бьяджо да Чезена папу и художника уничтожить это изображение последний сохранил его, так что и сейчас можно его видеть».

За фигурами Адама и Святого Петра, стоящими по обе стороны от Христа, видны две ползущие на четвереньках фигуры. За Адамом, - голова седобородого старика в красном одеянии с капюшоном, похожая на Павла III, каким мы его знаем по портретам Тициана. За Петром, - голова пожилого мужчины в зеленых одеждах и с острым лисьим лицом, вероятно, Климента VII, портреты которого были исполнены Рафаэлем и Себастьяно дель Пьомбо. Среди толп, изображенных Микеланджело, были найдены также возможные портреты Данте, Беатриче, Виттории Колонна и некоторых других его современников.

«Страшный суд» вызвал у многих восхищение и … яростную критику некоторых.
Рассказ Вазари про слова, произнесенные Бьяджо да Чезена, не выдумка: по повелению папы еще при жизни Микеланджело (в начале 1564 года, через 20 лет после создания фрески) другим художникам предписано было пририсовать в «Страшном суде» драпировки так, чтобы они прикрыли наготу. Живописцу Даниеле да Вольтерра, взявшему на себя эту задачу, современники дали презрительную кличку «брачетоне» (от «bracca» - штаны, буквально «исподнишник»), с которой он и ходил до самой смерти. Но фреске был нанесен, конечно, большой ущерб. Но великому художнику увидеть это уже не довелось: он умер, немного не дожив до 96 лет.
Следует вспомнить также, что в 1590 году папа Климент VIII предполагал вообще сбить весь «Страшный суд», так как сделанных покрывал ему было недостаточно. К счастью, этот варварский проект не был осуществлен: живописцы из римской Академии Святого Луки сумели отговорить папу.

Вот этот сонет наш маэстро написал в период работы над «Страшным судом».

Очам моим открылась благодать,
Когда они узрели огнь нетленный
И лик божественный и вдохновенный
Того, с кем горд в родстве я состоять.

Не будь мы Господу душой подстать,
Погрязли бы в никчемности презренной,
А нас пленяет красота Вселенной,
И тщимся тайну вечности познать.

Вам говорю, живущим лишь тщетою,
О, как недолог бренной жизни век,
Да и любви порывы быстротечны.

В союзе дружном разума с душою
Спасение обрящет человек, -
Те узы на земле и в небе вечны.

Слава Микеланджело превзошла любые ожидания. Сразу же после освящения фрески «Страшный суд» в Сикстинскую капеллу, устремились паломники со всей Италии и даже из-за границы. «И это в нашем искусстве служит примером великой живописи, ниспосланной богом земнородным, дабы видели они, как рок руководит спустившимися на землю умами высшего порядка, впитавшими в себя благодать и божественную мудрость» (Вазари).

Со смертью папы Юлия II Микеланджело потерял своего покровителя, покинул Рим и вернулся во Флоренцию, где на несколько лет забросил живопись и скульптуру.

Новым папой был избран представитель рода Медичи - Климент VII. Во время его понтификатства войска испанского короля Карла V в мае 1527 года захватили и разгромили Рим. Когда весть об этом дошла до Флоренции, Медичи были оттуда изгнаны и была вновь восстановлена республика. Папа же, прежде всего соблюдая интересы своей семьи, срочно примирился с испанцами и подошел к Флоренции, осада которой длилась 11 месяцев. Вынужденная защищаться, Флоренция начала строить форты и башни, для возведения которых Микеланджело рисует планы. Не отказывается он от участия и в самой войне.

Это было тяжелое время для Флоренции, да и для всей Италии. Взаимные распри, убийства, преступления отравляли души людские, и тяжело было жить на свете. Когда же Флоренция пала, папа Климент VII объявил, что забудет об участии скульптора в обороне города в том случае, если Микеланджело немедленно возобновит работы в усыпальнице Медичи при церкви Сан Лоренцо. Испытывая постоянный страх за участь своей семьи и за свою жизнь, Микеланджело вынужден был на это согласиться.

А потом папа Климент VII пожелал, чтобы Микеланджело заново расписал алтарную стену Сикстинской капеллы сценами "Страшного суда". В 1534 году, почти через четверть века после окончания росписи сикстинского плафона, скульптор приступает к работе над одной из самых грандиозных фресок за всю историю мировой живописи.

Когда Микеланджело свыкся с мыслью, что все-таки придется писать "Страшный суд", когда он очутился наедине с гигантской белой стеной, в которую должен был вдохнуть жизнь, он принялся за работу, хотя в то время был уже далеко не молод. В свои 60 лет он выглядел дряхлым стариком - сморщившимся, сгорбленным, усталым. У него ломило суставы, болели зубы, донимали мигрени и невралгия.

Шесть лет понадобилось великому мастеру, чтобы завершить свое творение. Как и прежде, новый папа, потеряв терпение, явился в капеллу. Вместе с ним пришел и церемониймейстер Бьяджо да Чезена. Ему очень не понравился "Страшный суд", и он принялся яростно доказывать папе, что Микеланджело поступает неверно, что картина получается непристойная. Выслушав все это, Микеланджело тут же, по горячим следам, нарисовал судью душ Миноса в образе Бьяджо с ослиными ушами. Да Чезена бросился жаловаться папе, но тот не помог ему: так Чезена и остался в аду.

Сколько их было уже - полотен, живописующих силу Бога и ничтожность человека, тщетную суету человеческих помыслов и деяний. Микеланджело верил в Бога, но он верил и в свободную мысль человека, в его физическую мощь и красоту. Сцену "Страшного суда" художник трактует как вселенскую, всечеловеческую катастрофу. В этой огромной по масштабу и грандиозной по замыслу фреске нет (да и не могло быть) образов жизнеутверждающей силы, подобных тем, которые были созданы при росписи плафона Сикстинской капеллы. Если раньше творчество Микеланджело было проникнуто верой в человека, верой в то, что он является творцом своей судьбы, то теперь, расписывая алтарную стену, художник показывает человека беспомощным перед лицом этой судьбы.

Не сразу охватишь взглядом этих бесчисленных персонажей, так и кажется, что во фреске все в движении. Здесь и толпы грешников, которых в неистовом сплетении их тел волокут в подземелье ада; и возносящиеся к небу ликующие праведники; и сонмы ангелов и архангелов; и перевозчик душ через подземную реку Харон, и вершащий свой гневный суд Христос, и пугливо прижавшаяся к нему Дева Мария.

Люди, их поступки и дела, их мысли и страсти - вот что было главным в картине. В толпе низвергаемых грешников оказался и папа Николай III - тот самый, что разрешил продажу церковных должностей.

Микеланджело изобразил всех персонажей нагими, и в этом был глубокий расчет великого мастера. В телесном, в бесконечном разнообразии человеческих поз он, так умевший передавать движения души, через человека и посредством человека изображал всю огромную психологическую гамму обуревавших их чувств. Но изображать нагими Бога и апостолов - для этого в те времена нужна была великая смелость.

Кроме того, понимание "Страшного суда" как трагедии вселенского бытия было непонятно современникам Микеланджело. Это видно из переписки венецианского литератора и памфлетиста Пьетро Аретино с художником. Аретино хотел видеть в "Страшном суде" традиционную средневековую трактовку, то есть изображение Антихриста. Он хотел видеть вихри стихий - огня, воздуха, воды, земли, лики звезд, луны, солнца. Христос, по его мнению, должен был быть во главе сонма ангелов, в то время как у Микеланджело главный герой - человек. Поэтому Микеланджело и ответил, что описание Аретино доставило ему огорчение И изобразить его он не может.

Через несколько веков исследователь итальянского искусства Дворжак, который тоже не воспринимал "Страшный суд" как космическую катастрофу, видел в гигантских изображениях только "ветром закрученную пыль".

Центром композиции является фигура Иисуса Христа, единственно устойчивая и не поддающаяся вихрю движения действующих лиц. Лицо Христа непроницаемо, в карающий жест его руки вложено столько силы и мощи, что он истолковывается только как жест возмездия.

В смятении отвернулась Мария, не в силах ничего сделать для спасения человечества. В грозных взглядах апостолов, тесной толпой подступающих к Христу с орудиями пыток в руках, тоже выражено лишь требование возмездия и наказания грешников. Искусствовед В.Н. Лазарев писал о "Страшном суде": "Здесь ангелов не отличить от святых, грешников от праведников, мужчин от женщин. Всех их увлекает один неумолимый поток движения, все они извиваются и корчатся от охватившего их страха и ужаса... Чем внимательнее вглядываешься в общую композицию фрески, тем настойчивее рождается ощущение, будто перед тобой огромное вращающееся колесо фортуны, вовлекающее в свой стремительный бег все новые и новые человеческие жизни, ни одна из которых не может избегнуть фатума. В таком толковании космической катастрофы уже не остается места для героя и героического деяния, не остается места и для милосердия. Недаром Мария не просит Христа о прощении, а пугливо к нему прижимается, обуреваемая страхом перед разбушевавшейся стихией...

По-прежнему Микеланджело изображает мощные фигуры с мужественными лицами, с широкими плечами, с хорошо развитым торсом, с мускулистыми конечностями. Но эти великаны уже не в силах противоборствовать судьбе. Поэтому искажены гримасами их лица, поэтому так безнадежны все их, даже самые энергичные, движения, напряженные и конвульсивные".

В последний октябрьский день 1541 года высшее духовенство и приглашенные миряне собрались в Сикстинской капелле, чтобы присутствовать при открытии новой фрески алтарной стены. Напряженное ожидание и потрясение увиденным были столь велики, а всеобщее нервное возбуждение так накалило атмосферу, что папа (уже Павел III Фарнезе) с благоговейным ужасом упал перед фреской на колени, умоляя Бога не вспоминать о его грехах в день Страшного суда.

"Страшный суд" Микеланджело вызвал яростные споры как среди его поклонников, так и среди противников. Еще при жизни художника папа Павел IV, который весьма неодобрительно относился к "Страшному суду", будучи еще кардиналом Караффой, вообще хотел уничтожить фреску, но потом решил "одеть" всех персонажей и приказал обнаженные тела записать драпировкой. Когда Микеланджело узнал об этом, он сказал: "Передайте папе, что это дело маленькое и уладить его легко. Пусть он мир приведет в пристойный вид, а с картинами это можно сделать быстро".

Понял ли папа всю глубину иронической колкости Микеланджело, но соответствующее приказание он отдал. И вновь в Сикстинской капелле были сооружены строительные леса, на которые с красками и кистями взобрался живописец Даниеле да Вольтерра. Он трудился долго и усердно, ведь предстояло пририсовать немало всевозможных драпировок. За свою работу он еще при жизни получил прозвище "брачетоне", которое буквально означает "оштаненный", "исподнишник". С этим прозвищем его имя навсегда осталось связанным в истории.

В 1596 году другой папа (Климент VIII) хотел вообще сбить весь "Страшный суд". Только заступничеством художников из Римской академии Святого Луки удалось убедить папу не совершать столь варварского акта.

Долго еще продолжались злоключения "Страшного суда", которые нанесли фреске большой урон: из-за них пострадала гармония красок и линий. Прошли века, забылись имена хулителей и врагов великого Буонаротти, а нетленные фрески его остаются вечными. "Страшный суд" и поныне восхищает людей, эта замечательная картина, против которой оказались бессильны глупость, лицемерие и ханжество людское.

Микеланджело Буонарроти "Страшный суд", Фреска алтарной стены 1535-1541

Буонарроти Микеланджело
Страшный суд. Фреска алтарной стены, 1535-1541
17 х 13,3 м.
Сикстинская капелла, Ватикан, Рим

«Страшный суд» – это прежде всего колоссальная мировая драма. Только могучий гений может передать весь ужас всемирной катастрофы в одном эпизоде, в нескольких отдельных сюжетах. Испорченность нравов, разврат и цинизм, изнеженность и коварство, продажность и легкомыслие – все это вызывает нравственное падение и требует искупления нарушенных божественных законов. С любовью в сердце и с гневом на устах обращается здесь к миру великий Микеланджело.

Только страстное стремление к совершенству и к истине может дать человеку силы с мужественным терпением и волей идти к своей цели. Создание «Страшного суда» заняло свыше пяти лет – больше, чем роспись свода Сикстинской капеллы. Две фрески Перуджино и росписи Микеланджело в люнетах алтарной стены пришлось уничтожить, чтобы дать полный простор эпопее «Страшного суда». В здании пришлось заделать оконные проемы, что изменило и освещение, и восприятие других работ.

Фреска поражает монументальностью и размахом. На ней запечатлено около 400 фигур в разнообразных, ни разу не повторяющихся позах. Благодаря мастерству художника, каждая фигура кажется трехмерной, словно она не написана, а изваяна. Сюжету такой обширной композиции вполне отвечают сила знания и смелость воображения, богатство линий и контуров, эффекты света и тени. Целый мир разнообразных движений отображает движения внутренние. Всякого рода чувства, страсти, движения мысли, надежда, отчаяние, зависть, бессильный гнев, ужас, боль и нравственное падение находят свое место рядом с умилением, радостью и восхищением.

Решение темы «Страшного суда» у Микеланджело отличается от традиционного: выбран момент не свершения суда, а его начала. Необычен облик безбородого Христа (восходящий к раннехристианскому типу Христа Эммануила) и обнаженных бескрылых ангелов. Необычно и включение в сцену Страшного суда напоминания о страстях Христа. Основным литературным источником для мастера было «Евангелие от Матфея» и отдельные мотивы восходят к другим источникам – от «Видения Иезекииля» (Ветхий завет) до «Божественной комедии» Данте (сцена с Хароном).

Необычное решение автора в построении композиции сохраняет важнейшие традиционные элементы иконографии. Пространство разделено на два основных плана: небесный – с Христом-судьей, Богоматерью и святыми и земной – со сценами воскрешения мертвых и делением их на праведников и грешников.

Трубящие ангелы возвещают о начале Страшного суда. Открыта книга, в которой записаны все дела человеческие. Сам Христос является не милосердным искупителем, но карающим Владыкою. Жест Судьи приводит в действие медленное, но неумолимое круговое движение, которое вовлекает в свой поток ряды праведников и грешников. Сидящая рядом с Христом Богоматерь отвернулась от происходящего. Она отказывается от своей традиционной роли заступницы и с трепетом внимает окончательному приговору. Вокруг святые: апостолы, пророки. В руках у мучеников орудия для пыток, символы страданий, перенесенных ими за веру.

Мертвые, с надеждой и ужасом открывая глаза, встают из могил и идут на суд Божий. Некоторые поднимаются легко и свободно, другие медленнее, в зависимости от тяжести собственных грехов. Сильные духом помогают подняться нуждающимся в помощи.

Полны ужаса лица тех, кому предстоит спуститься вниз, чтобы очиститься. Предчувствуя страшные муки, грешники не хотят попадать в ад. Но силы, направленные на соблюдение справедливости, выталкивают их туда, где положено находиться людям, причинявшим страдания. А черти тянут их к Миносу, который хвостом, обвитым вокруг тела, указывает круг ада, на который следует спуститься грешнику. (Судье умерших душ художник придал черты лица церемониймейстера Папы Бьяджо да Чезена, который часто сетовал на наготу изображенных фигур. Его ослиные уши – символ невежества.) А рядом видна барка, управляемая перевозчиком Хароном. Одним движением забирает он грешные души. Отчаяние и бешенство их переданы с потрясающей силой. Налево от барки зияет адская бездна – там вход в чистилище, где демоны ожидают новых грешников. Кажется, слышны крики ужаса и скрежет зубов несчастных

Вверху, за пределами мощного круговорота, над душами, которых ожидает спасение, парят бескрылые ангелы с символами страданий самого Искупителя. Наверху справа прекрасные и юные существа несут атрибуты спасения грешников.

Все годы, проведенные в труде над этой картиной, Микеланджело жил уединенно, лишь иногда пользуясь обществом немногочисленных друзей. Несмотря на покровительство Папы, и быть может, именно, вследствие этого, непонимание, зависть и злоба преследовали художника. Нашлось немало критиков, объявивших творение Микеланджело непристойным. Когда папа Павел IV предложил ему привести картину «в порядок», то есть «прикрыть срамные части», мастер ответил: «Передайте папе, что это дело пустячное... Пусть он тем временем наведет порядок в мире, а навести порядок в живописи можно быстро...» Тем не менее Тридентский собор постановил прикрыть наготу фигур драпировками.

Неслучайно у ног Христа Микеланджело поместил Св. Варфоломея. В левой руке святой держит кожу, заживо содранную с него гонителями первых христиан. Придав искаженному страданием лицу, которое изображено на содранной коже, собственные черты, Микеланджело запечатлел невыносимые душевные муки, которые он испытал создавая свое великое творение.

Слава Микеланджело превзошла любые ожидания. Сразу же после освящения фрески «Страшный суд» в Сикстинскую капеллу, устремились паломники со всей Италии и даже из-за границы. «И это в нашем искусстве служит примером великой живописи, ниспосланной богом земнородным, дабы видели они, как рок руководит спустившимися на землю умами высшего порядка, впитавшими в себя благодать и божественную мудрость» (Вазари).