ВходПьеса на дне краткое действиям. М. Горький "На дне": описание, герои, анализ пьесы
КАРТИНЫ. ЧЕТЫРЕ АКТА.
Посвящаю
Константину Петровичу Пятницкому
Действующие лица:
Михаил Иванов Костылев , 54 года, содержатель ночлежки.
Василиса Карповна , его жена, 26 лет.
Наташа , ее сестра, 20 лет.
Медведев , их дядя, полицейский, 50 лет.
Васька Пепел , 28 лет.
Клещ , Андрей Митрич, слесарь, 40 лет.
Анна , его жена, 30 лет.
Настя , девица, 24 года.
Квашня , торговка пельменями, под 40 лет.
Бубнов , картузник, 45 лет.
Барон , 33 года.
Сатин, Актер - приблизительно одного возраста: лет под 40.
Лука , странник, 60 лет.
Алешка , сапожник, 20 лет.
Кривой Зоб, Татарин - крючники.
Несколько босяков без имен и речей.
АКТ ПЕРВЫЙ
Подвал, похожий на пещеру. Потолок - тяжелые, каменные своды, закопченные, с обвалившейся штукатуркой. Свет - от зрителя и, сверху вниз, - из квадратного окна с правой стороны. Правый угол занят отгороженной тонкими переборками комнатой Пепла, около двери в эту комнату - нары Бубнова. В левом углу - большая русская печь, в левой, каменной, стене - дверь в кухню, где живут Квашня, Барон, Настя. Между печью и дверью у стены - широкая кровать, закрытая грязным ситцевым пологом. Везде по стенам - нары. На переднем плане у левой стены - обрубок дерева с тисками и маленькой наковальней, прикрепленными к нему, и другой, пониже первого. На последнем - перед наковальней - сидит Клещ, примеряя ключи к старым замкам. У ног его - две большие связки разных ключей, надетых на кольца из проволоки, исковерканный самовар из жести, молоток, подпилки. Посредине ночлежки - большой стол, две скамьи, табурет, все - некрашеное и грязное. За столом, у самовара, Квашня - хозяйничает, Барон жует черный хлеб и Настя, на табурете, читает, облокотясь на стол, растрепанную книжку. На постели, закрытая пологом, кашляет Анна. Бубнов, сидя на нарах, примеряет на болванке для шапок, зажатой в коленях, старые, распоротые брюки, соображая, как нужно кроить. Около него - изодранная картонка из-под шляпы - для козырьков, куски клеенки, тряпье. Сатин только что проснулся, лежит на нарах и - рычит. На печке, невидимый, возится и кашляет Актер.
Начало весны. Утро.
Квашня . Не-ет, говорю, милый, с этим ты от меня поди прочь. Я, говорю, это испытала… и теперь уж - ни за сто печеных раков - под венец не пойду!
Бубнов (Сатину) . Ты чего хрюкаешь?
Сатин рычит.
Квашня . Чтобы я, - говорю, - свободная женщина, сама себе хозяйка, да кому-нибудь в паспорт вписалась, чтобы я мужчине в крепость себя отдала - нет! Да будь он хоть принц американский - не подумаю замуж за него идти.
Клещ . Врешь!
Квашня . Чего-о?
Клещ . Врешь. Обвенчаешься с Абрамкой…
Барон (выхватив у Насти книжку, читает название) . «Роковая любовь»… (Хохочет.)
Настя (протягивая руку) . Дай… отдай! Ну… не балуй!
Барон смотрит на нее, помахивая книжкой в воздухе.
Квашня (Клещу) . Козел ты рыжий! Туда же - врешь! Да как ты смеешь говорить мне такое дерзкое слово?
Барон (ударяя книгой по голове Настю) . Дура ты, Настька…
Настя (отнимает книгу) . Дай…
Клещ . Велика барыня!.. А с Абрамкой ты обвенчаешься… только того и ждешь…
Квашня . Конечно! Еще бы… как же! Ты вон заездил жену-то до полусмерти…
Клещ . Молчать, старая собака! Не твое это дело…
Квашня . А-а! Не терпишь правды!
Барон . Началось! Настька - ты где?
Настя (не поднимая головы) . А?.. Уйди!
Анна (высовывая голову из-за полога) . Начался день! Бога ради… не кричите… не ругайтесь вы!
Клещ . Заныла!
Анна . Каждый божий день! Дайте хоть умереть спокойно!..
Бубнов . Шум - смерти не помеха…
Квашня (подходя к Анне) . И как ты, мать моя, с таким злыднем жила?
Анна . Оставь… отстань…
Квашня . Ну-ну! Эх ты… терпеливица!.. Что, не легче в груди-то?
Барон . Квашня! На базар пора…
Квашня . Идем, сейчас! (Анне) . Хочешь - пельмешков горяченьких дам?
Анна . Не надо… спасибо! Зачем мне есть?
Квашня . А ты - поешь. Горячее - мягчит. Я тебе в чашку отложу и оставлю… захочешь когда, и покушай! Идем, барин… (Клещу.) У, нечистый дух… (Уходит в кухню.)
Анна (кашляя) . Господи…
Барон (тихонько толкает Настю в затылок) . Брось… дуреха!
Настя (бормочет) . Убирайся… я тебе не мешаю.
Барон, насвистывая, уходит за Квашней.
Сатин (приподнимаясь на нарах) . Кто это бил меня вчера?
Бубнов . А тебе не все равно?..
Сатин . Положим - так… А за что били?
Бубнов . В карты играл?
Сатин . Играл…
Бубнов . За это и били…
Сатин . М-мерзавцы…
Актер (высовывая голову с печи) . Однажды тебя совсем убьют… до смерти…
Сатин . А ты - болван.
Актер . Почему?
Сатин . Потому что - дважды убить нельзя.
Актер (помолчав) . Не понимаю… почему - нельзя?
Клещ . А ты слезай с печи-то да убирай квартиру… чего нежишься?
Актер . Это дело не твое…
Клещ . А вот Василиса придет - она тебе покажет, чье дело…
Актер . К черту Василису! Сегодня баронова очередь убираться… Барон!
Барон (выходя из кухни) . Мне некогда убираться… я на базар иду с Квашней.
Актер . Это меня не касается… иди хоть на каторгу… а пол мести твоя очередь… я за других не стану работать…
Барон . Ну, черт с тобой! Настёнка подметет… Эй, ты, роковая любовь! Очнись! (Отнимает книгу у Насти.)
Настя (вставая) . Что тебе нужно? Дай сюда! Озорник! А еще - барин…
Барон (отдавая книгу) . Настя! Подмети пол за меня - ладно?
Настя (уходя в кухню) . Очень нужно… как же!
Квашня (в двери из кухни - Барону) . А ты - иди! Уберутся без тебя… Актер! тебя просят, - ты и сделай… не переломишься, чай!
Актер . Ну… всегда я… не понимаю…
Барон (выносит из кухни на коромысле корзины. В них - корчаги, покрытые тряпками) . Сегодня что-то тяжело…
Сатин . Стоило тебе родиться бароном…
Квашня (Актеру) . Ты смотри же, - подмети! (Выходит в сени, пропустив вперед себя Барона.)
Актер (слезая с печи) . Мне вредно дышать пылью. (С гордостью) . Мой организм отравлен алкоголем… (Задумывается, сидя на нарах.)
Сатин . Организм… органон…
Анна . Андрей Митрич…
Клещ . Что еще?
Анна . Там пельмени мне оставила Квашня… возьми, поешь.
Клещ (подходя к ней) . А ты - не будешь?
Анна . Не хочу… На что мне есть? Ты - работник… тебе - надо…
Клещ . Боишься? Не бойся… может, еще…
Анна . Иди, кушай! Тяжело мне… видно, скоро уж…
Клещ (отходя) . Ничего… может - встанешь… бывает! (Уходит в кухню.)
Актер (громко, как бы вдруг проснувшись) . Вчера, в лечебнице, доктор сказал мне: ваш, говорит, организм - совершенно отравлен алкоголем…
Автор «На дне» Максим Горький работал над произведением два года. Труд из четырех актов писался долго, автор очень нелестно отзывался о работе. Горькому казалось, что тема устарела, история о двух десятках «пропащих» людей не заинтересует ни современников, ни будущие поколения.
Вконтакте
История создания романа
История создания пьесы «На дне» начинается на рубеже 19–20 веков , Горький решил попробовать себя в написании драмы. Для пьесы было задумано примерно 20 героев из босяцкого «дна» жизни. Рассказав об идее Станиславскому, автор приступил к написанию, в процессе работы совершенно не рассчитывая на успех.
Важно! Создавалась «На дне» для труппы Московского театра, была поставлена вскоре после окончания работы. Вопреки ожиданиям писателя, пьесу «настиг» как грандиозный успех, так и множественная критика. Для того чтобы «выжить», драме пришлось пережить немало запретов, забытья, цензуры.
О чем рассказывает «На дне»
Описывая жанр пьесы, остановимся на философской драме. Автор поставил в произведении ряд наиважнейших жизненных вопросов: нужна ли человеку совесть , что находится «по ту сторону» благополучной жизни, хороша или смертельна истина, нужна ли «ложь во благо» или наоборот – именно из-за лжи гибнут люди? Итак, краткое содержание по действиям.
Акт 1
Знакомство с главными героями. События разворачиваются в ночлежке, которая своим видом больше напоминает подвал.
Торговка пельменями Квашня, которой недавно сделал предложение Абрам Медведев – местный полицейский, ему около 50 лет, разглагольствует о том, что замужество – это каторга , единственное, что может муж, – это загнать жену до смерти. У Квашни одно мнение – замуж, значит на тот свет.
В это время над бабой подшучивает Клещ, утверждающий: что бы та ни говорила, замуж за Медведева все равно пойдет с радостью. Умирающая жена Клеща, рабочего человека, который бил супругу, морил голодом, лежит на лавке за занавеской, тяжело кашляя. Квашня шутит по этому поводу, но получает грубый отпор.
Настя – молоденькая девушка легкого поведения, читает книжку со звучным названием «Роковая любовь», которую отбирает Барон. Увидев, о чем книга, начинает смеяться . Далее оставшиеся обитатели ночлежки – Сатин, Бубнов, Актер и Клещ вспоминают, что были «нормальными людьми», что-то значили для .
В этот момент приходит хозяин приюта Костылев – разыскивает свою молодую жену Василису, у которой роман с живущим здесь же вором Васькой Пеплом. Не найдя супругу, мужчина будит самого Ваську, но последний выгоняет хозяина из ночлежки, раздосадованный тем, что прервали интересный сон.
В это время Сатин говорит, беря деньги у Пепла, что тому не жалко денег – они ему легко достаются. Если работа не приносит удовольствия, то это не работа вовсе, а настоящее рабство . После Сатин приглашает Актера в пивнушку, оба уходят.
Наташа, младшая сестра хозяйки, вводит нового постояльца – странника Луку. Вор начинает заигрывать, однако девушка это игнорирует. Появляется Алешка – 20-летний пьяный сапожник. Клещ считает себя единственным порядочным человеком здесь, остальные – без чести и совести. Васька утверждает, что остальные не хуже, а ни честь, ни совесть на ноги вместо сапог не наденешь .
Появляется Василиса и гонит Алешку за то, что распускал слухи о романе с Пеплом, бранит окружающих за мусор, что до сих пор не подметено. По ходу разговора выясняет, что младшая сестра общалась с любовником, злая, уходит на кухню, где начинает бить Наташу. Акт заканчивается тем, что Медведев, Барон и Квашня убегают разнимать сестер.
Акт 2
Второй акт продолжается в той же комнате, только уже наступил вечер, горят два фонаря. Бубнов играет с пришедшим Медведевым в шашки, а остальные в карты на деньги. Лука сидит у кровати умирающей Анны. Женщина рассказывает о своей тяжелой, полной лишений жизни. Старик успокаивает Анну, убеждая, что после смерти мучеников ждет покой , где не будет боли.
Актер перед походом в пивную хочет прочитать свои любимые , но в последний момент понимает, что забыл текст. Мужчина начинает сокрушаться – из-за пьянства все пути теперь закрыты.
Лука ему сообщает, что существуют лечебницы, там человека могут избавить от пьянства, однако не помнит, где те находятся. Актеру нужно немного потерпеть и не пить, чтобы туда попасть.
Расстроенный Пепел, входя в ночлежку, спрашивает у обитателей, насколько сильно Василиса избила Наташу. Медведев – дядя девушек – заявляет, что это не Васькино, а семейное дело, из-за чего оба ссорятся.
Васька отвечает, что если сядет, то следом пойдет это семейство, так как именно бывшая любовница с мужем подбили на кражу , после чего купили ворованные вещи. Медведев тут же отнекивается, продолжая играть.
Лука пытается вмешаться, чтобы примирить спорящих, однако Васька грубо перебивает старика и спрашивает, почему тот обманывает, говоря, что где-то может быть хорошо. Первый в свою очередь начал убеждать молодого вора, что нужно уходить из этой ночлежки, ехать в Сибирь, где будет лучше, так как именно там нужны сильные люди с правильными мозгами .
Приходит Василиса, выгоняет постояльцев, однако Лука не уходит, а прячется на печи. Женщина узнает, что надоела вору, что Васька никогда на самом деле не любил хозяйку, предлагает Пеплу сосватать свою сестру, дать денег за то, что вор убьет мужа, который сильно надоел. Васька отвечает, что у нее нет души, сомневаясь в предложении.
В этот момент неожиданно заходит Костылев, который хотел найти жену дома, а не рядом с вором. Соперники ругаются, Пепел уже собирается ударить мужа любовницы, когда Лука начинает ворочаться на печи. Когда семейная пара уходит, старик советует Ваське, чтобы тот не связывался со склочной бабой, не брался за предложенное дело, а уезжал с Наташей как можно дальше отсюда.
После этой фразы Лука прерывает разговор, направляясь к кровати Анны. Женщина уже мертва. За несколько минут возле кровати покойной собираются обитатели приюта.
Акт 3
Третий акт проходит уже во дворе, куда выходят действующие лица. Настя повествует о том, как любила когда-то, а остальные смеются и, не скрывая, утверждают, что эти слова ложь. Лука утешает девушку, говорит, чтобы та не переживала. Происходит спор о правде и лжи .
Бубнов развивает мысль, что люди, которые врут, пытаются подправить свою душу, добавить себе больше смысла, а это лишнее. Клещ в свою очередь просто говорит, что все люди недостойны существовать, рабочий их ненавидит и выражает это очень эмоционально.
Настя убегает, а Наташа заявляет, что тоже ждет кого-то особенного, так как не верит людям. Приходит Пепел и все-таки уговаривает девушку ехать с ним.
Василиса, которая слышит этот разговор, приходит на пустырь вместе с мужем и провоцирует ссору с бывшим любовником. Лука гасит ссору, но, найдя повод, женщина выгоняет старика, который действительно уходит, оставив поверивших людей наедине с собой.
Постояльцы возвращаются в комнату, где рассказывают свои истории. Слышатся крики Наташи, которую бьет сестра. Младшую сестру заводят в комнату – избитую, с обваренными кипятком ногами. Васька нечаянно убивает Костылева в порыве эмоций. Василиса зовет полицию, указывает на Пепла, тот признается, что эта женщина подбила его на такой поступок.
Наташа, услышав это, падает в обморок, обвиняет бывших любовников в сговоре, требуя, чтобы в тюрьму забрали именно ее.
4 акт
Все обитатели приюта в своей комнате обсуждают Луку – их мнения разнятся: одни говорят, что тот был хорошим и добрым, другие – просто мягкотелым и лживым. Постояльцы считают, что Василиса избежит наказания, а Пепла если не повесят, то точно посадят. Настя хочет бросить все, уйти «куда глаза глядят», только подальше от людей.
Сатин говорит, что само понятие человек – это гордость , поэтому не стоит унижать людей жалостью или снисхождением. Актер, слушая окружающих, внезапно слезает с печи и убегает. Через некоторое время приходит Медведев и остальные, а следом вбегает Барон, сообщая, что Актер повесился.
Важно! Закончилась пьеса знаковой фразой Сатина, который пел при появлении Барона: «Эх, испортил песню – дур-рак!».
Характеристика героев (цитаты)
Описание личности персонажей:
- Костылев («А долг твой мне - это так и есть долг!»), муж Василисы, скупой, злой старик, который жутко ревнует свою жену. Готов забрать у постояльцев последнее , буквально выжать душу.
- Его супруга Василиса («Освободи меня… от мужа! Сними с меня петлю эту…») не лучше – изворотливая и склочная. Хочет извести мужа со свету, чтобы жить в свое удовольствие.
- Ее любовник – вор Пепел («Мы звери… нам надо… нас надо приручать…») запутался в мире и не может найти правды. Отец Пепла был вором, Васька привык, что его таковым считают, однако внутренне понимает, что живет неправильно , хочет это исправить.
- Лука – мудрый старик, который утверждает, что человеку нужно помогать добротой, а правдой душу только калечат. Человека нужно жалеть, ласково к нему относиться. Помогает обитателям ночлежки, однако быстро и ловко уходит, когда нужен больше всего («Мяли меня много, от того и мягок»).
Цитатная характеристика героев, не участвующих в основных действиях.
(50 лет) – дядя Василисы и Наташи, полицейский
Алеша (20 лет) – сапожник
Кривой Зоб и Татарин – крючники
Акт 1
Действие происходит в ночлежке, напоминающей мрачный подвал. Постояльцы, в основном, люди, опустившиеся «на дно» по разным причинам. Вдоль стен посещения размещены грязные и некрашеные нары, посередине стоит большой стол с лавками и табуретом. За столом сидят Барон и Настя, а за самоваром – Квашня. Бубнов кроит шапку на нарах. Анна больна и часто кашляет. Разгорается ссора. Клещ спорит с Квашней. Та утверждает, что уже была однажды замужем и неудачно, поэтому за Медведева не пойдет. В это время Барон начинает посмеиваться над увлечением Насти дешевыми бульварными романами. Выхватывает у неё книгу «Роковая любовь» и они начинают драться. Анна просит говорить потише и не ссориться, так как ей плохо. Квашня жалеет её и ругает Клеща за то, что довел жену до такого состояния.
Тут просыпается Сатин после очередной пьянки и спрашивает, кто его вчера бил. Бубнов говорит не все ли равно, а били за карты. Приходит время наводить порядок в ночлежке, все ругаются. С печи слазит Актер, который говорит, что его организм настолько отравлен алкоголем, что пылью уж дышать вредно. Сатин бормочет под нос какие-то умные словечки вроде «трансцендентальный», «макробиотика». Затем рассказывает, что был когда-то образован и много читал, в прошлом работал телеграфистом. Актер подчеркивает, что образование – чепуха, главное – талант и вера в себя. Рассказывая о себе, он говорит, что раньше играл на сцене и был знаком со многими известными артистами.
Из сочувствия к Анне Актер выводит ее на свежий воздух подышать. Там они сталкиваются с Костылевым, который разыскивает вою жену. Сначала он что-то поет себе под нос, а потом начинает придираться к Клещу и говорит, что следовало бы повысить ему оплату. Он также обвиняет его в плохом отношении к жене. Актеру же он говорит, что сочувствие к больному человеку это, конечно же, хорошо, но не стоит забывать про свой долг. После этого Костылев направляется к комнате Васьки Пепла. Тот спрашивает хозяина о судьбе денег с проданных часов, на что Костылев отвечает, что не принес их. Тогда Васька гонит его прочь. Сатин все знает об отношениях Васьки с женой Костылева и рекомендует убить хозяина. Но Васька лишь игнорирует его. Он дает Актеру денег взаймы и тот идет пьянствовать с Сатином.
Клещ возмущен тем, как легко Пепел добывает деньги. Ведь это все воровством, а не честным трудом. Клещ говорит, что ему неприятно находится в одном обществе с такими людьми. А у Пепла свои соображения по поводу чести и совести. Он считает, что такие добродетели нужны только тем, у кого власть. Бубнов с ним соглашается. Входит Наташа с новым постояльцем – странником Лукой. Она в очередной раз просит Клеща быть внимательней с супругой. Пепел симпатизирует Наташе и не скрывает этого. Он говорит, что если бы она ударила его ножом в грудь, он был бы счастлив умереть от чистой руки. Обитатели не раз его предупреждали, что нужно быть осторожным с такими разговорами. Ведь это может вызвать ревность и гнев Василисы.
Наташа удаляется. Васька жалуется, что скучно. Он готов дать полбутылки Барону, если тот поползает на четвереньках. Барон говорит, что Пепел – болван. Затем он вспоминает, как был богат, по утрам пил кофе. Появляется пьяный сапожник Алешка, который жалуется, что его отовсюду гонят. Приходит Василиса. В гневе она угрожает Бубнову выселить его, если он еще раз пустит Алешку. Выгнав сапожника, она просит у Луки паспорт, а затем направляется в комнату Пепла, по дороге ругаясь на то, что в комнате грязно. Она также интересуется, приходила ли её сестра Наташа и общались ли они с Васькой.
Насте надоело читать. Она говорит Луке, что хотела бы напиться. Когда он спрашивает почему, она отвечает, чтобы поплакать. Она рассказала, что Алешка везде рассказывает об отношениях Васьки, Василисы и Наташи. Дело в том, что Пепел намерен бросить Василису из-за её сестры Наташи, из-за чего Василиса очень сердится. Появляется Медведев. Увидев Луку, он говорит, что знает на своем участке всех, но его раньше не видел. Затем он спрашивает у Бубнова про отношения Васьки и Василисы. Тот притворяется, что ничего не знает. Попутно Медведев заигрывает с Квашней, намекая ей, что хорошо обеспечен. Она же говорит, что ей и одного брака хватило. Лука приводит всеми покинутую Анну и помогает ей дойти до кровати. Затем прибегает Костылев и зовет полицейского на помощь. Оказывается, Василиса хочет убить Наташу. Слышатся крики.
Акт 2
Вечером почти все собрались на нарах. Тускло горели две лампады. Сатин с Бароном и крючниками перекидывались картами. Актер с Клещом наблюдали за игрой. Бубнов с Медведевым играли в шашки. Кривой Зоб с Татарином заунывно пели. Лука сидел у постели Анны. Она рассказывает ему о своей несчастной жизни: как нищенствовала и берегла каждую крошку хлеба, как сносила побои и оскорбления от мужа. Он утешал ее и говорил, что на том свете лучшая жизнь, и она, наконец, отдохнет. Татарин кричит, что Барон жульничает, а Кривой Зоб объясняет ему, что честно играя и трех дней не прожить.
Актер тщетно пытается вспомнить свое любимое стихотворение, но с ужасом осознает, что пропил память. Лука успокаивает его и говорит, что в каком-то городе есть особая лечебница, где его полностью могут излечить. Он уверяет Актера, что тот при желании может полностью изменить свою жизнь в лучшую сторону. В это время Анна зовет Луку, просит поговорить с ней. Он снова утешает ее рассказами о «райской» жизни на том свете. В ней внезапно просыпается желание жить дальше. Ведь если там так хорошо, то здесь можно потерпеть ещё немного.
Пепел замечает, что Лука отлично врет, затем расспрашивает полицейского, сильно ли Василиса избила Наташу. Тот отвечает, что это дела семейные, и чтоб тот держался подальше от его племянницы. В ответ Васька грозится рассказать, как его Костылев с Василисой толкали на воровство. Медведев говорит, что такому воришке как он никто не поверит, а сам уходит, чтобы не нажить неприятностей. Васька же уверен, что он пошел жаловаться Василисе. Лука советует Ваське брать Наташу и ехать в Сибирь. Говорит, что там такие работники как он на вес золота. Тот шутит, что лучше подождать, пока за казенный счет повезут. Ведь у него отец всю жизнь сидел за воровство, да и он с детства рос таким. Васька все интересуется, зачем Лука так много врет. А тот отвечает, что если верить во что-то так оно и будет. Притворившись, что ушел, он хлопает дверью, а сам залазит на печь.
Приходит Василиса и зовет Пепла в его комнату поговорить. Он отказывается идти и говорит, что все ему надоело. Сам смотрит на нее и понимает, что несмотря на ее красоту, никогда не испытывал к ней симпатию. Она обижена такой внезапной переменой Пепла. Он объясняет, что ему не нравится отсутствие души в ней, и что они с мужем похожи на зверей. Она говорит, что в Ваське видела надежду, ждала, пока он освободит ее от мужа тирана. Даже предлагает Ваське сестру взамен на свою свободу. Он лишь усмехается и говорит, что здорово она придумала: мужа – убить, любовника – в тюрьму, а сама – на свободу. Она продолжает уговаривать его помочь ей. Говорит, чтобы Васька подключил своих друзей к этому делу. Появляется Костылев и начинает кричать на него. Пепел гонит его и завязывается конфликт. Все это слышит Лука и начинает специально шуметь на печи, чтобы Пепел не натворил глупостей. Старик советует Ваське уезжать, пока не сгубили его тут.
Тут Лука замечает, что Анна умерла. Пепел заявляет, что не любит покойников, на что старик отвечает, что любить надо живых. Они отправляются в трактир оповестить Клеща о смерти жены. Появляется Актер. Он, наконец, вспомнил стихотворение Беранже, которое забыл утром и хочет сейчас рассказать его Луке. Наташа посмеивается над Актером и говорит, что небось напился. А он рассказывает о своих планах ехать в лечебницу. Он также рассказывает, что его сценический псевдоним был Сверчков-Заволжский и жалуется, что нет больше у него имени. Наташе жаль покойную. Она удивляется, почему никто не проявляет сострадания. Лука говорит, что живых то не жалеют, где тут до мертвых. Бубнов философствует о том, что все умрут. Клещ горюет о том, что денег на похороны нет. Кривой Зоб обещает собрать со всех по пятаку или гривеннику.
Акт 3
За ночлежкой находится засоренный всяким хламом пустырь. Там на досках и брусьях собрались посидеть постояльцы. Все слушают, как Настя рассказывает о своем вымышленном возлюбленном по имени Рауль, которого в прошлый раз звали Гастоном. Она рассказывает, что это был храбрый молодой студент, готовый застрелиться из-за нее. Бубнов смеется над фантазиями девушки, а Барон просит не мешать ей. Говорит, пусть врет дальше. Она рассказывает, что якобы ее родители не давали своего согласия на их брак, а студент просто не мог жить без нее. Все посмеиваются над этой историей, а Настя обижается. Лука с Наташей утешают ее и говорят, что верят ей.
Бубнов интересуется вопросом о вранье. Он спрашивает, почему люди так любят врать. Наташа уверяет, что порой ложь приятнее правды. Вот и она все ждет, что кто-то придет и спасет ее, а ждать, на самом деле, нечего. Бубнов испытывает к ней жалость, оттого что ее мучает сестра. Барон решает помириться с Настей, чтобы она дала ему денег на выпивку. Бубнов все же недоволен тем, что люди врут. Он говорит, что понимает, почему Настя все придумывает, а вот зачем Луке врать – непонятно. Лука говорит, что не стоит мешать девушке мечтать, а лучше пожалеть. Ведь если вовремя пожалеть, можно избежать неприятностей. Он рассказывает одну историю из своей жизни. Когда он работал сторожем, то однажды пожалел воров, пробравшихся на территорию дачи. В итоге они оказались хорошими мужиками. Если бы он их не пожалел, то они могли и его убить и сами за решетку угодить.
Сам Бубнов врать не любит и не может. Он всегда говорит правду. Клещ кричит, что правды нет. Лука с Наташей жалеют его, а Васька говорит, что не любит его, злой он. Продолжая разговор о правде и лжи, Лука рассказывает одну притчу о «праведной земле». Жил однажды в Сибири один мужик и верил он в существование «праведной земли», где живут только особые добрые люди. Живя в обидах и несправедливостях, он лелеял эту мечту и был уверен, что когда-нибудь уедет туда жить. Но появился ученый, который доказал, что такой земли нет. Тогда этот человек разозлился и ударил ученого, а сам удавился. Затем Лука говорит, что скоро уйдет из ночлежки.
Пепел уговаривает Наташа все бросить и уехать с ним, обещает не воровать больше и жить правильной жизнью в Сибири. Она сомневается, честно признается, что не любит его. Порой он ей мил, а иногда и глядеть тошно. Вмешивается Лука. Он советует ей соглашаться. Говорит, что Васька человек хороший, надежный, а ей лучше уйти отсюда. Все это слышит Василиса. Она говорит, что это все пустые слова, ничего у них не выйдет. Наташа напугана, а Пепел говорит, что в обиду ее не даст. Костылев гонит Наталья ставить самовар. Васька возражает, но она все равно уходит. Он говорит Костылевым, чтобы отстали от Наташи, и так достаточно поиздевались над девушкой. Василиса посмеивается да подстрекает его, говорит, что не сбудется задуманное им. Лука гонит Ваську и говорит, что это она специально хочет раззадорить его.
Костылев спрашивает Луку, зачем тот реши уйти. Старик говорит, что любит странствовать. А ещё он корит Луку за отсутствие паспорта, на что тот отвечает, что бывают люди, а бывают и человеки. Костылев не понимает о чем он и гонит старика прочь. Жена к нему присоединяется. Она уверена, что у старика длинный язык. Лука говорит, что ночью уйдет, и Бубнов решает рассказать свою историю о том, как хорошо вовремя уйти. Когда его жена спуталась с мастером-скорняком, она готова была его отравить, лишь бы избавиться. В итоге, Бубнов стал бить жену, а мастер – его. Он даже подумывал убить жену, но вовремя спохватился и ушел из дома. Его мастерская была написана на жену, так он и остался ни с чем, но каторги избежал.
Появляется Актер с Сатиным. Они спрашивают Луку о клинике для алкоголиков. Сатин просит старика признаться, что все это вранье и не вводить Актера в заблуждение. Оказалось, что Актер даже не пил водки, лишь бы скопить денег на дорогу до лечебницы. Сатин говорит, что проиграл сегодня в карты, при этом добавляет, что есть шулера поумнее его. Луке кажется, что он веселый по натуре человек. Сатин вспоминает, как раньше любил выступать на сцене, смешил людей. Когда Лука интересуется, как он дошел до нынешней жизни, тот сначала не хочет рассказывать, а потом признается, что совершил убийство одного подлеца из-за сестры. Затем он провел почти пять лет в тюрьме и теперь некуда ему податься, а сестра уже несколько лет как умерла.
Доносятся крики Наташи. Василиса опять ее бьет. Лука просит позвать Ваську. Василису еле удалось оторвать от Наташи. Появляется Васька и видит, что у его любимой ошпарены ноги кипятком и сама она почти в беспамятстве. Он бежит за Костылевым, в драке убивает его. Сам не в состоянии поверить в это, он кричит, что это все Василиса виновата, она подталкивала его на это убийство. Наташа в отчаянии делает вывод, что Васька с Василисой сговорились. Решили избавиться от Костылева и от нее, чтобы быть вместе. Васька ошеломлен таким обвинением. Он пытается оправдать себя, но она и слушать не хочет. Сатин заступается за Ваську, пытается разубедить Наталью, но не получается. Он говорит Ваське, что это семейка его погубит.
Акт 4
В суматохе пропал Лука. Жители ночлежки сидят за столом. Клещ чинит гармонь, Сатин с Бароном и Настей пьют. Актер мается на печи. Они обсуждают старика и его подход к правде. Клещ говорит, что хорошим он был человеком, жалостливым. Сатин утверждает, что он был грешником, поэтому так незаметно исчез. Татарин советует всем читать Коран, чтобы жить праведно. Настя жалуется, что все ей надоело, хочет уйти отсюда. Сатин и Барон пытаются вспомнить всех муз искусства, но забыли покровительницу театра. Актер подсказывает им, что это Мельпомена и называет их невеждами.
Разговор заходит о Наташе. Настя говорит, что она уже вышла из больницы и пропала в неизвестном направлении. Васька Пепел попал под суд, а Василиса хитрая вывернулась. Барон с Настей опять ссорятся. Он вспоминает, что его род при Екатерине был богатым и знатным. Были в нем и выходцы из Франции. Настя говорит, что все он выдумывает. Когда он отмечает, что не чета она ему такому аристократу. Она смеется и говорит, что живет он на её подачки, как червь.
Актер подавлен и произносит монологи о смерти из разных пьес. Он погружается в мрачные думы. Он сползает с печи и просит Татарина помолиться за него, затем выпивает водки и бегом выбегает в сени. Сатин говорит, что тот странно себя ведет. В ночлежке появляются выпившие Бубнов с Медведевым. Затем появляется Алеша, берет у Клеща гармонь и запевает. Увидев, что Медведев пьян, Квашня ругается. Говорит, что не за тем его взяла в сожители, чтобы он пил. Ночлежники собираются веселиться и петь всю ночь. Забегает Бубнов и сообщает, что Актер на пустыре повесился. Все ошеломлено замолкают, а Сатин говорит, что песню испортили.
Пьеса (1902, опубл. 1903)
Пьеса содержит в себе как бы два параллельных действия. Первое - социально-бытовое и второе - философское. Оба действия развиваются параллельно, не переплетаясь. В пьесе существуют как бы два плана: внешний и внутренний.
Внешний план. В ночлежном доме, принадлежащем Михаилу Ивановичу Костылеву (51 года) и его жене Василисе Карловне (26 лет), живут, по определению автора, «бывшие люди», т. е. люди без твердого социального статуса, а также работающие, но бедняки. Это: Сатин и Актер (обоим под 40 лет), Васька Пепел, вор (28 лет), Андрей Митрич Клещ, слесарь (40 лет), его жена Анна (30 лет), Настя, проститутка (24 лет), Бубнов (45 лет), Барон (33 лет), Алешка (20 лет), Татарин и Кривой Зоб, крючники (возраст не назван). В доме появляются Квашня, торговка пельменями (под 40 лет) и Медведев, дядя Василисы, полицейский (50 лет). Между ними очень сложные отношения, часто завязываются скандалы. Василиса влюблена в Ваську и подговаривает его убить своего пожилого мужа, чтобы быть единоличной хозяйкой (во второй половине пьесы Васька бьет Костылева и случайно убивает его; Ваську арестовывают). Васька влюблен в Наталью, сестру Василисы (20 лет); Василиса из ревности нещадно бьет сестру. Сатин и Актер (бывший актер провинциальных театров по фамилии Сверчков-Заволжский) - полностью опустившиеся люди, пьяницы, картежники, Сатин еще и шулер. Барон - бывший дворянин, промотавший все состояние и ныне один из наиболее жалких людей ночлежки. Клещ старается зарабатывать своим слесарным инструментом; его жена Анна заболевает и нуждается в лекарствах; в конце пьесы Анна умирает, а Клещ окончательно опускается «на дно».
В разгар пьянок и скандалов в ночлежке появляется странник Лука, жалеющий людей. Он обещает многим несбыточное светлое будущее. Анне он предрекает загробное счастье. Актеру рассказывает о бесплатной лечебнице для алкоголиков. Ваське и Наташе советует уйти из дома и т. д. Но в самый напряженный момент Лука фактически сбегает, оставив обнадеженных людей. Актера это доводит до самоубийства. В финале ночлежники поют песню, и когда Сатин слышит о смерти Актера, то досадливо и с горечью говорит: «Эх… Испортил песню… дурак!»
Внутренний план. В пьесе сталкиваются две философские «правды»: Луки и Сатина. Ночлежка - своего рода символ оказавшегося в тупике человечества, которое к началу XX в. потеряло веру в Бога, но еще не обрело веры в самое себя. Отсюда всеобщее чувство безнадежности, отсутствия перспективы, которое, в частности, выражают Актер и Бубнов (резонер-пессимист) в словах: «А что же дальше» и «А ниточки-то гнилые…» Мир обветшал, обессилел, идет к концу. Сатин предпочитает принимать эту горькую правду и не лгать ни себе, ни людям. Клещу он предлагает бросить работать. Если все люди бросят работать, то что будет? «С голоду сдохнут…» - отвечает Клещ, но тем самым он лишь раскрывает бессмысленную сущность труда, который направлен только на поддержание жизни, а не на привнесение в нее какого-либо смысла. Сатин - своего рода радикал-экзистенциалист, человек, принимающий абсурдность мироздания, в котором «Бог умер (Ницше) и обнажилась Пустота, Ничто. Иного взгляда на мир придерживается Лука. Он считает, что именно страшная бессмыслица жизни должна вызывать особую жалость к человеку. Если для продолжения жизни человеку нужна ложь, надо ему лгать, его утешать. В противном случае человек не выдержит «правды» и погибнет. Так Лука рассказывает притчу об искателе праведной земли и ученом, который по карте показал ему, что никакой праведной земли нет. Обиженный человек ушел и повесился (параллель с будущей смертью Актера). Лука не просто обычный странник, утешитель, но и философ. По его мнению, человек обязан жить вопреки бессмыслице жизни, ибо он не знает своего будущего, он только странник в мироздании, и даже земля наша в космосе странница. Лука и Сатин спорят. Но Сатин в чем-то приемлет «правду» Луки. Во всяком случае, именно появление Луки провоцирует Сатина на его монолог о Человеке, который он произносит, подражая голосу своего оппонента (принципиальная ремарка в пьесе). Сатин хочет не жалеть и утешать человека, но, сказав ему всю правду о бессмысленности жизни, подвигнуть его к самоуважению и бунту против мироздания. Человек, осознав трагедию своего существования, должен не отчаиваться, а, напротив, почувствовать свою ценность. Весь смысл мироздания - в нем одном. Другого смысла (например, христианского) - нет. «Человек - это звучит гордо!» «Все в человеке, все для человека».
Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)
Максим Горький
На дне
Посвящаю Константину Петровичу Пятницкому
М. Горький
Картины. Четыре акта
Действующие лица
Михаил Иванов Костылев , 54 года, содержатель ночлежки
Василиса Карповна , его жена, 26 лет
Наташа , ее сестра, 20 лет
Медведев , их дядя, полицейский, 50 лет
Васька Пепел , 28 лет
Клещ, Андрей Митрич , слесарь, 40 лет
Анна , его жена, 30 лет
Настя , девица, 24 года
Квашня , торговка пельменями, под 40 лет
Бубнов , картузник, 45 лет
Барон , 33 года
Сатин , приблизительно одного возраста, лет под 40
Актер
Лука , странник, 60 лет
Алешка , сапожник, 20 лет
Кривой 3об , крючники
Татарин
Несколько босяков без имен и речей
Акт первый
Подвал, похожий на пещеру. Потолок – тяжелые, каменные своды, закопченные, с обвалившейся штукатуркой. Свет – от зрителя и, сверху вниз, – из квадратного окна с правой стороны. Правый угол занят отгороженной тонкими переборками комнатой Пепла, около двери в эту комнату – нары Бубнова. В левом углу – большая русская печь; в левой, каменной, стене – дверь в кухню, где живут Квашня, Барон, Настя. Между печью и дверью у стены – широкая кровать, закрытая грязным ситцевым пологом. Везде по стенам – нары. На переднем плане у левой стены – обрубок дерева с тисками и маленькой наковальней, прикрепленными к нему, и другой, пониже первого. На последнем – перед наковальней – сидит Клещ, примеряя ключи к старым замкам. У ног его – две большие связки разных ключей, надетых на кольца из проволоки, исковерканный самовар из жести, молоток, подпилки. Посредине ночлежки – большой стол, две скамьи, табурет, всё – некрашеное и грязное. За столом, у самовара, Квашня – хозяйничает, Барон жует черный хлеб и Настя , на табурете, читает, облокотясь на стол, растрепанную книжку. На постели, закрытая пологом, кашляет Анна . Бубнов , сидя на нарах, примеряет на болванке для шапок, зажатой в коленях, старые распоротые брюки, соображая, как нужно кроить. Около него – изодранная картонка из-под шляпы – для козырьков, куски клеенки, тряпье. Сатин только что проснулся, лежит на нарах и – рычит. На печке, невидимый, возится и кашляет Актер .
Начало весны. Утро.
Квашня. Не-ет, говорю, милый, с этим ты от меня – поди прочь. Я, говорю, это испытала… и теперь уж – ни за сто печеных раков – под венец не пойду!
Бубнов (Сатину) . Ты чего хрюкаешь?
(Сатин рычит.)
Квашня. Чтобы я, – говорю, – свободная женщина, сама себе хозяйка, да кому-нибудь в паспорт вписалась, чтобы я мужчине в крепость себя отдала – нет! Да будь он хоть принц американский – не подумаю замуж за него идти.
Клещ. Врешь!
Квашня. Чего-о?
Клещ. Врешь. Обвенчаешься с Абрамкой…
Барон (выхватив у Насти книжку, читает название) . «Роковая любовь»… (Хохочет.)
Настя (протягивая руку) . Дай… отдай! Ну… не балуй!
(Барон смотрит на нее, помахивая книжкой в воздухе.)
Квашня (Клещу) . Козел ты рыжий! Туда же – врешь! Да как ты смеешь говорить мне такое дерзкое слово?
Барон (ударяя книгой по голове Настю) . Дура ты, Настька…
Настя (отнимает книгу) . Дай…
Клещ. Велика барыня!.. А с Абрамкой ты обвенчаешься… только того и ждешь…
Квашня. Конечно! Еще бы… как же! Ты вон заездил жену-то до полусмерти…
Клещ. Молчать, старая собака! Не твое это дело…
Квашня. А-а! Не терпишь правды!
Барон. Началось! Настька – ты где?
Настя (не поднимая головы) . А?.. Уйди!
Анна (высовывая голову из-за полога) . Начался день! Бога ради… не кричите… не ругайтесь вы!
Клещ. Заныла!
Анна. Каждый божий день… Дайте хоть умереть спокойно!
Бубнов. Шум – смерти не помеха…
Квашня (подходя к Анне) . И как ты, мать моя, с таким злыднем жила?
Анна. Оставь… отстань…
Квашня. Ну-ну! Эх ты… терпеливица!.. Что, не легче в груди-то?
Барон. Квашня! На базар пора…
Квашня. Идем, сейчас! (Анне.) Хочешь – пельмешков горяченьких дам?
Анна. Не надо… спасибо. Зачем мне есть?
Квашня. А ты – поешь. Горячее – мягчит. Я тебе в чашку отложу и оставлю… захочешь когда, и покушай! Идем, барин… (Клещу.) У, нечистый дух… (Уходит в кухню.)
Анна (кашляя) . Господи…
Барон (тихонько толкает Настю в затылок) . Брось… дуреха!
Настя (бормочет) . Убирайся… я тебе не мешаю.
(Барон, насвистывая, ухолит за Квашней.)
Сатин (приподнимаясь на нарах) . Кто это бил меня вчера?
Бубнов. А тебе не всё равно?..
Сатин. Положим – так… А за что били?
Бубнов. В карты играл?
Сатин. Играл…
Бубнов. За это и били…
Сатин. М-мерзавцы…
Актер (высовывая голову с печи) . Однажды тебя совсем убьют… до смерти…
Сатин. А ты – болван.
Актер. Почему?
Сатин. Потому что – дважды убить нельзя.
Актер (помолчав) . Не понимаю… почему – нельзя?
Клещ. А ты слезай с печи-то да убирай квартиру… чего нежишься?
Актер. Это дело не твое…
Клещ. А вот Василиса придет – она тебе покажет, чье дело …
Актер. К черту Василису! Сегодня Баронова очередь убираться… Барон!
Барон (выходя из кухни) . Мне некогда убираться… я на базар иду с Квашней.
Актер. Это меня не касается… иди хоть на каторгу… а пол мести твоя очередь… я за других не стану работать…
Барон. Ну, черт с тобой! Настёнка подметет… Эй, ты, роковая любовь! Очнись! (Отнимает книгу у Насти.)
Настя (вставая) . Что тебе нужно? Дай сюда! Озорник! А еще – барин…
Барон (отдавая книгу) . Настя! Подмети пол за меня – ладно?
Настя (уходя в кухню) . Очень нужно… как же!
Квашня (в двери из кухни – Барону) . А ты – иди! Уберутся без тебя… Актер! тебя просят – ты и сделай… не переломишься, чай!
Актер. Ну… всегда я… не понимаю…
Барон (выносит из кухни на коромысле корзины. В них – корчаги, покрытые тряпками) . Сегодня что-то тяжело…
Сатин. Стоило тебе родиться бароном…
Квашня (Актеру) . Ты смотри же, – подмети! (Выходит в сени, пропустив вперед себя Барона.)
Актер (слезая с печи) . Мне вредно дышать пылью. (С гордостью.) Мой организм отравлен алкоголем… (Задумывается, сидя на нарах.)
Сатин. Организм… органон…
Анна. Андрей Митрич…
Клещ. Что еще?
Анна. Там пельмени мне оставила Квашня… возьми, поешь.
Клещ (подходя к ней) . А ты – не будешь?
Анна. Не хочу… На что мне есть? Ты – работник… тебе – надо…
Клещ. Боишься? Не бойся… может, еще…
Анна. Иди, кушай! Тяжело мне… видно, скоро уж.
Клещ (отходя.) Ничего… может – встанешь… бывает! (Уходит в кухню.)
Актер (громко, как бы вдруг проснувшись) . Вчера, в лечебнице, доктор сказал мне: ваш, говорит, организм – совершенно отравлен алкоголем…
Сатин (улыбаясь) . Органон…
Актер (настойчиво) . Не органон, а ор-га-ни-зм…
Сатин. Сикамбр…
Актер (машет на него рукой) . Э, вздор! Я говорю – серьезно… да. Если организм – отравлен… значит – мне вредно мести пол… дышать пылью…
Сатин. Макробиотика… ха!
Бубнов. Ты чего бормочешь?
Сатин. Слова… А то еще есть – трансцендентальный…
Бубнов. Это что?
Сатин. Не знаю… забыл…
Бубнов. А к чему говоришь?
Сатин. Так… Надоели мне, брат, все человеческие слова… все наши слова – надоели! Каждое из них слышал я… наверное, тысячу раз…
Актер. В драме «Гамлет» говорится: «Слова, слова, слова!» Хорошая вещь… Я играл в ней могильщика…
Клещ (выходя из кухни) . Ты с метлой играть скоро будешь?
Актер. Не твое дело… (Ударяет себя в грудь рукой.) «Офелия! О… помяни меня в твоих молитвах!..»
(За сценой, где-то далеко, – глухой шум, крики, свисток полицейского. Клещ садится за работу и скрипит подпилком.)
Сатин. Люблю непонятные, редкие слова… Когда я был мальчишкой… служил на телеграфе… я много читал книг…
Бубнов. А ты был и телеграфистом?
Сатин. Был… (Усмехаясь.) Есть очень хорошие книги… и множество любопытных слов… Я был образованным человеком… знаешь?
Бубнов. Слыхал… сто раз! Ну и был… эка важность!.. Я вот – скорняк был… свое заведение имел… Руки у меня были такие желтые – от краски: меха подкрашивал я, – такие, брат, руки были желтые – по локоть! Я уж думал, что до самой смерти не отмою… так с желтыми руками и помру… А теперь вот они, руки… просто грязные… да!
Сатин. Ну, и что же?
Бубнов. И больше ничего…
Сатин. Ты это к чему?
Бубнов. Так… для соображения… Выходит: снаружи как себя ни раскрашивай – всё сотрется… всё сотрется, да!
Сатин. А… кости у меня болят!
Актер (сидит, обняв руками колени) . Образование – чепуха, главное – талант. Я знал артиста… он читал роли по складам, но мог играть героев так, что… театр трещал и шатался от восторга публики…
Сатин. Бубнов, дай пятачок!
Бубнов. У меня всего две копейки…
Актер. Я говорю – талант, вот что нужно герою. А талант – это вера в себя, в свою силу…
Сатин. Дай мне пятак, и я поверю, что ты талант, герой, крокодил, частный пристав… Клещ, дай пятак!
Клещ. Пошел к черту! Много вас тут…
Сатин. Чего ты ругаешься? Ведь у тебя нет ни гроша, я знаю…
Анна. Андрей Митрич… Душно мне… трудно…
Клещ. Что же я сделаю?
Бубнов. Дверь в сени отвори…
Клещ. Ладно! Ты сидишь на нарах, а я – на полу… пусти меня на свое место да и отворяй… а я и без того простужен…
Бубнов (спокойно) . Мне отворять не надо… твоя жена просит…
Клещ (угрюмо) . Мало ли кто чего попросил бы…
Сатин. Гудит у меня голова… эх! И зачем люди бьют друг друга по башкам?
Бубнов. Они не только по башкам, а и по всему прочему телу. (Встает.) Пойти ниток купить… А хозяев наших чего-то долго не видать сегодня… словно издохли. (Уходит.)
(Анна кашляет. Сатин, закинув руки под голову, лежит неподвижно.)
Актер (тоскливо осмотревшись вокруг, подходит к Анне) . Что? Плохо?
Анна. Душно.
Актер. Хочешь – в сени выведу? Ну, вставай. (Помогает женщине подняться, накидывает ей на плечи какую-то рухлядь и, поддерживая, ведет в сени.) Ну-ну… твердо! Я – сам больной… отравлен алкоголем…
Костылев (в дверях) . На прогулку? Ах, и хороша парочка, баран да ярочка…
Актер. А ты – посторонись… видишь – больные идут?..
Костылев. Проходи, изволь… (Напевая под нос что-то божественное, подозрительно осматривает ночлежку и склоняет голову налево, как бы прислушиваясь к чему-то в комнате Пепла. Клещ ожесточенно звякает ключами и скрипит подпилком, исподлобья следя за хозяином.) Скрипишь?
Клещ. Чего?
Костылев. Скрипишь, говорю? (Пауза.) А-а… того… что, бишь, я хотел спросить? (Быстро и негромко.) Жена не была здесь?
Клещ. Не видал…
Костылев (осторожно подвигаясь к двери в комнату Пепла) . Сколько ты у меня за два-то рубля в месяц места занимаешь! Кровать… сам сидишь… н-да! На пять целковых места, ей-богу! Надо будет накинуть на тебя полтинничек…
Клещ. Ты петлю на меня накинь да задави… Издохнешь скоро, а всё о полтинниках думаешь…
Костылев. Зачем тебя давить? Кому от этого польза? Господь с тобой, живи знай в свое удовольствие… А я на тебя полтинку накину, – маслица в лампаду куплю… и будет перед святой иконой жертва моя гореть… И за меня жертва пойдет, в воздаяние грехов моих, и за тебя тоже. Ведь сам ты о грехах своих не думаешь… ну вот… Эх, Андрюшка, злой ты человек! Жена твоя зачахла от твоего злодейства… никто тебя не любит, не уважает… работа твоя скрипучая, беспокойная для всех…
Клещ (кричит) . Ты что меня… травить пришел?
(Сатин громко рычит.)
Костылев (вздрогнув) . Эк ты, батюшка…
Актер (входит) . Усадил бабу в сенях, закутал…
Костылев. Экой ты добрый, брат! Хорошо это… это зачтется всё тебе…
Актер. Когда?
Костылев. На том свете, братик… там всё, всякое деяние наше усчитывают…
Актер. А ты бы вот здесь наградил меня за доброту…
Костылев. Это как же я могу?
Актер. Скости половину долга…
Костылев. Х-хе! Ты всё шутишь, милачок, всё играешь… Разве доброту сердца с деньгами можно равнять? Доброта – она превыше всех благ. А долг твой мне – это так и есть долг! Значит, должен ты его мне возместить… Доброта твоя мне, старцу, безвозмездно должна быть оказана…
Актер. Шельма ты, старец… (Уходит в кухню.)
(Клещ встает и уходит в сени.)
Костылев (Сатину) . Скрипун-то? Убежал, хе-хе! Не любит он меня…
Сатин. Кто тебя – кроме черта – любит?..
Костылев (посмеиваясь.) Экой ты ругатель! А я вас всех люблю… я понимаю, братия вы моя несчастная, никудышняя, пропащая… (Вдруг, быстро.) А… Васька – дома?
Сатин. Погляди…
Костылев (подходит к двери и стучит) . Вася! (Актер появляется в двери из кухни. Он что-то жует.)
Пепел. Кто это?
Костылев. Это я… я, Вася.
Пепел. Что надо?
Костылев (отодвигаясь) . Отвори…
Сатин (не глядя на Костылева) . Он отворит, а она – там…
(Актер фыркает.)
Костылев (беспокойно, негромко) . А? Кто – там? Ты… что?
Сатин. Чего? Ты – мне говоришь?
Костылев. Ты что сказал?
Сатин. Это я так… про себя…
Костылев. Смотри, брат! Шути в меру… да! (Сильно стучит в дверь.) Василий!..
Пепел (отворяя дверь) . Ну? Чего беспокоишь?
Костылев (заглядывая в комнату) . Я… видишь – ты…
Пепел. Деньги принес?
Костылев. Дело у меня к тебе…
Пепел. Деньги – принес?
Костылев. Какие? Погоди…
Пепел. Деньги, семь рублей, за часы – ну?
Костылев. Какие часы, Вася?.. Ах, ты…
Пепел. Ну, ты гляди! Вчера, при свидетелях, я тебе продал часы за десять рублей… три – получил, семь – подай! Чего глазами хлопаешь? Шляется тут, беспокоит людей… а дела своего не знает…
Костылев. Ш-ш! Не сердись, Вася… Часы – они…
Сатин. Краденые…
Костылев (строго) . Я краденого не принимаю… как ты можешь…
Пепел (берет его за плечо) . Ты – зачем меня встревожил? Чего тебе надо?
Костылев. Да… мне – ничего… я уйду… если ты такой…
Пепел. Ступай, принеси деньги!
Костылев (уходит) . Экие грубые люди! Ай-яй…
Актер. Комедия!
Сатин. Хорошо! Это я люблю…
Пепел. Чего он тут?
Сатин (смеясь) . Не понимаешь? Жену ищет… И чего ты не пришибешь его, Василий?
Пепел. Стану я из-за такой дряни жизнь себе портить…
Сатин. А ты – умненько. Потом – женись на Василисе… хозяином нашим будешь…
Пепел. Велика радость! Вы не токмо всё мое хозяйство, а и меня, по доброте моей, в кабаке пропьете… (Садится на нары.) Старый черт… разбудил… А я – сон хороший видел: будто ловлю я рыбу, и попал мне – огромаднейший лещ! Такой лещ, – только во сне эдакие и бывают… И вот я его вожу на удочке и боюсь, – леса оборвется! И приготовил сачок… Вот, думаю, сейчас…
Сатин. Это не лещ, а Василиса была…
Актер. Василису он давно поймал…
Пепел (сердито) . Подите вы к чертям… да и с ней вместе!
Клещ (входит из сеней.) . Холодище… собачий…
Актер. Ты что же Анну не привел? Замерзнет…
Клещ. Ее Наташка в кухню увела к себе…
Актер. Старик – выгонит…
Клещ (садясь работать) . Ну… Наташка приведет…
Сатин. Василий! Дай пятак…
Актер (Сатину) . Эх ты… пятак! Вася! Дай нам двугривенный…
Пепел. Надо скорее дать… пока рубля не просите… на!
Сатин. Гиблартарр! Нет на свете людей лучше воров!
Клещ (угрюмо) . Им легко деньги достаются… Они – не работают…
Сатин. Многим деньги легко достаются, да немногие легко с ними расстаются… Работа? Сделай так, чтоб работа была мне приятна – я, может быть, буду работать… да! Может быть! Когда труд – удовольствие, жизнь – хороша! Когда труд – обязанность, жизнь – рабство! (Актеру.) Ты, Сарданапал! Идем…
Актер. Идем, Навухудоноссор! Напьюсь – как… сорок тысяч пьяниц…
(Уходят. )
Пепел (зевая) . Что, как жена твоя?
Клещ. Видно, скоро уж…
(Пауза. )
Пепел. Смотрю я на тебя, – зря ты скрипишь.
Клещ. А что делать?
Пепел. Ничего…
Клещ. А как есть буду?
Пепел. Живут же люди…
Клещ. Эти? Какие они люди? Рвань, золотая рота… люди! Я – рабочий человек… мне глядеть на них стыдно… я с малых лет работаю… Ты думаешь – я не вырвусь отсюда? Вылезу… кожу сдеру, а вылезу… Вот, погоди… умрет жена… Я здесь полгода прожил… а всё равно как шесть лет…
Пепел. Никто здесь тебя не хуже… напрасно ты говоришь…
Клещ. Не хуже! Живут без чести, без совести…
Пепел (равнодушно) . А куда они – честь, совесть? На ноги, вместо сапогов, не наденешь ни чести, ни совести… Честь-совесть тем нужна, у кого власть да сила есть…
Бубнов (входит) . У-у… озяб!
Пепел. Бубнов! У тебя совесть есть?
Бубнов. Чего-о? Совесть?
Пепел. Ну да!
Бубнов. На что совесть? Я – не богатый…
Пепел. Вот и я то же говорю: честь-совесть богатым нужна, да! А Клещ ругает нас, нет, говорит, у нас совести…
Бубнов. А он что – занять хотел?
Пепел. У него – своей много…
Бубнов. Значит, продает? Ну, здесь этого никто не купит. Вот картонки ломаные я бы купил… да и то в долг…
Пепел (поучительно) . Дурак ты, Андрюшка! Ты бы, насчет совести, Сатина послушал… а то – Барона…
Клещ. Не о чем мне с ними говорить…
Пепел. Они – поумнее тебя будут… хоть и пьяницы…
Бубнов. А кто пьян да умен – два угодья в нем…
Пепел. Сатин говорит: всякий человек хочет, чтобы сосед его совесть имел, да никому, видишь, не выгодно иметь-то ее… И это – верно…
(Наташа входит. За нею – Лука с палкой в руке, с котомкой за плечами, котелком и чайником у пояса.)
Лука. Доброго здоровья, народ честной!
Пепел (приглаживая усы) . А-а, Наташа!
Бубнов (Луке) . Был честной, да позапрошлой весной…
Наташа. Вот – новый постоялец…
Лука. Мне – всё равно! Я и жуликов уважаю, по-моему, ни одна блоха – не плоха: все – черненькие, все – прыгают… так-то. Где тут, милая, приспособиться мне?
Наташа (указывая на дверь в кухню) . Туда иди, дедушка…
Лука. Спасибо, девушка! Туда так туда… Старику – где тепло, там и родина…
Пепел. Какого занятного старичишку-то привели вы, Наташа…
Наташа. Поинтереснее вас… Андрей! Жена твоя в кухне у нас… ты, погодя, приди за ней.
Клещ. Ладно… приду…
Наташа. Ты бы, чай, теперь поласковее с ней обращался… ведь уж недолго…
Клещ. Знаю…
Наташа. Знаешь… Мало знать, ты – понимай. Ведь умирать-то страшно…
Пепел. А я вот – не боюсь…
Наташа. Как же!.. Храбрость…
Бубнов (свистнув) . А нитки-то гнилые…
Пепел. Право – не боюсь! Хоть сейчас – смерть приму! Возьмите вы нож, ударьте против сердца… умру – не охну! Даже – с радостью, потому что – от чистой руки…
Наташа (уходит) . Ну, вы другим уж зубы-то заговаривайте.
Бубнов (протяжно) . А ниточки-то гнилые…
Наташа (у двери в сени) . Не забудь, Андрей, про жену…
Клещ. Ладно…
Пепел. Славная девка!
Бубнов. Девица – ничего…
Пепел. Чего она со мной… так? Отвергает… Всё равно ведь – пропадет здесь…
Бубнов. Через тебя пропадет…
Пепел. Зачем – через меня? Я ее – жалею…
Бубнов. Как волк овцу…
Пепел. Врешь ты! Я очень… жалею ее… Плохо ей тут жить… я вижу…
Клещ. Погоди, вот Василиса увидит тебя в разговоре с ней…
Бубнов. Василиса? Н-да, она своего даром не отдаст… баба – лютая…
Пепел (ложится на нары) . Подите вы к чертям оба… пророки!
Клещ. Увидишь… погоди!..
Лука (в кухне, напевает) . Середь но-очи… пу-уть дорогу не-е видать…
Клещ (уходя в сени) . Ишь, воет… тоже…
Пепел. А скушно… чего это скушно мне бывает? Живешь-живешь – всё хорошо! И вдруг – точно озябнешь: сделается скушно…
Бубнов. Скушно? М-м…
Пепел. Ей-ей!
Лука (поет) . Эх, и не вида-ать пути-и…
Пепел. Старик! Эй!
Лука (выглядывая из двери) . Это я?
Пепел. Ты. Не пой.
Лука (выходит) . Не любишь?
Пепел. Когда хорошо поют – люблю…
Лука. А я, значит, не хорошо?
Пепел. Стало быть…
Лука. Ишь ты! А я думал – хорошо пою. Вот всегда так выходит: человек-то думает про себя – хорошо я делаю! Хвать – а люди недовольны…
Пепел (смеясь) . Вот! Верно…
Бубнов. Говоришь – скушно, а сам хохочешь.
Пепел. А тебе что? Ворон…
Лука. Это кому – скушно?
Пепел. Мне вот…
(Барон входит.)
Лука. Ишь ты! А там, в кухне, девица сидит, книгу читает и – плачет! Право! Слезы текут… Я ей говорю: милая, ты чего это, а? А она – жалко! Кого, говорю, жалко? А вот, говорит, в книжке… Вот чем человек занимается, а? Тоже, видно, со скуки…
Барон. Это – дура…
Пепел. Барон! Чай пил?
Пепел. Хочешь – полбутылки поставлю?
Пепел. Становись на четвереньки, лай собакой!
Барон. Дурак! Ты что – купец? Или – пьян?
Пепел. Ну, полай! Мне забавно будет… Ты барин… было у тебя время, когда ты нашего брата за человека не считал… и всё такое…
Пепел. Чего же? А теперь вот я тебя заставлю лаять собакой – ты и будешь… ведь будешь?
Барон. Ну, буду! Болван! Какое тебе от этого может быть удовольствие, если я сам знаю, что стал чуть ли не хуже тебя? Ты бы меня тогда заставлял на четвереньках ходить, когда я был неровня тебе…
Бубнов. Верно!
Лука. И я скажу – хорошо!..
Бубнов. Что было – было, а остались – одни пустяки… Здесь господ нету… всё слиняло, один голый человек остался…
Лука. Все, значит, равны… А ты, милый, бароном был?
Барон. Это что еще? Ты кто, кикимора?
Лука (смеется) . Графа видал я и князя видал… а барона – первый раз встречаю, да и то испорченного…
Пепел (хохочет) . Барон! А ты меня сконфузил…
Барон. Пора быть умнее, Василий…
Лука. Эхе-хе! Погляжу я на вас, братцы, – житье ваше – о-ой!..
Бубнов. Такое житье, что как поутру встал, так и за вытье…
Барон. Жили и лучше… да! Я… бывало… проснусь утром и, лежа в постели, кофе пью… кофе! – со сливками… да!
Лука. А всё – люди! Как ни притворяйся, как ни вихляйся, а человеком родился, человеком и помрешь… И всё, гляжу я, умнее люди становятся, всё занятнее… и хоть живут – всё хуже, а хотят – всё лучше… упрямые!
Барон. Ты, старик, кто такой?.. Откуда ты явился?
Лука. Я-то?
Барон. Странник?
Лука. Все мы на земле странники… Говорят, – слыхал я, – что и земля-то наша в небе странница.
Барон (строго) . Это так, ну, а – паспорт имеешь?
Лука (не сразу) . А ты кто, – сыщик?
Пепел (радостно) . Ловко, старик! Что, Бароша, и тебе попало?
Бубнов. Н-да, получил барин…
Барон (сконфуженный) . Ну, чего там? Я ведь… шучу, старик! У меня, брат, у самого бумаг нет…
Бубнов. Врешь!
Барон. То есть… я имею бумаги… но – они никуда не годятся…
Лука. Они, бумажки-то, все такие… все никуда не годятся.
Пепел. Барон! Идем в трактир…
Барон. Готов! Ну, прощай, старик… Шельма ты!
Лука. Всяко бывает, милый…
Пепел (у двери в сени) . Ну, идем, что ли! (Уходит. Барон быстро идет за ним.)
Лука. В самом деле, человек-то бароном был?
Бубнов. Кто его знает? Барин, это верно… Он и теперь – нет-нет, да вдруг и покажет барина из себя. Не отвык, видно, еще.
Лука. Оно, пожалуй, барство-то – как оспа… и выздоровеет человек, а знаки-то остаются.
Бубнов. Он ничего все-таки… Только так иногда брыкнется… вроде как насчет твоего паспорта…
Алешка (входит выпивши, с гармонией в руках. Свистит) . Эй, жители!
Бубнов. Чего орешь?
Алешка. Извините… простите! Я человек вежливый…
Бубнов. Опять загулял?
Алешка. Сколько угодно! Сейчас из участка помощник пристава Медякин выгнал и говорит: чтобы, говорит, на улице тобой и не пахло… ни-ни! Я – человек с характером… А хозяин на меня фыркает… А что такое – хозяин? Ф-фе! Недоразумение одно… Пьяница он, хозяин-то… А я такой человек, что… ничего не желаю! Ничего не хочу и – шабаш! На, возьми меня за рубль за двадцать! А я – ничего не хочу. (Настя выходит из кухни.) Давай мне миллион – н-не хочу! И чтобы мной, хорошим человеком, командовал товарищ мой… пьяница, – не желаю! Не хочу!
(Настя, стоя у двери, качает головой, глядя на Алешку.)
Лука (добродушно) . Эй, парень, запутался ты…
Бубнов. Дурость человеческая…
Алешка (ложится на пол) . На, ешь меня! А я – ничего не хочу! Я – отчаянный человек! Объясните мне – кого я хуже? Почему я хуже прочих? Вот! Медякин говорит: на улицу не ходи – морду побью! А я – пойду… пойду лягу середь улицы – дави меня! Я – ничего не желаю!..
Настя. Несчастный!.. молоденький еще, а уж… так ломается…
Алешка (увидав ее, встает на колени) . Барышня! Мамзель! Парле франсе… прейскурант! Загулял я…
Настя (громко шепчет) . Василиса!
Василиса (быстро отворяя дверь, Алешке) . Ты опять здесь?
Алешка. Здравствуйте… пожалуйте…
Василиса. Я тебе, щенку, сказала, чтобы духа твоего не было здесь… а ты опять пришел?
Алешка. Василиса Карповна… хошь, я тебе… похоронный марш сыграю?
Василиса (толкает его в плечо) . Вон!
Алешка (подвигаясь к двери) . Постой… так нельзя! Похоронный марш… недавно выучил! Свежая музыка… Погоди! так нельзя!
Василиса. Я тебе покажу – нельзя… я всю улицу натравлю на тебя… язычник ты проклятый… молод ты лаять про меня…
Алешка (выбегая) . Ну, я уйду…
Василиса (Бубнову) . Чтобы ноги его здесь не было! Слышишь?
Бубнов. Я тут не сторож тебе…
Василиса. А мне дела нет, кто ты таков! Из милости живешь – не забудь! Сколько должен мне?
Бубнов (спокойно) . Не считал…
Василиса. Смотри – я посчитаю!
Алешка (отворив дверь, кричит) . Василиса Карповна! А я тебя не боюсь… н-не боюсь! (Прячется.)
(Лука смеется) .
Василиса. Ты кто такой?..
Лука. Проходящий… странствующий…
Василиса. Ночуешь или жить?
Лука. Погляжу там…
Василиса. Пачпорт!
Лука. Можно…
Василиса. Давай!
Лука. Я тебе принесу… на квартиру тебе приволоку его…
Василиса. Прохожий… тоже! Говорил бы – проходимец… всё ближе к правде-то…
Лука (вздохнув) . Ах, и неласкова ты, мать…
(Василиса идет к двери в комнату Пепла.)
Алешка (выглядывая из кухни, шепчет) . Ушла? а?
Василиса (оборачивается к нему) . Ты еще здесь?
(Алешка, скрываясь, свистит. Настя и Лука смеются.)
Бубнов (Василисе) . Нет его…
Василиса. Кого?
Бубнов. Васьки…
Василиса. Я тебя спрашивала про него?
Бубнов. Вижу я… заглядываешь ты везде…
Василиса. Я за порядком гляжу – понял? Это почему у вас до сей поры не метено? Я сколько раз приказывала, чтобы чисто было?
Бубнов. Актеру мести…
Василиса. Мне дела нет – кому! А вот если санитары придут да штраф наложат, я тогда… всех вас – вон!
Бубнов (спокойно) . А чем жить будешь?
Василиса. Чтобы соринки не было! (Идет в кухню. Насте.) Ты чего тут торчишь? Что рожа-то вспухла? Чего стоишь пнем? Мети пол! Наталью… видела? Была она тут?
Настя. Не знаю… не видела…
Василиса. Бубнов! Сестра была здесь?
Бубнов. А… вот его привела она…
Василиса. Этот… дома был?
Бубнов. Василий? Был… С Клещом она тут говорила, Наталья-то…
Василиса. Я тебя не спрашиваю – с кем! Грязь везде… грязища! Эх, вы… свиньи! Чтобы было чисто… слышите! (Быстро уходит.)
Бубнов. Сколько в ней зверства, в бабе этой!
Лука. Сурьезная бабочка…
Настя. Озвереешь в такой жизни… Привяжи всякого живого человека к такому мужу, как ее…
Бубнов. Ну, она не очень крепко привязана…
Лука. Всегда она так… разрывается?
Бубнов. Всегда… К любовнику, видишь, пришла, а его нет…
Лука. Обидно, значит, стало. Охо-хо! Сколько это разного народа на земле распоряжается… и всякими страхами друг дружку стращает, а всё порядка нет в жизни… и чистоты нет…
Бубнов. Все хотят порядка, да разума нехватка. Однако же надо подмести… Настя!.. Ты бы занялась…
Настя. Ну да, как же! Горничная я вам тут…. (Помолчав.) Напьюсь вот я сегодня… так напьюсь!
Бубнов. И то – дело…
Лука. С чего же это ты, девица, пить хочешь? Давеча ты плакала, теперь вот говоришь – напьюсь!
Настя (вызывающе) . А напьюсь – опять плакать буду… вот и всё!
Бубнов. Не много…
Лука. Да от какой причины, скажи? Ведь так, без причины, и прыщ не вскочит…
(Настя молчит, качая головой.)
Лука. Так… Эхе-хе… господа люди! И что с вами будет?.. Ну-ка хоть я помету здесь. Где у вас метла?
Бубнов. За дверью, в сенях…
(Лука идет в сени.)
Бубнов. Настёнка!
Настя. А?
Бубнов. Чего Василиса на Алешку бросилась?
Настя. Он про нее говорил, что надоела она Ваське и что Васька бросить ее хочет… а Наташу взять себе… Уйду я отсюда… на другую квартиру.
Бубнов. Чего? Куда?
Настя. Надоело мне… Лишняя я здесь…
Бубнов (спокойно) . Ты везде лишняя… да и все люди на земле – лишние…
(Настя качает головой. Встает, тихо уходит в сени. Медведев входит. За ним – Лука с метлой.)
Медведев. Как будто я тебя не знаю…
Лука. А остальных людей – всех знаешь?
Медведев. В своем участке я должен всех знать… а тебя вот – не знаю…
Лука. Это оттого, дядя, что земля-то не вся в твоем участке поместилась… осталось маленько и опричь его… (Уходит в кухню.)
Медведев (подходя к Бубнову) . Правильно, участок у меня невелик… хоть хуже всякого большого… Сейчас, перед тем как с дежурства смениться, сапожника Алешку в часть отвез… Лег, понимаешь, среди улицы, играет на гармонии и орет: ничего не хочу, ничего не желаю! Лошади тут ездят и вообще – движение… могут раздавить колесами и прочее… Буйный парнишка… Ну, сейчас я его и… представил. Очень любит беспорядок…
Бубнов. Вечером в шашки играть придешь?
Медведев. Приду. М-да… А что… Васька?
Бубнов. Ничего… всё так же…
Медведев. Значит… живет?
Бубнов. Что ему не жить? Ему можно жить…
Медведев (сомневаясь) . Можно? (Лука выходит в сени с ведром в руке.) М-да… тут – разговор идет… насчет Васьки… ты не слыхал?
Бубнов. Я разные разговоры слышу…
Медведев. Насчет Василисы, будто… не замечал?
Бубнов. Чего?
Медведев. Так… вообще… Ты, может, знаешь, да врешь? Ведь все знают… (Строго.) Врать нельзя, брат…
Бубнов. Зачем мне врать!
Медведев. То-то!.. Ах, псы! Разговаривают: Васька с Василисой… дескать… а мне что? Я ей не отец, я – дядя… Зачем надо мной смеяться?.. (Входит Квашня.) Какой народ стал… надо всем смеется… А-а! Ты… пришла…
Квашня. Разлюбезный мой гарнизон! Бубнов! Он опять на базаре приставал ко мне, чтобы венчаться…
Бубнов. Валяй… чего же? У него деньги есть, и кавалер он еще крепкий…
Медведев. Я-то? Хо-хо!
Квашня. Ах ты, серый! Нет, ты меня за это мое, за больное место не тронь! Это, миленький, со мной было… Замуж бабе выйти – всё равно как зимой в прорубь прыгнуть: один раз сделала – на всю жизнь памятно…
Медведев. Ты – погоди… мужья – они разные бывают.
Квашня. Да я-то всё одинакова! Как издох мой милый муженек, – ни дна бы ему ни покрышки, – так я целый день от радости одна просидела: сижу и всё не верю счастью своему…
Медведев. Ежели тебя муж бил… зря – надо было в полицию жаловаться…
Квашня. Я богу жаловалась восемь лет, – не помогал!
Медведев. Теперь запрещено жен бить… теперь во всем – строгость и закон-порядок! Никого нельзя зря бить… бьют – для порядку…
Лука (вводит Анну) . Ну, вот и доползли… эх ты! И разве можно в таком слабом составе одной ходить? Где твое место?
Анна (указывая) . Спасибо, дедушка…
Квашня. Вот она – замужняя… глядите!
Лука. Бабочка совсем слабого состава… Идет по сеням, цепляется за стенки и – стенает… Пошто вы ее одну пущаете?
Квашня. Не доглядели, простите, батюшка! А горничная ейная, видно, гулять ушла…
Лука. Ты вот – смеешься… а разве можно человека эдак бросать? Он – каков ни есть – а всегда своей цены стоит…
Медведев. Надзор нужен! Вдруг – умрет? Канитель будет из этого… Следить надо!
Лука. Верно, господин ундер…
Медведев. М-да… хоть я… еще не совсем ундер…
Лука. Н-ну? А видимость – самая геройская!
(В сенях шум и топот. Доносятся глухие крики.)
Медведев. Никак – скандал?
Бубнов. Похоже…
Квашня. Пойти поглядеть…
Медведев. И мне надо идти… Эх, служба! И зачем разнимают людей, когда они дерутся? Они и сами перестали бы… ведь устаешь драться… Давать бы им бить друг друга свободно, сколько каждому влезет… стали бы меньше драться, потому побои-то помнили бы дольше…
Бубнов (слезая с нар) . Ты начальству поговори насчет этого…
Костылев (распахивая дверь, кричит) . Абрам! Иди… Василиса Наташку… убивает… иди!
(Квашня, Медведев, Бубнов бросаются в сени. Лука, качая головой, смотрит вслед им.)
Анна. О господи… Наташенька бедная!
Лука. Кто дерется там?
Анна. Хозяйки… сестры…
Лука (подходя к Анне) . Чего делят?
Анна. Так они… сытые обе… здоровые…
Лука. Тебя как звать-то?