Виктор абакумов: за что казнили главу смерша. Абакумов Виктор Семенович как зеркало сталинской кадровой политики Абакумов краткая биография

(1908-1954) – советский государственный и военный деятель, генерал-полковник, начальник Главного управления контрразведки (СМЕРШ) в 1943-1946 гг., министр государственной безопасности СССР.

Виктор Абакумов родился в апреле 1908 г. Расстрелян в декабре 1954 г.

Дореволюционная весна и социалистическая зима...

Большая часть публикаций об Абакумове ограничивается перечислением биографических данных, связанных с его профессиональной деятельностью. Между тем, за фактами биографии и обвинениями в жестокости и авантюризме скрывается трагедия незаурядного человека, энергию и талант которого система использовала для достижения своих целей, а потом уничтожила при подозрении в нелояльности.

Молодые годы Абакумова

Виктор Абакумов родился в Москве, в бедной семье. Отец – рабочий, мать – швея. После окончания 4-х классного городского училища встал вопрос: "Как жить дальше?" Шёл 1921 г., есть было нечего. И здесь в первый раз система обратила внимание на личные качества Виктора Семёновича. Судьба постучалась в облике знакомого отца, служившего в ЧОНе – Частях особого назначения. Ему понравился рослый, сообразительный парнишка, и он предложил ему служить санитаром в его отряде. В конце 1923 г. Виктор демобилизовался. Однако, по его словам, служба в ЧОНе сделала из него "честного и несгибаемого борца за светлые социалистические идеалы". Возможно, след, который служба оставила в анкете, в дальнейшем сыграл роковую роль.

Начальник Главного управление контрразведки

В начале 1930-х гг. Абакумова назначили завотделом Замоскворецкого райкома комсомола. Работа ему не нравилась, начального образования было мало, и он просил отпустить его на учебу.

Но судьба распорядилась иначе. В 1932 г. Абакумова по мобилизации перевели в ОГПУ, где ощущался недостаток кадров в связи с постоянными "чистками". Молодой "опер" был на хорошем счету, как вдруг разразился скандал. Абакумова подвело его необыкновенное женолюбие. В 1934 г. обнаружилось, что он использовал конспиративные квартиры для встреч со своими подругами, и его перевели подальше от глаз начальства на низовую работу в ГУЛАГ. Однако система готовила ему другую судьбу.

Вскоре дважды сменилось руководство НКВД: вначале расстреляли Генриха Ягоду, а потом – его преемника Николая Ежова. Вслед за устранением наркомов провели кровавую "чистку" всего ведомства. "Почистили" так, что образовалась катастрофическая нехватка людей. Вот тогда Абакумова и вернули из "ссылки". Некоторое время он был оперативным работником, но его заметили: в 1938 г. новый нарком Л. Берия назначил Абакумова начальником управления НКВД Ростовской области. Абакумов проявил большие способности по изобличению "врагов народа". Обладая большой физической силой, он лично участвовал в допросах и "выбивал" из подследственных признания. Не всем коллегам это нравилось, но никто не упрекал его в бессмысленной жестокости: он успешно решал поставленные системой задачи.

Преданность, энергичность, прекрасное знание оперативной работы, организаторский талант, решительность – всё это имело решающее значение, когда меньше, чем через месяц после начала войны, 19 июля 1941 г., Абакумова назначили начальником Управления Особых отделов НКВД СССР с широкими полномочиями, поскольку одновременно он стал заместителем наркома внутренних дел СССР. Особые отделы ведали вопросами государственной безопасности в Армии, Флоте и других вооруженных формированиях. Военные эксперты признают, что советская контрразведка в первые годы войны действовала успешно. И немалая заслуга в этом Абакумова. В 1943 г. Особые отделы вывели из состава НКВД и на их основе образовали Главное управление контрразведки, получившее название СМЕРШ. Начальником Управления, переведённого в Наркомат обороны, назначили Абакумова. Одновременно Сталин сделал его заместителем наркома обороны СССР, подчинявшегося лично Сталину. В итоге, советская контрразведка успешно противостояла немецкому абверу.

Министр государственной безопасности

Кончилась война. В июле 1945 г. Абакумову присвоили звание генерал-полковника, а в мае 1946 г. – назначили министром государственной безопасности. В жизни Абакумова начался период, когда опасная близость к Сталину вовлекла его в водоворот "дворцовой" борьбы за власть. Для Сталина послевоенная ситуация была сложной:

• военная верхушка после победоносной войны требовала к себе уважительного отношения. На войне люди привыкли принимать решения и нести за них ответственность. Перестроиться на прежний лад было трудно, да и не хотелось. Кроме того, вскрылись злоупотребления с присвоением трофейного имущества, что приводило аскетичного Сталина в ярость. Слава Г.К. Жукова, как единственного организатора побед в сочетании со злоупотреблениями и грубостью с подчинёнными, раздражала не только Сталина, но и многих военных руководителей;
• провал Израильской политики Сталина осложнил отношения с Еврейским антифашистским комитетом;
• молодые советские и партийные деятели ленинградской школы не вписывались в окружение Сталина. Расхождения были не только по экономическим вопросам. Серьёзные опасения у "старой гвардии" вызывала их непричастность к массовым репрессиям;
• старые соратники, по мнению Сталина, не годились в преемники. Они знали это и становились опасными.

Решение проблем предполагалось провести в "установленном порядке": арест, предъявление преувеличенных или надуманных обвинений, принуждение к признанию вины и оговору других, расправа. В борьбе с "врагами народа" Абакумову была отведена роль непосредственного исполнителя: опытного, энергичного, решительного и преданного. Как вскоре выяснилось, "преданного" означало не только "надёжного".

У Абакумова и раньше были сложные отношения с военной и партийной верхушкой, а в процессе выполнения заданий хозяина Кремля он испортил отношения практически со всеми. Сталин требовал от него полной информации о своём окружении, и поскольку источников информации у Сталина было несколько, искажение или сокрытие информации было смертельно опасным.

Дела Абакумова

Наступление на военную элиту Сталин начал с "Авиационного дела" 1946 г. Причиной его возникновения были хорошие отношения главкома ВВС А.А. Новикова с Жуковым, до которого хотел добраться Сталин. За махинации с трофейным имуществом арестовали генералов из окружения Г.К. Жукова. Самого же Жукова, несмотря на недовольство им многих высокопоставленных военных, Сталин арестовывать не стал. Слишком сильны были в народе ассоциации Жукова с Победой. Была сделана попытка завести дело об измене Родине руководства ВМФ, но до конца его не довели.

Во время этих дел Абакумов окончательно испортил отношения с военными. И здесь трудно было понять, где он выполнял волю хозяина, а где действовал из желания угодить хозяину. Во всяком случае, к подследственным применялись "активные" методы допроса и вёл их часто сам Абакумов.

"Дело Еврейского антифашистского комитета" (1949-1950) было ещё одним звеном в борьбе за власть, разгоревшейся в партийной среде, проходило под флагом кампании борьбы с сионистами и закончилось Особым совещанием МГБ, которое вынесло ограниченное количество приговоров. Возможно, какую-то роль сыграл в этом сам Абакумов, который не хотел расширять дело Комитета.

"Ленинградское дело" (1950-1951) по устранению группы молодых партийно-хозяйственных деятелей поставило Абакумова в трудное положение. По некоторым источникам, он был в дружеских отношениях с секретарем ЦК А.А. Кузнецовым, который курировал МГБ с марта 1946 г., а теперь был главным обвиняемым. Абакумов старался "притормозить" ход дела, но ему противостояла "старая гвардия". Это было последнее "успешное" дело Абакумова.

"Дело врачей" (1948-1953) стало роковым для Абакумова. Что-то его настораживало, и он предложил подполковнику М.Д. Рюмину (1913-1954), вёдшему дело, не торопиться, "потому что оно заведёт... в дебри". В заключении умер Этингер, главный обвиняемый, и, вроде, дело можно было закрыть. Но вдруг на стол Сталина легло письмо Рюмина о том, что министр МГБ В.С. Абакумов тормозил расследование дела Этингера и способствовал его гибели.

Преданный слуга

Конечно, Рюмин не сам до этого додумался. Донос был написан в кабинете С.Д. Игнатьева (1903-1983) и поступил через помощника Маленкова. В это время Маленков не только вернулся из "ссылки", в которую его отправили в связи с "Авиационным делом", но и часто замещал Сталина ввиду его недомоганий. События развивались быстро. Донос поступил 2 июля 1951 г. Абакумова сразу сняли с поста министра и образовали комиссию по проверке деятельности Министерства государственной безопасности (МГБ). В неё включили "заклятых друзей" Абакумова: трёх сотрудников аппарата ЦК Маленкова, Шкирятова, Игнатьева и Берию. Удивительно, с какой лёгкостью Сталин отдавал на расправу преданных ему людей. 12 июля Абакумова арестовали по его приказу.

При аресте у Абакумова обнаружили документы, содержащие компромат на Маленкова, Берию и Хрущёва, что серьёзно осложнило его положение. В процессе следствия выяснилось, что Абакумов считал Этингера провокатором, что раскручивание "Дела врачей" могло привести к повторению 37-го г. и даже заявил: "Пока я нахожусь на этом посту, повторения не допущу".

Комиссия ставила в вину Абакумову "сокрытие следственных данных о подготовке заговора медиков против руководителей партии и правительства". О том, что "Дело" было просто поводом для расправы с неугодным "старой гвардии" министром показал весь ход событий. Среди обвинений было "сокрытие сионистского заговора" при расследовании "Дела Еврейского антифашистского комитета". Оно почти заглохло, но после ареста Абакумова получило продолжение.

Следствие длилось два года. В мае 1952 г. сняли с работы начальника охраны Сталина Н.С. Власика (1896-1967), а в декабре его арестовали по обвинению в "потакательстве врачам-вредителям". Сам Власик в заговор врачей не верил и в своё время советовал Абакумову не торопиться с арестом Этингера. Похоже, что "старая гвардия" вышибала из окружения Сталина преданных ему людей.

За два года допросов и нечеловеческих условий содержания Абакумова превратили в инвалида. Но, по общему признанию, вёл он себя "как настощий мужчина" и "создать" следователям "заговор врачей" не дал. Новый министр МГБ С.Д. Игнатьев от постоянных разносов Сталина, недовольного ходом расследования получил инфаркт. Заместителя министра МГБ Рюмина с должности сняли. Он не смог доказать, что Абакумов потворствовал "врачам-вредителям".

Своим мужеством Абакумов спас многих сотрудников МГБ, арестованных вслед за ним. П. Судоплатов написал: "На допросах он вёл себя как настоящий мужчина с сильной волей. Я изменил свое мнение о нём, потому что, какие бы преступления он ни совершал, он заплатил за всё сполна в тюрьме. Ему пришлось вынести невероятные страдания. Благодаря его мужеству в марте и апреле 1953 г. стало возможным быстро освободить всех арестованных, замешанных в так называемом заговоре, потому что именно Абакумову вменялось в вину, что он был их руководителем".

Коллеги Абакумова, арестованные по одному с ним делу, так же проявили мужество и не признали себя виновными. Сослуживцы отзывались об Абакумове, как о хорошем профессионале и требовательном, но надёжном руководителе, который не перекладывал ответственность на подчиненных.

После странной смерти Сталина в марте 1953 г. "Дело врачей" развалилось. Партийная верхушка могла подбрасывать дровишки в огонь, но когда огонь угас, никто не захотел брать на себя ответственность за кровавый маскарад. В результате объединения МГБ и МВД под началом Берии Игнатьев поста лишился. 31 марта 1953 г., практически сразу после смерти Сталина, Берия прекратил "Дело врачей". При этом он возложил всю ответственность за инспирирование и фальсификацию дела на Рюмина, и обвинил Игнатьева в том, что он "шёл на поводу у Рюмина". Игнатьева Маленков смог спасти – его услали на перифирию. А Рюмина приговорили к расстрелу.

Казалось бы, теперь Абакумова должны были освободить. Нет. "Старой гвардии" нужно было убраь опасного свидетеля её преступлений.

Берия перенёс акцент на фальсификацию Абакумовым "Авиационного" и "Ленинградского" дел. То, что органы госбезопасности действовали самостоятельно и выходили из под контроля партии – наивная сказка. Стоит только посмотреть, с какой регулярностью и жестокостью расстреливали их руководителей и проводили чистки низового состава. Вот и теперь необходимо было убедиться, что у Абакумова больше нет никаких компромитирующих документов и затем от него избавиться. Абакумов опять вёл себя твёрдо, заявляя: "Сталин давал указания, я их исполнял". К тому же, всегда в ЦК был человек, курировавший органы безопасности. Он не мог не знать, что там происходит. Существует предположение, что во времена, когда министром МГБ был Абакумов, этим человеком был Н.С. Хрущёв. Однако это никого не волновало, или, наоборот, именно это и волновало. Борьба за власть продолжалась. В июле 1953 г. Берию арестовали и 23 декабря расстреляли.

Но это не облегчило положения Абакумова. Не только остались обвинения в фабрикации "Авиационного" и "Ленинградского" дел. Его с шестью руководящими работниками МГБ включили в "банду Берии". Все знали, что Абакумов, выполняя указания Сталина, стал личным врагом Берии. В начале 1950-х гг. Сталин счёл, что Берия, расставив на многих должностях своих людей, приобрёл слишком большую власть, и распорядился провести среди них аресты и собрать компромат на Берию и его родственников. Дошло до того, что Берию начали обыскивать, когда он приезжал к Сталину. Делалось это руками Абакумова и его людей. На первый вгляд, ситуация абсурдная. На самом деле смысл был в том, что в 1946-1949 гг. куратором МГБ в ЦК был секретарь ЦК А.А. Кузнецов. После его расстрела в связи с "Ленинградским делом" в 1950 г. МГБ осталось без куратора. Документы не сохранились. Включение Абакумова в "банду Берии", должно было создать впечатление, что куратором был Берия, хотя с 1945 г. он к МГБ отношения не имел. Косвенные документы дают основания полагать, что куратором был Н.С. Хрущёв. Скорее всего, курирование вошло в обязанности первого секретаря горкома Москвы и обкома Московской области, которым он являлся с 1949 г. Именно Хрущёв приказал Генеральному прокурору немедленно привести приговор в исполнение, когда тот доложил о вынесении смертного приговора и спросил: "Можно ли закругляться?" 19 декабря 1954 г., в день суда, не выждав время, положенное для подачи ходатайства о помиловании, Абакумова расстреляли.

Шекспир со своими Гамлетами и Макбетами отдыхает.

Ещё о Викторе Абакумове

Личная жизнь министра

По воспоминаниям очевидцев, Виктор Семенович на служебной машине ездить не любил, предпочитал ходить пешком, а на улицах приказывал сопровождающим давать по сто рублей нищим, преимущественно старухам. Ему нравилось, когда старухи крестились, благодаря за подаяние. И все же любовь к немецким машинам не обошла Виктора Семеновича. Его подчиненные рассказывали Евгению Жирнову, как их рослый шеф носился по Москве на крошечном спортивном кабриолете BMW 327. А после капитуляции Германии подчиненные преподнесли ему подарок - Mercedes-Benz 540К, по легендам, принадлежавший рейхсфюреру СС Генриху Гиммлеру. Именно на нем министр госбезопасности ездил на доклады к Сталину в Кремль. До этого, после назначения заместителем наркома внутренних дел, за Виктором Семеновичем были закреплены два служебных автомобиля: Lincoln Zephir и Plymouth.

Охрана привозила Абакумову шашлыки из «Арагви» - к хорошим шашлыкам он был неравнодушен. Более того, в «Арагви» круглые сутки работали три кабинета. В своей книге «Тайны уставшего города» Э. Хруцкий напишет, как там принимали нужных иностранцев и там же большие чины из КГБ встречались с не менее именитыми осведомителями. Туда же ночью заезжали отдохнуть от забот чиновники высокого ранга.

По этим причинам, а возможно и не только, на кухне этого ресторана работала бригада ударников труда и повара высшего класса. За полчаса официанты накрывали роскошный стол. Ну а шашлыки, которые, кроме Абакумова, заказывал себе Василий Сталин, были лучшими во всей Москве.

Не изменял Виктор Семенович и другим своим привычкам. По прежнему он обожал фокстрот и с целью милых развлечений, то бишь потанцевать с красивой девочкой, захаживал в знаменитый ресторан «Спорт».

«Гроза шпионов и врагов народа больше всего любил "сбацать" запрещенный, идеологически чуждый танец, - вспоминал Э. Хруцкий. - В ресторан "Спорт" он приходил инкогнито, как король из сказок, пожелавший узнать, как живут его подданные.

Виктор Абакумов, несмотря на свой высокий рост, любил танцы, выпивки, женщин. Вот из-за них-то и случилась драка в ресторане, и министру прилично накостыляли. Расправа с обидчиками была немедленной, но, как мне говорили знающие люди, никого не посадили, просто ребята Абакумова весьма прилично отметелили виновных».

И все же главной страстью Виктора Семеновича был футбол. Его заместитель вспоминал: «Ни один интересный матч он не пропускал. Команду "Динамо" считал своей собственностью. Все время подчеркивал: "Помогайте динамовцам, найдите на матч хорошего судью, чтобы судил честно. Сделайте им хорошую экипировку".

Одну из ответственных игр динамовцы продули. Министр собрал команду в своем кабинете. Он и в обычное время бывал грубым, но до такой степени разнузданности он на моей памяти дошел только в этот единственный раз.

Начал из души в душу хаять их всех. "Сволочи" и "мерзавцы" было самым мягким из того, что он сказал. Особенно досталось Косте Бескову.

"Играть надо, а не, мать-перемать, книжки художественные читать! Я ждал от вас только победы! Продуть этой военной конюшне!" По-моему, проиграли команде Центрального дома Красной Армии.

Я сидел на краешке, у дальнего конца стола, но брызги гнева долетали и до меня как до зампреда общества «Динамо», ответственного за футбол: "А ты какого хрена там делаешь? Наша команда должна только выигрывать, а ты должен им помогать!"»

Сотрудник Следчасти по особо важным делам И.И. Елисеев однажды рассказывал о своих встречах с Абакумовым, красная нить которых - футбол.

Было это так:«…Елисеев с приятелем, опаздывая на футбол и не дождавшись лифта, сбегали вниз по центральной лестнице. Очутившись уже в вестибюле, они чуть было не столкнулись с входившим в здание высоким, подтянутым, со спортивной фигурой человеком…

Вошедший с интересом посмотрел на молодых запыхавшихся людей.

Никак на футбол?

Так точно.

Он посмотрел на часы.

Тогда спешите, у вас времени в обрез.

Проходя мимо часовых, Иван Иванович и его друг поинтересовались:

Кто это?

Министр госбезопасности Абакумов, - объяснил несведущим человек с ружьем.

Год спустя Елисеев вновь натолкнулся на Абакумова, но уже в коридоре Лефортовской тюрьмы. Министр остановился и посмотрел на него внимательно.

А ну-ка, зайди ко мне.

Они прошли в кабинет, специально оборудованный для министра в конце коридора. Все достаточно скромно. Стол, стулья, небольшой жесткий диван, сейф, несколько телефонных аппаратов, в том числе кремлевский с гербом.

Ну, как тогда, на футбол успели?

А счет помнишь?

Значит наши проиграли…»

Еще одним увлечением министра было кино. Каждый день в 4 утра он приглашал все руководство госбезопасности в свой кинозал, и часов до 7 утра все смотрели трофейные и отечественные фильмы…

Когда Абакумова арестуют и бросят в одиночную камеру, одна из очередных групп следователей заново проделает экскурс в прошлое бывшего министра, вплоть до тридцатых годов. Будут полностью выявлены все знавшие его женщины и даже те, с кем он когда-то случайно перебросился парой слов. Например, в их числе окажутся три студентки, с которыми Абакумов познакомился летом 1945 года у будки телефона-автомата на улице Горького…

А была еще одна, с продолжением. Людмила Кафанова в 2005 году написала об этом и опубликовала в журнале «Чайка». Рассказ этой женщины мне показался безумно интересным и поэтому я решил привести его на страницах своей книги.

«В одном со мной классе училась Валя Б. - белокурая сероглазая с нежным румянцем на тонких щеках - дочь начальника Главгастронома Министерства торговли СССР. Обаятельная, смешливая, она не была прилежной ученицей, а будучи в классе старше нас всех (из-за войны запоздала с ученьем), больше думала о нарядах и романах. Я ее полюбила, и мы часто, вместо того, чтобы оттачивать мозги за решением алгебраических и геометрических задач или оттачивать наши перья, корпя над сочинением "Онегин и революционное движение в России", вышагивали километры по московским улицам, с целью на людей посмотреть и себя показать. В один из таких походов, теплым весенним днем на углу Неглинной и Кузнецкого мы столкнулись с высоким, несколько даже грузным мужчиной. Валя дернула меня за руку и зашептала: "Смотри на него, не пропусти ничего… Это - мой "красавчик". Уже несколько раз я встречала его на улице и… влюбилась". Я посмотрела внимательнее: моложавое, но уже одутловатое, чуть бульдожье лицо. Серые пепельные волосы, зачесанные назад. Цепкий и, я бы сказала, странно-любопытный взгляд холодных, ничего не выражающих голубых глаз… Интересный мужчина, во всяком случае, в Валином вкусе - чем-то похож на ее отца и на ее любимого актера МХАТ Владимира Львовича Ершова. "Ничего", - сказала я.

Не буду утомлять читателя длинным, хотя и увлекательным, рассказом о том, как произошло знакомство с этим мужчиной. Уличное знакомство, от которого нас предостерегали обе мамы. Мы понятия не имели, с кем мы познакомились, нам было названо только имя-отчество: Виктор Семенович. Мы уже несколько раз с ним встречались, гуляли по Неглинной, Петровке, когда наткнулись на Валиного соседа Юрку. Увидев нас троих, он как-то нахально присвистнул и сделал рукой малоприличный жест. Вскоре мы распрощались с Виктором Семеновичем и пошли к Валиному дому. У подъезда стоял Юрка, без сомнения, поджидавший нас. "Ну, девочки, - сказал он. - Ничего себе нашли кавалера!" Мы удивленно на него уставились, а он продолжал: "Это же замминистра Госбезопасности Виктор Семенович Абакумов!" Мы с Валей просто застыли, как каменные. "А вы что, не знали? Мой отец с ним работал до войны. Он был майором. Отец говорил, барахло работник, все больше насчет выпить и по бабам. В войну почему-то возглавил СМЕРШ. Знаете, что это такое? А теперь - генерал армии, замминистра! Во, карьера!" Информация не во всем верная, но об этом ниже. Вскоре Абакумов стал министром Госбезопасности.

Не долго, а коротко, между Валей и Абакумовым установились близкие отношения, и на положении ее любимой подруги я оказалась втянутой в эту любовную историю. Вместе с Валей я много раз встречалась с Абакумовым. Была у него дома…

Сейчас, вспоминая то, что происходило, я могу сказать, что Абакумов был личностью неординарной, отличавшейся от советской номенклатуры, хотя бы внешне. Он, например, любил ходить по Москве пешком, без охраны (!). Редко ездил в автомобиле, а если ездил, то почти всегда правил сам. Его можно было увидеть на катке на Петровке 28, где он иногда катался, но чаще стоял среди "нормальных" людей на террасе и смотрел на катающихся. На стадионе, куда ездил "болеть" за "Динамо", он также сидел среди простых смертных. Кроме спорта, еще интересовался театром - ходил на премьеры и спектакли в Большой, МХАТ, Малый, Вахтангова. Никогда не усаживался в правительственной ложе, сидел на хороших местах в партере, во время антрактов гулял в фойе. Люди вокруг даже не догадывались, какой страшный министр находится с ними рядом. Он никогда ни с кем не заговаривал, не играл в демократичность, не снижал своего вельможного статуса. Что интересно, он любил серьезную музыку, постоянно посещал симфонические и инструментальные концерты в Большом зале Консерватории, в зале Чайковского.

Однажды произошел случай, который, по-моему, в некотором смысле, характерен для Абакумова. Мой сосед, крупный работник Министерства авиационной промышленности Анатолий Петрович Новиков не достал хороших билетов на какой-то интересный концерт в зале Чайковского. "Ну, ладно, - решил он. - Дождусь, когда погасят свет и сяду на свободное место в партере". Подумано - осуществлено. Свет пригасили, концертмейстер дал ноту, музыканты подстроились и затихли. Анатолий Петрович, увидев два хороших свободных места в партере, занял одно из них. Через мгновение около него вырос высокий мужчина с дамой. "Извините, - сказал мужчина, - это наши места". "Нет, - раздалось в ответ, - это мои места". Мужчина удивленно пожал плечами и быстро удалился. В антракте мой сосед вышел в фойе и увидел пару, места которой занял. Приятель шепнул ему, указывая на мужчину: "Министр госбезопасности Абакумов". Анатолия Петровича словно ветром выдуло из концертного зала. Он приехал домой и тут же бросился ко мне, рассказал все и спросил: "Что теперь будет? Ты же его знаешь…" - "По-моему, ничего не будет". Ответ не удовлетворил соседа, и он три дня ждал ареста…

Естественно, ни с Валей, ни, тем более, со мной Абакумов никаких серьезных тем не затрагивал и, когда гуляли втроем, говорили о сущих пустяках. Вале, очевидно, было важно, чтобы я принимала участие в этих прогулках. Она сильно заикалась, и по этой причине не могла поддерживать беседу и переводила все на меня. Ко мне Абакумов относился с насмешливым любопытством. Его занимало, что я в пятнадцать лет имею свое суждение, проявляю интерес к истории, политике, международным делам, задаю вопросы и строю предположения. Часто по поводу моих высказываний он говорил: "У вас, барышня (он всегда говорил мне "вы"), слишком длинный язык. Он вас до добра не доведет". А однажды, выслушав какое-то мое соображение, вспыхнул и резко сказал: "Вы думайте, что говорите. Я бы вам посоветовал ни при ком не повторять того, что вы мне сейчас сказали!.."

А был еще и такой случай: как-то он рассказывал мне и Вале про Германию, куда он вошел вместе с советскими войсками, а не исключено, что бывал там и раньше. О немцах, об их быте, жизни, обо всем, что он видел в той стране, он говорил с восторгом. Все его там удивляло, умиляло, восхищало: машины, техника, дома, города, вещи и, особенно, почему-то немецкие крестьянские кафельные кухни. "Как же при этом получилось, что мы их победили?" - с искренним удивлением воскликнула я. Абакумов вдруг замолк, пристально посмотрел на меня и с какой-то злобной ехидностью проговорил: "Разве вам не известно, что наша страна самая сильная, самая передовая и самая прекрасная в мире? Разве вы не знаете о морально-политическом единстве советского народа? О его беззаветной преданности партии и нашему вождю Иосифу Виссарионовичу Сталину? Я прошу вас запомнить все это и постараться не задавать больше глупых вопросов". Я помню, что этот его выпад меня тогда здорово напугал. Я подумала: "Больше рта не открою". Но потом как-то все забылось и прогулки продолжались.

А мы с Валей воспринимали министра ГБ в полном отрыве от поста, который он занимал, и не объединяли его с тем ужасом, который, мы знали, царил вокруг. Причиной тому были наша молодость и глупость. И еще, возможно, была ответственна за это неистовая преданная любовь Вали. Она утопала в этих отношениях и, я убеждена, что они затянулись почти на год только потому, что Абакумов не мог отвергнуть такой искренности и преданности. Он не был женат, свои отношения с Валей не скрывал, и она в этом видела возможность определенного их развития.

Настал день, по-моему, это были Октябрьские праздники 45-го года, когда Валя сказала: "Виктор Семенович приглашает нас завтра в гости, к себе домой". Он жил в Телеграфном переулке около Чистых прудов в особняке, где занимал целый этаж. Мы пришли первыми. Вслед за нами стали собираться другие гости. Меня удивило, что среди приглашенных не было "высокопоставленных" мужчин и женщин, номенклатурных мордатых толстых и пожилых бонз. Все гости были молоды: какие-то девушки, молодые женщины и молодые люди. Мы с Валей никогда никого из них не встречали и понятия не имели, кто они такие, откуда их всех набрал Виктор Семенович. Позднее мне Валя говорила, что на всех вечеринках у Абакумова, на которых она бывала, была именно вот такая молодая публика.

Я не думаю, что Абакумов был по-настоящему образованным человеком…

Как мне казалось, у него был какой-то напряженный интерес к Америке. В доме повсюду валялись американские журналы "Life", "Look". У него я их впервые и увидела. По ним Абакумов одевался (а одевался он изысканно модно, в прекрасно сшитые костюмы, заграничные рубашки и вообще во все заграничное). По американским же журналам обставлял свои многочисленные комнаты. Сервировал стол. Он говорил, что любит смотреть американские фильмы потому, что его интересует всякая информация "оттуда": как там люди живут, что носят, что едят, на каких машинах ездят… По-моему, ему очень хотелось походить на "западного" человека. Он даже говорил Вале, что три дня в неделю занимается с преподавателем английским.

Судя по тому, что находилось в его квартире, он вывез "пол-Германии". Картины, посуда, хрусталь, мебель, ковры, люстры - все было трофейное. Хозяин, что было заметно, старался разобраться в этом великолепии и привести его в соответствие с последней картинкой рекламного проспекта, прибывшего из-за рубежа.

Вспоминая Абакумова, могу сказать, что он начисто был лишен того, что называют "приятностью", "харизмой". Более того, он был неуютным в личном общении - холодно высокомерным, презрительно насмешливым. Безоговорочно принимая "западную" жизнь, в том виде, в каком она доходила до него в виде фильмов и журналов, он презирал советскую действительность. Все советские - газеты, книги, кино, автомобили - вызывали у него неприятие и брезгливость. Такие же чувства испытывал он к своим коллегам из МГБ и номенклатурным работникам. Валя мне говорила под огромным секретом, что Сталина - своего благодетеля, вознесшего его так высоко, он ненавидел настолько, что не мог (или не хотел?) этого скрыть. Однажды она была у него, когда раздался телефонный звонок - его вызывали к Сталину. Отойдя от телефона с перекошенным злобой и отвращением лицом, он грязно выругался и сказал: "Должен явиться"» <…>

Роман Вали с Абакумовым закончился так же неожиданно, как и начался. Однажды Абакумов объявил Вале, что он женится на своей бывшей секретарше Тоне. Женится якобы потому, что означенная секретарша слишком много знает. Я в эту версию не верила: разве он не мог "убрать" эту слишком сведущую даму, как было принято в СССР, и не только с секретаршами? Но я молчала. Как говорится, не мое собачье дело. Валя страшно переживала этот разрыв: поблекла, подурнела и считала, что ее жизнь кончилась. Однако через недолгое время она поступила в Плехановский институт, вышла замуж за сына маршала Г. Жизненные обстоятельства разнесли нас в разных направлениях. Мы почти не виделись, редко перезванивались. Последнее, что я слышала от Вали об Абакумове, был ее рассказ о том, что она с мужем была приглашена на грандиозное празднование…летия ее "красавчика", как она выразилась. Было это не то в конце 50-го, не то в начале 51-го года. И вдруг, летом 51-го поползли слухи, что Абакумов арестован».

Антонина Николаевна Смирнова, вторая жена Абакумова, была младше мужа на двенадцать лет. Они познакомились, когда она работала в отделе военно-морской разведки МГБ.

В самую красивую женщину своего ведомства министр влюбился с первого взгляда. А потом закрутился бурный роман взаимной и зрелой любви.

«Тоня была ему жена или не жена, но ее все знали, хотя в кабинет к нему она никогда не ходила, - вспоминает Зинаида Павловна Алексеева. - Она в секретариате работала, в морской контрразведке, на другом этаже. В столовую мы все вместе ходили. Такая же девочка, как мы были, моя ровесница, по-моему, никакой одеждой она не отличалась. Только если я в гимнастерке ходила, то она в обычном платье… Хотя нет, точно не скажу, - Абакумов на ней женился, потому как потом я встретила ее в Московском управлении. Мужу и жене вместе работать было не положено, вот ее туда и перевели».

В мае 1951 г. Антонина родила Виктору сына.

Первая жена Виктора Семеновича - Татьяна Андреевна (кстати сказать, тоже Смирнова), тяжело переживала, как она думала, очередной роман своего мужа. Но все оказалось гораздо серьезнее.

Молодой министр ушел от нее, оставив все, в том числе и квартиру по Телеграфному переулку. Благо, им не надо было разводиться, так как они прожили вместе долгую жизнь без регистрации брака.

Обиженная Татьяна Андреевна еще в период первых встреч Абакумова с Антониной написала на него письмо, в котором «жаловалась на то, что Виктор Семенович изменяет ей, иногда поколачивает ее, просила, да нет, просто информировала о том, что Абакумов имеет любовную связь со Смирновой А.Н., сотрудницей своего ведомства».

Свою новую «квартиру» - особняк в центре Москвы в тихом Колпачном переулке - Виктор Семенович приглядел случайно. Как-то прогуливаясь в свободное время с адъютантом, следовавшим позади, он увидел дом, который, несмотря на свою запущенность и невзыскательность, ему очень и очень приглянулся. На тот момент в нем ютились целых 16 семей, насчитывающих 50 человек. Известно, что все они вскоре получили отдельные квартиры, что по тем временам (конец сороковых) было истинным чудом!

Капитальный ремонт дома велся под личным присмотром молодого министра. Говорят, он частенько появлялся на тщательно охраняемом объекте и лично давал указания группе архитекторов и отдельно прорабу. Строил-то для себя.

Как пишет Леонид Репин, Абакумов «все продумал: на первом этаже размещается только охрана, а весь второй этаж - просторный кабинет, обширная спальня, необъятная столовая и прочие помещения общей площадью более 300 квадратных метров - это уже личные покои, куда можно было подняться исключительно по долгу службы или по приглашению.

Люди видевшие в только что освобожденной Европе дворцы королевских вельмож и побывавшие в доме министра госбезопасности, шепотком признавали, что московская цитадель Абакумова по своему роскошеству ничем не уступала этим дворцам. Хотя внешне особняк и выглядел значительно скромнее. Абакумов понимал: роскошь не должна бить по глазам.

За фасадом же, каких в Москве множество, все светилось, сверкало. Хрустальные люстры, вывезенные из Европы, низвергали потоки света на светлый, идеально полированный мрамор, на зеркала, обрамленные затейливой резьбой, на мраморные же лестницы и все прочее, от чего у простых смертных широко раскрываются рты и глаза. Вероятно, излишне напоминать, что все это делалось не за личные деньги министра, а исключительно за государственный счет».

Впоследствии в представительском особняке на Колпачном переулке будут проходить различные переговоры с руководителями разведок социалистических стран.

Кстати сказать, отцом второй жены Абакумова был некто Смирнов Николай Андреевич, 1883 года рождения. Врач, артист оригинального жанра, специализировавшийся на ментальной магии и сеансах гипноза, в том числе массового, имел псевдоним Орнальдо.

По мнению литературоведов, именно сеансы Орнальдо подтолкнули Михаила Булгакова к мысли ввести в роман «Мастер и Маргарита» эффектную сцену представления Воланда в московском варьете. Сам Николай Андреевич достаточно активно гастролировал по стране в 20-е годы двадцатого столетия. В 1935 году совместно с женой Дорой Петровной Орнальдо создал иллюзионный театр, в котором были показаны две эксцентрические феерии «Человек-невидимка» (по одноименной книге Герберта Уэллса) и «Тысяча вторая ночь Шехерезады». Утверждают, что, несмотря на содержательную слабость пьес, с точки зрения построения иллюзионного представления эти постановки были новаторскими, поскольку трюки, преимущественно основанные на принципе «черного кабинета», были объединены единой сюжетной линией. Николай Андреевич, по мнению очевидцев, был очень сильным гипнотизером, впоследствии он стал заниматься лечебным гипнозом: усыплял больных, подлежащих операции, и те не чувствовали никакой боли.

Также существует мнение, что Орнальдо в тридцатые годы находился на секретной работе в НКВД…

Единственный сын Виктора Семеновича Игорь Викторович Смирнов, несмотря на пережитое после отца и матери, все же сумел получить хорошее образование и стать выдающимся ученым.

В 80-е годы прошлого века он совершил величайшее открытие в области исследования подсознания. Используя психосемантический анализ, он разработал компьютерную методику и специальный прибор для психозондирования. Получив международное признание, Игорь Викторович отказался возглавить научно-исследовательский институт в Германии…

Личная жизнь, она же общественная Не так уж много лет миновало со дня кончины Леонида Ильича Брежнева, но уже можно сказать, что вся его жизнь, включая семейные обстоятельства, известна подробно и достоверно. Так далеко не всегда случается в биографиях видных политических

ЛИЧНАЯ ЖИЗНЬ Сложной и разносторонней была творческая и общественная деятельность Кольцова, но надо сказать, что его личная жизнь сложилась тоже непросто и нелегко. Он был женат трижды, хотя в общем, это не такое уж редкое явление. Я уже упоминал о том, что в 1918 году в Киеве

Личная жизнь Краснознаменная Военно-воздушная академия была основана в 1940 году. Многие ее выпускники за время войны стали прославленными командирами. Теперь, осенью 1945 года, ее слушателями стали испытанные фронтовые летчики, представители разных родов авиации. Среди

Глава 9. ЛИЧНАЯ ЖИЗНЬ В НИЖНЕМ Секретарь Нижегородского крайкома стоял на хорошем счету не только как эффективный руководитель, обеспечивающий впечатляющий рост экономики. И сугубо в бытовом плане он мог считаться - и считался! - образцовым партийным руководителем и

Неличная личная жизнь Ее не было, и пока, к сожалению, не предвидится. Да и что такое личная жизнь? Привязанность к бытовым приборам, мягкой кровати и ножу для хлеба за 100 долларов? Или теща, живо интересующаяся, как живете, что жуете и что у вас в мусорном ведре? Моя семейная

Личная жизнь Что можно сказать о личной жизни Деви в эти годы? Если в первые годы своего пребывания в Лондоне он делил время между научными занятиями и салонами своих многочисленных поклонников и поклонниц, то в течение 1807 года и следующих лет Деви почти все время отдает

12. Личная жизнь правителя Характеризуя действия Пу И в период Маньчжоу-Го, следует сказать, что он был человеком довольно неуравновешенным, жестоким, трусливым и подозрительным. Если мы посмотрим на обличительные сведения, поданные его домочадцами, когда они все сидели в

ГЛАВА 12 Личная жизнь Университет был важной частью моей жизни в течение тридцати двух лет. Я очень ценю эти годы роста и накопления опыта. Мне повезло: я могла учить языку, который был моим от рождения, на котором я говорила с самого детства, могла передавать русское

ЛИЧНАЯ ЖИЗНЬ Белой властью было организовано во Владивостоке Управление рыбными промыслами Дальнего Востока и 1 ноября 1918 года начальство подписало приказ о назначении В.К.Арсеньева младшим инспектором рыболовства. В конце ноября того же года Арсеньева ждал страшный

Исполнилось 100 лет со дня рождения генерала Абакумова, руководителя знаменитого СМЕРШ.
Абакумов Виктор Семенович (апрель 1908, Москва - 19.12.1954, Ленинград), один из руководителей органов государственной безопасности, комиссар государственной безопасности 2-го ранга (4.2.1943), генерал-полковник (9.7.1945). Сын истопника. Образование получил в 4-классном городском училище. С 5.12.1938 стал исполнять обязанности нач. управления НКВД по Ростовской области. Руководил организацией массовых репрессий в Ростове-на-Дону. Методы Абакумова стали широко известны прежде всего благодаря его крайней, даже для следователей ГУГБ, жестокости. Впоследствии, уже занимая посты зам. наркома (министра) и министра, Абакумов, отличавшийся большой физической силой, продолжал лично вести допросы, во время которых лично избивал подследственных. В 1942-1946 гг. — начальник Главного управления контрразведки РККА СМЕРШ. Контролировал практически всю советскую сеть шпионажа и террора за рубежом. В октябре 1946 г. назначен министром государственной безопасности СССР.

Для того, чтобы понять за что был расстрелян генерал Абакумов, надо подробнее рассмотреть ситуацию, сложившуюся в Кремле в высшем эшелоне власти в начале 50-х годов двадцатого века. С одной стороны, это стареющий вождь «всех народов», не доверяющий уже никому, даже ближайшим соратникам, с другой - две группировки мечтающие о власти, боящиеся друг друга и следящие друг за другом. Это- Берия и его сторонники и Хрущев с остальными членами политбюро. Все чувствуют приближение конца «царствования» и каждый опасается за свою дальнейшую судьбу, понимая, что приход противоположной группировки к власти будет означать политическое, а может и физическое, уничтожение соперника, что впоследствии произошло с Берия и др.

Генерал Абакумов проявил в этой политической ситуации недальновидность, объяснимую его уровнем образования или чертами характера - он оставался искренне верен вождю. Обладая по роду своей деятельности компроматом на «наследников», после смерти Сталина генерал был бы обречен; кто- бы ни пришел к власти, в живых бы его не оставили. Понимал ли это генерал? Думаю, нет. Во всяком случае, своей игры он никакой не вел. Беда пришла, как говорится,«откуда не ждали» - первым его предал Сталин. «Наследники» убедили вождя, что Абакумов не заслуживает больше его доверия. Донос подполковника Рюмина (впоследствии уничтоженного) подготовили люди Берия, к тому времени отстраненного от МВД и брошенного на «атомные проекты».Передал донос вождю, минуя подведомственную Абакумову охрану, или сам Хрущев или кто-то из его сподвижников. В ходе следствия весь компромат был уничтожен и его содержание осталось тайной для потомков.

Министром госбезопасности был назначен ставленник клана Хрущева - Игнатьев, а его заместителем- ставленник Берии, Гоглидзе.

Ничего не изменило судьбу Абакумова: ни смерть Сталина, ни арест, суд и расстрел Берии(если все было в такой последовательности). На выездном заседании Военной коллегии Верховного суда СССР в Ленинграде 12-19 дек. 1954г. Абакумов был обвинен в фабрикации судебных дел, в т.ч. "Ленинградского дела", и других должностных преступлениях, назван "членом банды Берии". Виновным себя не признал, заявив: "Сталин давал указания, я их исполнял". Суд признал Абакумова виновным в измене Родине, вредительстве, совершении терактов, участии в контрреволюционной организации и приговорил к смертной казни. Бывшего министра госбезопасности СССР расстреляли через час после вынесения приговора.

Вот воспоминания о нем его военных сослуживцев: «Виктор Семенович хоть и был молодой, а пользовался большим авторитетом, в ГУКР СМЕРШ его очень уважали. Основное внимание он уделял розыскной работе, знал ее хорошо, и велась она активно. Начальников управлений в центре и на фронтах жестко держал в руках, послаблений никому не давал. Резковат — это да, бывало по-всякому, а вот чванства за ним не замечалось. Наоборот, если случалось ему обидеть кого-то, он потом вызывал к себе в кабинет и отрабатывал назад».

Так закончил жизненный путь боевой генерал, бывший жестокий следователь, оказавшийся плохим «царедворцем».

В 1994 г. Военной коллегией Верховного суда СССР Абакумов был частично реабилитирован: с него снято обвинение в измене Родине, т. е. он более не является государственным преступником.

Юрий Чашин.

После войны Абакумов занял еще более высокий пост - министра МГБ. Занимался он, впрочем, тем же, что и в СМЕРШе – чистками армии и оборонной промышленности от «вражеской агентуры». При нем были репрессированы маршалы авиации Новиков и Худяков, нарком авиапромышленнос ти Шахурин, адмиралы Алафузов, Степанов и Галлер. В ходе так называемого «ленинградского дела» были расстреляны секретарь ЦК Кузнецов, заместитель председателя Совмина СССР Вознесенский, председатель Совмина РСФСР Родионов, первый секретарь Ленинградского обкома партии Попков… Кстати, именно Абакумов по приказу Сталина организовал убийство актера и режиссера Соломона Михоэлса.

На этом ревностный министр не остановился – он принялся собирать компромат на всех сколько-нибудь видных лиц государства.

Погорел Абакумов на деле Якова Этингера. Известный профессор-кардио лог был арестован в ноябре 1950 года, а в марте 1951 года умер в холодном карцере. В июле 1951 года старший следователь МГБ Рюмин в письме Сталину обвинил министра Абакумова в намеренном убийстве Этингера. Сталин сделал выводы. 12 июля Абакумова арестовали вместе с женой – дочерью известного эстрадного артиста Антониной Смирновой и маленьким сыном и отправили в Лефортовскую тюрьму.

Повод к аресту сам по себе выглядит очень странным: ведь в ту эпоху масса людей умирали в тюрьмах и лагерях, и никто не нес за это ответственности. Но дело в том, что Рюмин в своем доносе упоминал: министр требует от следователей собирать на допросах компрометирующие материалы, в том числе на Бориса Ванникова и Авраамия Завенягина, которые руководили работами по созданию ядерного оружия. Между тем, «ядерный проект» курировал сам Лаврентий Берия, и находился он под личным контролем Сталина.

Очевидно, Абакумов полез не в свою «епархию». Ему предъявили абсурдное обвинение в том, что он прохлопал у себя под носом «сионистский заговор» Еврейского антифашистского комитета и не проявил достаточно активности в так называемом «деле врачей», участники которых якобы готовили покушения на партийных вождей.

Материал из Википедии

Абакумов, Виктор Семёнович
Родился 11 (24) апреля 1908 года в Москве в семье больничного истопника Семёна Семёновича и прачки Ефросиньи Петровны Абакумовых.Окончил 4-классное городское училище. В 1920-1921 годах - рабочий на заводах Москвы. В 1921-1923 годах служил добровольцем-санитаром во 2-й Московской бригаде частей особого назначения (ЧОН). С 1924 года - рабочий, в 1925-1927 - упаковщик Московского союза промысловой кооперации, в 1927-1928 стрелок 1-го отряда военно-промышленной охраны ВСНХ СССР, в 1928-30 - упаковщик складов Центросоюза.В 1930 году вступил в ВКП(б). В январе-сентябре 1930 года Абакумов был заместителем начальника административного отдела торгово-посылочной конторы Наркомата торговли РСФСР, а в 1932 г. перешёл на комсомольскую работу и был назначен секретарём ячейки ВЛКСМ на штамповочном заводе «Пресс». Кроме этого, в 1931-1932 годах Абакумов был заведующим военным отделом Замоскворецкого райкома комсомола.
Член ВКП(б) с 1930 года.В 1930 году - заместитель начальника административного отдела торгово-посылочной конторы Наркомата торговли РСФСР и секретарь ячейки ВЛКСМ. В 1931-1932 годах - заведующий военным отделом Замоскворецкого райкома комсомола.
В органах ОГПУ-НКВД с января 1932 г.: практикант экономического отдела полномочного представителя ОГПУ по Московской области, уполномоченный экономического отдела полномочного представителя ОГПУ по Московской области. С 1933 г. уполномоченный экономического управления ОГПУ, затем экономического отдела ГУГБ НКВД . Но в 1934 г. было выявлено, что Абакумов на конспиративных квартирах встречался с различными женщинами. В связи с этим он был переведён в Главное управление исправительно-трудовых лагерей и трудовых поселений (ГУЛАГ). В 1934-1937 годах - оперативный уполномоченный 3-го отделения Оперативного отдела ГУЛАГа. В 1937-1938 годах - оперуполномоченный 4-го (секретно-политического) отдела ГУГБ НКВД, заместитель начальника отделения 4-го отдела 1-го управления НКВД, начальник отделения 2-го отдела ГУГБ НКВД.
После прихода в НКВД Л. П. Берии , с декабря 1938 года - и. о. начальника, а после утверждения в должности с 27 апреля 1939 года по 1941 год - начальник управления НКВД по Ростовской области. Руководил организацией массовых репрессий в Ростовской области. При этом Абакумов, обладая большой физической силой, иногда лично жестоко избивал подследственных[ источник?].В 1941-1943 годах - заместитель наркома внутренних дел СССР (с февраля 1941) и начальник Управления Особых отделов НКВД СССР, которое впоследствии (с июля 1941) было преобразовано в СМЕРШ . С апреля 1943 года - начальник Главного управления контрразведки «СМЕРШ» и заместитель народного комиссара обороны.В 1944 году Абакумов участвовал в осуществлении депортации некоторых народов Северного Кавказа. За это он был награждён 2 орденами - Красного Знамени и Кутузова. А в январе-июле 1945, оставаясь руководителем СМЕРШ, был одновременно уполномоченным НКВД по 3-му Белорусскому фронту.
Историк Никита Петров отмечает его участие в мародёрстве в Германии .С марта 1946 года - заместитель, c 7 мая 1946 по 14 июля 1951 год - министр государственной безопасности СССР .
В 1945 присвоено звание генерал-полковника. Депутат ВС СССР 2-го созыва. В 1946 году Абакумов сфабриковал материалы, на основании которых были арестованы и осуждены нарком авиационной промышленности А. И. Шахурин , командующий ВВС А. А. Новиков , главный инженер ВВС А. К. Репин и ряд других генералов (осуждённые обвинялись в должностных преступлениях, инкриминировались выпуск и приёмка некачественных самолётов).
В июне 1946 года Виктор Семёнович Абакумов был назначен министром госбезопасности СССР вместо В. Н. Меркулова . При этом СМЕРШ, в котором до этого служил Абакумов, вошёл в министерство в качестве 3-го Управления. На посту министра госбезопасности руководил политическими репрессиями. Под руководством Абакумова было сфабриковано Ленинградское дело и положено начало фабрикации дела ЕАК .

В отношении арестованных, которые упорно сопротивляются требованиям следствия, ведут себя провокационно и всякими способами стараются затянуть следствие либо сбить его с правильною пути, применяются строгие меры режима содержания под стражей. К этим мерам относятся: а) перевод в тюрьму с более жестким режимом, где сокращены часы сна и ухудшено содержание арестованного в смысле питания и других бытовых нужд; б) помещение в одиночную камеру; в) лишение прогулок, продуктовых передач и права чтения книг; г) водворение в карцер сроком до 20 суток. Примечание: в карцере, кроме привинченного к полу табурета и койки без постельных принадлежностей, другого оборудования не имеется; койка для сна предоставляется на 6 часов в сутки; заключенным, содержащимся в карцере, выдается на сутки только 300 гр. хлеба и кипяток и один раз в 3 дня горячая пища; курение в карцере запрещено. 8. В отношении изобличенных следствием шпионов, диверсантов, террористов и других активных врагов советского народа, которые нагло отказываются выдать своих сообщников и не дают показаний о своей преступной деятельности, органы МГБ, в соответствии с указанием ЦК ВКП(б) от 10 января 1939 года, применяют меры физического воздействия. ..
19 февраля 1951 года Абакумов направил Сталину совершенно секретную докладную записку «О необходимости выселения из западных областей Украины и Белоруссии, Молдавской, Латвийской, Литовской и Эстонской ССР участников антисоветской секты иеговистов и членов их семей». Результатом этой записки стала организованная МГБ и МВД операция «Север» по выселению Свидетелей Иеговы, а также представителей других религиозных объединений (адвентистов-реформистов, иннокентьевцев, Истинно-Православной церкви); операция началась 1 апреля 1951 года. Депортация уложилась в сутки.

С 31.12.1950 по 14.07.1951 Председатель коллегии МГБ СССР. В 1946-1951 был также членом Комиссии Политбюро ЦК ВКП(б) по судебным делам.
За время пребывания на посту министра госбезопасности Абакумов существенно повысил возможности и силы МГБ.Носил тщательно подогнанную форму и модные костюмы, занимался теннисом, был мастером спорта по самбо.
Семья

Награды два ордена Красного Знамени (26.04.1940, 1944),орден Суворова I степени (31.07.1944),орден Суворова II степени (8.03.1944),орден Кутузова I степени (21.04.1945),орден Красной Звезды (1944),медаль «За оборону Москвы»,медаль «За оборону Сталинграда»медаль «За оборону Кавказа»,нагрудный знак «Почётный работник ВЧК-ОГПУ (XV)» (9.05.1938)

В соответствии с приговором суда Указом Президиума Верховного Совета СССР в 1955 году лишён всех государственных наград. Вместе с Абакумовым по процессу проходили начальник следственной части по особо важным делам МГБ СССР А. Г. Леонов, его заместители В. И. Комаров и М. Т. Лихачев, следователи И. Я. Чернов и Я. М. Бровеман, первые трое были расстреляны, Чернов приговорен к 15 годам, Бровеман - к 25 годам. В 1994 приговор был заменен 25 годами без конфискации имущества и переквалифицирован по статье «воинско-должностные преступления».

Из официальных источников: Виктор Семенович Абакумов. Генерал-полковник. Родился в 1908 году в Москве. Член ВКП(б) с 1930 года. Из рабочих. Образование - низшее. В годы войны - начальник ГУКР - Главного управления контрразведки "СМЕРШ" - заместитель наркома обороны. В 1946-1951 годах - министр государственной безопасности СССР.

4 июля 1951 года отстранен от занимаемой должности, а восемь дней спустя арестован. В Прокуратуре СССР был ознакомлен с постановлениями о возбуждении уголовного дела по признакам стал и 58-1 "б" УК РСФСР (измена Родине, совершенная военнослужащим) и об избрании меры пресечения в виде содержания под стражей в Соколыхической тюрьме МВД (печально известная "Матросская тишина").

После ареста Абакумова были арестованы его жена Абакумова Антонина (вместе с двухмесячным сыном ее поместили в "Матросскую тишину"), а также начальник Следственной части по особо важным делам МГБ СССР генерал-майор А. Леонов , его заместители полковники В. Комаров , М. Лихачев , Л. Шварцман , начальник секретариата МГБ полковник И. Чернов , его заместитель полковник Я. Броверман .

14 декабря 1954 года в здании Дома офицеров Ленинградского военного округа открылось судебное заседание выездной сессии Военной коллегии Верховного суда СССР под председательством генерал-лейтенанта юстиции Е.Л. Зейдина . Государственным обвинителем на процессе был Генеральный прокурор СССР, действительный государственный советник юстиции