Автор критической статьи асмодей нашего времени

«морально-философский трактат, но плохой и поверхностный»

«И начинается всеобщее чтение романа. С первых же страниц, к величайшему изумлению читающего, им овладевает некоторого рода скуке… и дальше, когда действие романа развертывается перед вами вполне, ваше любопытство не шевелится, ваше чувство остается нетронутым; чтение производит на вас какое-то неудовлетворительное впечатление, которое отражается не на чувстве, а, что всего удивительнее, на уме.

Это показывает, что новое произведение г. Тургенева крайне неудовлетворительно в художественном отношении».

2. Что по мысли Антоновича ожидали читатели от Тургенева и что получили в готовом произведении?

«Мы, правда, и не ожидали от г. Тургенева чего-нибудь особенного и необыкновенного… . В новом романе г. Тургенева… негде укрыться от удушливого зноя странных рассуждений и хоть на минуту освободиться от неприятного, раздражительного впечатления, производимого общим ходом изображаемых действий и сцен. …нет даже того психологического анализа, с которым он, бывало, прежде разбирал игру чувств у своих героев, и который приятно щекотал, чувство читателя; нет художественных изображений, картин природы, которыми действительно нельзя было не залюбоваться и которые доставляли всякому читателю несколько минут наслаждения чистого и спокойного и невольно располагали его симпатизировать автору и благодарить eгo».

3. На какой поведенческий аспект своих героев Тургенев обращает большее внимание?

«Все внимание автора обращено на главного героя и других действующих лиц, - впрочем, не на их личности, не на их душевные движения, чувства и страсти, а почти исключительно на их разговоры и рассуждения. Оттого в романе, за исключением одной старушки, нет ни одного живого лица и живой души, а все только отвлеченные идеи и разные направления, олицетворенные и названные собственными именами.

4. Как, замечает Антонович, относится Тургенев к: а) главному герою, б) «нелюбимым» героям?

А) «Тургенев, душа высоко поэтическая и всему симпатизирующая, - не имеет ни малейшей жалости, ни капли сочувствия и любви, того чувства, которое зовется гуманным. Главного своего героя и его приятелей он презирает и ненавидит от всей души; чувство его к ним не есть, впрочем, высокое негодование поэта вообще и ненависть сатирика в частности, которые бывают обращены не на личности, а на слабости и недостатки, замечаемые в личностях, и сила которых прямо пропорциональна той любви, какую поэт и сатирик питают к своим героям».

Б) «…г-н Тургенев питает к ним (героям) какую-то личную ненависть и неприязнь, как будто они лично сделали ему какую-нибудь обиду и пакость, и он старается отметить им на каждом шагу, как человек лично оскорбленный; он с внутренним удовольствием отыскивает в них слабости и недостатки, о которых и говорит с дурно скрываемым злорадством и только для того, чтобы унизить героя в глазах читателей… детски радуется, когда ему удается уколоть чем-нибудь нелюбимого героя, сострить над ним, представить его в смешном или пошлом и мерзком виде; каждый промах, каждый необдуманный шаг героя приятно щекочет его самолюбие, вызывает улыбку самодовольствия, обнаруживающую гордое, но мелкое и негуманное сознание собственного превосходства. Эта мстительность доходит до смешного, имеет вид школьных щипков, обнаруживаясь в мелочах и пустяках».

5. Во что, по мысли Антоновича, выливается нерасположение автора к главному герою?

«Это личное нерасположение автора к своему главному герою проявляется на каждом шагу и невольно возмущает чувство читателя, которому наконец становится досадно на автора, зачем он так жестоко поступает с своим героем и так злобно издевается над ним, затем он, наконец, лишает его всякого смысла и всех человеческих свойств, зачем вкладывает в ее голову мысли, в его сердце чувства, совершенно несообразные с характером героя, с другими его мыслями и чувствами. В художественном отношении это означает несдержанность и неестественность характера - недостаток, состоящий в том, что автор не умел изобразить своего героя так, чтобы он постоянно оставался верен самому себе».

«Почти на каждой странице видно желание автора во что бы то ни стало унизить героя, которого он считал своим противником и потому взваливал на него всевозможные нелепости и всячески издевался над ним, рассыпаясь в остротах и колкостях. Это все позволительно, уместно, пожалуй даже хорошо в какой-нибудь полемической статье; а в романе это вопиющая несправедливость, уничтожающая поэтическое действие его».

6. О каких нравственных качествах героя ведется разговор в романе Тургенева и что, по мысли Антоновича, вследствие этого, может представлять собой образ Базарова?

«…и говорить нечего; это не человек, а какое-то ужасное существо, просто дьявол, или, выражаясь более поэтически, асмодей. Он систематически ненавидит и преследует все, начиная от своих добрых родителей, которых он терпеть не может, и оканчивая лягушками, которых он режет с беспощадной жестокостью… представляется каким-то ядовитым существом, которое отравляет все, к чему ни прикоснется; у него есть друг, но и его он презирает ни малейшего расположения; есть у него последователи, но и их он так же ненавидит. Всех вообще подчиняющихся его влиянию он учит безнравственности и бессмыслию; их благородные инстинкты и возвышенные чувства он убивает своей презрительной насмешкой, и ею же он удерживает их от всякого доброго дела... По-видимому, г. Тургенев хотел изобразить в своем герое, как говорится, демоническую или байроническую натуру, что-то вроде Гамлета; но, с другой стороны, он придал ему черты, по которым его натура кажется самой дюжинною и даже пошлою, по крайней мере весьма далекой от демонизма. И от этого в целом выходит не характер, не живая личность, а карикатура, чудовище с крошечной головкой и гигантским ртом, маленьким лицом и пребольшущим носом, и притом карикатура самая злостная».

7. Какую поэтическую сторону искусства, примененную в романе Тургенева, большего всего порицает в своей статье Антонович?

«А между тем в эпилоге есть картинки нарочито поэтические, имеющие в виду размягчить сердца читателей и навести их на грустную мечтательность и совершенно не достигающие своей цели благодаря указанному диссонансу. На могиле героя растут две молодые елки; отец и мать его -- "два уже дряхлые старичка" -- приходят на могилу, горько плачут и молятся о сыне... Кажется, чего же лучше; все прекрасно и поэтично, и старички, и елки, и невинные взгляды цветков; но все это мишура и фразы, даже нестерпимые после того, как изображена смерть героя. И у автора поворачивается язык говорить о всепримиряющей любви, о бесконечной жизни, после того как его самого эта любовь и мысль о бесконечной жизни не могли удержать от бесчеловечного обращения со своим умирающим героем, который, лежа на смертном одре, призывает свою возлюбленную для того, чтобы видом ее прелестей в последний раз пощекотать свою потухающую страсть. Очень мило! Вот такую поэзию и искусство стоит и отрицать и порицать; на словах они умилительно поют о любви и мире, а на деле оказываются злостными и непримиримыми».

8.Каково отношение Тургенева в романе к молодому поколению, исходя из чего автор статьи приходит к такому выводу?

«Роман есть не что иное, как беспощадная тоже разрушительная критика молодого поколения. Во всех современных вопросах, умственных движениях, толках и идеалах, занимающих молодое поколение, г. Тургенев не находит никакого смысла и дает понять, что они ведут только к разврату, пустоте, прозаической пошлости и цинизму. …когда, например, в романе говорится, что молодое поколение следует отрицательному направлению слепо и бессознательно не потому, чтоб оно уверено было в несостоятельности того, что оно отрицает, а просто только вследствие ощущения, -- то это, могут сказать защитники, не значит, чтоб сам г. Тургенев думал таким образом о происхождении отрицательного направления, -- он хотел только сказать этим, что есть люди, которые думают так, и есть уроды, относительно которых верно такое мнение».

«…мы получаем возможность прочитать в романе личные мнения самого автора, и в этом имеем уже одно основание - высказанные в романе мысли принимать за суждения автора, по крайней мере мысли, высказанные с заметным сочувствием к ним со стороны автора изложенные в уста тех лиц, которым он очевидно покровительствует Далее, если б в авторе была хоть искра сочувствия к "детям", к молодому поколению, хоть искра верного и ясного понимания их воззрений и стремлений, то она непременно где-нибудь заблестела бы в течение всего романа».

«Определяя в романе нравственное отношение между двумя поколениями, автор, конечно, описывает не аномалии, не исключения, а явления обыкновенные, часто встречающиеся, средние цифры, отношения, существующие в большинстве случаев и при равных условиях. Из этого выходит необходимое заключение, что г. Тургенев представляет себе вообще молодых людей, такими, каковы молодые герои его романа, и, по его мнению, те умственные и нравственные качества, которыми отличаются последние, принадлежат большинству молодого поколения то есть, выражаясь языком средних чисел, всем молодым людям; герои романа -- это образцы современных детей. Наконец, есть основание думать, что г. Тургенев изображает лучших молодых людей, первых представителей современного поколения».

«Они (рассуждения) теперь дают нам полное право утверждать, что роман г. Тургенева служит выражением его собственных личных симпатий и антипатий, что взгляды романа на молодое поколение выражают взгляды самого автора; что в нем изображается все вообще молодое поколение, как оно есть и каким является оно даже в лице лучших своих представителей; что ограниченное и поверхностное понимание современных вопросов и стремлений, высказываемое героями романа, лежит на ответственности самого г. Тургенева. Когда, например, главный герой, представитель "детей" и того образа мыслей, который разделяет молодое поколение, говорит, что между человеком и лягушкой нет различия, то это значит, что сам г. Тургенев понимает современный образ мыслей именно таким образом; он изучал современное учение, разделяемое молодежью, и ему, значит, так действительно и показалось, будто бы оно не признает никакого различия между человеком и лягушкой».

10. Какое положительное качество выделяет Антонович в романе Тургенева?

« Поэзия, конечно, всегда хороша и заслуживает полного уважения; но недурна также и прозаическая правда, и она имеет право на уважение; мы должны радоваться художественному произведению, которое хотя и не дает нам поэзии, но зато содействует правде. В этом смысле последний роман г. Тургенева - вещь превосходная; он не дает нам поэтического наслаждения, даже действует на чувства неприятно; но он хорош в том отношении, что в нем г. Тургенев обнаружил себя ясно и вполне и тем раскрыл нам истинный смысл своих прежних произведений, сказал без околичностей и напрямки то свое последнее слово, которое, в прежних его произведениях было смягчено и затушевано разными поэтическими прикрасами и эффектами, скрывавшими его истинное значение».

11. Различными ли оказались поколения в задумке Тургенева либо развивающимися по единому пути?

«Итак, недостатки у обоих поколений совершенно равны; прежнее не толковало о прогрессе, правах женщин, но кутило на славу; нынешнее кутит меньше, но азартно кричит в пьяном виде -- долой авторитеты, и отличается от прежнего безнравственностью, неуважением к законности издевается даже над о. Алексеем. Одно другого стоит, и трудно отдать кому-нибудь предпочтение, как сделал г. Тургенев. Опять-таки и в этом отношении равенство между поколениями полное. …Таким образом и в любовных отношениях "отцы" поступали так же точно, как поступают теперь дети. Эти априористические суждения могут быть неосновательны и даже ошибочны; но они подтверждаются несомненными фактами, представляемыми самим романом».

12.Кем в итоге, по Антоновичу, предстает сам Тургенев, почему?

«Какое заключение можно будет вынести из этого романа, кто окажется правым и виноватым, кто хуже, а кто лучше -- "отцы" или "дети"? Такое же одностороннее значение имеет и роман г. Тургенева. Извините, г. Тургенев, вы не умели определить своей задачи; вместо изображения отношений между "отцами" и "детьми" вы написали панегирик "отцам" и обличение "детям"; да и "детей" вы не поняли, и вместо обличения у вас вышла клевета. Распространителей здравых понятий между молодым поколением вы хотели представить развратителями юношества, сеятелями раздора и зла, ненавидящими добро, -- одним словом, асмодеями. Попытка эта не первая и повторяется весьма часто».

Всем интересующимся литературой и близким к ней известно было по печатным и устным слухам, что г. Туpгенев имеет художественный замысел сочинить роман, изобразить в нем современное движение русского общества, высказать в художественной форме свой взгляд на современное молодое поколение и разъяснить свои отношения к нему. Несколько раз стоустая молва разносила весть, что роман уже готов, что он печатается и скоро выйдет в свет; однако роман не появлялся; говорили, что автор приостановил печатание его, переделывал, исправлял и дополнял свое произведение, затем снова отдавал в печать и снова принимался за его переделку. Всеми овладело нетерпение; лихорадочное ожидание напряжено было до высшей степени; всем хотелось поскорей увидеть новое произведение знамени того симпатического художника и любимца публики. Самый предмет романа возбуждал живейший интерес: талант г. Тургенева обращается на современное молодое поколение; поэт взялся за юность, весну жизни, самый поэтический сюжет. Молодое поколение, всегда доверчивое, заранее услаждалось надеждой увидеть свой; портрет, нарисованный искусною рукою симпатического художника, который будет содействовать развитию его самосознания и сделается его руководителем; оно посмотрит на самого себя со стороны, критически взглянет на свое изображение в зеркале таланта и лучше поймет себя, свои достоинства и недостатки, свое призвание и назначение. И вот желанный час настал; давно и с нетерпением ожидаемый и несколько раз предсказанный роман явился наконец подле «Геологических очерков Кавказа», ну, разумеется, все от мала до велика с жаром бросились на него, как голодные волки на добычу.

И начинается всеобщее чтение романа. С первых же страниц, к величайшему изумлению читающего, им овладевает некоторого рода скука; но, разумеется, вы этим не смущаетесь и продолжаете читать, надеясь, что дальше будет лучше, что автор войдет в свою роль, что талант возьмет свое и невольно увлечет ваше внимание. А между тем и дальше, когда действие романа развертывается перед вами вполне, ваше любопытство не шевелится, ваше чувство остается нетронутым; чтение производит на вас какое-то неудовлетворительное впечатление, которое отражается не на чувстве, а, что всего удивительнее, на уме. Вас обдаёт каким-то мертвящим холодом; вы не живете с действующими лицами романа, не проникаетесь их жизнью, а начинаете холодно рассуждать с ними, или, точнее, следить за их рассуждениями. Вы забываете, что перед вами лежит роман талантливого художника, и воображаете, что вы читаете морально-философский трактат, но плохой и поверхностный, который, не удовлетворяя уму, тем самым производит неприятное впечатление и на ваше чувство. Это показывает, что новое произведение г. Тургенева крайне неудовлетворительно в художественном отношении. Давнишним и рьяным поклонникам г. Тургенева не понравится такой отзыв об его романе, они найдут его резким и даже, пожалуй, несправедливым. Да, признаемся, мы и сами удивились тому впечатлению, которое произвели на нас «Отцы и дети». Мы, правда, и не ожидали от г. Тургенева чего-нибудь особенного и необыкновенного, как не ожидали, вероятно, и все те, кто помнит его «Первую любовь»; но и в ней все-таки были сцены, на которых можно было остановиться не без удовольствия и отдохнуть после разных, совершенно непоэтических, причуд героини. В новом романе г. Тургенева нет даже и подобных оазисов; негде укрыться от удушливого зноя странных рассуждений и хоть на минуту освободиться от неприятного, раздражительного впечатления, производимого общим ходом изображаемых действий и сцен. Что всего удивительнее, в новом произведении г. Тургенева нет даже того психологического анализа, с которым он, бывало, прежде разбирал игру чувств у своих героев, и который приятно щекотал, чувство читателя; нет художественных изображений, картин природы, которыми действительно нельзя было не залюбоваться и которые доставляли всякому читателю несколько минут наслаждения чистого и спокойного и невольно располагали его симпатизировать автору и благодарить его. В «Отцах и детях» он скупится на описание, не обращает внимания на природу; после незначительных отступлении он торопится к своим героям, бережет место и силы для чего-то другого и вместо полных картин проводит одни только штрихи, да и то неважные и нехарактеристические, вроде того, что «одни петухи задорно перекликались на деревне; да где-то высоко в верхушке деревьев звенел плаксивым призывом немолчный писк молодого ястребка» (стр. 589).

Все внимание автора обращено на главного героя и других действующих лиц, – впрочем, не на их личности, не на их душевные движения, чувства и страсти, а почти исключительно на их разговоры и рассуждения. Оттого в романе, за исключением одной старушки, нет ни одного живого лица и живой души, а все только отвлеченные идеи и разные направления, олицетворенные и названные собственными именами. Существует, например, у нас так называемое отрицательное направление и характеризуется известным образом мыслей и воззрений. Г-н Тургенев взял да и назвал его Евгением Васильевичем, который и говорит в романе: я – отрицательное направление, мои мысли и воззрения вот такие-то и такие. Серьезно, буквально так! Есть также на свете порок, который зовется непочтительностью к родителям и выражается известными поступками и словами. Г-н Тургенев и назвал его Аркадием Николаевичем, который и творит эти поступки и говорит эти слова. Эмансипация женщины, например, названа Eudoxie Кукшиной. На таком фокусе построен весь роман; все личности в нем – это идеи и взгляды, наряженные только в личную конкретную форму. – Но все это ничего, каковы бы ни были личности, а главное, и к этим несчастным, безжизненным личностям г. Тургенев, душа высоко поэтическая и всему симпатизирующая, – не имеет ни малейшей жалости, ни капли сочувствия и любви, того чувства, которое зовется гуманным. Главного своего героя и его приятелей он презирает и ненавидит от всей души; чувство его к ним не есть, впрочем, высокое негодование поэта вообще и ненависть сатирика в частности, которые бывают обращены не на личности, а на слабости и недостатки, замечаемые в личностях, и сила которых прямо пропорциональна той любви, какую поэт и сатирик питают к своим героям. Уж это избитая истина и общее место, что истинный художник относится к своим несчастным героям не только с видимым смехом и негодованием, но и с незримыми слезами и невидимою любовью; он страдает и болит сердцем из-за того, что видит в них слабости; он считает как бы своим собственным несчастием то обстоятельство, что у других людей, ему подобных, есть недостатки и пороки; он говорит о них с презрением, но вместе и с сожалением, как о своем собственном горе, г-н Тургенев относится к своим героям, не фаворитам его, совершенно иначе. Он питает к ним какую-то личную ненависть и неприязнь, как будто они лично сделали ему какую-нибудь обиду и пакость, и он старается отметить им на каждом шагу, как человек лично оскорбленный; он с внутренним удовольствием отыскивает в них слабости и недостатки, о которых и говорит с дурно скрываемым злорадством и только для того, чтобы унизить героя в глазах читателей; «посмотрите, дескать, какие негодяй мои враги и противники». Он детски радуется, когда ему удается уколоть чем-нибудь нелюбимого героя, сострить над ним, представить его в смешном или пошлом и мерзком виде; каждый промах, каждый необдуманный шаг героя приятно щекочет его самолюбие, вызывает улыбку самодовольствия, обнаруживающую гордое, но мелкое и негуманное сознание собственного превосходства. Эта мстительность доходит до смешного, имеет вид школьных щипков, обнаруживаясь в мелочах и пустяках. Главный герой романа с гордостью и заносчивостью говорит о своем искусстве в картежной игре; а г. Тургенев заставляет его постоянно проигрывать; и это делается не для шутки, не для того, для чего, например, мистер Винкель , хвастающийся меткостью стрельбы, вместо вороны попадает в корову, а для того, чтобы уколоть героя и уязвить его гордое самолюбие. Героя пригласили сразиться в преферанс; он согласился, остроумно намекнув, что обыграет всех. «А между тем, – замечает г. Тургенев, – герой все ремизился да ремизился. Одна особа мастерски играла в карты; другая тоже могла постоять за себя. Герой остался в проигрыше, хотя незначительном, но все-таки не совсем приятном». «Отец Алексей, говорили герою, и в карточки не прочь поиграть. Что ж, отвечал он, засядем в ералаш, и я его обыграю. Отец Алексей сел за зеленый стол с умеренным изъявлением удовольствия и кончил тем, что обыграл героя на 2 руб. 50 коп. ассигнациями». – А что? обыграл? не стыдно, не стыдно, а еще хвастался! – говорят обыкновенно в таких случаях школьники своим товарищам, посрамленным хвастунам. Потом г. Тургенев старается выставить главного героя обжорой, который только и думает о том, как бы поесть и попить, и это опять делается не с добродушием и комизмом, а все с тою же мстительностью и желанием унизить героя даже рассказ об обжорстве. Петуха

На вопрос основные тезисы статьи антоновича асмодей нашего времени. срочно! Умоляю!! ! срочно! Умоляю! заданный автором Европейский лучший ответ это Антонович увидел в романе панегирик “отцам” и клевету на молодое поколение. Кроме того, утверждалось, что роман очень слаб в художественном отношении, что Тургенев, ставивший своей целью опорочить Базарова, прибегает к карикатуре, изображая главного героя чудовищем “с крошечной головкой и гигантским ртом, с маленьким лицом и преболыпущим носом”. Антонович пытается защищать от нападок Тургенева женскую эмансипацию и эстетические принципы молодого поколения, стараясь доказать, что “Кукшина не так пуста и ограниченна, как Павел Петрович”. По поводу отрицания Базаровым искусства
Антонович заявил, что это - чистейшая ложь, что молодое поколение отрицает только “чистое искусство”, к числу представителей которого, правда, причислил Пушкина и самого Тургенева. По мнению Антоновича с первых же страниц, к величайшему изумлению читающего, им овладевает некоторого рода скука; но, разумеется, вы этим не смущаетесь и продолжаете читать, надеясь, что дальше будет лучше, что автор войдет в свою роль, что талант возьмет свое и невольно увлечет ваше внимание. А между тем и дальше, когда действие романа развертывается перед вами вполне, ваше любопытство не шевелится, ваше чувство остается нетронутым; чтение производит на вас какое-то неудовлетворительное впечатление, которое отражается не на чувстве, а что всего удивительнее - на уме. Вас обдает каким-то мертвящим холодом; вы не живете с действующими лицами романа, не проникаетесь их жизнью, а начинаете холодно рассуждать с ними, или, точнее, следить за их рассуждениями. Вы забываете, что перед вами лежит роман талантливого художника, и воображаете, что вы читаете морально-философский тракта, но плохой и поверхностный, который, не удовлетворяя уму, тем самым производит неприятное впечатление и на ваше чувство. Это показывает, что новое произведение Тургенева крайне неудовлетворительно в художественном отношении. Тургенев относится к своим героям, не фаворитам его, совершенно иначе. Он питает к ним какую-то личную ненависть и неприязнь, как будто они лично сделали ему какую-нибудь обиду и пакость, и он старается отмстить им на каждом шагу, как человек лично оскорбленный; он с внутренним удовольствием отыскивает в них слабости и недостатки, о которых и говорит с дурно скрываемым злорадством и только для того, чтобы унизить героя в глазах читателей: "посмотрите, дескать, какие негодяи мои враги и противники". Он детски радуется, когда ему удается уколоть чем-нибудь нелюбимого героя, сострить над ним, представить его в смешном или пошлом и мерзком виде; каждый промах, каждый необдуманный шаг героя приятно щекочет его самолюбие, вызывает улыбку самодовольствия, обнаруживающего гордое, но мелкое и негуманное сознание собственного превосходства. Эта мстительность доходит до смешного, имеет вид школьных щипков, обнаруживаясь в мелочах и пустяках. Из разных мест романа Тургенева видно, что главный герой его человек не глупый, - напротив, очень способный и даровитый, любознательный, прилежно занимающийся и много знающий; а между тем в спорах он совершенно теряется, высказывает бессмыслицы и проповедует нелепости, непростительные самому ограниченному уму. О нравственном характере и нравственных качествах героя и говорить нечего; это не человек, а какое-то ужасное существо, просто дьявол, или, выражаясь более поэтически, асмодей.Он систематически ненавидит и преследует все, начиная от своих родителей и, оканчивая лягушками, которых он режет с беспощадною жестокостью. Никогда ни одно чувство не закрадывалось в его холодное сердце; не видно в нем и следа какого-нибудь увлечения или страсти; самую ненависть он отпускает рассчитано, по гранам. И заметьте, этот герой - молодой человек, юноша! Он представляется каким-то ядовитым существом, которое отравляет все, к чему ни прикоснется; у него есть друг, но и его он презирает и к нему не имеет ни малейшего расположения; есть у него последователи, но и их он также ненавидит. Роман есть не что иное, как беспощадная и тоже разрушительная критика молодого поколения.

Которого обычно связывается с произведением "Рудин", опубликованным в 1855 году, - роман, в котором Иван Сергеевич Тургенев возвратился к структуре этого первого своего творения.

Как и в нем, в "Отцах и детях" все сюжетные нити сошлись к одному центру, который образовала фигура Базарова - разночинца-демократа. Она растревожила всех критиков и читателей. Много написали различные критики о романе "Отцы и дети", поскольку произведение вызвало неподдельный интерес и споры. Основные позиции в отношении этого романа мы представим вам в данной статье.

Значимость в понимании произведения

Базаров стал не только сюжетным центром произведения, но и проблемным. От понимания его судьбы и личности зависела во многом оценка всех остальных сторон романа Тургенева: авторской позиции, системы персонажей, различных художественных приемов, использованных в произведении "Отцы и дети". По главам рассмотрели критики этот роман и увидели в нем новый поворот в творчестве Ивана Сергеевича, хотя совершенно разным было понимание ими этапного смысла данного произведения.

За что бранили Тургенева?

Двойственное отношение самого автора к своему герою повлекло за собой порицания и упреки современников. Тургенева жестоко бранили со всех сторон. Критики о романе "Отцы и дети" отзывались в основном негативно. Многие читатели не могли понять мысль автора. Из воспоминаний Анненкова, а также самого Ивана Сергеевича мы узнаем о том, что М.Н. Катков пришел в негодование, ознакомившись с рукописью "Отцы и дети" по главам. Его возмущало то, что главный герой произведения безраздельно господствует и не встречает нигде дельного отпора. Читатели и критики противоположного лагеря также жестоко порицали Ивана Сергеевича за внутренний спор, который он вел с Базаровым в своем романе "Отцы и дети". Содержание его показалось им не вполне демократичным.

Наиболее заметными среди многих других интерпретаций являются статья М.А. Антоновича, опубликованная в "Современнике" ("Асмодей нашего времени"), а также ряд статей, появившихся в журнале "Русское слово" (демократическом), принадлежащих перу Д.И. Писарева: "Мыслящий пролетариат", "Реалисты", "Базаров". о романе "Отцы и дети" представили два противоположных мнения.

Мнение Писарева о главном герое

В отличие от Антоновича, который оценивал Базарова резко отрицательно, Писарев в нем увидел настоящего "героя времени". Этот критик сопоставил данный образ с "новыми людьми", изображенными в Н.Г. Чернышевским.

Тема "отцы и дети" (взаимоотношение поколений) в его статьях вышла на первый план. Высказанные представителями демократического направления разноречивые мнения о восприняты были как "раскол в нигилистах" - факт внутренней полемики, существовавшей в демократическом движении.

Антонович о Базарове

И читателей, и критиков "Отцов и детей" волновали не случайно два вопроса: об авторской позиции и о прототипах образов данного романа. Именно они составляют два полюса, по которым истолковывается и воспринимается любое произведение. По убеждению Антоновича, Тургенев был злонамерен. В толковании Базарова, представленном этим критиком, этот образ является вовсе не списанным "с натуры" лицом, а "злым духом", "асмодеем", который выпущен озлобленным на новое поколение писателем.

В фельетонной манере выдержана статья Антоновича. Критик этот вместо того, чтобы представить объективный разбор произведения, создал на главного героя шарж, подставив Ситникова, "ученика" Базарова, на место своего учителя. Базаров, по мнению Антоновича, является вовсе не художественным обобщением, не зеркалом, в котором отражается Критик считал, что автор романа создал хлесткий фельетон, возражать которому следует в такой же манере. Цель Антоновича - "поссорить" с молодым поколением Тургенева - была достигнута.

Чего не могли простить Тургеневу демократы?

Антонович в подтексте своей несправедливой и грубой статьи упрекал автора в том, что у него получилась фигура, которая является слишком "узнаваемой", так как одним из прототипов ее считается Добролюбов. Журналисты "Современника", кроме того, не могли автору простить разрыва с этим журналом. Роман "Отцы и дети" был опубликован в "Русском вестнике", консервативном издании, что было для них признаком окончательного разрыва Ивана Сергеевича с демократией.

Базаров в "реальной критике"

Писаревым была высказана другая точка зрения по поводу главного героя произведения. Он рассмотрел его не как карикатуру на некоторых лиц, а как представителя складывавшегося в то время нового общественно-идеологического типа. Этого критика меньше всего интересовало отношение самого автора к своему герою, а также различные особенности художественного воплощения данного образа. Писарев истолковал Базарова в духе так называемой реальной критики. Он указал на то, что автор в его изображении был предвзятым, однако сам тип был оценен Писаревым высоко - как "герой времени". В статье под названием "Базаров" говорилось о том, что изображенный в романе главный герой, представленный как "лицо трагическое", - это новый тип, которого не хватало литературе. В дальнейших интерпретациях данного критика Базаров отрывался все больше от самого романа. Например, в статьях "Мыслящий пролетариат" и "Реалисты" именем "Базаров" был назван тип эпохи, разночинец-культуртрегер, по мировоззрению являвшийся близким самому Писареву.

Обвинения в тенденциозности

Объективному, спокойному тону Тургенева в изображении главного героя противоречили обвинения в тенденциозности. "Отцы и дети" - это своеобразная тургеневская "дуэль" с нигилистами и нигилизмом, однако автором были соблюдены все требования "кодекса чести": он с уважением отнесся к противнику, в честном бою "убив" его. Базаров как символ опасных заблуждений, по мнению Ивана Сергеевича, является достойным противником. Глумление и карикатурность изображения, в которых обвиняли автора некоторые критики, им не использовались, поскольку могли дать совершенно противоположный результат, а именно недооценку силы нигилизма, являющейся разрушительной. Нигилисты стремились поставить своих лжекумиров на место "вечных". Тургенев, вспоминая о своей работе над образом Евгения Базарова, писал М.Е. Салтыкову-Щедрину в 1876 году о романе "Отцы и дети", история создания которого интересовала многих, что его не удивляет то, почему для основной части читателей этот герой остался загадкой, ведь сам автор не может вполне представить себе, как написал его. Тургенев говорил, что знает лишь одно: не было в нем тогда никакой тенденции, никакой предвзятости мысли.

Позиция самого Тургенева

Критики о романе "Отцы и дети" отзывались в основном односторонне, давали резкие оценки. Между тем Тургенев, как и в предшествующих своих романах, избегает комментариев, не делает выводов, скрывает намеренно внутренний мир своего героя для того, чтобы не давить на читателей. Конфликт романа "Отцы и дети" отнюдь не находится на поверхности. Столь прямолинейно истолкованная критиком Антоновичем и полностью проигнорированная Писаревым проявляется в композиции сюжета, в характере конфликтов. Именно в них реализована концепция судьбы Базарова, представленная автором произведения "Отцы и дети", образы которого до сих пор вызывают споры различных исследователей.

Евгений в спорах с Павлом Петровичем непоколебим, однако после непростого "испытания любовью" внутренне сломлен. Автор подчеркивает "жестокость", продуманность убеждений этого героя, а также взаимосвязь между собой всех компонентов, составляющих его мировоззрение. Базаров - это максималист, по мнению которого имеет цену любое убеждение, если оно не находится в противоречии с другими. Стоило этому персонажу утратить одно "звено" в "цепочке" мировоззрения - подверглись переоценке и сомнению все другие. В финале это уже "новый" Базаров, являющийся "Гамлетом" среди нигилистов.

Антонович увидел в романе панегирик “отцам” и клевету на молодое поколение. Кроме того, утверждалось, что роман очень слаб в художественном отношении, что Тургенев, ставивший своей целью опорочить Базарова, прибегает к карикатуре, изображая главного героя чудовищем “с крошечной головкой и гигантским ртом, с маленьким лицом и преболыпущим носом”. Антонович пытается защищать от нападок Тургенева женскую эмансипацию и эстетические принципы молодого поколения, стараясь доказать, что “Кукшина не так пуста и ограниченна, как Павел Петрович”. По поводу отрицания Базаровым искусства
Антонович заявил, что это - чистейшая ложь, что молодое поколение отрицает только “чистое искусство”, к числу представителей которого, правда, причислил Пушкина и самого Тургенева. По мнению Антоновича с первых же страниц, к величайшему изумлению читающего, им овладевает некоторого рода скука; но, разумеется, вы этим не смущаетесь и продолжаете читать, надеясь, что дальше будет лучше, что автор войдет в свою роль, что талант возьмет свое и невольно увлечет ваше внимание. А между тем и дальше, когда действие романа развертывается перед вами вполне, ваше любопытство не шевелится, ваше чувство остается нетронутым; чтение производит на вас какое-то неудовлетворительное впечатление, которое отражается не на чувстве, а что всего удивительнее - на уме. Вас обдает каким-то мертвящим холодом; вы не живете с действующими лицами романа, не проникаетесь их жизнью, а начинаете холодно рассуждать с ними, или, точнее, следить за их рассуждениями. Вы забываете, что перед вами лежит роман талантливого художника, и воображаете, что вы читаете морально-философский тракта, но плохой и поверхностный, который, не удовлетворяя уму, тем самым производит неприятное впечатление и на ваше чувство. Это показывает, что новое произведение Тургенева крайне неудовлетворительно в художественном отношении. Тургенев относится к своим героям, не фаворитам его, совершенно иначе. Он питает к ним какую-то личную ненависть и неприязнь, как будто они лично сделали ему какую-нибудь обиду и пакость, и он старается отмстить им на каждом шагу, как человек лично оскорбленный; он с внутренним удовольствием отыскивает в них слабости и недостатки, о которых и говорит с дурно скрываемым злорадством и только для того, чтобы унизить героя в глазах читателей: "посмотрите, дескать, какие негодяи мои враги и противники". Он детски радуется, когда ему удается уколоть чем-нибудь нелюбимого героя, сострить над ним, представить его в смешном или пошлом и мерзком виде; каждый промах, каждый необдуманный шаг героя приятно щекочет его самолюбие, вызывает улыбку самодовольствия, обнаруживающего гордое, но мелкое и негуманное сознание собственного превосходства. Эта мстительность доходит до смешного, имеет вид школьных щипков, обнаруживаясь в мелочах и пустяках. Из разных мест романа Тургенева видно, что главный герой его человек не глупый, - напротив, очень способный и даровитый, любознательный, прилежно занимающийся и много знающий; а между тем в спорах он совершенно теряется, высказывает бессмыслицы и проповедует нелепости, непростительные самому ограниченному уму. О нравственном характере и нравственных качествах героя и говорить нечего; это не человек, а какое-то ужасное существо, просто дьявол, или, выражаясь более поэтически, асмодей.Он систематически ненавидит и преследует все, начиная от своих родителей и, оканчивая лягушками, которых он режет с беспощадною жестокостью. Никогда ни одно чувство не закрадывалось в его холодное сердце; не видно в нем и следа какого-нибудь увлечения или страсти; самую ненависть он отпускает рассчитано, по гранам. И заметьте, этот герой - молодой человек, юноша! Он представляется каким-то ядовитым существом, которое отравляет все, к чему ни прикоснется; у него есть друг, но и его он презирает и к нему не имеет ни малейшего расположения; есть у него последователи, но и их он также ненавидит. Роман есть не что иное, как беспощадная и тоже разрушительная критика молодого поколения.