Зачем приехал в столицу юный александр адуев. Образ Александра Адуева ("Обыкновенная история"). Несколько интересных сочинений

Раскрывая один из центральных образов романа — Александра Адуева, — Гончаров отталкивается от пушкинского Ленского с его романтическим мироощущением, оторванностью от реальной жизни и его судьбой, намеченной в качестве одной из неосуществленных возможностей: поэта «обыкновенный ждал удел». Не исключено, что это акцентированное пушкинское определение стало частью названия гончаровского романа. Но для автора «Обыкновенной истории» существенно и последнее слово заголовка — «история». Писатель тщательно, с присущей ему эпической основательностью прослеживает эволюцию своего героя, раскрывая её типичность для своего времени.

Молодой дворянин Александр Адуев по окончании университета возвращается в свою усадьбу Грачи, но не задерживается здесь и отправляется в Петербург. Его влекут романтические идеалы, поэтическая слава, возвышенные представления о дружбе и любви, мечты об успехе, заманчивые перспективы завоевания сердец поклонников, желание блага людям. Он живёт абстрактными фантазиями, упованиями на поддержку со стороны «божественного духа». Белинский писал об этом герое: «Он был трижды романтик — по натуре, по воспитанию и по обстоятельствам жизни». Это проницательное замечание подчеркивает важность формирования Адуева в обстановке провинциальной барской среды, что с таким блеском показал автор романа. Детство и юность героя прошли в условиях праздности, безделья, в окружении слуг и нянек, призванных в любую минуту выполнить любые прихоти барича.

Сочинения, далёкие от действительности, также способствовали формированию идеализма и отвлеченных представлений Адуева, и романтизм получил у него книжный характер. Барская обеспеченность и беззаботность, освобождавшие от труда и активной умственной деятельности, стали теми особыми обстоятельствами, на которые указывал Белинский и которые определили восторженное прекраснодушие молодого человека. И. А. Гончаров аналитически точно указывает на эти причины, сформировавшие взгляды и характер Александра Адуева, и убедительно показывает условия его воспитания.

Разумеется, адуевский романтизм не имеет ничего общего с романтикой серьёзных идейных исканий, романтическим пафосом свободы или увлеченным построением философско-утопических концепций, которые были характерны для молодых Пушкина, Лермонтова, Белинского, Герцена, Веневитинова. Его романтизм — особое душевное состояние, при котором всё беспочвенно предстаёт в розовом свете и человек строит на песке воздушные замки. Против такого романтизма в конце 30-х и в начале 40-х годов выступили Белинский, Герцен, молодой Тургенев. Теперь к ним присоединился Гончаров. Он решительно развенчивает романтические порывы своего героя. Убедительность авторского развенчания представлений о жизни, свойственных Адуеву-младшему, состоит в том, что писатель вскрывает присущий его герою взгляд на свою исключительную роль, преувеличенное самолюбие, высокомерный, барский взгляд на других, «обыкновенных» людей, крайний эгоизм, проявившийся в его представлениях о дружбе и любовных историях.

В Петербурге Александра ожидает цепь глубоких разочарований. Дядюшка героя и приобщение к суровой петербургской жизни обнаружили полную несостоятельность его идеалов, ребячество его мечтаний, слепоту его представлений. Оказывается, стихи его бездарны и никому не нужны. «Пора стихокропателей прошла, теперь талант — это капитал», — иронизирует дядя и отдаёт стихи племянника на оклейку стен. Проекты его, как выяснилось, беспочвенны. Когда Александр вспоминал о них, «краска бросалась ему в лицо». Выясняется, что дружба — в адуевском её понимании — несостоятельна, что женщины могут обманывать, как предсказывал дядя, надувать (не отсюда ли — «надует» — происходит фамилия Адуев?). Пережитые Александром истории с Наденькой и Тафаевой это подтвердили (впрочем, и сам он забыл, «надул» свою Софьюшку). Блага он принести людям не в состоянии — это стало очевидным. Наконец, приходит полная переоценка достоинств усадебной патриархальной жизни, к которой по совету дяди Александр на время возвращается. В деревне ведь можно зачахнуть, потеряться, «погибнуть». В финале герой понимает: в его неудачах виновна не «толпа», а он сам.

В этом отношении роман И. А. Гончарова «Обыкновенная история» в ряде фабульных моментов перекликается со знаменитым творением О. Бальзака: и там и здесь происходит драма «утраченных иллюзий». На это обратил внимание академик А. Н. Веселовский. Герой Гончарова испытывает не только горечь разочарований, но и естественные в его положении страдания. Однако переживает он их опять-таки как самовлюбленный романтик: ему жаль было расстаться со своей печалью: «он насильственно продолжил её, или, лучше сказать, создал искусственную грусть, играл, красовался и утопал в ней. Ему как-то нравилось играть роль страдальца»

Иногда нас не покидает чувство, что Гончаров в чем-то сопереживает своему герою: ведь он многие годы самого себя считал неисправимым романтиком. Кажется, что автору во многом близки стремления Александра к идеалу, к самореализации, поэтическая настроенность юноши, его вера в высокое и благородное. Однако для нас очевидно и другое: Гончаров как суровый реалист вскрывает беспочвенность мечтаний Адуева-младшего, книжную отвлеченность его представлений о жизни, заимствованный, надуманный характер его стихов и чувств. Суд автора оказывается суровым и безоговорочным. И хотя герой его дважды пытается оправдаться — и перед дядей, и перед его женой — решение судьи Гончарова обжалованию не подлежит: жизнь Александра Адуева оказалась бесполезной, в чём-то похожей на судьбу «лишних людей».

Чтобы это своё осуждение сделать более рельефным, Гончаров сталкивает племянника с саркастическим дядюшкой, берёт в свои единомышленники Лизавету Александровну и в довершение всего показывает ловкое перерождение Александра Адуева в финальной части своего романа. Хотя писатель тщательно, пристально, не торопясь, следит за каждым шагом своего юного героя, но по существу метаморфозы Адуева-младшего происходят достаточно быстро. Романтик превращается в расчетливого, сухого, нагловатого дельца. По Гончарову, это перерождение вполне естественно в условиях чиновничьей канцелярии, мотивированно для индивидуалиста, это достаточно «обыкновенная история». В эпилоге романа мы видим былого мечтателя, предавшего свой юношеский идеализм, разжиревшим чиновником, заполучившим орден, претендующим на полумиллионное приданое новой невесты. «Я иду наравне с веком: нельзя же отставать», — самодовольно восклицает Александр. Белинский, правда, нашел противоестественным превращение Александра Адуева в карьериста и стяжателя. С его точки зрения, было бы логичнее заставить этого героя заглохнуть в апатии и лени. Но у автора — своя логика, свой глубоко продуманный замысел. Тем не менее рекомендацию Белинского Гончаров учел и художественно обосновал в своём новом романе — «Обломов».

И. П. Щеблыкин

НЕОБЫКНОВЕННОЕ В РОМАНЕ И. А. ГОНЧАРОВА “ОБЫКНОВЕННАЯ ИСТОРИЯ”

Виссарион Белинский назвал Александра Адуева “трижды романтиком”: романтик по натуре, по воспитанию и обстоятельствам жизни . Великий критик почти всегда отрицательно относился к романтическому мироощущению. Поэтому и характеристика Адуева-младшего оказалась в основном негативной. Критик даже сетовал на то, что писатель не сделал в финале своего героя мистиком или славянофилом. Так, по мнению Белинского, нагляднее бы обнаружилась внутренняя никчемность и несостоятельность героя. Других русских проблем кроме романтизма Белинский, видимо, не хотел замечать в сюжетных построениях романа. Между тем они есть в произведении Гончарова, роман с простым названием “Обыкновенная история” имел и нечто необыкновенное.

Начну с того, что Адуев, покидая свои уютные Грачи, устремляется в самую кипень житейских треволнений - Санкт-Петербург, с желанием посвятить себя благородному общественному поприщу. Истинные романтики, как мы знаем, ведут себя иначе. Они бегут из “неволи душных городов” , чураются общества, замыкаются в себе, создавая в своем воображении идеальный, предельно экзальтированный мир. Александр, напротив, открыт обществу, желает влиться в него и даже послужить отчизне.

Это совершенно необычная черта у нашего героя, и она и особенности бросается в глаза, если мы вспомним, что дворянская молодежь 30-40-х годов XIX века была, как правило, “к добру и злу постыдно равнодушна” .

Адуев-младший не таков. Его благородные порывы объясняются не книжной выучкой, а внутренней потребностью души. В этом отношении показательна следующая сцена. Адуев-дядя спрашивает: “Скажи-ка, зачем ты сюда приехал?” (в Петербург, то есть - И. Щ. ) Александр, не задумываясь, отвечает: “Я приехал... жить... Меня влекла жажда благородной деятельности, во мне кипело желание уяснить и осуществить... надежды, которые толпились...” Тут дядя перебил племянника и все свел в привычное русло: “Не пишешь ли ты стихов?” Доверчивый Александр не обиделся за этот “сбой”, он тут же признался, что пишет стихи и прозу. Но

начатой раньше мысли он не договорил. А мысль была хороша и необыкновенна для молодых поколений любой эпохи: что-то уяснить, а уяснив, осуществить свои надежды. Есть ли здесь нечто романтическое или незрелое? Неужели жизнь надо начинать бездумно, без надежд на какое-то осуществление? К несчастью, так начинали ее большинство наших образованных предков, так начинаем порою и мы, и это считается “здравым” смыслом, реалистическим, так сказать, подходом к жизни. Но Адуеву-младшему, как видим, претит такой пошлый, скажем, опыт жизни.

Далее. Необыкновенным и ценным свойством Александра было то, что в самой деятельности, которую он представлял, конечно, смутно, Адуев не приемлет рутины, формализма, мелочности. Вспомним, как приступив к службе, Александр сразу же рассмотрел скрытую абсурдность бюрократизма, вследствие которого вокруг одной бумаги какого-либо просителя затевается порою столь обширная волокита, что исчезает и само дело. Можно сказать, что такая реакция свойственна всем молодым людям, поступающим на канцелярскую службу. Но это не так. Достаточно вспомнить жизненную практику “архивных юношей” 20-х да и 30-40-х годов XIX века, чтобы признать, что подавляющему большинству молодежи тех лет отнюдь не претил воздух канцелярии. Напротив, усвоение формалистики и уважение к ней способствовало быстрому продвижению по службе. Чистая же душа Адуева, не чуждая порывов к славе, ужаснулась вопиющему разладу, который традиционно существует во всех канцеляриях мира между делом и формой его реализации.

Еще более значимым для характеристики “необыкновенного” в эволюции нашего героя будет тот момент, когда Александр, понемногу привыкая к Петербургу, но внутренне не принимая его целиком, стал вхож в средние (полусветские) круги северной столицы. И что же замечает он там?

“Народ порядочный?” - спрашивает дядя. “О, да, очень порядочный, - отвечает Александр. - Какие глаза, плечи!” “Плечи? У кого?” Александр поясняет, что он говорит “про девиц”. “... я не спрашивал о них, но все равно - много было хорошеньких?” “О, очень! - был ответ Александра, - но жаль, что все они очень однообразны. Не видно ни самостоятельности, ни характера, не услышишь самородной мысли, нет проблеска чувства, все покрыл и закрасил одинаковый цвет” .

Это почти пушкинский, даже лермонтовский взгляд на мишуру света - где же тут “зеленый”, наивный романтизм?

Где славянофильство? Это трезвая и глубокая оценка действительности, в которой “приличьем стянутые маски” скрывают убожество и пустоту умственного кругозора завсегдатаев аристократических гостиных. Такое понимание и восприятие светской среды также можно считать необыкновенным свойством героя, которому (увы) предстояло осуществить историю “обыкновенную”.

Наконец, в эпизодах с Наденькой Любецкой Александра, конечно, можно упрекнуть за излишнюю горячность, несдержанность, необоснованность упований на “вечную” и прочную любовь, за незнание женского сердца, склонного к “изменам и переменам” - все это так. Но нельзя не отметить при этом искренность его чувств, желание постоянства в отношениях с любимой, готовность к жертвам ради нее. И это разумеется, необычно (тем более, что совершенно лишено притворства) и так отличается от привычной логики мужского поведения, где не исключается, как известно, так называемая “любовь на срок”.

Можно бы ещё привести ряд эпизодов, подтверждающих наличие необыкновенного (в сущности редкого, если иметь в виду массовую дворянскую молодежь 40-х гг.) в характере Александра Адуева. Но пора перейти к обобщениям и поставить вопрос: не противоречит ли все сказанное задуманному и выполненному в финале амплуа персонажа? И вообще - куда я клоню этим, хотя и кратким, но надеюсь объективным анализом “необычного” в образе Александра Адуева?

Отвечу сначала на первый вопрос, тогда прояснится и все остальное.

Отмечая у Адуева отрицательное отношение к мишуре чиновничей службы, критический взгляд на однообразие и пустоту светской жизни, жажду настоящей деятельности, я полагаю, что автор нисколько не противоречил своему замыслу, так как в образе Адуева-младшего он показывал, конечно, не мистика и не наивного мальчика, а очень порядочного молодого человека. Человека не столько книжного, сколько искреннего, желавшего построить свою жизнь в соответствии с естественными потребностями сердца и нравственными нормами своего времени.

Но если так (а это, наверное, так), то перед нами не история об “исправившемся” романтике и достигшем того, чего и надо достигать обыкновенному человеку, а драма благородной души и чуткого сердца. Драма надежд на обретение полнокровного бытия, где бы личная гармония сочеталась с гармонией общественной и, если угодно, гражданской.

Правда, сам автор перевел эту драму в благополучный (относительно благополучный) финал: у тридцатипятилетнего Александра уже орден на шее, замечается даже небольшое “брюшко”, он успокоился, а главное - у него невеста с богатым приданым. Чего же еще? А то, что было лет 12-14 назад - пылкая, хотя и обманутая любовь, порывы к полезной для отечества деятельности, поиск красоты и идеала - так с кем этого не бывает? Все это проходит, и все приходит в свою обычную норму, то есть побеждает “проза” жизни, материальный расчет, забота о личном, “земном” благополучии, словом, происходит “обыкновенная” история, происходит то, что чаще всего бывает и как бы, слава Богу! Пар идеализма, чрезмерной экзальтации выпущен, теперь можно жить потихоньку, да помаленьку...

Но эта внешняя благополучная канва событий все-таки обманчива. Автор упрятал в ней свою иронию и - скажу более - свою растерянность... Как же быть, кто сможет утвердить в жизни красоту, естественность отношений, возможность полезно трудиться на благо Отчизны? Ведь даже Петр Адуев - антипод Адуева-младшего, человек со многими положительными качествами - не смог справиться с вышеобозначенной ролью. Как сочетать, наконец, вдохновение с прозой, противоречиями жизни, как утвердить нравственный идеал, в том числе и в любовных отношениях - вот главные вопросы романа “Обыкновенная история”.

Александр Адуев не смог найти необходимой линии, хотя начинал свою жизнь с необыкновенного порыва к прекрасному, к одухотворенной деятельности, его отличала верность другим людям, в том числе в сфере любви, однако стал он в конечном счете заурядным дельцом, и это предельная, итоговая точка его эволюции.

Автор не исказил финала, завершил его как подлинный реалист. Но мучительные раздумья о том, почему все так кончается у русских людей с неплохими задатками, не оставили писателя. И в новом романе “Обломов” И. А. Гончаров попытался решить этот же вопрос. Однако и во второй раз писателю пришлось остановиться примерно на тех же выводах, что и в первом романе, хотя и с обратным сюжетным ходом.

Обломов - это почти тот же Александр Адуев. Не зря Гончаров подчеркивал, что в “Обыкновенной истории”, “Обломове” и “Обрыве” ему видится не три романа, а один . И это верно: романы объединены одним и тем же героем, изображенным в разных вариациях. Исходя из этого, мы можем сказать, что Обломов - это как бы Александр Адуев, но не принимающий петербургской действительности, отключившийся от нее, а, значит, и от всякой действительности, а потому и умирающий прежде своего срока. С Адуевым-младшим его сближают порывы к благородству, тяга к красоте и естественности. В некотором смысле он оказался даже сильнее Адуева, так как не пошел на компромисс с неприглядной действительностью, в тоже время он и неизмеримо слабее его, поскольку не нашел в себе сил войти в эту действительность, понять ее, хотя бы так, как понял Адуев.

Иное решение дано в образе Райского (“Обрыв”). Автору он казался “проснувшимся” Обломовым. Но это не совсем так. Из Обломова вряд ли что могло получиться в практическом смысле, во всяком случае в годы его жизни.

Райский - это скорее Александр Адуев, продолживший то необыкновенное, что было у его старшего собрата. Райский, как и Адуев, желает принести пользу людям. Чем и как? Красотой!

Это, разумеется, благородное намерение, но для настоящей жизни недостаточное и даже вредное, если принять во внимание, что Райский в начале, как мы помним, пытался утвердить в жизни отвлеченную, абстрактную красоту. И вся работа его в этом направлении сводилась к обычной риторике, не более. Но затем через драму настоящей любви (любви к Вере), через страдание, его художническое вдохновение обрело почву, истинную основу. Находясь в Италии, он почувствовал зов Отчизны, он ощутил её в себе как что-то органическое и сердечное. Он понял, что служить красоте можно только с позиции Отчизны. Райского “горячо звали к себе - его три фигуры: его Вера, его Марфенька, бабушка. А за ними стояла и сильнее их влекла к себе - еще другая, исполинская фигура, другая великая “бабушка” - Россия” 8 .

Это была победа идеального благородного адуевского духа. Случилась поистине “необыкновенная история”, когда русский человек с благородными порывами понял, наконец, что осуществить их возможно, только оставаясь на родной почве России, а не на основе отвлеченных книжных теорий, часто западнического происхождения. Случай,

конечно, редкий, но в наши дни в особенности поучительный, когда беспатриотизм, духовная слепота и безнравственность достигли гомерических размеров. Вследствие это го эволюция Александра Адуева, его порывы, анализ того, почему благодатные и необыкновенные устремления героя получили столь пресный исход, который зафиксирован писателем в романе - все это приобретает в наших условиях новый интерес и новую обостренную значимость.

Примечания

1 Белинский В. Г. Собр. соч. в 9 т., т. 8. М., 1982. С. 386.

2 Пушкин А. С. Собр. соч. в 10 т., т. 3. М., 1975. С. 146.

3 Лермонтов М. Ю. Собр. соч. в 4 т., т. I. M., 1957. С. 23.

4 Гончаров И. А. Обыкновенная история: Роман. - Новосибирск: Западно-Сибирское кн. изд-во, 1983. С. 44.

Роман был задуман автором в 1844 году. Произведение было впервые зачитано в салоне семьи Майковых. Гончаров внёс некоторые коррективы в свой роман именно по совету Валериана Майкова. Затем рукопись оказалась у М. Языкова, который должен был передать её Белинскому по просьбе самого автора. Однако Языков не спешил с выполнением просьбы, так как считал роман слишком банальным. Рукопись была вручена Белинскому Некрасовым, который забрал её у Языкова. Белинский планировал издать «Обыкновенную историю» в альманахе «Левиафан».

Однако этим планам так и не суждено было осуществиться. Гончаров получил выгодное предложение: он мог заработать 200 рублей за каждую страницу рукописи. Но Панаев и Некрасов предложили писателю ту же сумму, и Гончаров продал им своё произведение. Роман решено было опубликовать в «Современнике». Публикация состоялась в 1847 году. Через год роман вышел отдельным изданием.

Александр Адуев, сын небогатого помещика, собирается покинуть родное имение. Молодой помещик получил достойное университетское образование, которое теперь хочет применить на службе отечеству. Александр оставляет в имении свою первую любовь Сонечку и безутешную мать Анну Павловну, которая не желает расставаться с единственным сыном. Сам Адуев тоже не хочет оставлять привычный уклад жизни. Однако высокие цели, которые он перед собой поставил, заставляют его покинуть родительский дом.

Оказавшись в столице, Александр отправляется к своему дяде. Пётр Иванович уже много лет прожил в Петербурге. После смерти брата он перестал общаться с его вдовой и своим племянником. Александр, кажется, не замечает того, что дядя не слишком рад его видеть. Молодой человек ждёт заботы и покровительства от близкого родственника. Пётр Иванович получает письмо от матери своего племенника, которая просит помочь хорошо устроиться сыну. У дяди не остаётся выбора, и он берётся за активное воспитание племянника: снимает ему квартиру, даёт многочисленные советы, находит ему место. Пётр Иванович считает, что Александр слишком романтичен и оторван от реальности. Необходимо разрушить вымышленный мир, в котором живёт молодой человек.

Прошло 2 года. За это время Александр смог достичь успехов на службе. Дядя доволен племянником. Единственное, что огорчает Петра Ивановича, это влюблённость молодого человека в Наденьку Любецкую. По мнению сурового дяди, «сладостная нега» может помешать племяннику дальнейшему продвижению по службе. Наденьке тоже нравится Александр. Однако чувства девушки не настолько глубоки, как чувства её возлюбленного. Намного больший интерес у Наденьки вызывает граф Новинский. Адуев-младший мечтает о дуэли со своим соперником. Пётр Иванович всеми силами пытается отговорить племянника от роковой ошибки. Дядя так и не нашёл нужных слов утешения. Пришлось вмешаться Лизавете Александровне, жене Петра Ивановича. Только тётушке удалось успокоить молодого человека и отговорить его от дуэли.

Прошёл ещё один год. Александр уже успел забыть Наденьку. Однако от прежнего юноши-романтика в нём не осталось и следа. Адуев-младший всё время скучает и тоскует. Дядя и тётя пробуют различными способами отвлечь племянника, но ничего не помогает. Молодой человек и сам пытается забыться в любви, но у него ничего не получается. Александр всё чаще задумывается о возвращении домой. В конце концов, молодой человек уезжает из столицы. Жизнь в деревне не изменилась, только Соня, первая любовь Адуева, не дождавшись возлюбленного, вышла замуж. Анна Павловна рада, что сын вернулся из Петербурга, и считает, что жизнь в столице подрывает здоровье.

Завораживающий город
Но Александр и в отчем доме не находит покоя. Едва вернувшись, он уже мечтает о переезде в Петербург. После столичных салонов спокойная жизнь в деревне кажется недостаточно динамичной и яркой. Тем не менее, молодой человек не решается на отъезд, так как не хочет огорчить мать. Смерть Анны Павловны избавляет Адуева-младшего от угрызений совести. Он возвращается в столицу.

Прошло ещё 4 года. Герои романа сильно изменились. Тётушка Лизавета стала безразличной и равнодушной. Пётр Иванович тоже становится другим. Из прежнего холодного и расчётливого дельца он превращается в любящего семьянина. Пётр Иванович подозревает у своей жены серьёзные проблемы со здоровьем и хочет подать в отставку, чтобы увезти супругу из столицы. Александр смог избавиться от юношеских иллюзий. Адуев-младший хорошо зарабатывает, добился высокого положения и собирается жениться на богатой наследнице.

Александр Адуев

Романтичность и эгоцентризм – основные черты характера молодого человека. Александр уверен в своей уникальности и мечтает покорить столицу. Адуев-младший мечтает прославиться на поэтическом и писательском поприще и найти настоящую любовь. Жизнь в деревне, по мнению молодого человека, не для такой талантливой и возвышенной личности, как он.

Мечты Александра рушатся одна за другой. Совсем скоро он понимает, что в столице и без него достаточно посредственных поэтов и писателей. Адуев не скажет публике ничего нового. Настоящая любовь также разочаровала молодого романтика. Наденька Любецкая с лёгкостью бросает Александра, чтобы предпочесть ему более выгодную партию. Молодой человек приходит к выводу о том, что мир, который жил в его воображении, на самом деле не существует. Так началось перерождение романтика в обычного циника и дельца, каким был дядя Александра.

Адуев-младший вовремя понял, что он не в силах переделать действительность, заставить её быть другой. Однако он может добиться успеха, пересмотрев свои взгляды и приняв правила игры.

Пётр Адуев

В начале романа Пётр Иванович выступает в качестве антипода своего племянника. Автор характеризует этого персонажа, как человека, который «ледян до ожесточения». Благодаря находчивости и хладнокровию дядя Александра смог неплохо устроиться. Пётр Иванович ненавидит неприспособленных к жизни, сентиментальных и чувствительных людей. Именно с этими чертами характера ему приходится бороться в своём племяннике.

Адуев-старший полагает, что человеком имеет право называться только тот, кто умеет управлять своими чувствами. Вот почему Пётр Иванович презирает в Александре склонность к «восторгам». Все предсказания опытного дяди сбылись. Его племянник не смог прославиться ни в качестве поэта, ни в качестве писателя, а роман с Наденькой закончился предательством.

Дядя и племянник воплощают в романе 2 стороны современной автору России. Страна разделилась на мечтателей, никому не приносящих практической пользы своими действиями, и дельцов, чья деятельность приносят выгоду только им самим. Александр представляет собой «лишнего человека», непригодного к настоящему делу и вызывающего чувство иронии даже у близких родственников. «Лишний» не принесёт пользу своему отечеству, ведь он, по сути, и сам не знает, чего хочет. Пётр Иванович чрезмерно практичен. По мнению автора, его чёрствость также губительна для окружающих, как мечтательность его племянника.

Некоторые критики проводят параллель между «Обыкновенной историей» и «Обломовым», где антиподами являются Обломов и его друг Штольц. Первый, будучи добрым, душевным человеком, слишком пассивен. Второй, как и Пётр Адуев, практичен до чёрствости. Название романа – «Обыкновенная история» – свидетельствует о том, что все описанные в книге события взяты из жизни. Гончаров как бы сам признаёт, что рассказанная им история не уникальна. Превращение романтиков в циников происходит ежедневно. У «лишнего человека» только 2 пути: уйти из этой жизни, как Обломов, или трансформироваться в бездушную машину, как Александр Адуев.

Писатели двумя способами исследуют жизнь – умственным, начинающимся с размышлений о явлениях жизни, и художническим, суть которого – постижение тех же явлений не умом (или, вернее, не только умом), а всей своей человеческой сущностью, или как принято говорить, интуитивно.

Интеллектуальное познание жизни приводит автора к логическому изложению изученного им материала, художническое – к выражению сущности тех же явлений через систему художественных образов. Писатель-беллетрист как бы дает картину жизни, но не просто копию с нее, а преображенную в новую художественную реальность, отчего явления, заинтересовавшие автора и освещенные ярким светом его гения или таланта, предстают перед нами особо зримыми, а иногда и зримыми насквозь.

Предполагается, что истинный писатель дает нам жизнь только в виде художественного ее изображения. Но на деле таких «чистых» авторов не так много, а может быть, и не бывает совсем. Чаще всего писатель является и художником и мыслителем.

Иван Александрович Гончаров издавна считается одним из самых объективных русских писателей, то есть писателем, в произведениях которого личные симпатии или антипатии не выставляются в качестве мерила тех или иных жизненных ценностей. Он дает художественные картины жизни объективно, как бы «добру и злу внимая равнодушно», предоставляя читателю самому, своим собственным умом вершить суд и выносить приговор.

Именно в романе «Обыкновенная история» Гончаров устами сотрудника журнала излагает эту мысль в самом ее чистом виде: «…писатель тогда только, во-первых, напишет дельно, когда не будет находиться под влиянием личного увлечения и пристрастия. Он должен обозревать покойным и светлым взглядом жизнь и людей вообще, – иначе выразит только свое я , до которого никому нет дела». А в статье «Лучше поздно, чем никогда» Гончаров замечает: «…я о себе прежде скажу, что принадлежу к последней категории, то есть увлекаюсь больше всего (как это заметил обо мне Белинский) „своею способностью рисовать“.

И в своем первом романе Гончаров нарисовал картину русской жизни в небольшой деревенской усадьбе и в Петербурге 40-х годов XIX века. Разумеется, Гончаров не мог дать полной картины жизни и деревни и Петербурга, как вообще ни один автор не может этого сделать, потому что жизнь всегда многообразнее любого ее изображения. Посмотрим, получилась ли изображаемая картина объективной, как этого желал автор, или какие-то побочные соображения сделали эту картину субъективной.

Драматическим содержанием романа является та своеобразная дуэль, которую ведут два главных ее персонажа: молодой человек Александр Адуев и его дядя Петр Иваныч. Дуэль увлекательная, динамичная, в которой успех выпадает на долю то одной, то другой стороны. Поединок за право прожить жизнь согласно своим идеалам. А идеалы у дяди и племянника прямо противоположные.

Юный Александр является в Петербург прямо из теплых материнских объятий, с ног до головы одетый в доспехи высоких и благородных душевных порывов, является в столицу не из праздного любопытства, а с тем, чтобы вступить в решительный бой со всем бездушным, расчетливым, гнусным. «Меня влекло какое-то неодолимое стремление, жажда благородной деятельности», – восклицает этот наивный идеалист. И на бой он вызвал не кого-нибудь, а весь мир зла. Этакий маленький доморощенный донкихотик! И ведь тоже начитавшийся и наслушавшийся всяческих благородных бредней.

Тонкая ирония Гончарова, с какой он описывает в начале романа своего юного героя – его отъезд из дома, клятвы в вечной любви Сонечке и другу своему Поспелову, первые его робкие шаги в Петербурге, – именно этот весьма насмешливый взгляд Гончарова на своего юного героя делает образ Адуева-младшего милым нашему сердцу, но уже заранее предопределяет исход борьбы племянника и дяди. К истинным героям, способным на великие подвиги, авторы не относятся с иронией.

А вот и противная сторона: столичный житель, владелец стекольного и фарфорового завода, чиновкник особых поручений, человек трезвого ума и практического смысла, тридцатидевятилетний Петр Иваныч Адуев – второй герой романа. Гончаров наделяет его и юмором, и даже сарказмом, но сам не относится к этому своему детищу с иронией, что заставляет нас предполагать: вот он, истинный герой романа, вот тот, на кого автор предлагает нам взять равнение.

Два этих характера, заинтересовавшие Гончаров, были ярчайшими типа своего времени. Родоначальником первого явился Владимир Ленский, второго – сам Евгений Онегин, хотя и в сильно преображенном виде. Замечу здесь в скобках, что и холодность Онегина, его опытность терпят точно такой же крах, как и опытность и значение жизни Петра Иваныча Адуева.

Еще смутно ощущая цельность своего романа, Гончаров пишет: «…в встрече мягкого, избалованного ленью и барством, мечтателя-племянника с практическим дядей – выразился намек на мотив, который едва только начал разыгрываться в самом бойком центре – в Петербурге. Мотив этот – слабое мерцание сознания необходимости труда, настоящего, не рутинного, а живого дела в борьбе со всероссийским застоем».

Гончарову очень хочется взять себе в образец именно этого человека «живого дела», и не только себе, но и предложить его вниманию читателя именно в качестве образца.

С каким блеском написаны диалоги дядюшки и племянника! Как спокойно, уверенно, безапеляционно разбивает дядя своего горячего, но не вооруженного страшным оружием логики и опыта племянника! И каждая критическая фраза убийственна, неотразима. Неотразима оттого, что он говорит правду. Тяжелую, иногда даже обидную и беспощадную, но именно правду.

Вот он высмеивает «вещественные знаки… невещественных отношений» – колечко и локон, подаренные Сонечкой при прощании уезжающему в столицу любимому Сашеньке. «И это ты вез за тысячу пятьсот верст?.. Лучше бы ты привез еще мешок сушеной малины», – советует дядя и швыряет в окно бесценные для Александра символы вечной любви. Александру кажутся дикими и холодными слова дяди и его поступки. Может ли он забыть свою Сонечку? Никогда!..

Увы, прав оказался дядя. Прошло совсем немного времени, и Александр влюбляется в Наденьку Любецкую, влюбляется со всем пылом молодости, со свойственной его натуре страстностью, безотчетно, бездумно!.. Сонечка забыта совершенно. Он даже не только ни разу не вспомнит ее, но и забудет ее имя. Любовь к Наденьке заполнит Александра целиком!.. Конца не будет его лучезарному счастью. Какое тут может быть дело, о котором твердит дядя, какая работа, когда он, можно сказать, денно и нощно пропадает за городом у Любецких! Ах, уж этот дядя, у него на уме только дело. Бесчувственный!.. Как у него язык поворачивается говорить, что Наденька, его Наденька, это божество, это совершенство, может его надуть. «Она обманет! Этот ангел, эта олицетворенная искренность…» – восклицает юный Александр. «А все-таки женщина, и, вероятно, обманет», – отвечает дядя. Ох, эти трезвые, беспощадные ум и опыт. Тяжело!.. Но правда: Наденька обманула. Она влюбилась в графа, и Александр получает отставку. Вся жизнь сразу же окрасилась в черный цвет. А дядя твердит: я же предупреждал тебя!..

Александр терпит крах решительно по всем статьям – в любви, в дружбе, в порывах к творчеству, в работе. Всё, решительно всё, чему учили его учителя и книги, все оказалось вздором и с легким хрустом разлеталось под железной поступью трезвого рассудка и практического дела. В самой напряженной сцене романа, когда Александр доведен до отчаяния, запил, опустился, воля его атрофирована, интерес к жизни исчез полностью, дядя последний лепет оправдания племянника парирует: «Чего я требовал от тебя – не я все это выдумал». «Кто же? – спросила Лизавета Александровна (жена Петра Иваныча – В.Р.). – Век».

Вот где открылась главная мотивировка поведения Петра Иваныча Адуева. Веление века! Век требовал! «Посмотри-ка, – взывает он, – на нынешнюю молодежь: что за молодцы! Как все кипит умственною деятельностью, энергией, как ловко и легко расправляются они со всем этим вздором, что на вашем старом языке называется треволнениями, страданиями… и черт знает что еще!»

Деловой и деятельный административно-промышленный Петербург в романе «Обыкновенная история» противостоит застывшей в феодальной неподвижности деревне. В деревне время помещиков отмечается завтраком, обедом и ужином (в Евгении Онегине»: «он умер в час перед обедом»), сезоны - полевыми работами, благосостояние - запасами продовольствия, домашним тортом. В Петербурге весь день размечен по часам, и каждому часу соответствуют свои труды - занятия на службе, на фабрике или вечерние «обязательные» развлечения: театр, визиты, игра в карты.

Александр Адуев - провинциальный юноша, приехавший в Петербург с неясными самому ему намерениями, повинуется непреодолимому стремлению выйти за пределы зачарованного мира родного поместья. Его образ служит средством характеристики поместно-дворянского и петербургского быта. Привычная деревенская жизнь в своих наиболее ярких картинах предстает перед ним в момент расставания, когда он покидает родные места ради неизвестного будущего, и затем при возвращении его после петербургских горестей и испытаний в родное гнездо. «Свежими глазами юного Адуева «увидел» писатель и Петербург - город социальных контрастов, чиновничьих карьер и административного бездушия.

Гончаров сумел понять, что Петербург и провинция, а в особенности деревня - это две социально-культурные системы, два органически целостных мира и в то же время две исторические стадии состояния общества. Переезжая из деревни в город, Александр Адуев переходит из одной социальной ситуации в другую, и само значение его личности в новой системе отношений оказывается неожиданно и разительно новым для него. Целостность провинциальной крепостнической среды и крепостной деревни составлялась из замкнутых, разъединенных сфер: губернских и уездных городов, деревень, имений. В своем имении, в своих деревнях Адуев - помещик, «молодой барин» - независимо от своих личных качеств фигура не только значимая, выдающаяся, но уникальная, единственная. Жизнь в этой сфере внушает красивому, образованному, способному юному дворянину мысль, что он ««первый в мире», избранник. Присущие молодости и неопытности романтическое самосознание, преувеличенное чувство личности, веру в свою избранность Гончаров связал с феодальным укладом, с русским крепостническим провинциальным бытом.

Исследователи обратили внимание на настойчиво подчеркиваемую в романе деталь: Петр Иванович Адуев, разговаривая с племянником, все время забывает имя предмета бурного увлечения Александра, называет красавицу Наденьку всеми возможными женскими именами.

Александр Адуев готов из своей неудачи, из «измены» Наденьки, которая предпочла ему более интересного кавалера, сделать выводы о ничтожестве человеческого рода, о коварстве женщин вообще и т.д., так как его любовь представляется ему исключительным чувством, имеющим особое значение.

Петр Иванович Адуев, в течение всего романа «низводящий» на землю романтические декларации племянника, дает понять, что роман Александра - заурядное юношеское волокитство. Его склонность «путать» Наденьку с другими девицами все меньше и меньше возмущает племянника, так как романтический ореол, которым он окружал эту барышню и свое чувство, блекнет в его же собственных глазах.

Именно разоблачение романтизма особенно высоко оценил в «Обыкновенной истории» Белинский: «А какую пользу принесет она обществу! Какой она страшный удар романтизму, мечтательности, сентиментальности, провинциализму». Белинский придал «Обыкновенной истории» важное значение в деле очищения общества от устарелых форм идеологии и мировосприятия.