Главная / Сценарии сказок / Исторические корни уральских фамилий. Уральская родословная книга. крестьянские фамилии. Исторические корни уральских фамилий"

Исторические корни уральских фамилий. Уральская родословная книга. крестьянские фамилии. Исторические корни уральских фамилий"

С.В. Трофимов

Родословный словарь как генеалогический справочник. Словарь Невьянского завода XVIII в.: концепция, структура, источники

Опубл.: Человек и общество в информационном измерении. Материалы региональной научной конференции, посвященной 10-летию деятельности научных отделов ЦНБ УрО РАН (28 февраля – 1 марта 2001 г.). Екатеринбург, 2001. С.204-209.

С.204

Возрастающий в обществе интерес к генеалогии, прежде всего к истории собственной семьи ставит перед профессиональными исследователями все новые задачи. Сегодня недостаточно изучать круг фамилий только известных деятелей, чей вклад в историю очевиден,

С.205

необходим комплексный подход к генеалогии, позволяющий охватить в целом широкие слои населения различных регионов нашей страны. С этой целью Уральское историко-родословное общество в рамках программы “Уральская генеалогия” ведет работу по созданию генеалогических справочников, призванных осветить историю родов и фамилий наиболее многочисленных в прошлом групп населения нашего края: крестьян, мещан, мастеровых и работных людей. Помимо составления пофамильных и поименных списков отдельных населенных пунктов и волостей одним из основных направлений деятельности УИРО становится разработка родословных словарей, которые следует отличать от словарей фамилий.

До недавнего времени изданием словарей фамилий занимались филологи. Первой крупной работой, утвердившей преимущество исторического подхода к изучаемому предмету, стал выпущенный недавно А.Г. Мосиным первый том материалов для “Словаря уральских фамилий”. Этот труд содержит более двух тысяч статей, посвященных фамилиям жителей Камышловского уезда Пермской губернии. Уделяя большое внимание этимологии той или иной фамилии, приводя примеры ее исторического бытования, автор часто указывает и имена родоначальников (первых носителей фамилии на Урале или на территории будущего Камышловского уезда), а также приводит ряд других генеалогических данных.

Несмотря на обилие генеалогической информации, исторический словарь фамилий трудно использовать для составления конкретных родословий, он лишь намечает пути возможного поиска. Здесь предметом изучения выступает фамилия как исторически обусловленное явление культуры, а генеалогия служит для выяснения происхождения того или иного семейного прозвания. Задача родословного словаря иная. В отличие от исторического словаря фамилий, здесь важно показать происхождение отдельных родов, допуская, что разные роды могли иметь одну и ту же фамилию или же наоборот — один и тот же род в разное время и в разных документах мог быть зафиксирован под различными прозваниями. То есть пред-

С.206

метом рассмотрения родословного словаря является род как ряд поколений по мужской линии.

Цель справочника — максимально полно представить генеалогическую структуру населения данной территории (определить количество, состав, происхождение изучаемых родов). Генеалогический подход к изучению населения крупных исторически значимых регионов — каким, несомненно, является Урал — даст возможность более детально, на семейно-родовом уровне исследовать вопросы социальной истории России. А тем, кто стремится узнать больше о своих предках, словарь поможет проследить родовые корни (в ряде случаев до начала XVII в.) и укажет направление дальнейшего поиска. Таким образом, составление родословных словарей может рассматриваться как подготовительный этап к изданию родословий отдельных семей — конечного итога любого генеалогического исследования.

История отечественной генеалогии не знает примеров издания подобных словарей, посвященных непривилегированным сословиям, а существующие справочники по генеалогии дворянства, естественно, не отражают специфику работы над крестьянскими родословиями. Поэтому Уральское историко-родословное общество видит перед собой задачу выработки общих критериев отбора информации для словаря и разрабатывает его структуру, опираясь на собственный опыт.

В настоящее время УИРО уже имеет небольшой опыт издания родословных словарей. Членами УИРО был создан и опубликован первый на Урале словарь крестьянских фамилий целой волости. Сейчас основная работа в этом направлении сосредоточена на создании родословного словаря Верхотурского уезда XVII — начала XVIII. Население заводов будет представлено отдельными словарями. Одним из первых в этом ряду справочников предполагается издать родословный словарь Невьянского завода, работа над которым ведется автором этих строк.

Невьянскому заводу не случайно уделяется первоочередное внимание. Этот старейший на Урале демидовский завод сыграл заметную роль в развитии отечественной металлургической промышленности XVIII столетия. Невьянск стал базой подготовки квалифицированных рабочих кадров для других заводов Демидовых. Мастеровые Невьянского завода внесли свой вклад и в работу казенных предприятий: Алапаевского, Уктусского и Екатеринбургского заво-

С.207

дов. Материалы словаря помогут оценить масштабы этого явления, выяснить роль конкретных лиц и целых рабочих династий в промышленном становлении уральского региона.

Другая проблема, решение которой возможно при обращении к родословному словарю — проблема формирования горнозаводского населения. Невьянск в этом отношении являлся типичным горнозаводским центром, среди жителей которого встречались все категории населения. Процесс формирования населения Невьянского завода нашел отражение в трудах крупных историков Урала Б.Б. Кафенгауза, который обработал данные переписи 1717 г., и А.С. Черкасовой, давшей анализ сказок мастеровых, собранных при проведении первой генеральной ревизии. Словарь, основываясь на широком круге неопубликованных источников, позволит существенно расширить современное представление об этом процессе, рассмотреть его в динамике и проиллюстрировать сухие цифры статистики делами и судьбами наших предков.

Таким образом, концепция Словаря строится на двух главных исторических темах, подразумевающих генеалогический аспект исследования: 1) Невьянский завод — кузница кадров заводов Урала; 2) Население Невьянска. Процесс формирования кадров уральской мануфактуры.

Хронологические рамки Словаря — период с начала XVIII в. и до конца 60 -х гг. этого столетия. Крайние даты обусловлены присылкой первых мастеров для постройки завода в марте 1700 г. и продажей завода П.А. Демидовым Савве Яковлеву в 1769 г. Большая часть этого периода приходится на годы, когда Невьянский завод находился во владении династии Демидовых (с 1702 г.). Именно в демидовский период своего существования завод достиг наивысшего расцвета, в это же время, после прекращения массового притока пришлых людей, в основных чертах сформировалась генеалогическая структура поселения, которая в последующие периоды претерпела незначительные изменения. Наконец, систематизация материала по династиям заводовладельцев согласуется с планом издания родословных словарей (по заводам Яковлевых планируется выпустить отдельный словарь).

Перейдем к рассмотрению структуры Словаря. В справочник войдут более 1000 статей, расположенных по алфавиту фамилий не-

С.208

вьянских жителей. Каждая статья содержит информацию об одном роде. Все варианты родового прозвания, известные в изучаемый временной отрезок, даются в одной статье, а в качестве основного выбирается самый распространенный вариант. В некоторых случаях приводится вариант написания фамилии, закрепившийся за членами рода и в более позднее время. В структуре словарной статьи выделяются следующие смысловые блоки: 1) сведения о родоначальнике; 2) сведения о его потомках; 3) юридический статус семьи; 4) комментарии и дополнения.

Наибольшей полнотой отличается информация о родоначальнике: указываются варианты его именования; годы жизни; дата и причина прибытия на завод; место рождения; социальное происхождение; вероисповедание; специальность и характер работ на заводе; сведения о владении двором; причина и дата возможного выбытия; последующее место жительства.

Сведения о потомках менее подробны. В этом блоке дается информация о численности рода на момент проведения определенной переписи, приводятся имена детей и внуков родоначальника (женщины не учитываются), обязательно фиксируются все перемещения и переселения мужских представителей рода. Отдельно будет показана принадлежность семьи (рода) к той или иной категории горнозаводского населения, изменения ее юридического статуса.

В комментариях предполагается дать обоснование авторских предпочтений при решении спорных вопросов, когда базовые источники противоречат друг другу. При необходимости, возможны ссылки на отдельные документы, которые не относятся к выбранному нами хронологическому периоду. В качестве дополнения здесь может быть помещена библиография рода, если таковая имеется. В целом, изложенная выше структура словарной статьи еще окончательно не утверждена, она будет корректироваться в процессе подготовки справочника к изданию.

В основу создаваемого “Родословного словаря Невьянского завода” легли документальные источники, выявленные в двух архивохранилищах страны: РГАДА (Москва) и ГАСО (Екатеринбург). Отдельные документы извлечены из фондов НИОР РГБ (Москва), ОПИ ГИМ (Москва), ГАПО (Пермь). Первостепенное значение для нашей работы имели массовые источники: материалы ревизий, сенатских и подворных переписей, различные заводские ведомости и списки. Перечислим главные документы этого обширного комплекса.

1. Описная и отдаточная книга Невьянских железных заводов 1702 г.

С. 209

2. Переписная книга Невьянских железных заводов 1710 г.

3. Ландратская перепись Невьянских железных заводов 1717 г.

4. Переписная книга Невьянского завода 1721 г.

5. Перепись Невьянского завода шадринского воеводы Ф.Толбузина 1732 г.

6. Перепись старообрядцев на заводах А.Н. Демидова 1739 г.

7. Материалы “свидетельства мастеровых” Н. Бахорева. 1746 г.

8. Книга II ревизии заводов А.Н. Демидова 1747 г.

9. Перепись пришлых на заводы П.А. Демидова, проведенная Гордеевым в 1759 г.

10. Книга III ревизии заводов П.А. Демидова 1763 г.

К этой группе документов примыкают массовые источники, которые непосредственно с Невьянским заводом не связаны, но включают в себя отдельные сведения о происхождении невьянских жителей, об их дальнейшей судьбе: переписи населения других уральских заводов (казенных и частных), переписные и отдаточные книги приписных слобод и сел, отказные книги на купленные Демидовыми вотчины в Европейской России.

В качестве дополнения к переписям и ревизиям были привлечены делопроизводственные документы Сибирского приказа (отписки верхотурских воевод, челобитные Демидовых, их приказчиков и работников), материалы демидовского хозяйства (купчие, поступные записи на крестьян, ордеры, повеления заводовладельцев, направленные в заводские конторы, рапорты и доношения заводских контор, переписка с приказчиками). Эти документы сообщают о людях, которые по разным причинам не попали в переписи, дают другие существенные дополнения.

Скрупулезный генеалогический поиск, когда сопоставляются данные разных источников, часто приводит исследователя к совершенно неожиданным открытиям. Так, авторы родословия рабочей династии Королевых, обратившись к материалам для “Словаря Невьянского завода”, среди прямых предков рядовой уральской семьи обнаружили тульских оружейников из рода Баташевых, известных заводовладельцев XVIII в., отдельные представители которых добились получения потомственного дворянства. Надеемся, что выход в свет серии родословных словарей Урала поможет всем, кому дорога история своего рода и своего края, сделать не менее интересные открытия.

Примечания:

1. Елькин М.Ю. Программа «Уральская генеалогия»: от идеи к реализации // Уральская родословная книга: Крестьянские фамилии. Екатеринбург, 2000. С.15-18.

2. См., напр.: Никонов В.А. Словарь русских фамилий / Сост. Е.Л. Крушельницкий. М., 1993; Федосюк Ю.А. Русские фамилии: Популярный этимологический словарь. М., 1996; Грушко Е.А., Медведев Ю.М. Словарь фамилий. Нижний Новгород, 1997; Полякова Е.Н. К истокам пермских фамилий: Словарь. Пермь, 1997 и др.

3. Мосин А.Г. Уральские фамилии: Материалы для словаря. Том1: Фамилии жителей Камышловского уезда Пермской губернии (по данным исповедных ведомостей 1822 года). Екатеринбург, 2000.

4. Брылин А.И., Елькин М.Ю. Словарь фамилий крестьян Покровской волости XVII-XX вв. // Уральский родовед. Екатеринбург, 1997. Вып.2. С.3-36.

5. Кафенгауз Б.Б. История хозяйства Демидовых в XVIII-XIX вв. М.; Л., 1949. Т.1. С.352-359.

6. Черкасова А.С. Ревизские сказки как источник по истории формирования горнозаводского населения // Уральский археографический ежегодник за 1970 год. Пермь, 1971. С.71-87.

7. Королев Г.И., Трофимов С.В. Из истории трудовой династии режевлян Королевых, потомков тульских оружейников Баташевых // Уральский родовед (в печати).

Список используемых сокращений:

ГАПО – Государственный архив Пермской области.

ГАСО – Государственный архив Свердловской области.

НИОР РГБ – Научно-исследовательский отдел рукописей Российской государственной библиотеки.

ОПИ ГИМ – Отдел письменных источников Государственного исторического музея.

This entry was posted on Сентябрь 1, 2006 at 10:23 пп and is filed under , . You can follow any responses to this entry through the feed. You can , or from your own site.

Фамилии в России - сравнительно позднее явление. Недаром среди уральцев есть фамилия «Бесфамильных», отображающая бесфамильное время. Одним из первых явлений при образовании фамилий было закрепление былых прозвищ, а потом использование отчеств, благодаря чему мы имеем такое множество Петровых и Ивановых от распространённых имён Петра и Ивана. Закреплялись также названия профессий: Плотниковы, Каменщиковы, Мясниковы, Пушкины и Пушкаревы и т. д.

Для старожилого русского населения на Урале характерно использование географических названий севера старой России, откуда пришли первые насельники Урала: Вагины, Кевролетины, Печёркины и т. д. Впоследствии, когда край относительно населился, по фамилиям мы видим внутриуральскую передвижку населения: Осинцевы - от гор. Осы, Чердынцевы и Чердаковы - от гор. Чердыни, Кунгурцевы - от гор. Кунгура, Усольцевы - от гор. Усолья. С другой стороны, на восточном склоне идёт в свою очередь восточно-уральская передвижка: Верхотурцевы - от гор. Верхотурья, Тагильцевы - от гор. Тагила, Невьянцевы - от гор. Невьянска, Колчеданцевы - от села Колчедан, Тамакульцевы - от села Тамакул и т. д.

Русские, придя на Урал, встретили здесь ряд народностей, с которыми начали усиленно родниться. Вот почему среди русских появились такие фамилии: Татаринцевы, Башкировы, Бухаровы, Вогулкины, Пермяковы, Зыряновы, Черемисины, Чувашевы, Вотяковы и Вотиновы, Удинцевы и др.

Для Урала и Сибири характерны фамилии на «их» и «ых». Это - свидетельство о том времени, когда местное население жило большими семьями или даже родами. Встретив незнакомца, особенно молодого, у него спрашивали: «Чьих ты?» Тот отвечал: «Ивановых», «Петровых», «Чёрных», если у главы семьи было прозвище «Чёрный» и т. д.

Чтобы удовлетворить хотя частично запросы читателя, стремящегося понять историю своей семьи, даём объяснение некоторых фамилий старожилого уральского населения.

Абызов - в Курганской области. Абыз - (удмуртское) колдун, знахарь, шаман. Но есть и у башкир абыз - грамотей с религиозным направлением.

Анчугов - Уксянский, Мехонский и другие районы Зауралья. Ончук - по-мансийски дед.

Атясов - село Колчеданское, Каменского района. Башкирское атясь - петух.

Бесфамильных - Предуралье.

Ваганов - от реки Ваги, жители по системе которой зовутся ваганами. (Вага - левый приток реки Северной Двины).

Вакорин - фамилия жителей села Губдор, Чердынского района. Коми-пермяцкие слова: ва - вода и кор - город.

Ватрасов - в селе Крутихинском, Далматовского района Ватрас - селение в бывшей Нижегородской губернии, в котором жили ватрасы - то же, что кошкодёры, или кошатники, так как жители села Ватрас до революции занимались разъездами по Васильсурскому и соседним уездам, скупая кожи, снимая их с павших животных, покупая кошек, чтобы снять с них шкуру.

Вотинцев - то есть родом из вотяков-удмуртов. Фамилия распространена по Среднему Зауралью.

Вторушин -село Толстопятово, Каргапольского района. Вторуша - старинное, нехристианское русское имя, как и Первуша.

Дозмуров - Среднее Зауралье, в том числе к западу от Невьянска. Коми-пермяцкое дозмёр - глухарь, глухой тетерев.

Заонегин - Средний Урал. От названия реки Онеги, впадающей в Онежское озеро.

Злыгостев - старинная купеческая фамилия в гор. Верхотурье. Когда среди новгородских пришельцев на земли Урала и Приуралья прибыло много таких, которые, под видом гостей, то есть купцов, пришли грабить и силой покорять мирных жителей. «Злые гости» - отсюда Злыгостев.

Доменнов - несомненно, от горнозаводского термина «домна», то есть чугуноплавильная печь.

Измоденов - широко по восточному склону Урала и Зауралью. Измоден («изможен») - слабосильный, болезненный человек.

Каргополов - чрезвычайно распространённая по Зауралью фамилия, в частности, в Каргопольском районе. Каргопол - выходец из гор. Каргополя, Вологодской области.

Койнов - в Талицком районе. Коми-пермяцкое - коин - волк.

Колмогоров - фамилия, подобно Каргополову, чрезвычайно распространена по Среднему Уралу и Зауралью. Происходит от названия города Холмогоры.

Корюков - в селе Корюки, Катайского района. Корюки, или глядельщики,- посторонние зрители на девишнике, выпрашивающие у невесты и гостей гостинцы (Вознесенский посад, бывшей Владимирской губернии).

Косьвинцев - Северное и Среднее Предуралье. Косьва - левый приток верхнего течения Камы, почему и фамилия большей частью распространена в Молотовской области. Коми-пермяцкое кэс - мелкий, ва - вода.

Кукаретин - широко распространённая на Урале фамилия. От дореволюционного названия Кукарской слободы (ныне гор. Советск, Кировской области).

Мезенцев - также очень распространена. От названия реки и города Мезень, Архангельской области.

Можевитин - в гор. Троицке. От названия реки и города Можга в Удмуртской АССР.

Мощевитин - в городах Златоусте, Шадринске и других местах. Ясно, что не от слова «мощи», а всё от того же слова Можга.

Морянинов - в гор. Шадринске. От слова море: предки пришли с Белого моря в то время, когда Зауралье только что заселялось.

Непомнящих - там же. Фамилия напоминает старое время, когда из Сибири массами бежали «не помнящие родства» бродяги.

Осинцев - там же. От гор. Осы, Молотовской области, на средней Каме.

Останин - в городах Шадринск, Серов и др. Останя - древнее русское, нехристианское имя.

Ошвинцев, Ошьинцев, Ошев - на среднем Прикамье. От названия реки Ошва в системе Камы. Коми-пермяцкие ош - медведь ива - вода.

Первушин - очень распространена по всему Среднему Уралу и Зауралью. Первуша - древнее, нехристианское имя на Руси.

Пиньжаков - в городах Свердловск, Шадринск и др. Пиньжак - выходец с реки Пинеги, правого притока Северной Двины. Значит, не от слова «пиджак» (название мужской одежды).

Поткин (пишут и Подкин, хотя это неверно) - гор. Сысерть и другие места Среднего Урала. От древне-русского слова потка - патка, то есть птица (сравни куропатка). «Низовские князья с Важских верховий... посылали через Двинскую землю на реку Пинегу, Кулой, Мезень и Печору «ватаги» своих сокольников за ловчими птицами и при этом особыми грамотами обеспечивали сокольникам свободу передвижения через Двинскую землю, «како пойдут с моря с лотками («потка» - птица)...» Выдержка из грамоты Владимирского великого князя Андрея Александровича (на рубеже XIII и XIV столетий, стр. 25).

Пустозёров - от местечка Пустозёрск вблизи устья Печоры.

Сартаков - в гор. Кунгур, а оттуда в гор. Шадринске.

Сартак на наречии татар бывшей Тобольской губернии - морковь.

Собянин - Средний Урал и Зауралье. От реки Собь - правого притока реки Оби.

Толшмяков - в гор. Каменске. Толшма - река системы Северной Двины, откуда пришли предки уральских Толшмяковых.

Топорков - широко распространённая фамилия на Среднем Урале, а отсюда и деревня Топоркова, Махнёвского района. Топорко - коми-пермяцкое народное произношение имени Христофор.

Усцелемов - нередкая вообще на Урале фамилия. Усть-Цыльма - село при впадении в Печору реки Цыльмы. Нередко фамилия искажена в Исцелемов, и тогда ее производят от слова исцелить - вылечить.

Цыренщиков - фамилия в гор. Шадринске и других местах. Цырен - из чрен, то есть большой железный противень, на котором на солеварнях производится выпарка поваренной соли из естественного рассола.

Чеверёв - удмуртское чебер и чеберь, а также чеберёк - щеголь, франт (Даль, т. IV, стр. 1925). Черепанов - очень распространённая на Урале фамилия. Черепан - горшеня, гончар.

Ческидов - в селе Ново-Троицкое, под гор. Шадринском. Коми-пермяцкое слово - ческыт - сладкий, приятный, вкусный.

Чупин - очень распространённая фамилия на Урале, особенно в Свердловской области. Носителем этой фамилии был знаменитый уральский краевед Н. К. Чупин. а) В архангельском говоре чупа- нижняя часть небольшой верши, называемой рюшка; б) татарское чуп - сор, отсюда и наше уральское прилагательное - зачупленный, то есть загрязнённый, замызганный.

Шадских - казачья фамилия в посёлке Катенинском, Варненского района, Челябинской области. Происхождение её или от гор. Шадов вблизи гор. Шауляй (Литва), откуда предки могли переселиться или выселены насильно, или от гор. Шацк, Тамбовской области.

Шарнин - в Каменском районе и в гор. Свердловске. Марийское слово шарне - ива, отсюда шарник - ивняк.

Юрганов - в гг. Чердынь и Сатка. Хантейское еранку - ненец, отсюда Ерганеган-название правого притока Оби, то есть ненецкая река; но также юрган - жеребец (по-казахски).

Ярушников - в селе Першинском, Далматовского района. Ярушник - хлеб из ячменной муки.

I. Материалы переписей
яицких/уральских казаков:

Ревизская сказка 1817 года:

II. Мои публикации:
Часть 4 «О словаре фамилий уральских (яицких) казаков» из этой книги:

Словарь фамилий уральских казаков:
Буква В (вы сейчас на этой странице)

© А. И. Назаров, перепечатка запрещена

Cобор Александра Невского – главный войсковой собор. Открыт в 1850 г.
В 1929 г. закрыт. В 1933 г. здесь разместили театр сатиры и комедии. В
1938 г. здание сгорело. После пожара восстановлению не подлежало и его
стены взорвали. На месте собора установили бюст В.И. Чапаева
На этой странице представлены фамилии уральских казаков на букву В, сопровождаемые историко-этимологическими сведениями. По замыслу, всё это войдет в готовящийся мной «Словарь фамилий уральских (яицких) казаков». Орфография фамилий приближена к написанию в источниках. Опущены или изменены только буквы, исключенные из русской графики по реформе 1918 г.
Вавилин. Из отчества от мужск. крестильного имени Вавила – возм., от названия города Вавилон. Имя отразилось в отчестве одного из яицких казаков, переписанных в 1632 г.: Офонасий Вавилов Нижегородец. Локализация: Илецкий городок (1833, 1876 гг.), Мустаевский хутор (1876 г.), Мухрановский хутор/форпост (1832, 1876 гг.), Уральск (1833 г.), Чаганский форпост (1833, 1834., 1877 гг.). В телефонном справочнике Уральска за 2003 г. встретилась у 11 абонентов.

Вавилов. Из отчества от разговорной формы Вавил мужск. крестильного имени Вавила (см. статью Вавилин ). В документе за 1717 г. упоминается яицкий есаул Иван Вавилов [Карпов 1911, 502]. В телефонном справочнике Уральска за 2003 г. встретилась у 4 абонентов.

Ваевоткин. Вариант фамилии Воеводкин (см.).

Валадин. Вариант фамилии Валодин (см.).

Валогин. Вариант фамилии Вологин (см.). Локализация: Абинский форпост (1833, 1834 гг.), Коловертной хутор (1834 г.)

Валодин. 1. Возм., из отчества от уменьш.-ласк. формы Валодя мужск. крестильного имени Владимир (см. статью Владимиров ). 2. Возм., фонетический вариант фамилии Валогин (см.). Согласно Н. М. Малече, в речи уральцев г спорадически переходит в д [Малеча 1954, 10]. 2. Не исключена связь с диалектными словами володать, володовать ‘быть здоровым, действовать, функционировать’ (ивановские, ярославские, владимирские, воронежские, архангельские, костромские говоры), володный ‘жирный’ (олонецкие, архангельские говоры) [СРНГ, V, 47].

Валушев. 1. Возм., основа связана со словом вал, которое в диалекте уральских казаков имеет значения ‘длинная кучка сена, образованная из нескольких рядов скошенной и высушенной травы’, ‘насыпь на бахчах, по которой пускают воду для полива’, ‘название валового (гуртового, общего) покоса’, ‘длинная возвышенность, высокая гряда’ [Малеча, I, 191]. В пензенских и вологодских говорах – ‘желвак от ушиба или толстый рубец на теле от раны’. 2. Возм., основа связана с диалектным глаголом валушить ‘холостить, кастрировать’ (владимирские, курские, воронежские, казанские, терские, тамбовские говоры), ‘бить, колотить’ (смоленские говоры). [СРНГ IV, 31]. В самом диалекте уральских казаков отмечены однокоренные с этим глаголом слова валух ‘кастрированный баран’ и валушок ‘уменьшительное к валух (еще не кастрированный баран)’ [Малеча, I, 192]. 3. Возм. основа связана с диалектным прилагательным валовый ‘толстый, неповоротливый’ [СРНГ IV]. 4. Возм., основа связана с личным именем Володимир – старинная форма имени Владимир (см. Владимиров ). От него при помощи уменьшительного суффикса -ш- , расширенного гласным -у- , могла образоваться форма *Валуш . Аналогично: Антон > Антуш, Клим > Климуш, Марк > Маркуш [Унбегаун 1989, 67]. Фамилия Валушев , очевидно, связана вариантными отношениями с фамилией Валышев (см.). Локализация: Абинский форпост (1833 г.), Ранних хутор (1833 г.), Уральск (1833 г.), Коловертных хутор (1834 г.), Гурьев (1876 г.), Кирсановская станица (1876 г.), Ранневский п. (1877 г.). Ср.: Григорий Валушев, новокрещенный московский толмач, ок. 1650; Иван Любанов сын Валушин, 1613 г. [Тупиков 2004, 499].

Валущиков. Как и другие русские фамилии на -щиков , образована от названия профессии. Валущик – это может быть и ‘работник, нанятый для валового, общего покоса (разновидность общественного сенокошения у уральских казаков)’, и ‘тот, кто кастрирует баранов’ (от уральско-казачьего диалектного валух ‘кастрированный баран’, см.: [Малеча, I, 192]). Локализация: Уральск (1876 г.).

Валышев. Очевидно, вариант фамилии Валушев (см.). Однако могла развиться и независимо от ней от слова вал или личного имени Володимир при помощи суффикса -ш- , расширенного гласным -ы- . Ср.: Валыш, крестьянин Пажеревитцкого погоста, 1539 г. [Тупиков 2004, 80].

Варабьев. Вариант фамилии Воробьев (см.).

Варажейкин. Вариант фамилии Ворожейкин (см.). Локализация: Уральск (1832 г.), Кожехаровский форпост (1834 г.).

Варганов. 1. Возможно, основа связана со словом варган в значении ‘древний самозвучащий язычковый инструмент’ [МЭС 1991, 95]. То же, что и зубанка [Даль, I, 165]. Слово в этом значении отражено в фольклоре уральских казаков [Малеча, I, 194]. 2. Возможно, основа связана с глаголом варганить ‘шуметь, стучать’ (костромские говоры), ‘делать кое-как’ (рязанские, курские, воронежские говоры), ‘кипеть, закипать’ (вологодские говоры) [Даль, I, 165]. Локализация: Илецкий городок (1833, 1862 гг.). Ср.: Варган Григорьев, дьяк московский (1537 г.), Иван Варганов, дьяк московский (1620 г.) [Тупиков 2004, 80, 499], фамилия Варганов у уроженца Азербайджана [Книга памяти Алматы, II, 546].

Варнаков. 1. Из отчества от производного Варнак мужского крестильного имени Варнава – из арамейск. bar ‘сын’ + lahama ‘дородность, тучность’ или laham ‘хлеб’. Производные на -ак от крестильных имен в русском языке не редкость: Максим > Максак, Петр > Петрак, Симон > Симак и др. [Унбегаун 1989, 61]. 2. Основа может быть связана также со словом варнак ‘каторжник, арестант’ [Фасмер, I, 275], ‘каторжный’ (сибирские говоры) [Даль, I, 166]. 3. Не исключена связь с диалектным глаголом варнакать ‘врать, болтать пустое, молоть, пустобаить’ (рязанские, курские говоры) [Даль, I, 166]. Ср.: фамилия Варнаков у уроженцев Нижнего Новгорода и Нижегородской губернии [Книга памяти нижегородцев, I, 574; II, 241], у жителей Тамбовской области [ФТО].

Варобьев. Вариант фамилии Воробьев (см.).

Варожейкин. Вариант фамилии Ворожейкин (см.).

Варонжев. Вариант фамилии Воронжев (см.). Локализация: Сакмарский городок (1832 г.), Уральск (1833 г.), Кирсанов форпост (1833 г.).

Вароньжев. Вариант фамилии Воронжев (см.).

Варочкин. 1. Из отчества от личного имени Варочка , которое является уменьшительно-ласкательной формой целого ряда мужских крестильных имен – Варадат, Варак, Варвар, Варнава, Варсава, Варул, Варфоломей, Уар (разговорные формы – Увар, Вар ), а также женского крестильного имени Варвара [Петровский 1966, 257]. Из перечисленных только имя Варфоломей (из арамейского Bar-Tolmay ‘сын Толмая, Птолемея’) отразилось в отчестве одного из яицких казаков в материалах переписи 1632 г.: Мартынко Ворфемеев. 2. Может быть образовано от диалектного слова варочка – уменьшительное к варка . Последнее отмечено в говорах уральских языков в значениях ‘название головы некоторых животных (всякой рыбы, коровы, быка, сайгака, барана, гусей, кур)’ и ‘насмешливое название головы человека’ [Малеча, I, 195–196].

Варычкин. Вариант фамилии Варочкин (см.). Локализация: Гурьев (1834 г.).

Васильев. Из отчества от мужского крестильного имени Василий – из греч. basileios ‘царский, царственный’. В среде предков уральских казаков это имя было очень распространенным: в материалах переписи 1632 г. имя Василий и его варианты Васка, Васко, Васька носит 51 казак – 5,4 % от объема выборки (2-е место в частотном списке личных имен). Локализация: Сакмарский городок (1833 г.), Бородинский форпост (1876 г.), Илекская станица (1832, 1833 гг.), Стюденский/Студенский форпост (1832, 1833 гг.), Каменный умет (1834 г.), Красный умет (1876 г.). Васильев – одна из наиболее распространенных русских фамилий. В т. н. «Списке 250 типичных русских фамилий» она занимает 13-е место.

Ватяков. Фонетический вариант фамилии Вотяков (см.). Локализация: Уральск (1776 г.), Щаповых хутор (1832 г.).

Вахмин. Возможно, вариант фамилии Вахнин (см.). Переход н > м мог произойти в результате уподобления фамилиям Кузьмин, Салмин . Впрочем, буква после х в источнике неразборчива. Это может быть и н . И все же, фамилия Вахмин на обследуемой территории обнаружена – представлена в телефонном справочнике Уральска за 2003 г. у одного абонента. Ср.: фамилия Вахмин у уроженцев Нижнего Новгорода и Нижегородской губернии [Книга памяти нижегорордцев, II, 322].

Вахнин. Из отчества от мужского крестильного имени Василий (см. Васильев ) или любого другого имени, начинающегося на Ва- (например, Варфоломей ). Указание на связь с диалектным вахня ‘треска’ в данном случае было бы не корректно, т. к. этот вид рыбы водится только в северной части Тихого океана. Локализация: Красный умет (1877 г.), Уральск (1876 г.). Ср.: Ивашко Вахна, северо-восточная Русь (1684 г.) [Тупиков 2004, 81]. В телефонном справочнике Уральска за 2003 г. встретилась у 5 абонентов.

Вашурин. Вслед за авторами словаря «Фамилии Тамбовской области» [ФТО, III, 28] примем, что фамилия образована из отчества от уменьшительной формы Вашура мужских крестильных имен Василий (этимологию см. в статье Васильев ) или Иван (этимологию см. в статье Иванов ). Локализация: Гурьев (1828, 1876, 1877 гг.), Уральск (1877 г.). Ср. фамилия Вашурин в Тамбовской области [ФТО, III, 28], у уроженцев Нижнего Новгорода [Книга памяти нижегородцев, I, 248]. В телефонном справочнике Уральска за 2003 г. встретилась у 3 абонентов.

Ведениктов. Вариант фамилии Венидиктов (см.). Локализация: Баксайская кр. (1833 г.).

Веденихтов. Вариант фамилии Венидиктов (см.). Локализация: Тополинская кр. (1834 г.).

Ведерникав. Вариант фамилии Ведерников (см.).

Ведерников. Образована от названия профессии ведёрник – в диалекте уральских казаков ‘ведёрный мастер’ [Малеча, I, 200]. Яицкий казак Иван Ведерников упоминается в документе 1718 г. в списке пленных в Хиве [Карпов 1911, 547]. Локализация: Гурьев (1832, 1877 гг.), Таловский хутор (1877 г.), Уральск (1876 г.), Царево-Никольский форпост (1876 г.). Ср.: Созонко Ведерник, крестьянин (1495 г.), Семейка Калинин сын Ведерник, пермский посадский (1606 г.), Фома Иванов сын Ведерников, могилевский мещанин (1654 г.) [Тупиков 2004, 81, 500], крестьянин Трофим Ведерников, Нижний Новгород (1600 г.) [Веселовский 1974, 64], крестьянин деревни Заболотье Осиновая на р. Малой Усолке Ивашко Семенов сын Ведерников (1623 г.) [Полякова 1997, 46], фамилия Ведерников у уроженцев Нижнего Новгорода, Саратовской, Ульяновской областей [Книга памяти нижегородцев, I, 51–52], Курской и Свердловской областей [Книга памяти Алматы, II, 525; III, 548], у донских казаков [Щетинин 1978, 105], у жителей Тамбовской области [ФТО].

Великанов. Из отчества от прозвища Великан , которое мог получить человек большого роста. Яицкий казак Кондратий Великанов упоминается в документе 1718 г. [Карпов 1911, 547]. Локализация: Уральск (1776, 1828, 1833, 1876 гг.), Сакмарская станица (1832 г.), Озерный умет (1833, 1876 гг.), Чюваский форпост (1833 г.). Ср.: Великан Якимов сын, крестьянин, северо-восток Руси (1621 г.) [Тупиков 2004, 82], фамилия Великанов у уроженцев Нижнего Новгорода [Книга памяти нижегородцев, I, 52], Алматы [Книга памяти Алматы, II, 526], у донских казаков [Щетинин 1978, 126], у жителей Тамбовской области [ФТО]. В телефонном справочнике Уральска за 2003 г. встретилась у 14 абонентов.

Венедиктов. Вариант фамилии Венидиктов (см.). В телефонном справочнике Уральска за 2003 г. встретилась у 2 абонентов.

Венидиктов. Из отчества от мужского крестильного имени Венидикт (из лат. benedictus ‘благословенный’).

Веревкин*. Носитель этой фамилии – генерал-майор (впоследствии генерал-лейтенант) Николай Александрович Веревкин, бывший наказным атаманом Уральского казачьего войска с 9 июня 1865 г. по 1876 г. У природных уральских казаков эта фамилия не отмечена. В основе фамилии лежит слово веревка . Помимо основного значения ‘изделие из крученых или витых в несколько рядов длинных прядей пеньки или другого свивающегося матерала’ у него в диалектах отмечены и другие значения, например ‘шалопай, хулиган’ (северо-двинские говоры), ‘копна хлеба’ (тульские, орловские говоры). Ср.: Веревка Мокеев, помещик Тигодского погоста (ок. 1500 г.), каневский мещанин Веревка (1552 г.), воевода в Перми Гаврило Михайлович Веревкин (1622 г.), стародубец Яким Веревкин (1660 г.) [Тупиков 2004, 82, 501].

Верин. Скорее всего из отчества от уменьшительной формы Вера мужского крестильного имени Аверкий (его толкование см. в статье Верушкин ). Против связи основы фамилии с женским крестильным именем Вера свидетельствует бытование личного имени Вера у лиц мужского пола, например: крестьянин Бельского погоста Вера Иванов (1539 г.) [Тупиков 2004, 100]. Локализация: Гурьев (1876 г., 1877 г.). Ср. фамилию Верин в Тамбовской области [ФТО, III, 28], у уроженцев Нижнего Новгорода [Книга памяти нижегородцев, II, 41]. В телефонном справочнике Уральска за 2003 г. встретилась у 3 абонентов.

Вертячкин. Из отчества от прозвища Вертячка , образованного от прилагательного вертлявый ‘суетливый, юловатый, непоседа, неспокойный’ или от существительного вертячка ‘головокружение’, ‘вертлявая женщина’ [Даль, I, 182, 183]. Локализация: Калмыковская станица (1876 г.), Красноярский форпост (1876 г.). Ср.: Данило Вертячий, землевладелец в Ситенском погосте (1495 г.), Иван Вертячий, волуйченин (ум. около 1689 г.), Тимошка Вертякин, стародубский мещанин (1656 г.) [Тупиков 2004, 84, 502], фамилия Вертихин в Тамбовской области [ФТО]. В телефонном справочнике Уральска за 2003 г. этой фамилии нет, однако встретились однокоренные фамилии Вертунов, Вертушенков, Вертянкин .

Верушкин. Скорее всего, из отчества от уменьшительной формы Верушка мужского крестильного имени Аверкий [Петровский 1966, 261]. В переводе с лат. означает либо ‘удерживать, привлекать; удерживающий’ [ЦПК 1994, 61; Суперанская 1998, 103], либо ‘удаляющий; обращать в бегство’ [Петровский 1966, 36; ЦПК 1994, 61]. Имя Аверкий бытовало в среде яицких казаков еще в первой трети XVII в., например: казаки Оверка Семенов, Оверка Спиридонов Белявин (оба записаны в 1632 г.). Связь с женскими крестильными именами Вера, Вероника менее вероятна. Локализация: Илецкий городок (1833 г.). Известный носитель фамилии – казак Макар Егорович Верушкин (1860 –1923), учитель Илецкой станицы. Он был одним из спутников писателя В. Г. Короленко во время поездки по Уралу до Илека. С 1900 по 1913 г. продолжалась переписка В. Г. Короленко с М. Е. Верушкиным [Короленко 1983; Неизвестные письма 1963]. В телефонном справочнике Уральска за 2003 г. встретилась у одного абонента.

Вершинин. Из отчества от прозвища Вершина , образованного от слова вершина . В диалекте уральских казаков оно означает ‘верховье’, ‘возвышенность’, ‘верхняя часть стога, омёта с особой плотной укладкой сена’ [Малеча, I, 211]. Как и вологодских говорах, прозвище Вершина мог получить человек высокого роста [СРНГ, IV, 173]. В списке яицких казаков за 1632 г. значится Ивашка Остафьев Вершина Нижегородец. Локализация: Илецкий городок (1833, 1876 гг.), Мухрановский форпост (1832, 1834 гг.), Затонный форпост (1876 г.), Студеновский форпост (1869, 1877 гг.). Ср.: Ивашко Вершина, повар Симонова монастыря, северо-восточная Русь (1-я половина XVI в.), Оброска Вершинин, балахонский подьячий (1663 г.) [Тупиков 2004, 84, 502], крестьянин д. Усольцева Данилко Васильев сын Вершинин (1547 г.) [Полякова 1997, 49], фамилия Вершинин у уроженцев Владимирской, Волгоградской, Кировской, Нижегородской областей, Нижнего Новгорода [Книга памяти нижегородцев, I, 52], Семипалатинской области [Книга памяти Алматы, I, 343], у жителей Тамбовской области [ФТО]. В телефонном справочнике Уральска за 2003 г. встретилась у 5 абонентов.

Веселов. Из отчества от прозвища Веселый , образованного от существительного веселый ‘скоморох, певец, музыкант, плясун’ [СлРЯ, II, 112] или прилагательного веселый . Помимо основного значения ‘проникнутый весельем’, в диалектах отмечены и другие его значения, в частности, ‘приветливый, ласковый’ (смоленские говоры), ‘быстрый, скорый’ [СРНГ, IV, 181]. Локализация: Уральск (1781 г.), Каршевский форпост (1828 г.), Кожехаровский форпост (1828 г.), Каленовский форпост (1833 г.), Сахарная крепость/станица (1833, 1876, 1877 гг.), Чаганский форпост (1876 г.), Горячинская станица (1877 г.). Ср.: Веселой Иванов сын, слуга, северо-восточная Русь (1525 г.), Василий Лучанинов сын Веселово, боярский сын в Новгороде (1567 г.) [Тупиков 2004, 84, 502], Алексей Степанович Веселый-Собакин (1613 г.) [Веселовский 1974, 66], житель Вологды Петрушка Веселый (1629 г.) [Чайкина 1995, 21], фамилия Веселов у уроженцев Нижегородской [Книга памяти нижегородцев, I, 52], Калининской областей, Алтайского края [Книга памяти Алматы, I, 343; II, 373], у жителей Тамбовской области [ФТО], у крестьян-переселенцев из Самарской губ. в Уральскую обл. В телефонном справочнике Уральска за 2003 г. встретилась у 13 абонентов.

Видерников. Вариант фамилии Ведерников (см.). Локализация: Теплый Умет (1832, 1833, 1834 гг.), Уральск (1876 г.).

Визгалин. Из отчества от прозвища Визгала , образованного от глагола визжать ‘издавать визг’. В диалекте уральских казаков отмечено также существительное визгалка ‘крикун, крикунья (о человеке)’ [Малеча, I, 230]. Локализация: предположительно Горячинский форпост (1876 г.), Иртецкий форпост (1832 г.), Уральск (1876 г.). Ср.: Михалко Визгунов, пелымский стрелец (1610 г.) [Тупиков 2004, 503], фамилия Визгалов у уроженцев Пензенской области [Книга памяти Алматы, III, 551], Нижнего Новгорода [Книга памяти нижегородцев, I, 575]. В телефонном справочнике Уральска за 2003 г. встретилась у 4 абонентов. Еще у 2 – фамилия Визгалов.

Викулин. Из отчества от разговорной формы Викула мужского крестильного имени Викул : из греч. boukolos ‘пастух’. По данным Б. А. Успенского, в дониконовских месяцесловах XVI–XVII вв. писалось только Викулл , в юго-западных месяцесловах – обычно Вукол (Вукул ). В результате реформ XVII в. канонической формой стала юго-западная форма Вукол , тогда как у старообрядцев в качестве канонической осталась форма Викул [Успенский 1969, 152–153]. Правда, в современных календарях старообрядцев наряду с формой Викул (под 6 февраля) стоит и форма Вукол (под 3 февраля). Бóльшая часть уральских казаков была старообрядцами, поэтому у них употреблялась форма Викул (например, у двух новорожденных, отмеченных в метрической книге Уральской старообрядческой часовни за 1833 г.). Соответственно не отмечены у уральских казаков фамилии Вуколов или Вуколин . Имя Викула бытовало в среде яицких казаков еще в первой трети XVII в.: казак Викула Иванов (1632 г.). Локализация: Кругловский форпост (1876 г.). Ср.: фамилия Викулов у жителей Тамбовской области [ФТО], у уроженцев и жителей Алматы [Книга памяти Алматы, I, 344; ТС 1991, I, 65], фамилии Викулин, Викуловский у жителей Алматы [ТС 1991, I, 65]. В телефонном справочнике Уральска за 2003 г. встретилась у одного абонента.

Виликанов. Вариант фамилии Великанов (см.).

Виников. Вариант фамилии Винников (см.).

Винникав. Вариант фамилии Винников (см.).

Винников. I. Из прозвища Винник , источником которого могли быть разные слова: 1. Прилагательное винный – в диалекте уральских казаков ‘провинившийся, виноватый’ [Малеча, I, 232]. 2. Существительное винник , означающее ‘винопромышленник’ (донские говоры) или ‘извозчик, подрядившийся возить вино’ [СРНГ, IV, 286]. II. Возможно, развилась в результате усечения фамилии Подавинников . Локализация: Гниловский форпост (1832 г.), Сакмарская станица (1832 г.), Уральск (1833, 1876, 1877 гг.). Ср.: Винниковы, помещики, вторая половина XVI в. и позже, Коломна [Веселовский 1974, 68], фамилии Винников в Смоленском крае [Королева 2003, 83], в Тамбовской области [ФТО], у уроженцев Крымской области, Алматинской области, Алматы [Книга памяти Алматы, I, 344; II, 527; III, 552]. В телефонном справочнике Уральска за 2003 г. встретилась у 3 абонентов.

Винтовкин. Из отчества от прозвища Винтовка . Его источниками могли быть: 1. Существительное винтовка ‘военное ручное огнестрельное оружие’. В русском языке это слово появилось в XVII в. Как официальное название для этого вида оружия было принято в 1856 г. До XIX в. в армиях мира не имело массового применения, сначала винтовки использовали только на крепостных валах. Поэтому назначение в то время человека стрелком из винтовки могло быть резким отличительным признаком и стать мотивом присвоения ему прозвища Винтовка . 2. Глагол из диалекта уральских казаков винтиться ‘вертеться’ [Малеча, I, 232]. Возможно, на Яик он принесен с русского Севера, где отмечено существительное винтовка в значении ‘Вертушка’ (олонецкие говоры) [СРНГ, IV, 290]. 3. Глагол из диалекта уральских казаков финтить ‘гнуть, ломать (голенища)’ [Малеча, IV, 360]. Переход ф > в в данном случае вполне возможен и он отмечен в диалекте уральских казаков в паре винтиклюшка/финтиклюшка [Малеча, I, 232]. 4. В. И. Даль приводит глагол винтовать , некоторые из значений которых, снабженные пометой рязанское , он сопровождает знаками вопроса – ‘джигитовать, наездничать’, ‘вилять, юлить, егозить’. Он полагал, что правильнее финтовать и финтить [Даль, I, 206]. Возможно, что в основе рассматриваемой фамилии отразились как раз эти глаголы, которые в прошлом в этих значениях могли быть известны и в среде уральских казаков. 4. Диалектное существительное винтовка ‘род баркаса’ (волжские говоры) [СРНГ, IV, 290]. Локализация: Уральск (1833, 1876 гг.).

Винтофкин. Вариант фамилии Винтовкин (см.). Локализация: Уральск (1832 г.).

Виньников. Вариант фамилии Винников (см.).

Виршенин. Вариант фамилии Вершинин (см.).

Висков. 1. Из отчества от прозвища Висок , источник которого существительное висок : в диалекте уральских казаков ‘волосы вообще (на голове)’, ‘волосы за ушами, чуб’ [Малеча, I, 233]. 2. Из отчества от уменьшительной формы *Виско мужского крестильного имени Виссариан – из греч. bēssariōn ‘лесной’. Н. А. Петровский привел параллельный ей вариант Виска [Петровский 1966, 264]. Локализация: Уральск (1828 г.), Илецкий городок (1833, 1876 гг.), Студенский форпост (1876 г.). Ср.: фамилия Висков у жителей Тамбовской области [ФТО], у уроженца Верного [Книга памяти Алматы, II, 528].

Висялов. Вариант фамилии Веселов (см.). Это написание более точно передает произношение фамилии уральскими казаками: в их речи слово веселый произносится как вис’’алóй [Малеча, I, 213]. Локализация: Сахарновская крепость (1833, 1876 гг.), Чаганский форпост (1876 г.), Владимирский хутор (1876 г.), Каршинский форпост (1876 г.).

Виташнав. Вариант фамилии Витошнов (см.). Локализация: Кашевский форпост (1834 г.).

Витиков. Скорее всего, фонетический вариант фамилии Вотяков (см.).

Витошнов. 1. Основа может восходить к прилагательному ветошный , относящемуся к существительному ветошь ‘тряпье, обноски’ [Даль I, 188]. 2. Может восходить также к прилагательным витошный, витушечный , которые указывают на предметы, сделанные витением. Это, например, витушок ‘плетенье, жгутик, свитая из каких-либо прядей или волокон вещица’. В то же время витушок – это и синоним слова ветошь (см. предыдущее толкование) [Даль I, 208]. 3. В говорах уральских казаков также есть слова, к которым может восходить основа рассматриваемой фамилии: ветошка ‘вата и редкая ткань, прошитые вместе’, ветошь ‘перестоявшаяся, прошлогодняя нескошенная трава’, витушка ‘хлебное изделие из пшеничной муки наподобие девичьей косы’ или ‘полоски сушеной дыни, сплетенные в виде косы’, витушечный ‘предназначенный для изготовления витушек’, витушный – из витушный, витушечный [Малеча, I, 217, 218, 234]. 4. Нельзя исключать и возможность связи основы фамилии с мужским крестильным именем Виктор (из лат. victor ‘победитель’), от которого образуются уменьшительно-ласкательные формы Витоша, Витошенька, Витошечка, Витошка [Петровский 1966, 264]. Имя Виктор бытовало в среде уральских казаков уже в первой трети XIX в., как у единоверцев, так и у староверов. Локализация: Студенских хутор (1832 г.), Уральск (1833 г.), Прорвинских хутор (1833 г.), Красноярский форпост (1834, 1870, 1872 гг.), Лбищенский форпост (1834, 1876 гг.), Чаганский форпост (1876, 1877 гг.). Ср.: крестьянин Ониско Ветошка (1653 г.), драгун Борис Ветошкин (1682 г.), чердынский посадский Григорий Ветошев (1683 г.) [Тупиков 2004, 84, 502]. В телефонном справочнике Уральска за 2003 г. встретилась у 5 абонентов. Там же встречаются варианты Ветошнов (1 абонент), Виташнав (2 абонента), Витошнев (1 абонент).

Витяков. Скорее всего, фонетический вариант фамилии Вотяков (см.). Локализация: Щаповых хутор (1832 г.).

Владимиров. Из отчества от крестильного имени Владимир (традиционно толкуется как слав., состоящее из основ владеть и мир ; А. В. Суперанская считает его переделкой др.-герм. имени Вальдемар ; согласно А. В. Суперанской компонент māri был переосмыслен как мир . В памятниках русской письменности имя Владимир впервые зафиксировано в 970 г. Лаврентьевской летописью: Володимер сын Святослава [Тупиков 2004, 87]. Имя Владимир бытовало в среде яицких казаков еще в первой трети XVII в. В материалах переписи 1632 г. отмечен Володко Онтипин Дмитровец. Кроме того, в отчествах: Сава Володимиров Луговской, Фома Володимиров. Локализация: Уральск (1828 г.). В телефонном справочнике Уральска за 2003 г. встретилась у 13 абонентов. Владимиров – одна из наиболее распространенных русских фамилий. В т. н. «Списке 250 типичных русских фамилий» фамилия она занимает 186-е место.

Власов. Из отчества от мужского имени Влас Власий (из греч. blasios ‘простой, грубый’). Имя Влас бытовало в среде яицких казаков еще в первой трети XVII в. В материалах переписи 1632 г. отмечено: Влас Иванов (дважды). Кроме того, в отчествах: Дмитрий Власов Алаторец, Сенко Власов Нижегородец. Локализация: Бородинский форпост (1876 г.), Горячинский форпост (1834, 1876 гг.), Илецкий городок (1833, 1876 гг.), Киндилинский форпост (1832, 1833, 1834 гг.), Коловертных хутор (1833 г.), Мергеневский хутор (1833, 1834, 1876 гг.), Скворкиных хутор (1833 г.), Уральск (1776, 1781, 1828, 1876 гг.). В телефонном справочнике Уральска за 2003 г. встретилась у 43 абонентов. Власов – одна из наиболее распространенных русских фамилий. В т. н. «Списке 250 типичных русских фамилий» она занимает 103-е место.

Водениктов. Из отчества от мужского имени Воденикт – народная форма крестильного имени Венидикт (этимологию см. в статье о фамилии Венидиктов ). В речи уральских казаков имя Венидикт обычно бытовало как Воденикт/Водиникт . Локализация: Круглоозерный форпост (1833 г.). В телефонном справочнике Уральска за 2003 г. встретилась у 3 абонентов.

Воденихтов. Вариант фамилии Водениктов (см.). Переход к > х перед т отмечен и в некоторых других фамилиях: Лохтев (из Локтев ), Дехтерев (из Дегтярев ), Ахтушин (из Актушин ).

Водиниктов. Вариант фамилии Водениктов (см.). Локализация: Баксайская кр. (1876 г.), Тополинская кр. (1876 г.), Уральск (1833 г.).

Водолазов. Из отчества от прозвища Водолаз водолаз ‘человек, исправляющий какое-либо дело под водою’ [Даль I, 220]. На Урале по спаде воды (начало июня) ставилась перегородка (учуг), не позволяющая крупной рыбе проходить вверх, выше Уральска. Осенью учуг снимался. Временами напор рыбы бывал столь сильным, что она ломала учуг, который приходилось ремонтировать. Очевидно, какие-то казаки, наиболее искусные в нырянии, во время установки и ремонта учуга специализировались на подводных работах. Кроме того, ныряльщики были востребованы при производстве рыбной ловли с использованием сетей. За ныряльщиками и закреплялось прозвище Водолаз . Таковых в среде уральских казаков было, по-видимому, немало. Отсюда – довольно высокая частотность фамилии Водолазов в современном Уральске. В телефонном справочнике Уральска за 2003 г. встретилась у 19 абонентов. Локализация: Владимирский хутор (1876 г.), Скворкинский хутор (1876 г.), Уральск (1828, 1876, 1877 гг.).

Водыниктов. Вариант фамилии Водениктов (см.).

Воеводин. Из отчества от прозвища Воевода . Источник прозвища – нарицательное воевода . Основное значение этого слова – ‘предводитель войска, военачальник, старший в войске’; в прошлом также означало ‘градоначальник, губернатор’ [Даль I, 231]. По справедливому замечанию И. М. Ганжиной, прилагательное воеводин , ставшее фамилией, вероятно, указывало не на отношение к отцу (сын воеводы), а на зависимость [Ганжина 2000, 108]. У уральских казаков воевода означало ‘начальник военного отряда’ [Малеча I, 248]. Поэтому, если признать, что прозвище уральских казаков Воевода появилась на самом Урале, то вполне допустимо считать, что предки носителей фамилии Воеводин действительно были «детьми воеводы». В отдельных говорах русского языка слово воевода имеет и другие значения: ‘самое почетное лицо из свиты жениха (в свадебных обрядах)’, ‘бойкий, проворный в работе человек’ (смоленские), ‘хулиган, драчливый человек’ (Каракалпакия) [СРНГ 5, 354]. Если прозвище Воевода на Урал принесено извне, то не исключено, что оно могло образоваться от слова воевода в одном из этих значений. В самих говорах уральских казаков эти значения слова воевода не отмечены. Так, в описании свадебного обряда уральских казаков [Коротин 1981, 154–175] понятие воевода отсутствует. Другие два значения могли либо быть утраченными на ранних этапах развития Яицкого войска, либо выпасть из поля зрения диалектологов. Основание для этого вывода дает то, что уральские казаки связаны и со Смоленщиной (оттуда на Яик переселилось несколько человек), и с Каракалпакией (туда после 1874 г. выселили несколько тысяч уральских казаков; слово воевода в значении ‘хулиган, драчливый человек’ в Каракалпакию могло быть занесено как раз уральскими казаками). Локализация: Уральск (1832 г.). Ср.: помещики Алексей, Мордвин и Сыч Воеводины, 1495 г., Новгород [Веселовский 1974, 69], торговый человек Ивашко Воеводин, 1646 г., северо-восточная Русь [Тупиков 2004, 505], крестьянин д. На Селах Ивашко Афанасьев сын Воеводин, 1647 г. [Полякова 1997, 51]. В телефонном справочнике Уральска за 2003 г. встретилась у 2 абонентов.

Воеводкин. Из отчества от прозвища Воеводка , образованного при помощи суффикса -ка от нарицательного воевода (о его значениях см. в статье о фамилии Воеводин ). Локализация: Гурьев (1828 г.), Ранневских хутор (1876 г.), Уральск (1828, 1832, 1876, 1877 гг.). Ср.: Ивашко Воеводкин, 1624 г., Верхотурье [Парфенова 2001, 142], фамилия Воеводкин у крестьян-переселенцев из Самарской губ. в Уральскую обл. В телефонном справочнике Уральска за 2003 г. встретилась у 10 абонентов.

Воевоткин. Вариант фамилии Воеводкин (см.). В нем представлено ассимилятивное оглушение звонкого д под влиянием глухого к. Локализация: Грязный умет (1833 г.).

Возниковцов. Вариант фамилии Вязниковцев (см.). Локализация: Калмыковский уезд (1872 г.), Уральск (1876 г.).

Волков. Из отчества от нецерковного личного имени Волк – от общерусского названия дикого животного волк ‘хищное животное семейства псовых’. Локализация: Болдыревский хутор (1876 г.), Бударинский форпост (1834 г.), Гурьев (1828 г.), Илецкий городок (1833 г.). Ср.: Волк Ухтомский, 1483 г., Москва; крестьянин Епифаник Волкова, 1495 г. [Тупиков 2004, 90, 507]. В телефонном справочнике Уральска за 2003 г. встретилась у 46 абонентов. Волков – одна из наиболее распространенных русских фамилий. В т. н. «Списке 250 типичных русских фамилий» она занимает 11-е место.

Волнов. Вариант фамилии Вольнов (см.). Локализация: Харкинский форпост (1833, 1834 гг.).

Вологин. Из отчества от именования человека Волога . Происхождение последнего неясно. Возможно, оно образовано от слова волога . В др.-русск. так называли ‘похлебку, пищу’ [Фасмер, I, 340]. В русск. говорах означает ‘влага, вода, жидкость’ (смоленские, псковские, новгородские), ‘всякая жидкая пища’ (вологодские, олонецкие, новгородские, ярославские), ‘приправа к еде’ (архангельские, вологодские, псковские, костромские, тамбовские и др.), ‘сметана для закваски молока’ (рязанские), ‘жир, масло’ (вологодские, новгородские, смоленские, псковские), ‘всякая, пища, съестные припасы’ (архангельские, вологодские, ярославские и др.), ‘вообще все местные овощи’ (архангельские, костромские) [СРНГ, 5, 46–47]. Отмечены также значения ‘опьянение от вина’ (архангельские), ‘расположение человека, в котором он бывает особенно добр, мягкосерд’ (архангельские) [СРНГ, 5, 47]. Предки уральских казаков происходят с территории распространения всех перечисленных говоров, поэтому необходимо учитывать все указанные значения слова волога . Кроме того, исследователи тамбовских фамилий высказали предположение, что Волога – производное христианских крестильных имен Владимир (см. Владимиров ), Всеволод (ст.-русск., от весь + владеть ) или редкого имени Рогволд (раннее заимствование из сканд. яз.). И если с возведением к именам Владимир и Всеволод согласиться можно, то связь основы фамилии Вологин с именем Рогволод сомнительна, т. к. в период формирования русск. фамилий это имя русские едва ли носили. После XII в. в источниках оно не встречается [Тупиков 2004, 337]. Объяснение основы уральско-казачьей фамилии Вологин из Владимир или Всеволод тем более обоснованно, что почти во всех поселках уральских казаков диалектологи отмечали замену мягкого д на мягкий г , т. е. вполне возможен переход *Володин (Володя) в Вологин . Локализация: Колвертных хутор (1832). В телефонном справочнике Уральска за 2003 г. встретилась у 17 абонентов. Ср.: Волога (Волоча) Иван Осипов, крестьянин, 1592 (1593?), Арзамас [Веселовский 1974, 71], чердынец Тимошка Вологин, 1683 [Полякова 1997, 53], фамилия Вологин у жителей Тамбовской области [ФТО], у крестьян-переселенцев из Самарской губ. в Уральскую обл.

Володихин. Из отчества по матери Володиха – ‘жена Володки’ – от мужского крестильного имени Владимир (см. Владимиров ).

Волохов. Из отчества от имени или прозвища Волох . Источником последнего могло быть слово волох – старое название романских народов (румын, молдаван). Этому есть исторические подтверждения. Так, известно, что на Яик действительно попадали волохи. Например, как показал во время переписи 1723 г. казак Семен Челдыбаков, его отец был волох, взятый в плен ногайскими татарами и 1657 г. [УВВ, 1869, №22, с. 3]. Другим источником имени или прозвища Волох могло быть диалектное слово волох : в говорах уральских казаков ‘молодой баран’ [Малеча, I, 257], в новгородских говорах ‘крышка от горшка’ [Фасмер, I, 345]. Ср.: Волох, холоп в Озерецком погосте, 1500; Андрей Волохов, своеземец, 1495 [Тупиков 2004, 93, 507], фамилия Волохов в Смоленском крае [Королева 2006, 197], у крестьян-переселенцев из Нижегородской губ. в Уральскую обл. В телефонном справочнике Уральска за 2003 г. встретилась у 3 абонентов.

Волщиков. Это либо вариант фамилии Валущиков (см.), либо самостоятельная фамилия. Во втором случае возникла из отчества от имени или прозвища Волщик , происхождение которого неясно. Фамилии русских на -щиков образуются от названий профессий на -щик . Возможно, источником имени или прозвища было слово вальщик , которое в говорах уральских казаков означает ‘валяльщик’ [Малеча, I, 193]. В телефонном справочнике Уральска за 2003 г. встретилась у 2 абонентов.

Вольнов. Из отчества от имени или прозвища Вольной , источник которого прилагательное вольный , т. е. ‘свободный, самостоятельный, не крепостной’ или ‘добровольный, согласный с желанием’. Вольные люди – также не состоящие ни в какой общине; бобыли; ушкуйники. В говорах уральских казаков также ‘своевольный, непослушный, озорной’ [Малеча, I, 258]. Учитывая, что среди предков уральских казаков были и выходцы из Ярославской губ., следует отметить, что в ярославских говорах существительное Вольный использовалось как эвфемизм слова леший , поэтому имя Вольный иногда могли давать как оберег от злых сил. Локализация: Кожехаровский форпост (1834 г.), Красноярский форпост (1870, 1872, 1877 гг.), Кушумский хутор (1876 г.), Харкинский форпост (1833, 1834, 1872 гг.). Ср.: Федка Вольной, московский стрелец, 1605 [Тупиков 2004, 94]. В телефонном справочнике Уральска за 2003 г. встретилась у 10 абонентов.

Воражейкин. Фонетический вариант фамилии Ворожейкин (см.).

Воробьев. Из отчества от имени или прозвища Воробей воробей . По данным С. Б. Веселовского, именования Воробей, Воробьев были очень распространены в XV–XVII вв. Локализация: Пищаных хутор (1833 г.). Ср.: Ефимко Воробей, крестьянин Коломенского погоста, 1495; Юрьи Воробьев, московский писец, 1353 [Тупиков 2004, 94, 508]. В телефонном справочнике Уральска за 2003 г. встретилась у 23 абонентов. Воробьев – одна из наиболее распространенных русских фамилий. В т. н. «Списке 250 типичных русских фамилий» фамилия она занимает 20-е место.

Воровкин. Из отчества от прозвища Воровка , источником которого мог быть глагол воровать ‘мошенничать, плутовать, обманывать; красть чужое’. Словом воровка в старину называли мошенников, бездельников, обманщиков, изменников, разбойников. Однако не исключена и связь с диалектным прилагательным воровый ‘проворный, расторопный, бойкий, живой’ (архангельские, олонецкие, новгородские и др. говоры) [СРНГ, 5, 107]. В симбирских говорах в том же значении известно прилагательное воровий [СРНГ, 5, 106].

Ворожейкин. Из отчества от прозвища Ворожейка , источник которого является слово ворожейка – в говорах уральских казаков ‘ворожея, гадалка’ [Малеча, I, 261]. Ворожеи промышляли заговорами, шептами, лечением. Локализация: Уральск (1776, 1789, 1828 гг.), Кожехаровский форпост (1833), Суслиных хутор (1833 г.). Ср.: Тренка Ворожейкин, углицкий посадский, 1591 [Тупиков 2004, 508]. В телефонном справочнике Уральска за 2003 г. встретилась у 15 абонентов.

Воронжев. Вариант фамилии Вороньжев (см.). Локализация: Сакмарский городок (1832 г.), Илецкий городок (1833 г.), Тополинская крепость (1876 г.), Уральск (1828, 1876 г.).

Воронов. Из отчества от имени или прозвища Ворон , источник которого название птицы ворон . На Севере это слово могли использовать в значении ‘жадный, злой’ [СРНГ, 5, 111]. Как отмечал В. А. Никонов, в написании Воронов смешалось также отчество от нецерковного имени Вороной [Никонов 1993, 27]. По данным С. Б. Веселовского, именования Ворон, Воронов были очень распространены в XV–XVII вв. Материалами переписи яицких казаков 1632 г. отмечен казак Осипко Петров Воронов. Ср.: Васко Ворон, крестьянин Влаженского погоста, 1495; Мартюша Воронов, крестьянин, 1495 [Тупиков 2004, 96, 509]. В телефонном справочнике Уральска за 2003 г. встретилась у 6 абонентов. В т. н. «Списке 250 типичных русских фамилий» фамилия Воронов занимает 121-е место.

Вороньжев. Судя по всему, в основе данной фамилии лежит топоним Воронеж . На это указывает, во-первых, форма самой фамилии. Суффикс -ев в данном случае мог присоединиться только к основе на -ж . Во-вторых, есть исторические данные, что среди предков уральских казаков были выходцы из Воронежа: в материалах переписи яицких казаков 1632 г. отмечены Микитко Иванов Воронежец, Трешка Еремеев Воронежец, Якимко Григорьев Воронежец. Возможно, именования Воронежец и Воронеж бытовали параллельно. В основу фамилии легло последнее. С течением времени фамилия утратила гласный е основы. В телефонном справочнике Уральска за 2003 г. встретилась у 3 абонентов. Тополинская крепость (1834 г.), Сакмарский городок (1832 г.).

Втолкачев. Вариант фамилии Толкачев .

Второв. Из отчества от нецерковного личного имени Второй второй (например, Вторышка ), были очень распространены [Веселовский 1974, 74]. Встречаются они и в материалах переписи яицких казаков 1632 г.: Второйко Иванов, Вторышка Павлов Темниковец. Локализация: Илецкий городок (1833 г.), Уральск (1876 г.). Ср. московский подьячий Спиридонко Второв (1649 г.) [Тупиков 2004, 511], Иван Второв (1646 г., Верхотурье) [Парфенова 2001, 111], фамилия Второв у уроженцев Нижнего Новгорода [Книга памяти нижегородцев, I, 577; II, 46].

Второчин. Из отчества от нецерковного личного имени Второча , указывавшего на последовательность рождения детей в семье. Имена, образованные от прилагательного второй , встречаются и в материалах переписи яицких казаков 1632 г. (см. Второв ).

Выхлянцов. Из отчества от прозвища Выхлянец/Вихлянец – 1) от прилагательного вихляный ’изворотливый, вертлявый, непостоянный‘ или существительного вихляй ’вилюн, непостоянный человек, склонный менять свои решения‘, ’вид птицы дрофы‘, ’человек с неровной, шатающейся походкой, вертлявый‘ [Малеча, I, 231, 235]; 2) возможна связь с названиями рек Вихляец, Вихляйка (обе в бассейне реки Цна в Тамбовской области) [Смолицкая 1976, 250], топонимами Вихлянцево (село в Волгоградской области), Вихлянцевский (хутор в Волгоградской области), Вифлянцев (хутор в Ростовской области); в таком случае именование могло быть присвоено по названию прежнего места жительства, до переселения на Яик.

Вьюрков. Из отчества от нецерковного личного имени Вьюрок – от слова вьюрок : 1) ‘волчок’ [Малеча, I, 319]; 2) ‘палочка с двумя дырочками или трубочка’ [Малеча, I, 319]; 3) название птицы – горный воробей, кулик или любая мелкая пташка; 4) переносно ‘расторопный, бойкий человек’. Локализация: Тополинская крепость (1876 г.), Кулагинская крепость (1876 г.), Гурьев (1877 г.).

Вязниковцев. Основа восходит к катойкониму вязниковец , указывающему на прежнее место жительства. Вязники – город во Владимирской области. Из него на Яик перебрались не менее 5 человек [Малеча 1955, 284]. Локализация: г. Калмыков (1876 г.).
PS. Некоторые фамилии здесь отсутствуют, поскольку словарные статьи по ним еще не готовы. Перечислю их: Волсков (написание в источнике неясное), Воронцов, Ворочкин, Востряков, Востяков, Вотяков, Воявоткин, Выровщиков, Выстряков, Вытяков. Кроме того, не исключено, что не все фамилии на букву В отражены в обследованных мной исторических документах.

-- [ Страница 1 ] --

На правах рукописи

МОСИН Алексей Геннадьевич

ИСТОРИЧЕСКИЕ КОРНИ УРАЛЬСКИХ ФАМИЛИЙ"

ОПЫТ ИСТОРИКО-АНТРОПОНИМИЧЕСКОГО ИССЛЕДОВАНИЯ

Специальность 07.00.09 - «Историография, источниковедение

и методы исторического исследования»

Диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук

НАУЧНАЯ БИБЛИОТЕ

Уральского Госуниверси г.Екатеринбург Екатеринбург 2002

Работа выполнена на кафедре исгории России Уральского государственного университета им. А.МРорького - доктор исторических наук,

Официальные оппоненты :

профессор Шмидт С.О.

- доктор исторических наук, профессор Миненко НА.

- доктор исторических наук, доктор искусствоведения, профессор 11арфентьев Н.П.

Ведущее учреэдение: - Институт истории Сибирского отделения РАН 2002 г. на

Защита диссертации состоится заседении диссертационного совета Д 212.286.04 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора исторических наук в Уральском государственном университете им. А.М.Горького (620083, гЕкатеринбург, К-83, пр.Ленина, 51, комн.248).

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке Уральского государственного университета им. А.М.Горького.

Ученый секретарь диссертационного совета доктор исторических наук, профессор В.А.Кузьмин

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. В последние годы заметно возрос интерес людей к родовым корням, к истории своей семьи. На наших глазах набирает силу движение, известное как «народная генеалогия»: в разных регионах создаются все новые генеалогические и историко-родословные общества, выходит большое количество периодических и продолжающихся изданий, авторами которых выступают не только профессиональные генеалоги, но и многочисленные любители-родоведы, делающие первые шаги в познании родовой истории. Открывшиеся при этом возможности изучения родословия практически каждого человека, независимо оттого, к какому сословию принадлежали его предки, с одной стороны, создают в стране принципиально новую ситуацию, в которой интерес к истории у огромного количества людей может возникнуть на качественно новом уровне благодаря интересу к истории своей семьи, с другой стороны, требуют от профессиональных историков активного участия в разработке научных методов исследования и создании источниковой разысканий1.

базы для широкомасштабных родословных Исключительно важное значение приобретает выработка исторического подхода к изучению фамилий - своеобразных «меченых атомов» нашей родовой истории. Исследователями-лингвистами на сегодня уже много сделано для изучения русских имен и фамилий как явлений языка.

Всестороннее изучение феномена фамилии как исторического явления даст возможность проследить родовые корни на несколько веков вглубь истории, позволит по-новому взглянуть на многие события российской и мировой истории, ощутить свою кровную связь с историей Отечества и «малой родины» - родины предков.

Объектом изучения является фамилия как историческое явление, отражающее объективную потребность общества в установлении родовых связей между представителями разных поколений одного рода " Решению этой проблемы в генеалогическом и источниковедческом аспектах посвящены два недавно проведенных диссертационных исследования: Антонов Д,Н, Восстановление истории семей: метод, источники, анализ. Дис.... канд.

ист. наук. М, 2000; Панов Д.А. Генеалогические исследования в современной исторической науке. Дис.... канд. ист. наук. М., 2001.

и представляющее собой родовое имя, переходящее из поколения в поколение.

Предметом исследования служат процессы образования фамилий у населения Среднего Урала на протяжении конца XVI - начала XVIII вв. и специфика их протекания в различной социальной среде, под влиянием различных факторов (направленность и интенсивность миграционных процессов, условия хозяйственного и административного освоения края, языковая и этнокультурная среда и др.).

Целью исследования является реконструкция исторического ядра фонда уральских фамилий, проводимая на материалах Среднего Урала.

При этом под уральскими понимаются все фамилии, исторически укорененные в местной антропонимической традиции.

В соответствии с целью исследования предполагается решить следующие основные чадачи.

1) Установить степень изученности антропонимии в масштабах России и Уральского региона и обеспеченность регионального исследования источниками.

2) Разработать методику изучения региональной ангропонимии (на уральских материалах) и организации регионального антропонимического материала 3) На основе разработанной методики:

- определить исторические предпосылки появления фамилий у населения Среднего Урала;

- выявить историческое ядро антропонимического фонда региона;

Установить степень зависимости местной антропонимии от направленности и интенсивности миграционных процессов;

- выявить территориальную, социальную и этнокультурную антропонимического фонда;

- определить хронологические рамки образования фамилий у основных категорий населения региона;

Очертить круг фамилий, образованных от имен местного нерусского населения и иноязычных слов, выявить их этнокультурные корни.

Территориальные рамки исследования. Процессы образования и бытования уральских фамилий рассматриваются преимущественно в пределах Верхшурскою уезда, а также среднеуральских слобод и острогов Тобольского уезда, что применительно к административнотерриториальному делению конца XVTII - начата XX вв. соответствует территории Верхотурского, Екатеринбзфгского, Ирбитского и Камышловского уездов Пермской губернии.

Хронологические рамки работы охватывают период с конца XVI в., времени образования первых русских поселений на Среднем Урале, до 20-х гг. XVIII в., когда, с одной стороны, вследствие преобразований Петровской эпохи произошли существенные изменения в миграционньгх процессах, а с другой - в основном завершился процесс образования фамилий у жившего к тому времени на Среднем Урале русского населения. Привлечение материалов более позднего времени, включая исповедные росписи и метрические книги первой четверти XIX в., вызвано прежде всего необходимостью прослеживания судеб возникших в началу ХУШ в. фамилий и сложившихся тогда же тенденций в антропонимии слоев населения со сравнительно поздним появлением фамилий (горнозаводское население, духовенство).

Научная новизна и теоретическая значимость диссертации определяются прежде всего тем, что данная работа является первым комплексным междисциплинарным исследованием фамилии как исторического явления, проводимым на материалах отдельного региона и основанным на широком круге источников и литературы. В основе исследования лежит разработанная автором методика изучения региональной антропонимии. К исследованию привлечено большое количество источников, не использовавшихся ранее в работах по уральской антропонимии, при этом сама фамилия также рассматривается в качестве одного из важнейших источников. Впервые ставится и решается проблема изучения исторического ядра регионального антропонимического фонда, разрабатываем и применяется методика изучения и организации регионального антропонимического материала в форме исторических ономастиконов и словарей фамилий. Установлено влияние миграционных процессов на темпы формирования регионального фонда фамилий и его состав, выявлена специфика процесса образования фамилий в различной социальной среде и под влиянием разных факторов (хозяйственных, этнокультурных и др.). Впервые состав местного аптропопимичеекого фонда представлен как важная социокультурная характеристика региона, а сам этот фонд - как уникальное явление, закономерно сложившееся в ходе многовековою хозяйственного, социального и культурного освоения края.

Методология и методы исследования. Методологическую основу исследования составляют принципы объективности, научности и историзма. Сложный, многоплановый характер такого историкокультурного явления, как фамилия, требует применения комплексного подхода к объекту исследования, что проявилось, в частности, в многообразии используемых методов исследования. Из числа общенаучных методов в исследовании широко применялись описательный и сопоставительный методы. Применение исторического (прослеживание развития процессов образования фамилий во времени) и логического (установление связей между процессами) методов позволило рассматривать формирование исторического ядра антропонимии Среднего Урала как закономерный исторический процесс. Использование сравнительно-исторического метода дало возможность сопоставлять протекание одних и тех же процессов в различных регионах (например, на Среднем Урале и в Приуралье), выявлять общее и особенное в уральской антропонимии в сравнении с общероссийской картиной. Прослеживание судеб отдельных фамилий на протяжении длительного времени было бы невозможно без использования историко-генеалогического метода В меньшей мере в работе применялись лингвистические методы исследования структурный и этимологический.

практическим результатом работы над диссертацией явилась разработка и реализация программы «Родовая память». В рамках программы начато создание компьютерной базы данных о населении Урала конца XVI начала XX вв., издано 17 научно-популярных публикаций об истории фамилий на Урале и проблемах изучения родового прошлого уральцев.

Материалы диссертации могут быть использованы при разработке спецкурсов по истории уральской антропонимии, для подготовки методических пособий для учителей школ и учебных пособий для школьников по родоведению и исторической ономастике на уральских материачах. Все это призвано сделать родовую память частью общей кулыуры жителей Уральского региона, активно содействовать формированию исторического сознания начиная со школьного возраста, чю, в свою очередь, неизбежно вызовет рост гражданского самосознания, в обществе.

Апробация полученных результатов. Диссертация была обсуждена, одобрена и рекомендована к защите на заседании кафедры истории России исторического факультета Уральского государственного университета. По теме диссертации автором опубликовано 49 печатных работ общим объемом около 102 печ. л. Основные положения диссертации докладывались на заседаниях Ученого совета Центральной научной библиотеки УрО РАН, а также на 17 международных, всероссийских и региональных научных и научно-практических конференциях в Екатеринбурге (1995", 1997, 1998, "l999, 2000, 2001), Пензе (1995), Москве (1997, 1998), Чердыни (1999), Санкт-Петербурге (2000), Тобольске (2UOU) и 1 юмени ^2001).

Структура диссертации . Диссертация состоит из введения, пяти глав, заключения, списка источников и литературы, списка сокращений и приложения.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во введении обоснованы актуальность темы, научная значимость и новизна диссертационного исследования, сформулированы его цель и задачи , определены территориальные и хронологические рамки, охарактеризованы методологические принципы и методы исследования, а также теоретическая и практическая значимость работы.

Глава первая «Историографические, источниковедческие и методические проблемы исследования» состоит из трех параграфов.

В первом параграфе прослежена история изучения антропонимии в России и русских фамилий с XIX в. до наших дней. Уже в публикациях второй половины XIX - начала XX вв. (А.Балов, Е.П.Карнозич, Н.ПЛихачев, М.Я.Морошкин, А.И.Соболевский, А.Соколов, НИХарузин, НДЧечулин) накоплен и упорядочен значительного объема антропонимический материал, в основном связанный с историей княжеских, боярских и дворянских родов и бытованием неканонических («русских») имен, однако еще не были выработаны какие-либо критерии в использовании терминологии, не определено и само понятие «фамилия»; справедливо замечание В,Л.Никонова в адрес А.И.Соболевского, что он «напрасно признавал фамилиями родовые именования бояр с XTV в. Как и княжеские титулы (Шуйские, Курбские и др.), они еще не были фамилиями, хотя те и другие послужили моделями для последующих фамилий, а некоторые из них действительно стали фамилиями»".

Итог этого периода в изучении русской исторической антропонимии подведен фундаментальным трудом Н.М.Тупикова «Словарь древнерусских личных собственных имен». В предваряющем словарь «Историческом очерке употребления древнерусских личных собственных имен» Н.М.Тупиков, отмечая, что «истории русских имен мы, можно сказать, еще вовсе не HMeeM»J, обосновал задачу создания исторнко-антропоиимргческих словарей и подвел итоги своего исследования древнерусской антропонимии. Автором сделаны ценные наблюдения о бытовании неканонических имен, намечены пути дальнейшего изучения русской антропонимии. Большой заслугой Н.М.Тупикова является поставновка вопроса (до сих пор не получившего окончательного разрешения) о критериях отнесения тех или иных именований к неканоническим именам или прозвищам.

Первой монографией, посвященной фамилиям одного из сословий в России, стала книга В.В.Шереметевского о фамилиях духовенства, остающаяся по сей день наиболее полным сводом данных о фамилиях священно- и церковнослужителей, хотя ряд выводов автора (в частности, об абсолютном преобладании в этой среде фамилий искусственного происхождения) может быть существенно уточнен вводом в оборот региональных материалов.

Более чем тридцатилетний перерыв в изучении русской антропонимии завершился в 1948 г. выходом статьи А.М.Селищева «Происхождение русских фамилий, личных имен и прозвищ». Автор относит образование русских фамилий преимущественно к XVI-XV1I ^ Никонов В. А. География фамилий. М., 1988. С.20.

Тупиков Н.М. Словарь древнерусских личных собственных имен. СПб., 1903.

Щереметевский В.В. Фамильные прозвища великорусского духовенства в XV!!! и XIX столетиях. М., 1908.

вв., оговариваясь, что «некоторые фамилии были и более раннего происхождения, другие возникли только в XIX веке»5. Фамилии аруппированы автором по семантическому признак)" (подход, утвердившийся в антропонимике на многие десятилетия). В целом эта работа А.М.Селищева имела большое значение для всего последующего изучения русских фамилий.

Многие положения статьи А.М.Селищева получили развитие в монографии В.К.Чичаговай. Автор дает определение понятий «личное имя» и «прозвище», однако на практике это не приводит к четкому их разграничению (в частности, к последним отнесены имена Первой, Ждан и др.). Пытаясь найти выход из этого противоречия, В.К.Чичагов предлагал различать два вида имен - имена в собственном смысле (личные имена) и имена-прозвища, из чего следует вывод, что «источниками фамилий были собственно отчества и прозвжцные отчества»". Позднее более логичную схему предложила А.Н.Мирославская, четко выделившая две группы имен: первичные (дававшиеся человек}" при рождении) и вторичные (получаемые в зрелом возрасте)8. Далеко не бесспорным представляется нам и вывод В.К.Чичагова о завершении процесса образования фамилий в русском литературном языке к началу ХУШ в. «вместе с прекращением именоваться прозвищами»9.

Единственным историком первой половины XX в., всерьез обращавшим внимание на русскую антропонимию, был академик С.Б.Веселовский: изданный через 22 года после смерти автора «Ономастикой»10 оказал большое влияние на последующее развитие методики антропонимических исследований в России, Селищсв А..М. Происхождение русских фамилий, личных имен и прозвищ / Уч. зап. Москов. ун-та. Т. 128. М, 1948. С. 128.

Чичагов В.К. Из истории русских имен, отчеств и фамилий (вопросы русской исторической ономастики XV-XV1J вв.). М., 1959.

Там же. С.67.

См.: Мирославская А.Н. О древнерусских именах, прозвищах и прозваниях // Перспективы развития славянской ономастики. М., 1980. С.212.

"Чичагов В.К. Из истории русских имен... С. 124.

Веселовский С.Б. Ономастикой: Древнерусские имена, прозвища и фамилии.

Со второй половины 60-х гг. XX в. начинается новый, самый плодотворный этап теоретического и практического изучения антропонимии как на общероссийском, так и на региональном материале. В сборниках материалов Первого Всесоюзного антропо11имического совещания11, Поволжских конференций по ономастике12 и других изданиях13 опубликованы многочисленные статьи разных авторов, посвященные этимологии, семантике и историческому бытованию имен многих народов Урала и смежных регионов: башкир (Т.М.Гарипов, К.3.3акирьянов, Ф.Ф.Илимбетов, Р.Г.Кузеев, ТХ.Кусимова, ГБ.Сиразетдинова, З.Г.Ураксин, Р.Х.Халикова, ЗА.Харисова). бесермян (Т.И.Тегшяшина), булгар (А.Б.Булатов, И.Г.Добродомов, Г.Е.Корнилов, Г.В.Юсупов), калмыков (М.У.Монраев, Г.Ц.Пюрбеев), коми-пермяков (А.С.КривощековаГантман), манси и ханты (Б.М.Куанышев, ЗЛ.Соколова), марийцев Д.Т.Надышн), татар (И.В.Большаков, Г.Ф.Саттаров), удмуртов (ГААрхипов, С.К.Бушмакин, Р.ШДжарылгасинова, В.К.Кельмаков, ДЛЛукьянов, В.В.Пименов, С.В.Соколов, Т-И.Тепляшина, Г.И.Яковлева). Итогом серии статей Н.А.Баскакова о фамилиях тюркского происхождения стала монофафия14, остающаяся до сих пор, несмотря на отдельные недостатки (некритичное отношение к сведениям родословных XVII в., привлечение к исследованию фамилий.

«носители которых имеют тюркское происхождение», и др.), самым авторитетным исследованием в этой области. Указанные недостатки в рассматривающего среди фамилий булгаро-татарского происхождения " Антропонимика. М, 1970; Личные имена в прошлом, настоящем, будущем:

Проблемы антропонимики. М., 1970.

Ономастика Поволжья: Мат-лы I Поволжской конф. по ономатсике.

Ульяновск, 1969; Ономастика Поволжья: Мат-лы II Поволжской конф. по ономастике. Горький, 1971; и др.

Ономастика. М., 1969; Перспективы развития славянской ономастики. М., 1980; и др.

Баскаков Н.А. Русские фамилии тюркского происхождения. М., (переиздана в 1993 г.).

Халиков А.Х. 500 русских фамилий булгаро-татарского происхождения.

Казань. 1992.

такие фамилии, как Арсеньев, Богданов, Давыдов. Леонтьев. Павлов и ДР.

Общим проблемам становления и развития антропонимических систем посвящена статья И.В.Бестужева-Лады. Принципы подготовки этимологического словаря русских фамилий разработаны О.Н.Трубачевым.

Для становления антропонимики как научной дисциплины большое теоретическое и практическое значение имели работы ВАНиконова, в которых обоснована необходимость комплексного подхода к изучению фамилий и заложены основы будущего «Словаря русских фамилий»"8. Наиболее емким и продуктивным на сегодня представляется предложенное ВА.Никоновым определение фамилии:

«Фамилия - общее имя членов семьи, наследуемое далее двух поколений»""9. Особое значение для нашего исследования имеют работы общероссийского фонда фамилий20.

Изучению истории русских личных имен и проблемам оформления фамилий посвящены работы СИ.Зинина. Сделанные автором на материалах Европейской России выводы, что до конца XVTQ в. основная масса крестьян не имела фамилий21, имеют большое значение для Бестужев-Лада И.В. Исторические тенденции развития антропонимов // Личные имена в прошлом... С.24-33, Трубачев О.Н. Из материалов для этимологического словаря фамилий России (русские фамилии и фамилии, бытующие в России) // Этимология. 1966. М., 1968. С.3-53.

Никонов В.А. Задачи и методы антропонимики // Личные имена в прошлом...

С.47-52; Он же. Опыт словаря русских фамилий // Этимология. 1970. М., 1972.

С.116-142; Этимология. 1971. М., 1973. С.208-280; Этимология. 1973. М., 1975.

С.131-155; Этимология. 1974. М., 1976. С.129-157; Он же. Имя и общество. М., 1974; Он же. Словарь русских фамилий / Сост. Е.Л.Крушельницкий. М., 1993.

Никонов В.А. До фамилий // Антропонимика. М., 1970. С.92.

Его многочисленные публикации по этому предмету объединены в сводной монографии - первом по времени опыте сравнительного изучения антропонимии различных регионов России: Никонов В.А. География фамилий.

См.: Зинин С.И. Русская антропонимия X V I ! XV11I вв. (на материале пеоеписных книг городов России). Автореф. дис.... канд. филол. наук.

сравнительного изучения процессов образования фамилий в различных регионах. С.И.Зининым разрабатывались также принципы составления словарей русских личных имей и фамилий22.

Систематизации в целом фонда русских фамилий, изучению их морфологии и семантики посвящены капитальные труды М.Бенсона, собравшего около 23 тысяч фамилий23, и Б.-О.Унбегауна, оперировавшего примерно 10 тысячами фамилий^4. В России обобщающая работа в этой области исследований опубликована А.В.Суперанской и А.В.Сусловой25. Разным аспектам изучения имен, прозвищ и фамилий посвящены статьи и монографии В.Ф.Барашкова, Т.В.Бахваловой, Н.Н.Бражниковой, В.Т.Ванюшечкина, Л.П.Калакуцкой, В.В.Кошелева, А.Н.Мирославской, Л.И.Молодых, Е.Н.Поляковой, Ю.КРедько. АА.Реформатского, М.Э.Рут, 1.Я.Симиной, В.П.Тимофеева, АА.Угрюмова, Б.А.Успенского, ВЛЛЦрницына и других авторов. Издано несколько словарей имен"1, а также популярных словарей фамилий разных авторов, в том числе подготовленных на региональных материалах27. Различным проблемам исследования Ташкент, 1969. С.6, 15; Он же. Структура русских антропонимов XVIII века (на материалах актовых книг г.Москвы) // Ономастика. М., 1969. С.80.

Зинин С.И. Словари русских личных имен // Труды аспирантов Ташкентского гос. университета: Литература и языкознание. Ташкент, 1970. С. 158-175; Он же.

Принципы построения «Словаря русских фамильных прозваний XVII века» // Перспективы развития славянской ономастики. М., 1980. С. 188-194.

Benson M. Dictionary of Russian Personal Names, with a Guide to Stress and Morthology. Philadelphia, .

Unbegaun B.O. Russian Surnames. L., 1972. Книга дважды выходила в русском переводе, в 1989 и 1995 гг.

2: Суперанская А.В., Суслова А.В. Современные русские фамилии. М., 1981.

Справочник личных имен народов РСФСР. М, 1965; Тихонов А.Н., Бояринова Л.З., Рыжкова А.Г. Словарь русских личных имен. М., 1995;

Петровский Н.А. Словарь русских личных имен. Изд. 5-е, дополн. М., 1996;

Ведина Т.Ф. Словарь личных имен. М., 1999; Тороп Ф. Популярная энциклопедия русских православных имен. М., 1999.

Первое наследство: Русские фамилии. Календарь именин. Иваново, 1992;

Никонов В.А. Словарь русских фамилий...; Федосюк Ю.А. Русские фамилии:

Популярный этимологический словарь. Изд. 3-е, испр, и домолн. М., 1996;

Грушко Е.Л., Медведев Ю.М. Словарь фамилий. Нижний Новгород, 1997;

Фамилии Тамбовской области: Словарь-справочник / Сост. Л.И.Дмитриева и др.

русской антропонимии посвящены также диссертационные исследования М.Н.Аникиной. Т.В.Бредихиной, ТЛЗаказчиковой, М.Б Серебренниковой, ТЛ.Сидоровой; изучению оттопономичсских фамилий способствуют также исследования А.АЛбдуллаева и ЛГ-Павловой29.

Едва ли не единственной за последние десятилетия работой историка в области антропонимики, посвященной тесной связи ее с генеалогией княжеских, боярских и дворянских родов Руси XV-XVI вв., ценных наблюдений о соотношении понятий «некалендарное (неканоническое) имя» и «прозвище», способах образования и характере бытования тех и других, о механизмах образования фамилий в верхних Тамбов, 1998; Ведина Т.Ф. Словарь фамилий. М., 1999; Ганжина И.М. Словарь современных русских фамилий. М., 2001.

Аникина М.Н. Лингвострановедческий анализ русских антропонимов (личное имя, отчество, фамилия). Дис.... канд. филол. наук. М., 1988; Бредихина Т.В.

Наименования лиц в русском языке XVIII века. Дис.... канд. филол. наук.

Алма-Ата. 1990; Заказчикова Т.А. Русская антропонимия XVI-XVII вв. (на материале памятников деловой письменности). Дис.... канд. филол. наук. М., 1979; Карташева И.Ю. Прозвища как явление русского устного народного творчества. Дис.... канд. филол. наук, М., S9S5; Митрофанов В.А. Современные русские фамилии как объект лингвистики, ономастики и лексикографии. Дис....

канд. филол. наук. М., 1995; Сельвина Р.Д. Личные имена в Новгородских писцовых книгах XV-XVJ вв. Дис.... канд. филол. наук. М., 1976;

Серебренникова М.Б. Фамилии как источник изучения эволюции и бытования календарных имен в русском языке. Дис.... канд. филол. наук. Томск. 1978;

Сидорова Т.А. Словообразовательная активность русских личных имен. Дис....

канд. филол. наук. Киев, 1986.

Абдуллаев А,А, Названия лиц, образованные от географических имен и терминов, в русском языке XV-XVI1I вв. Дис.... канд. филол. наук. М., 1968;

Павлова Л.Г. Образование наименований лиц по месту жительства (на материале названий жителей Ростовской области). Дис.... канд. филол. наук.

Ростов-на-Дону, 1972.

Кобрин В.Б. Генешюгия и антропонимика (по русским материалам X V - X V вв.) // История и генеалогия: С.Б.Веселовский и проблемы историкогснсалогичсских исследований. М, 1977. С.80-115.

Большое значение для данного исследования имеет накопленный за последние десятилетия опыт изучения антропонимии отдельных регионов России, в том числе Приуралья и Зауралья. Общие закономерности локального бытования русских антропонимов рассмотрены в статье В.В.Палагиной^". Помимо упоминавшегося выше В.А.Никонова, вопросами антропонимии на материалах разных регионов занимались: Вологодского края - Е.Н.Бакланова, Т.В.Бахвалова, ПА.Колесников, И.Попова, Ю.И.Чайкина, Пинеги ГЛ.Симина, Дона - Л.М.Щетинин, Коми - И.Л. и Л.Н. Жеребцовы, других мест Европейской России - СВ.Белоусов, В.Д.Бондалетов, Н.В.Данилина, И.П.Кокарева, ИА.Королева, Г.А.Силаева и В.А.Лшатов, Т.Б.Соловьева, В.И.Тагунова, В.В.Тарсуков. Е-Ф.Теилов, Н.К.Фролов, разных районов Сибири - В.В.Папагина, О.НЖиляк, В П Клюева. Из монографических исследований необходимо выделить выходившую под разными названиями работу ЛМ.Щетинина^, интересную не только конкретным материалом, но и постановкой теоретических проблем (определение сущности подхода к изучению региональной антропонимии и круга задач, которые могут быть решены с ее помощью, введение понятий «антропонимическая панорама», «ядерная ашропонимия» и др.), а также словарь вологодских фамилий Ю.И.Чайкиной33 с изложением методики работ. Написанная на сибирских материалах книга Д.Я.Резуна34 не является собственно исследованием фамилий, это увлекательно написанные популярные очерки о носителях различных фамилий в Сибири конца XVI-XVH вв.

Антропонимия Приуралья активно исследуется Е.Н.Поляковой, посвятившей отдельные публикации фамилиям жителей Кунгурского и "" Палагина В.В. К вопросу о локальности русских антропонимов конца XVIXVII вв. // Вопросы русского языка и его говоров, Томск, ! 968. С.83-92.

Щетинин Л.М. Имена и названия. Ростов-на-Дону, 1968; Он же. Русские имена: Очерки по донской антропонимии. Изд. 3-е. испр. и доп. Ростов-на-Дону, 1978.

Чайкина Ю.И. История вологодских фамилий: Учебное пособие. Вологда, 1989; Она же. Вологодские фамилии: Словарь. Вологда, 1995.

Резун Д.Я. Родословная сибирских фамилий: История Сибири в биографиях и родословных. Новосибирск, 1993.

Чердьшского уездов и издавшей словарь пермских фамилий, а также молодыми пермскими лингвистами, подготовившим.!! на приуральских материалах ряд диссертационных работ.

В.П.Бирюкова, Н.Н.Бражниковой, Е.А.Бубновой, В.А.Никонова, Н.Н.Парфеновой, Н.Г.Рябкова38. Межрегиональные связи Зауралья с Приуральем и Русским Севером на материале прозвищных фамилий ~"5 Полякова Е.Н. Фамилии русских в Кунгурском уезде в XVII - начале X V I I I века// Язык и ономастика Прикамья. Пермь, 1973. С.87-94; Она же. Чердынские фамилии в период их становления (конец XVI-XVI1 R.) // Чер.лынь и Урал в историческом и культурном наследии России: Мат-лы науч. конф. Пермь, 1999.

" Полякова Е.Н. К истокам пермских фамилий: Словарь. Пермь, 1997.

" Медведева Н.В. Лнтроноиимия Прикамья первой половины X V и века в динамическом аспекте (на материалах переписных документов по вотчинам Строгановых). Дис.... канд. филол. наук. Пермь, 1999; Сироткина Т.А.

Антропонимы в лексической системе одного говора и их лексикография в недифференциальном диалектном словаре (на материале говора деревни Акчим Красновишерского района Пермской области). Дис.... канд. филол. наук.

Пермь, 1999; Семыкин Д.В. Антропонимия чердынской ревизской сказки 1 7 года (к проблеме становления официального русского антропонима). Дис....

канд. филол. наук. Пермь, 2000.

Урал в его живом слове: Дореволюционный фольклор / Собр. и сост.

В.П.Бирюков. Свердловск, 1953. С.199-207; Бражникова Н.Н. Русская антропонимия Зауралья на рубеже XVII-XVII1 веков Ч Ономастика. С.93-95;

Она же. Дохристианские имена в конце XVIII - начале XVIII вв. //" Ономастика Поволжья: Мат-лы I Поволжской конференции... С.38-42; Она же. Имена собственные в письменности Южного Зауралья XVII-XVIII вв. // Личные имена в прошлом... С.315-324; Она же. История говоров Южного Зауралья по данным фамилий //" Антропонимия. С.103-110; Бубнова Е.А. Фамилии жителей Белозерской волости Курганского уезда за 1796 год (по данным Курганского областного архива) // Земля Курганская: прошлое и настоящее: Краеведческий сборник. Вып.4. Курган, 1992. С. 135-143; Никонов В.А. Никонов В.А. Русское заселение Зауралья по данным ономастики // Проблемы исторической демографии СССР. Томск, 1980. С.170-175; Он же. География фамилий. С.5-6, 98-106; Парфенова Н.Н. Источниковедческий аспект исследования русских фамилий Зауралья (статья I) // Северный регион: Наука. Образование. Культура.

2000, № 2. С.13-24; Рябков Н.Г. О неофициальных (уличных) фамилиях в уральской деревне // Летопись уральских деревень: Тез. докл. регионал. науч.практич. конф. Екатеринбург. 1995. С. 189-192.

исследованы в монографии В.Ф.Житникова". Скорее к Зауралью, чем к Среднему Уралу, может быть отнесена южная часть Талицкого района Свердловской области, на материалах которой выполнено диссертационное исследование П.Т.Поротникова^0, представляющее большой интерес как опыт комплексного исследования антропонимии небольшой территории.

Для изучения происхождения уральских фамилий большое значение имеют работы уральских генеалогов, прежде всего выполненные на материалах Среднего Урала 4 ".

Таким образом, во всей обширной историографии русской антропонимии до сих пор нет исторического исследования, посвященного происхождению фамилий отдельного региона, не разработана методика подобного исследования, а сама фамилия практически не рассматривается в качестве истопичехжого источника. В пределах обширного Уральского региона наименее изученной остается аптропонимия Среднего Урала.

Во втором параграфе определена и проанализирована источниковая база исследования.

Первую групп)" использованных в работе источников составляют неопубликованные материалы гражданского и церковного учета населения Урала, выявленные автором в архивах, библиотеках и музеях Москвы, Санкт-Петербурга, Екатеринбурга и Тобольска. Прежде всего, это переписи населения (переписные, писцовые, дозорные книги) "" Житников В.Ф. Фамилии уральцев и северян: Опыт сопоставления антропонимов, образованных от прозвищ, в основе которых лежат диалектные апеллятивы. Челябинск, !997.

Поротников П.Т. Аптропонимия замкнутой территории (на материале говоров Талицкого района Свердловской области). Дис.... канд. филол. наук.

Свердловск, 1972.

См.: Панов Д.А. Опыт поколенной росписи рода Ельциных. Пермь, J992;

Уральский родовед. Вып.1-5. Екатеринбург, 1996-200S; Сплетались времена, сплетались страны... Вып. 1-7. Екатеринбург, 1997-2001; ИНФОР. № 4 («Ветер времени»: Мат-лы к поколенным росписям российских родов. Урал).

Челябинск, 1999; Зауральская генеалогия. Курган, 2000; Уральская родословная книга: Крестьянские фамилии. Екатеринбург, 2000; Человек и общество в информационном измерении: Мат-лы регионал. науч.-практич. конф.

Екатеринбург, 2001. С. 157-225.

слобод и острогов Верхотурского и Тобольского уездов 1621,1624,1666, 1680, 1695, 1710 и 1719 гг., а также именные, кресюприводные, ясачные и другие книги за разные годы ХУЛ в. из фондов Российского государственного архива древних актов (РГАДА, Сибирский приказ и Верхотурская приказная изба), Государственного архива Свердловской области (ГАСО) и Тобольского государственного историкоархитектурного музея-заповедника (ТГИАМЗ). Прослеживание исторических корней уральских фамилий потребовало использования материалов учета населения и других регионов (Приуралъя, Русского Севера) из фондов РГАДА и Российской государственной библиотеки (РГБ, Отдел рукописей). Привлечен также актовый материал (поручные записи на крестьян, челобитные и др.) из фондов Всрхотурской приказной избы РГАДА и Верхотурской воеводской избы Архива Санкт-Петербургского филиала Института российской истории РАН (СПб ФИРМ РАН). Из материалов церковного учета первой четверти ХГХ в. (фонд Екатеринбургского духовного управления ГАСО) использованы метрические книги, а также исповедные росписи, дающие уникальную информацию о распространении фамилий в разных слоях опубликованные исторические источники по теме исследования:

материалы некоторых переписей и учета отдельных категорий населения (в основном по Приуралъю и Русскому Северу), грамоты воевод, вкладные книги монастырей и др.

" Об информационных возможностях этого источника см.: Мосин А.Г.

Исповедные росписи как исторический источник /7 Летопись уральский деревень... С. 195-197.

Назовем лишь некоторые, наиболее важные публикации уральских материалов: Акты исторические. Т. 1-5. СПб., 1841-1842; Шишонко В. Пермская летопись с 1263-1881 г. Т. 1-5. Пермь. 1881-1889; Писцовая книга Кайсарова 1623/4 гг. но Великопермским вотчинам Строгановых II Дмитриев А, Пермская старина: Сборник исторических статей и материалов преимущественно о пермском крае. Вып.4, Пермь, 1992- С.110-194; Верхотурские грамоты конца XVI - начала XVII в. Вып.! / Сост.Е.Н.Ошанина. М., 1982; Вкладные книги Далматовского Успенского монастыря (последняя четверть XVII - начало XVIII в.) / Сост. И.Л.Манькова. Свердловск, 1992; Елькин М.Ю., Коновалов Ю.В.

Источник по генеалогии верхотурских посадских конца XVII века // Уральский родовед. Вып.2. Екатеринбург, 1997. С.79-86: Коновалов Ю.В. Верхотурская Вторую группу источников составляют публикации собственно антропонимического материала: словари имен, прозвищ и фамилий (в том числе упоминавшиеся в историографическом очерке словарь Н.М.Тупикова, «Ономастикой» СББеселовского, региональные словари Е.Н.Поляковой, Ю.И.Чайкиной и др.), телефонные справочники, книга «Память» и т.д. Данные этой группы источников ценны, в частности, для количественных характеристик.

К третьей группе следует отнести источники, создаваемые генеалогами, прежде всего поколенные росписи уральских родов.

Использование данных этих источников позволяет, в частности, относить конкретные уральские фамилии к числу моноцентричных (все носители которых в данной местности принадлежат к одному роду) или полицентричных (носители которых в пределах региона являются потомками нескольких родоначальников).

Чегке[.пую группу источников, уиловно определяемую как лингвистическая, составляют различные словари: русского языка толковые (В.И.Даля), исторические (языка XI-XVTI вв.), этимологические (М.Фасмера), диалектные (русских народных говоров, русских говоров Среднего Урала), топонимические (А.К.Матвеева, О.В.Смирнова) и т.д., а также иноязычные - тюркских (прежде всего В.В.Радлова), финно-угорских и других языков народов, живших как в России, так и за ее пределами.

Специфическим и очень важным источником исследования являются сами фамилии, несущие в.себе во многих случаях информацию не только о родоначальнике (его имени или прозвище, месте проживания или этнической принадлежности, роде занятий, внешности, характере и т.д.), но и об изменениях, происходивших со временем в их написании и произношении в результате бытования в той или иной среде. Источниковедческая ценность фамилий и их основ особенно высока, если есть возможность изучать их в конкретном культурно-историческом контексте (этнокультурная и социальная среда именная книга 1632 года // Уральская родословная книга... С.3i7-330; Елькин М.Ю., Трофимов С.В. Отдаточные книги 1704 года как источник крестьянских родословий // Там же. С.331-351; Трофимов С.В. Источник по генеалогии мастеровых и работных людей металлургических заводов Урала начала X V i l l в.

//Уральский родояед. Вып,5 Екатеринбург, 2001. С.93-97.

бытования, характер протекания миграционных процессов, местный бытовой уклад населения, диатсктные особенности языка и др.)44.

В плане критики источников работа с антропонимическим материалом требует учета множества факторов, прежде всего субъективного свойства: возможные ошибки писцов при записи антропонимов со слуха или переписке документов, искажение фамилий как результат переосмысления значения их основ («народная этимология»), фиксация одного человека в разных источниках под различными именованиями (что могло отражать реальную ситуацию или произойти в результате ошибки составителей переписи), «подправление» фамилии с целью придать ей большую благозвучность, «облагородить», и т.д. Имело место и сознательное сокрытие прежнего своего именования, нередкое в условиях стихийной колонизации Урата конца XVI - начала XVIII вв. Восполнить возникающие информационные лакуны и скорректировать данные источников помогают как внутренний анализ содержания конкретного документа, так и привлечение к исследованию как можно более широкого круга источников, в том числе более позднего происхождения.

В целом состояние источниковой базы позволяет провести исследование антропонимии Среднего Урала конца XVI - начала ХУШ вв. и решить поставленные задачи, а критический подход к содержащейся в них информации - сделать выводы исследования более обоснованными.

В третьем параграфе рассмотрена методика изучения антропонимии отдельного региона (на материалах Урала) и организации региональной антропонимии в формах исторического ономастикона и словаря фамилий.

Целью составления регионального ономастикона является создание максимально полного сюда древнерусских неканонических и нерусских (иноязычных) имен и прозвищ, бытовавших и фиксировавшихся в источниках в пределах данного региона и служивших основами фамилий. В ходе работы решаются следующие задачи: 1) выявление в Об источниковедческом потенциале фамилий подробнее см.: Мосин А.Г, Фамилия как исторический источник // Проблемы истории русской книжности, культуры и общественного сознания. Новосибирск, 2000. С.349-353.

неопубликованных и опубликованных источниках как можно более широкого круга личных имен (русских неканонических и нерусских) и прозвищ, бытовавших в пределах данного региона, от которых со временем могли быть образованы фамилии; 2) обработка собранного материала, составление словарных статей с приведением как можно более точных сведений о времени и месте фиксации каждого антропонима, социальной принадлежности его носителя (а также иных существенно важных биографических подробностей: место рождения, род занятий отца, смена места жительства и т.д.), а также с указанием источников информации; 3) периодическая публикация всего свода антропонимов, составляющих региональный ономастикой; при этом каждое последующее издание должно отличаться от предыдущего как в количественном отношении (появление новых статей, новой ыиЛппмяш"м р. \гже имев.тттихся ппежпе статьях), так и в качественном (уточнение информации, исправление допущенных ошибок).

При определении структуры статьи регионального осномастикона за основу был взят словарь Н.М.Тупикова, но учтен также опыт составления «Ономастикона» С.Б.Веселовского. Принципиальным отличием регионального ономастикона от обоих изданий является включение в него, наряду с русскими неканоническими именами и прозвищами, именований представителей других народов, прежде всего коренных для данного региона (татар, башкир, коми-пермяков, манси и др.).

Данные регионального ономастикона позволяют во многих случаях проследить корни местных фамилий, яснее представить, в историческом плане облик региональной антропонимии, выявить уникальные черты этой специфической сферы историко-культурного наследия данного региона. Подготовка и издание подобных ономастиконов на материалах ряда регионов России (Русский Север, Поволжье, Северо-Запад, Центр и Юг России, Урал. Сибирь) позволит со временем осуществить издание общероссийского ономастикона.

Первым шагом на этом пути стал выход реп-юнапьного исторического ономастикона на уральских материалах45, содержащего более статей.

Изданию регионального исторического словаря фамилий предшествует подготовка и издание материалов для этого словаря.

Применительно к Уралу, в рамках подготовки «Словаря уральских фамилий» намечено издание материалов по уездам Пермской губернии, словник которых составляется по данным исповедных росписей первой четверти XIX в. Помимо этих регулярных томов предусматривается издание отдельных томов по другим структурным признакам:

территориально-временному (население уральских слобод Тобольского уезда ХУЛ в.), социальному (служилые, горнозаводское население, духовенство), этнокультурному (ясачное население) и тд. Со временем предполагается охватить также отдельные уральские уезды других губерний (Вятской, Оренбургской, Тобольской, Уфимской).

Структура регулярных томов материалов для словаря и составляющих их статей может быть представлена на примере вышедшего в свет первого тома46.

В-нредисловии ко всей многотомной публикации определены цель и задачи издания, представлены структура всей серии и отдельных томов, оговорены принципы передачи имен и фамилий и т.д.; в предисловии к данному тому содержится краткий очерк истории заселения территории Камышловского уезда, отмечены закономерности внутри- и межрегиональных миграций населения, особенности местной антропонимии, обоснован выбор в качестве основного источника исповедных росписей 1822 г. и дана характеристика других источников.

Основу книги составляют статьи, посвященные отдельным фамилиям (около двух тысяч полных статей, не считая отсылочных для Мосин А.Г. Уральский исторический ономастикой. Екатеринбург, 2001. О перспективах подготовки подобного издания на сибирских материалах см.:

Мосин А.Г. Региональные исторические ономастиконы: проблемы подготовки и издания (на материалах Урала и Сибири) // Русские старожилы: Мат-лы 111-го Сибирского симпозиума «Культурное наследие народов Западной Сибири» (11декабря 2000 г., г.Тобольск). Тобольск; Омск, 2000. С.282-284.

Мосин А.Г. Уральские фамилии: Материалы для словаря. Г.1: Фамилии жителей Камышловского уезда Пермской губернии (по данным исповедных росписей 1822 года). Еатеринбург, 2000.

вариантов написания фамилий) и расположенные в алфавитном порядке.

Структурно каждая полная статья состоит из трех частей: заголовка, текста статьи и топонимического ключа. В тексте статьи можно выделить три смысловых блока, условно определяемые как лингвистический, исторический и географический: в первом определяется основа фамилии (имя каноническое/неканоническое, русское/иноязычное, в полной/производной форме или прозвище), выясняется ее семантика с максимально широким спектром возможных значений, прослеживаются традиции толкования в словарях фамилий и литературе; во втором приводятся сведения о бытовании фамилии и ее основы в целом по России («исторические примеры»), на Урале и в пределах данного уезда; в третьем выявляются возможные связи с топонимикой - местной, уральской или российской («топонимические параллели»), характеризуются отгопонимические именования.

хронологических слоях: нижнем (по материалам переписей XVII начала ХУШ вв.), среднем (по исповедным росписям 1822 г.) и верхнем (по книге «Память», в которой приводятся данные на 30-40-е гг. XX в.).

Это позволяет выявить исторические корни фамилий камышловцев, проследить судьбы фамилий на уральской почве на протяжении трехupn.irv»Y_ нртспп,пЯнятгж"Ы"тт, irausRffHHfl и их НЯГШПЯНИИ представляющему собой роспись состава приходов Камышловского уезда по состоянию на 1822 г., и одновременно связан с той частью словарной статьи, где подробно излагается, в каких приходах и населенных пунктах уезда в этом году зафиксированы носители данной фамилии и к каким категориям населения они принадлежали.

Поприходные таблицы Приложения 1 содержат сведения об изменениях названий населенных пунктов и современной их административной принадлежности.

В Приложении 2 даны частотные списки мужских и женских имен, дававшихся жителями уезда детям, родившимся в 1822 г. Для сравнения приводятся соответствующие статистические данные по Свердловску за 1966 г. и по Смоленской области за 1992 г. В других приложениях приводятся списки литературы, источников, сокращения.

Материалы приложений дают основания рассма1ривать тома материалов для регионального словаря фамилий как комплексные исследования ономастики отдельных уездов Пермской губернии, при том. что главным объектом исследования остаются все же фамилии.

Сравнение состава фондов фамилий (по состоянию на 1822 г.) Камышловского и Екатеринбургского уездов обнаруживает существенные различия: общее количество фамилий - соответственно около 2000 и 4200; фамилий, зафиксированных в 10 и более приходах уездов - 19 и 117 (в том числе образованных от полных форм канонических имен - 1 и 26). Очевидно, в этом проявилась специфика Екатеринбургского уезда, выражающаяся в весьма значительном удельном весе городского и горнозаводского населения, по сравнению с Камышловским уездом, абсолютное большинство населения которого составляли крестьяне, Глава вторая «Исторические предпосылки появления фамилий у населения Урала» состоит из двух параграфов.

В первом параграфе определены место и роль неканонических имен в системе русских личных собственных имен.

Одним из нерешенных на сегодня в исторической ономастике вопросов является выработка надежных критериев отнесения древнерусских именований к неканоническим именам или прозвищам.

Анализ имеющихся в распоряжении диссертанта материалов показал, что путаница с определениями во многом связана с необоснованным пониманием встречающееся в исючниках XV-XVTI вв. понятия «прозвище» в его современном значении, тогда как в то время оно означало лишь то, что это не имя, данное человеку при крещении, а так его именуют («прозвали») в семье или иной среде общения. Поэтому в дальнейшем все именования, за которыми следуют отчества, рассматриваются в диссертации как личные имена, даже если в источниках они определяются как «прозвища». Уральские материалы дают массу примеров того, что под «прозвищами» в XVI-XVH вв.

понимались также и фамильные именования (фамилии).

Как показано в диссертации, о степени рас-просграности на Среднем Урале фамилий, образованных от бытовавших здесь в конце XVI - начале XVITI вв. неканонических имен, позволяют судилъ следующие данные; из 61 имени от 29 произведены фамилии, зафиксированные в первой четверти XIX в. во всех четырех уездах Среднего Урала (Зерхогурском, Екатеринбургском, Ирбитском и Камышловском), еие 20 имен отражены в фамилиях, встречавшихся в трех уездах из четырех, и всего от пяти имен образованы фамилии, известные только в одном из четырех уездов. При этом два имени (Неклюд и Ушак) известны на Урале только по документам XVI в., шесть имен - в пределах первой четверти XVII в., еще 11 - до середины XVII в. и 15 - до конца 1660-х гг. Только пять имен (Важен, Богдан, Воин, Насон и Рышко) известны по документам начала XVTI1 в. Все это косвенно свидетельствует о раннем образовании фамилий на Урале.

Если в Кунгурском уезде к началу XVUI в. фамилии, образованные от неканонических имен, составляли 2 % от общего количества47, то по Среднему Уралу в начале XIX в. эта доля еще выше - по разным уездам до 3-3,5%.

Диссертантом установлено, что употребление неканонических имен на Урале имеет региональную специфику. Из первой пятерки частотного списка неканонических имен на Урале в общероссийскую пятерку (по данным словаря Н.М.Тупикова) входят только два - Богдан и Третьяк, два имени уральской десятки (Важен и Шесгак) не входят в десятку общероссийскую; менее распространены на Урале, чем в целом по России, имена Ждан и Томило, а частое у Н.М.Тупикова имя Истома вообще фиксировалось на Урале редко и не позже первой четверти XVII в. Обращает на себя внимание также в целом более высокая частотность на Урале числовых имен, в чем могла проявиться специфика развития семьи в условиях колонизации края как в крестьянской среде (поземельные отношения), так и у служилых людей (практика верстания «в выбылое место» после отца). Анализ уральских материалов позволил диссертанту высказать предположение, что имя Дружина (как производное от другой) давалось второму сьшу в семье и также должно быть отнесено к числовым"".

См.: Полякова Е.Н. Фамилии русских в Кунгурском уезде... С.89.

См.: Мосин А.Г. Первуша - Дружина - Третьяк: К вопросу о формах неканонического имени второго сына в семье допетровской Руси // Проблемы истории России. Вып.4: Евразийское пограничье. Екатеринбург, 2001. С.247В целом уральские материалы свидетельствуют о том, что канонические и неканонические имена вплоть до конца XVD в.

составляли единую систему именования, с постепенным сокращением доли последних, вплоть до запрещения их употребления в конце столетия.

Во втором параграфе прослежено утверждение трехчленной структуры именования.

Отсутствие единой нормы именования позволяло составителям документов в зависимости от ситуации именовать человека более или менее подробно. Необходимость прослеживать родовую преемственность (в поземельных и других хозяйственньгх отношениях, службе и т.д.) содействовала ускорению процесса утверждения родового именования, закреплявшегося в поколениях потомков в качестве фамилии.

У населения Верхотурского уезда родовые именования (или уже фамилии) в большом количестве фиксируются уже первой по времени переписью - дозорной книгой Ф.Тараканова 1621 г. Структура именований (за небольшим исключением) двухчленная, но вторая часть их неоднородна, в ней можно выделить четыре основные группы антропонимов: 1) отчества (Ромашко Петров, Елисейко Федоров); 2) прозвища, от которых могли образоваться фамилии потомков (Федка Губа, Олешка Зырян, Пронка Хромой); 3) именования, которые могли перейти в фамилии, благодаря конечным -ов и -ин, без всяких изменений (Васка Жерноков, Данилко Пермшин); 4) именования, которые по всем признакам являются фамилиями и прослеживаются начиная с этого времени до наших дней (Оксенко Бабин. Тренка Таскин, Васка Чапурин и др., всего по далеко не полным данным - 54 именования). Последнее наблюдение позволяет заключить, что на Среднем Урале процессы утверждения трехчленной структуры именования и образования фамилий развивались параллельно, и закрепление родовых именований в виде фамилий активно происходило еще в рамках господства на практике двухчленной структуры.

В материалах переписи 1624 г., как установлено автором, доля трехстепенных именований уже весьма значительна; у стрельцов - 13 %, у посадских 50 %, у подгородных и тагильских ямщиков - 21 %, у подгородных, пашенных крестьян - 29 %, у тагильских - 52 %, у невьянских - 51 %, у половников и бобылей - 65 %. Примечательно преобладание трехчленных именований в удаленных от Верхотурья слободах, а также у половников и бобылей. В дальнейшем доля трехчленных именований в целом (как тенденция) возрастала, хотя амплитуда колебаний для разных территорий и категорий населения для отдельных переписей могла быть весьма значительной: например, в г. - от 3-5 % у подгородных и тагильских крестьян до 82-89 % у ирбитских и ницынских, что могло быть следствием отсутствия единой установки у переписчиков. Не случайно в переписи 1680 г., когда предписывалось приводить именования «с отцы и с прозвищи», в той же Тагильской слободе доля трехчленных именований возросла с 3 до 95 %.

Движение от двухчленной к трехчленной структуре именования, происходившее на протяжении ста лет, развивалось скачкообразно, иногда без какого-либо логичного объяснения происходили «откаты»

назад. Так, в именной книге 1640 г. с трехчленными именованиями записаны 10 % верхотурских стрельцов, в 1666 г. - ни одного, а в 1680 г.

96 %; у тагильских ямщиков те же показатели составляли соответственно в 1666 г. - 7 % и 1680 г. - 97 %; в 1679 г. все верхотурские посадские переписаны с двухчленными именованиями, а всего год спустя 15 из 17 (88 %) именованы по трехчленной структуре.

Двухчленные именования широко применялись и после 1680 г., а в некоторых случаях преобладали абсолютно (1690/91 г. в Угецкой слободе - у всех 28 крестьян, но к 1719 г. картина здесь была прямо противоположной).

Переход к трехчленной структуре именования на Среднем Урале в основном завершился (хотя и не без исключений) ко времени переписи по указу 1719 г.: в частности, в слободах двухчленные именования встречатись в основном у подворников и срочных работников, а также у вдов и священно- и церковнослужителей.

Глава третья «Колонизационные процессы на Среднем Урале в конце XVI - начале ХУШ вв. и их связи с местной антропонимией»

состоит из четырех параграфов.

В первом параграфе рассмотрены фамилии, носители которьос были выходцами с Русского Севера - огромного пространства от Олонца и побережья Белош моря на западе до бассейнов Вычегды и Печоры на востоке. Подавляющее большинство населения этого края составляло черносошное крестьянство.

Роль переселенцев с Русского Севера в освоении Урала с конца XVI в. общеизвестна. География территорий-«доноров»

непосредственно отражалась в оттопонимических прозвищах, которые, в свою очередь, послужили основами многих уральских фамилий. В первой четверти ХЕК в. в пределах четырех уездов Среднего Урала зафиксировано 78 оттопонимических фамилий севернорусского происхождения49, из них 10 встречатись во всех четырех уездах (Ваганов, Вагин, Каргаполов, Кокшаров, Мезенцов, Печеркин, Пинегин, Удимцов, Устьянцов и Устюгов), еще 12 - в трех уездах из четырех; ^эмилии известны только в одном ^§зде из четыпех из них неизвестны по уральским источникам до начала ХУШ в. (в том числе на уровне исходных прозвищ). Некоторые широко бытовавшие на Урале в XVII в. именования (Вилежанин, Вычегжанин, Лузенин, Пинежанин) не получили столь же широкого распространения в виде фамилий.

Известны случаи, когда севернорусские по корням фамилии сложились за пределами Среднего Урала- в Приурапье (Лузин), на Вятке (Вагин), и т.д.

Среди оттопонимических фамилий особый интерес представляют образованные не по названиям уездов и иных крупных областей, а по названиям сравншшьно небольших, определенно локализуемых территорий (волостей, сельских обществ и т.д.). К локальной топонимике Русского Севера несомненно восходят такие уральские фамилии, как Верхоланцов, Ентальцов, Еренских (Яринских - от Яхренгской волости), Заостровской, Заутинских, Лавелин, Лалетин, Папуловской (-их), Пермогорцов, Пинкжовских, Прилутских, Ракульцов, Сосновский (-их), Ударцов, Удимцов (Удинцов), Чещегоров, Шаламенцов (Шеломенцов) и др. Для носителей этих и других Некоторые из них (Низовкин, Низовцов, Печеркин. Югов, Южаков) могли восходить к выходцам из других регионов; напротив, не включенная и это число фамилия Печерский (-их) могла в отдельных случаях принадлежать потомкам выходца с Печоры. Многие фамилии (Демьяновской, Дувских, Змановских, Ланских, Малетинской и др.) не имеют надежной топонимической привязки, но многие их них несомненно севернорусского происхождения.

подобных фамилий задача поисков исторической «малой родины»

предков существенно облегчается.

В ХУЛ в. выходцами из разных уездов Русского Севера было положено начало многим уральским фамилиям, не отражающим прямо севернорусской топонимики: из Важского - Дубровин, Караблев.

Пахотинских, Прямиков, Рявкин, Хорошавин и др., из Вологодского Боровских, Забелин, Топорков и др., из Устюжского - Буньков, Бушуев, Горскин, Крайчиков. Меньшенин, Трубин, Чебыкин и др., из Пинежского - Бухряков, Малыгин, Мамин, Трусов, Щепеткин, Ячменев и др., из Сольвычегодского - Абушкин, Богатырев, Выборов, Тиунов, Туголуков, Чащин, и т.д. Основную массу родоначальников уральских фамилий севернорусского происхождения дали четь!ре уезда: Важский, Устюжский, Пинежский и Сольвычегодский (с Яренском).

Изучение севернорусских по происхождению фамилий на материалах Среднего Урала позволяет в некоторых случаях пересматривать вопросы образования фамилий и в других регионах. В частности, широкое распространение на Урале в ХУЛ в. пинежской фамилии Щелканов ставит под сомнение категоричное утверждение ГЛ.Симиной, что «пинежские фамилии сложились не ранее ХУШ в.»50.

Во втором параграфе прослежены вятские, приуральские и поволжские родовые корни родоначальников среттнеурапьских фамилий.

По масштабам миграций для Средни хз Урала в конце XVI - начале ХУШ вв. вторым по значению после Русского Севера (а для некоторых южных и западных слобод - первым) был обширный регион, включавший Вятскую землю, Приуралье и Среднее Поволжье (бассейн Волги в ее среднем течении). Наряду с черносошным крестьянством, частновладельческие (в том числе строгановские) крестьяне.

В диссертации установлено, что в первой четверти ХГХ в. в четырех уездах Среднего Урала бытовала 61 отгопонимическая фамилия волговятско-приуральского происхождения, из них 9 встречались во всех уездах (Ветлугин, Вяткин, Казанцов, Кайгородов, Осинцов, Симбирцов, Усольцов, Уфинцов и Чусовитин), еще 6 фамилий - в трех из четырех Симина Г.Я. Из истории русских фамилий. Фамилии Пинежья // Этнография имен. М„ 1971.С.111.

уездов, все они (или их основы) известны здесь с XVII - начала XVIII вв.

Более половины фамилий (31 из 61) учтены только в одном уезде, из них 23 не зафиксированы на Среднем Урале до начала XVIII в. (в том числе на уровне исходных прозвищ). Эго означает, что регион на протяжении XVUI в. оставался важнейшим ресурсом пополнения антропонимии Среднего Урала.

Локальным топонимам этого региона обязаны своим происхождением такие уральские фамилии, как Алатарцов, Балахнин, Биринцов, Борчанинов, Гаинцов, Енидорцов, Кукарской (-их), Лаишевский, Мензелинцов, Мулинцов, Обвинцрв, Осинцов, Печерской (-их), Редакорцов, Уженцов, Фокинцрв, Чигвинцов, Чухломин, Ядринцов и др.

Родоначштьники многих старейших уральских фамилий были выходцами из пределов этого обширною региона (точнее, комплекса регионов): с Вятки - Балакин, Куткин, Корчемкин, Рублев, Чсрноскутов и др., из Перми Великой (Чердынский уезд) - Берсенев, Гаев, Голомолзин, Жулимов, Косиков, Могильников и др., из Соликамского уезда - Волегов, Кабаков, Карфидов, Матафонов, Ряпосов, Таскин и др., из вотчин Строгановых - Бабинов, Дылдин, Гусельников, Карабаев и др., из Казанского уезда - Гладких, Голубчиков, Клевакин, Розщептаев, с Унжи - Золотавин, Нохрин, Тройнин и т.д. Среди положивших начало другим уральским фамилиям были также кайгородцы. кунгурцы, сарапулъцы, осинцы, уфимцы, выходцы из нескольких уездов Поволжья.

В целом выходцы из валптъвятско-приуральского комплекса регионов внесли к началу XVIII в. не менее значительный вклад в формирование антропонимического фонда Среднего Урала, чем Русский Север, причем намного чаще, чем для фамилий с севернорусскими корнями, удается проследить образование фамилий до прихода их носителей на Средний Урал.

В третьем параграфе установлен вклад других регионов (СевероЗапад. Центр и Юг Европейской России, Сибирь) в формирование исторического ядра уральского антропонимического фонда.

По сравнению с двумя первыми регионами (комплексами регионов), эти территории не внесли к началу XVIII в. столь значительного вклада в антропонимию Среднего Урала. Правда, в первой четверти XIX и. в четырех среднеуральских уездах учтена оттопонимическая фамилия, отражающая географию этих пространств, но во всех уездах зафиксированы только три фамилии (Колугин/Калугин, Москвин и Пугимцов/Путинцов) и в трех уездах из четырех - еще пять фамилий. Более двух третей фамилий (35 из 51) встречались только в одном уезде, из них 30 до начала XVIII в. на Среднем Урале неизвестны. Перечень топонимов, отраженных в именованиях, отмеченных здесь в документах до XVIII в., сравнительно невелик: Буг, Калуга, Козлов, Литва, Москва, Новгород, Путивль, Рязань, Рогачев, Старая Русса, Сибирь, Терек5". Напротив, ряд именований, известных по документам XVE - начала Х\ПШ вв. (Киевской, Лучанинов, Орловец, Подолских, Смольянин, Торопченин), не имеют соответствий в фамилиях первой четверти XIX в.

Крут фамилий нстопонимического происхождения, появившихся у gtrvnrrnpr; ьп ттих пегигунпр. ня Спелнем У пале к начата XVIII в ктмйне незначителен, что, по-видимому, объясняется отсутствием массовых миграций из этих мест. Именно в условиях единичных перемещений людей оттопонимические прозвища имели больше шансов не только возникнуть, но и положить начало соответствующим фамилиям.

В четвертом параграфе зафиксировано и проанализировано отражение в антропонимии Среднего Урала внутрирегиональных миграций населения.

Начиная с XVII в. уральская антропонимия обогащалась именованиями, образуемыми от местных топонимов. В первой четверти XIX в. в пределах четырех уездов Среднего Урала зафиксировано образованных от них фамилий, но только треть из них известны здесь в XVH - начале XVIII вв.: Глинских, Епанчинцов, Лялинский (-их), Мехонцов, Мугайский (-их), Невьянцов, Пелынских, Пышмлнцов, Тагил(ь)цов. Ни одна фамилия не зафиксирована во всех уездах, только три (Глинских, Епанчинцов и Тагил(ь)цов) встречались в трех уездах из четырех; из 18 фамилий, известных по одному уезду. 14 до XVIII в. на Среднем Урале не документированы даже на уровне исходных прозвищ.

Чтобы получить прозвище Тагилец или Невьянец, выходец из соответствующих слобод должен был уйти достаточно далеко из родных Необходимо учитывать также, что фамилии типа Калугин (Колугин) или Москвин не во всех случаях имели оттопонимическое присхождение.

мест. Фамилии, образованные от именований среднеуральских слобод и острогов, распространены в основном в более южных районах региона, однако, учитывая основное направление миграций крестьянского населения в XVI1-XVIII вв., можно предположить, в полной мере фамилиеобразующий потенциал подобных именований раскрывался уже на пространствах Сибири.

Глава четвертая «Иноязычные составляющие уральской антропонимии» состоит из трех параграфов.

В первом параграфе определен круг фамилий с финноугорскими корнями, а также фамилий, указывающих на принадлежность родоначальников к финноугорским этносам. Из фамилий этнонимического происхождения наиболее распространенная на Среднем Урале - Зырянов, в чем отразилась роль народа коми (а также, возможно, других финноугорских этнических групп) в заселении pCJ riOiiut A vyixw D4^ip*^4xliv^ivvi vuciivLrjj лмл j. wpvj jj"ii I y_A \iipvj liiiiy, i j-wp/vL/iivv/iJ, Черемисин и Чудинов, остальные фамилии, восходящие к этнонимам (Вогулкин, Вагяков, Отинов, Пермин и др.), получили локальное распространение. Необходимо учитывать, что в отдельных случаях такие фамилии, как Корелин, Чудинов или Югринов (Угримов), могли быть образованы не непосредственно от этнонимов, а от соответствующих неканонических имен. Отмечены также случаи принадлежности прозвища Новокрещен, наряду представителями тюркских этносов, удмуртам (вотякам) и марийцам (черемиса).

Среда фамилий с финкоугорскими корнями на среднем Урале выделяются фамилии на -егов и -огов, восходящие в конкретных случаях к удмуртскому или коми-пермяцкому языкам: Волегов, Иртегов, Колегов, Котегов. Лунегов, Пурегов, Ужегов, Чистогов и др., а также начинающиеся на Кы- (Кырнаев, Кьфчиков, Кыскин, Кычанов, Кычев и др.), что характерно для коми и коми-пермяцкого языков. Вопрос о происхождении некоторьк фамилий этого ряда (например, Кичигин или Кьгаггымов) остается открытым.

Из других фамилий коми или коми-пермяцкого происхождения ранее других (с XVII в.) фиксируются на Среднем Урале и получили в регионе наибольшее распространение фамилии Койнов (от кбин волк») и Пьянков (от пшн - «сын»); наиболее распространены фамилии, восходящие к именованиям в финноугорских языках различных животных, что могло оыть связано с их почитанием в качестве тотемов или отражать индивидуальные прозвища (Дозмуров, от дозмдр - «глухарь»; Жунев, от жунъ - «снегирь»; Кочов, от кдч - «заяц»;

Ошев, атош- «медведь»; Порсин, от порсь - «свинья»; Ракин, отрока ворон», и тд), встречаются и числительные, вероятно, что, повидимому, соответствовало русской традиции числовых имен (Кыкин, от кык - «два»; Куимов, от куим - сгри»). В отдельных местах получили распространение фамилии Изъюров. Качусов, Лямпин, Пел(ь)менев, Пуртов, Тупылев и др.

В меньшей степени на формирование антропонимии Среднего Урала повлияли другие финноугорские языки; в частности, с XVII в.

известна фамилия Алемасов, образованная от мордовского имени Алемас, из отдаленных мест Русского Севера могли быть занесены fr*fjrmtj ^яммлми Т^нпбясор. и Согпмн. И? гЬя^лиямй с копнами и.? ЯЗЫКОР ханты и манси ранее других известна фамилия Пайвин (от мансийского пайва - «корзина»), того же происхождения может быть также известная с XVII в. фамилия Хоземов, но в целом образование и бытование на Среднем Урале фамилий ханты-мансийского происхождения требует специального исследования, а необходимость выделения в этом слое уральской антрпонимии финноугорской или тюркоязычной основы делает это исследование преимущественно лингвистическим и этнокуттурнш.

Во втором параграфе рассмотрены фамилии тюркоязьгчного происхождения, а также фамилии, указывающие на принадлежность родоначальников к тюркским этносам.

Среди уральских фамилий, восходящих к названиям тюркских народов и этнических групп, ни одна не получила широкого распространенш в пределах региона, хогя общее их количесгво довольно значительно: Башкиров, Казаринов, Каратаев, Катаев, Мещеряков, Нагаев, Татаринов, Турчанинов и др.; при этом не во всех случаях исходное именование обязательно указывает на этническую принадлежность родоначальника. Напротив, принадлежность родоначальников ряда фамилий как с тюркоязычными (Мурзин, Толмачев), так и с русскоязычными (Выходцев, Новокрещенов) основами во мшгих случаях устанавливается документально.

Представленный в диссертации обзор фиксировавшихся на Среднем Урале с начала XV11 в. фамилий с тюркоязычными корневыми основами (Абызов, Албычев, Алябышев, Арапов, Аскин и др. - всего более ста фамилий, документируемых в регионе с XVII - начала ХУШ вв.), а также перечень еще более чем era тридцати фамилий, фиксируемых в четырех среднеурапъских уездах в первой четверти XIX в., свидетельствуют о более чем значительном вкладе тюркских языков в формирование антропонимического фонда региона. При этом происхождение ряда фамилий от тюркских корней (Кибирев, Чупин52 и др.) остается под вопросом, а этимология уральских фамилий тюркского происхождения нуждается в специальном лингвистическом исследовании.

В третьем параграфе установлено место других (не рассмагоивавшихся в первом и втором пяпяграфах) языков, наполов и культур в формировании исторического ядра антропонимии Среднего Урала, а также дана общая сравнительная оценка степени распространенности в регионе фамилий этнонимического происхождения.

По сравнению с финноугорскими и тюркскими языками, вклад всех остальных языков в формирование исторического ядра уральской антропонимии, как установлено диссертантом, не столь значителен. В этом комплексе выделены две антропонимические группы: 1) фамилии, образованные от слов с иноязычными корнями, носители которых были, как правило, русскими; 2) нерусские фамилии (в некоторых случаях русифицированные с помощью суффиксов: Иберфелдов, Пашгенков, Якубовских), носителями которых, напротив, поначалу были в основном иностранцы.

Из фамилий первой группы, известных с XVII в., наибольшее распространение на Среднем Урале получила фамилия Сапдатов (исходное прозвище фиксируется с 1659/60 г., как фамилия - с 1680 г.).

По одной из версий толкования, к этой категории может быть отнесена и О последней фамилии подробнее см.: Мосин А.Г., Коновалов Ю.В. Чупины на Урале: Материалы для родословия Н.К.Чупина // Первые Чупинские краеведческие чтения: Тез. докл. и сообщ. Екатеринбург, 7-8 февраля 2001 т, Екатеринбург, 2001. С.25-29.

повсеместно встречающаяся фамилия Панов (от польского pan), однако это лишь одно из возможных объяснений ее происхождения. Несколько фамилий польского происхождения (Бернацкий, Ежевской, Якубовский) принадлежали служившим па Урале в XVII в. детям боярским. К другим языкам восходят фамилии Татоуров (монгольский), Шаманов (эвенкийский) и некоторые другие.

Встречающиеся в разных уездах Среднего Урала (прежде всего в Екатеринбургском) в первой четверти XIX в. фамилии немецкие (Гельм, Гессен, Дреер, Ирман, Рихтер, Фелькнер, Шуман и др.), шведские (Лунгвист, Норстрем), украинские (в том числе русифицированные Анищенко, Арефенко, Белоконь, Дорощенков, Назаренков, Поливод, Шевченко) и другие обогащали срсднсуральскую антропонимию на протяжении XVHI - начала XIX вв., и их подробное рассмотрение выходит за рамки данного исследования.

К этнонимам восходит ряд фамилий, известных на Среднем Урале с XVD* - начала XVUJ вв.: Колмаков (Калмаков), Ляхов, Поляков, Черкасов; тогда же неоднократно фиксировалось прозвище Немчин.

Однако в целом фамилии этнического происхождения этой группы (за исключением указанных выше) сравнительно поздно появляются на Урале и фиксируются чаще всего только в одном (обычно Екатеринбургском) уезде: Армянинов, Жидовинов, Немцов, Немчинов, Персиянинов.

В первой четверти XIX в. из всех фамилий этнического происхождения только четыре (Зырянов. Калмаков, Корелин и Пермяков) зафиксированы во всех четырех уездах Среднего Урала;

примечательно, что среди них нет образованных от именований тюркских этносов. Еще пять фамилий (Катаев, Коротаев, Поляков, Черкасов и Чудинов) встречались в трех уездах из четырех, при этом некоторые из них относятся нами к числу «этнических» условно. Из фамилий 28 учтены только в одном из уездов. 23 фамилии неизвестны в крае в XVfl - начале XVIII вв. (в том числе на уровне основ).

Показателен и расклад по уездам: в Екатеринбургском - 38 фамилий, в Верхотурском - 16, в Камышловском - 14 и в Ирбитском -11. Особое место Екатеринбургского уезда в этом ряду объясняется наличием на его территории большого количества горнозаводских предприятий с разкоэтническим составом населения, а также крупного по местным масштабам административного, производственного и культурного центра - уездного города Екатеринбурга.

Глава пятая «Особенности образования фамилий у различных категорий населения Среднею Урала» состоит из пяти параграфов.

В первом параграфе выявлены характерные черты процесса образования фамилий у крестьян, составлявших в XVII - начале XVIII вв. подавляющее большинство населения Среднего Урала.

Начиная с первых лет заселения русскими Среднего Урала и вплоть до конца 1920-х гг. крестьянство составляло абсолютное большинство населения региона^. Во многом этим определяется и вклад уральских крестьян в формирование исторического ядра региональной ашропонимии: уже в переписи населения Верхотурского уезда М.Тюхина (1624 г.) только в самом городе и подгородной волости зафиксированы 48 именований крестьян, ставших без всяких изменений фамилиями их потомков или составивших основы этих фамилий. К началу ХГХ в. некоторые из этих фамилий (Берсенев, Бутаков. Глухих и др.) не встречались в пределах Верхотурского у., но были распространены в других уездах Среднего Урала; ряд фамилий, неизвестных в подгородной волости по переписи 1680 г. (Жолобов, Петухов, Пурегов и др.), нашел отражение в местной топонимии.

Сопоставление данных разных источников (переписи 1621 и гг., именные книги 1632 и 1640 гг., переписи 1666 и 1680 гг.) позволило диссертанту проследить изменения в составе фонда прозвищ и фамилий верхотурских крестьян: одни прозвища и фамилии бесследно исчезают, другие появляются, на базе ряда прозвищ образуются фамилии, и т.д.;

однако в целом процесс расширения местного антропонимического фонда за счет крестьянских фамилий поступательно развивался и в это время, и в дальнейшем. Те же процессы наблюдаются на материалах среднеуральских слобод Верхотурского и Тобольского уездов.

Среди фамилий крестьян, известных с XVII в., лишь немногие образованы от полных форм каноническим имен, натбольшее распространение из них получили фамилии Миронов. Прокопьев, Конкретные данные за триста лет см. в статье: Мосин А.Г. Формирование крестьянского населения Среднего Урала //" Уральская родословная книга... С.5Романов и Сидоров. Выделить специфически крестьянские фамилии непросто, за исключением тех, которые образованы от обозначений различных категорий крестьянского населения и видов работ на земле (и то не без оговорок): Батраков, Бобылев, Борноволоков, Кабальное, Новопашеннов, Половников и т.д. Вместе с тем, прозвища, от котороых образованы фамилии Крестьянинов, Смердев, Селянкин, Слободчиков и др., могли возникать не только (и даже не столько) в крестьянской среде.

Крестьянство Среднего Урала во все времена было главным источником формирования других категорий местного населения, оказывая тем самым влияние и на антропонимию разных сословий. Но были и обратные процессы (перевод служилых - беломестных казаков и даже детей боярских - в крестьяне, причисление к крестьянскому сословию отдельных семей или частей семей духовенства, перевод заводовладельцдми з крестьяне части заводских работников), в результате которых в коестьянской спс.лс. пляпгт^ггтмсь фамилии, казалось бы, нехарактерные для этой среды. Вопрос же в целом облика крестьянской антропонимии может быть решен при сопоставлении антропонимических комплексов разных уездов (подробнее об этом говорится в параграфе 3 главы 1 диссертации), что может быть проведено на материапах XVUI-XIX вв. и выходит за рамки данного исследования.

Во втором параграфе рассмотрены фамилии различных категорий служилого населения региона.

Как показано в диссертации, многие фамилии, возникшие в служилой среде, относятся к числу старейших на Среднем Урале: в именной книге служилых Верхотурского уезда 1640 г. зафиксированы 61 фамилия и прозвище, давшие позднее начало фамилиям, более трети из них известны еще по переписи i 624 г. Только семь фамилий из этого количества неизвестны на Среднем Урале в первой четверти XIX в., еще одна фамилия встречается в несколько измененном виде (Смокотин вместо Смокотнин); 15 фамилий получили распространение во всех четырех уездах региона, еще 10 - в трех уездах из четырех.

На протяжении XVII в. пополнение фонда фамилий служилых активно шло за счет верстания в службу крестьян, уже имевших фамилии; имел место и обратный процесс, принявший широкие масштабы в начале XVIII в., когда в массовом порядке шел перевод беломестных казаков в крестьяне. Так крестьянскими со временем стали многие фамилии, сложившиеся в среде служилых, а в некоторых случаях - еще до верстания их носителей в службу из тех же крестьян (Бетев, Маслыков, Табатчиков и др.).

Среди фамилий, обязанных своим происхождением служилой среде, выделяются две больших группы: 1) образованные от прозвищ или обозначений должностей, связанных с обстоятельствами военной и гражданской службы (Атаманов, Барабанщиков, Бронников (Броншиков), Воротников, Засыпкин, Кузнецов, Мельников, Пушкарев, Трубачев, а также Выходцов, Мурзин, Толмачев и др.); 2) отражающие названия мест службы родоначальников или массового проживания казаков (Балаганских. Березовской. Гурьевских, Даурских, Донской, Сургуцкой, Терсков и др.). Побочные занятия служилых находили отражение в таких встречавшихся у них фамилиях, как КожевниковКотельников, Прянишников, Сапожников или Серебряников, гид фамилий служилых XVII в. отражает характерные детали их быта и досуга: Каблуков (каблук в то время был принадлежностью обуви именно служилых сословий), Костарев, Табатчиков.

В диссертации выявлено 27 фамилий, принадлежавших на Среднем Урале детям боярским, четыре из них (Буженинов, Лабутин, Перхуров и Спицын) прослеживаются с 20-х гг. XVII в., а одна (Тырков) - с конца XVI в.; примечательно, что еще в первой половине носившие некоторые из этих фамилий крестьяне (Албычевы, Лабутины) продолжали именовать себя в метрических записях детьми боярскими.

Эта и некоторые другие фамилии (Будаков/Бутаков/Булдаков, Томилов) получили к тому времени распространение в большинстве уездов Среднего Урала.

Ряд коренных уральских фамилий (Голомолзин, Комаров, Махнев, Мухлышп, Рубцов и др.) образовался в среде ямщиков, составлявших особую категорию служилых, а фамилии Закрятин и Перевалов рассматриваются автором как специфически ямщицкие. В дальнейшем, по мере перехода ямщиков в другие категории населения (прежде всего в крестьяне), возникшие в этой среде фамилии также меняли среду бытования и широко распространялись в разных сословиях и на разных территориях: так, из 48 фамилий и прозвищ тагильских ямщиков, известных по переписи 1666 г.. в первой четверти XIX в. 18 встречаются во всех четырех уездах Среднего Урала, еще 10 - в трех из четырех уездов, совершенно неизвестны всего пять фамилий.

В третьем параграфе исследованы фамилии представителей городских сословий. Выявлено 85 фамилий и исходных прозвищ верхотурских посадских, известных по переписям с начала 20-х до конца 70-х гг. XVII в.; большинство из них известны тогда же и у других категорий населения Среднего Урала, но некоторые (Безукладников, Ворошилов, Копосов/Копасов, Лаптев, Панов) прослеживаются все это время именно у посадских, а к началу XIX в. распространились по всем (или почти по всем) уездам региона. Из 85 фамилий к этому времени известны во всех четырех уездах Среднего Урала, еще 21 - в трех из четырех уездов.

Специфически посадских фамилий и прозвищ выявлено немного, подобные исходные прозвища возникали и в других сословиях (например, Кожевников, Котовщик и Серебряник - у служилых); Ьолее однозначно именно с посадской средой связаны прозвища Злыгость, Коробейник и фамилии Моклоков и Понарьин.

Новый этап развития городских сословий на Урале начинается с основанием Екатеринбурга (1723 г.), сто лет спустя в этом городе купцы и мещане носили 295 фамилий, из них 94 фиксировались только в этой среде (хотя некоторые из них известны у жителей других уездов); тогда же в Камышлове купцы и мещане носили 26 фамилий, и только три из них не встречались в других слоях населения Камышловского уезда. Это свидетельствует о том, насколько различными были пути формирования местного купечества в двух городов, однако более обстоятельное рассмотрение этого вопроса выходит за хронологические рамки данного исследования.

– отечественная история Автореферат диссертации на соискание учёной степени доктора исторических наук Улан-Удэ- 2009 Работа выполнена в Отделе истории, этнологии и социологии Института монголоведения, буддологии и тибетологии СО РАН Официальные оппоненты: доктор исторических наук, член-корреспондент РАН Ламин Владимир...» диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук Москва - 2012 Работа выполнена на общеуниверситетской кафедре истории ГБОУ ВПО города Москвы Московский городской педагогический университет. Научный руководитель: доктор исторических наук, профессор Козловская Галина Ефимовна Официальные оппоненты: доктор...»

«Назипов Ильгиз Ильдарович СЕВЕРО-ВОСТОЧНАЯ РУСЬ В СИСТЕМЕ ПОЛИТИЧЕСКИХ СВЯЗЕЙ ОРДЫ Специальность 07.00.02 – Отечественная история Автореферат Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук Ижевск – 2012 Работа выполнена в ФГБОУ ВПО Пермский государственный педагогический университет Научный руководитель: Кандидат исторических наук, доцент Шмыров Виктор Александрович Официальные оппоненты: Данилевский Игорь Николаевич, доктор исторических наук, доцент,...»

«Гринько Иван Александрович ИСКУССТВЕННЫЕ ИЗМЕНЕНИЯ ТЕЛА В СИСТЕМЕ СОЦИОКУЛЬТУРНЫХ СИМВОЛОВ ТРАДИЦИОННЫХ ОБЩЕСТВ Исторические наук и 07.00.07 Этнография, этнология и антропология. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Москва - 2006 Работа выполнена на кафедре этнологии исторического факультета Московского государственного университета им. М.В....»

«ВИШЕВ ИГОРЬ ИГОРЕВИЧ СТАНОВЛЕНИЕ И РАЗВИТИЕ ЗОЛОТОПРОМЫШЛЕННОСТИ НА ЮЖНОМ УРАЛЕ В XIX ВЕКЕ Специальность 07.00.02. – Отечественная история АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук Челябинск-2002 2 Работа выполнена на кафедре истории и теории искусств Челябинского государственного университета Научный руководитель: доктор исторических наук, профессор, Заслуженный деятель науки РФ Андрей Петрович Абрамовский Официальные оппоненты: доктор...»

«Бибиков Григорий Николаевич А.Х. Бенкендорф и политика императора Николая I. Специальность 07.00.02 – Отечественная история Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук Москва 2009 Работа выполнена на кафедре истории России XIX – начала XX вв. Исторического факультета Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова Научный руководитель: кандидат исторических наук, доцент Шевченко Максим Михайлович Официальные оппоненты:...»

«Бугрова Мария Сергеевна Проблема Китая в дальневосточной политике Великобритании в 70-х – первой половине 90-х гг. XIX века Раздел 07.00.00 – исторические наук и (специальность 07.00.03 – всеобщая история) Автореферат на соискание ученой степени кандидата исторических наук Москва - 2009 Работа выполнена на кафедре новой и новейшей истории стран Европы и Америки Исторического факультета...»

«Соколов Иван Алексеевич ЧАЙ И ЧАЙНАЯ ТОРГОВЛЯ В РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ В XIX – НАЧАЛЕ ХХ ВЕКОВ Специальность 07.00.02. – Отечественная история Автореферат диссертации на соискание учёной степени кандидата исторических наук Москва – 2010 Работа выполнена на кафедре отечественной истории ГОУ ВПО г. Москвы Московский городской педагогический университет. кандидат исторических наук, Научный руководитель: профессор Корнилов Валентин Алексеевич доктор исторических наук, профессор...»

«МАЛОЗЁМОВА ЕЛЕНА ИГОРЕВНА ИРАНСКОЕ ХОЛОДНОЕ ОРУЖИЕ IX-XIX ВВ. Специальность 07.00.07 - этнография, этнология, антропология. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук Санкт-Петербург 2008 Диссертация выполнена в Отделе этнографии народов Южной и ЮгоЗападной Азии Музея антропологии и этнографии им. Петра Великого (Кунсткамера) РАН. Научный руководитель: доктор исторических наук Родионов М.А. Официальные оппоненты: доктор исторических наук...»

«КОЛОТИЛОВА Наталья Николаевна СТАНОВЛЕНИЕ ЭКОЛОГИЧЕСКОГО НАПРАВЛЕНИЯ В ОТЕЧЕСТВЕННОЙ МИКРОБИОЛОГИИ В ТРУДАХ С.Н.ВИНОГРАДСКОГО, ЕГО СОВРЕМЕННИКОВ И ПОСЛЕДОВАТЕЛЕЙ (КОНЕЦ XIX – СЕРЕДИНА ХХ ВВ.) Специальность 07.00.10 – история наук и и техники (биологические науки) Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора биологических наук Москва 2013 Работа выполнена на кафедре микробиологии биологического факультета Федерального государственного бюджетного образовательного...»

«МУСАЕВ МАРСЕЛЬ МАГОМЕДОВИЧ ИСТОРИЯ ПЕРЕСЕЛЕНИЯ И СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОЙ АДАПТАЦИИ НЕМЦЕВ В ДАГЕСТАНЕ 1864-1941 ГГ. СПЕЦИАЛЬНОСТЬ 07. 00. 02 – ОТЕЧЕСТВЕННАЯ ИСТОРИЯ АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ НА СОИСКАНИЕ УЧЕНОЙ СТЕПЕНИ КАНДИДАТА ИСТОРИЧЕСКИХ НАУК МАХАЧКАЛА 2007 Диссертация выполнена на кафедре истории стран Европы и Америки Дагестанского государственного университета Научный руководитель: кандидат исторических наук, доцент Аммаев Магомед Аммаевич Официальные оппоненты:...»

«ТРОФИМОВА Антонина Сергеевна РАЗВИТИЕ ФИЗКУЛЬТУРНО-СПОРТИВНОГО ДВИЖЕНИЯ В КУЗБАССЕ (СЕРЕДИНА 60-80-х гг. ХХ ВЕКА) Специальность 07.00.02 – Отечественная история АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук Кемерово 2007 2 Работа выполнена на кафедре истории России ГОУ ВПО Кемеровский государственный университет доктор исторических наук, профессор Научный руководитель: Заслуженный деятель науки Шуранов Николай Павлович доктор исторических...»

«Смирнов Ярослав Евгеньевич КУПЕЦ-ИСТОРИК А.А. ТИТОВ В КОНТЕКСТЕ ИСТОРИИ КУЛЬТУРЫ РОССИЙСКОЙ ПРОВИНЦИИ ПОСЛЕДНЕЙ ТРЕТИ XIX – НАЧАЛА XX ВЕКА Специальность 07.00.02 – Отечественная история АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук Москва – 2014 Работа выполнена на кафедре региональной истории и краеведения Историко-архивного института федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования...»

«Кравец Виктория Сергеевна Либеральная интеллигенция русского зарубежья 20-х годов ХХ века о национально-государственном строительстве в постбольшевистской России Специальность 07. 00. 02. – Отечественная история АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук Ростов-на-Дону 2010 2 Работа выполнена на кафедре отечественной истории исторического факультета педагогического института Южного федерального университета Научный руководитель – доктор...»Ерохин Виталий Викторович СТАНОВЛЕНИЕ ЦЕРКОВНЫХ ИНСТИТУТОВ В УССУРИЙСКОМ КРАЕ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIX – НАЧАЛЕ XX ВВ. Специальность 07.00.02 – Отечественная история АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук Москва – 2012 Работа выполнена на кафедре Истории России и архивоведения НОУ ВПО Православный Свято-Тихоновский гуманитарный университет Научный руководитель: кандидат исторических наук Цыганков Дмитрий Андреевич Официальные оппоненты...»

2000-2012 гг.

1. Уральские фамилии: Материалы для словаря. Т. 1: Фамилии жителей Камышловского уезда Пермской губернии (по данным исповедных росписей 1822 года). Екатеринбург, 2000. – 496 с.
2. Формирование крестьянского населения Среднего Урала // Уральская родословная книга: Крестьянские фамилии. Екатеринбург, 2000. С. 5-10.
3. «Родовая память»: четыре года работы по программе // Там же. С. 19-26.
4. Вараксины – древнерусская крестьянская семья на Урале // Там же. С. 67-116. (В соавт. с Ю. В. Коноваловым, С. В. Коневым и М. С. Бессоновым).
5. Род крестьян Мосиных из деревни Мосиной // Там же. С. 211-220.
6. Источники родословий уральских крестьян // Там же. С. 313-316. (В соавт. с Ю. В. Коноваловым).
7. Четыре века уральских фамилий (по материалам Камышловского уезда Пермской губернии) // Источниковедение и краеведение в культуре России: Сборник. К 50-летию служения Сигурда Оттовича Шмидта Историко-архивному институту. М., 2000. С. 258-260.
8. О «белых пятнах» в истории Маминского рода (к проблеме воссоздания родословия Д. Н. Мамина-Сибиряка) // Третьи Татищевские чтения: Тез. докл. и сообщ. Екатеринбург, 19-20 апреля 2000 г. Екатеринбург, 2000. С.350-354.
9. От родословных разысканий через региональную историю – к формированию исторического сознания // Методология региональных исторических исследований: российский и зарубежный опыт. Мат-лы международного семинара 19-20 июня 2000 года, Санкт-Петербург. СПб., 2000. С. 88-90.
10. Мокеев // Уральская историческая энциклопедия. Изд. 2-е, испр. Екатеринбург, 2000. С. 344.
11. Трифон Вятский // Там же. С. 529.
12. Фамилия как исторический источник // Проблемы истории, русской книжности, культуры и общественного сознания. Новосибирск, 2000. С. 349-353.
13. Региональные исторические ономастиконы: проблемы подготовки и издания (на материалах Урала и Сибири) // Русские старожилы: Мат-лы III-го Сибирского симпозиума «Культурное наследие народов Западной Сибири» (11-13 декабря 2000 г., г. Тобольск). Тобольск; Омск, 2000. С. 282-284.
14. Чупины на Урале: материалы для родословия Н. К. Чупина // Первые Чупинские краеведческие чтения: Тез. докл. и сообщ. Екатеринбург, 7-8 февраля 2001 г. Екатеринбург, 2001. С. 25-29. (В соавт. с Ю. В. Коноваловым).
15. Программа «Родовая память»: задачи, первые результаты, перспективы // Человек и общество в информационном измерении: Мат-лы регионал. науч. конф., посвящ. 10-летию деятельности научных отделов ЦНБ УрО РАН (28 февраля – 1 марта 2001 г.). Екатеринбург, 2001. С. 24-27.
16. Семья – фамилия – род: четыре века восхождения к родовым корням // Там же. С. 194-197.
17. «Сибирский исторический ономастикон»: перспективы подготовки и издания // Региональная энциклопедия: Методология. Опыт. Перспективы. Мат-лы Всерос. науч.-практич. конф. 17-19 сентября 2001 г. Тюмень, 2001. С. 82-85.
18. О программе «Родовая память» // Проблемы изучения истории родного края (информационно-аналитические материалы). Вып. 2. Екатеринбург, 2001. С. 9-12.
19. О I-й Уральской родоведческой конференции и перспективах создания в Екатеринбурге Общегородского информационного центра «Родовая память» // Проблемы изучения истории родного края (информационно-аналитические материалы). Вып. 5. Екатеринбург, 2001. С. 35-39.
20. Уральский исторический ономастикон. Екатеринбург, 2001. – 515 с.
21. Первуша – Дружина – Третьяк: К вопросу о формах неканонического имени второго сына в семье допетровской Руси // Проблемы истории России. Вып. 4: Евразийское пограничье. Екатеринбург, 2001. С. 247-256.
22. Родовая память как фактор культуры в XXI веке // Россия в III тысячелетии: прогнозы культурного развития. Наука. Культура. Искусство. Власть. Государство. Мат-лы межрегионал. науч. конф. Екатеринбург, 4-5 июля 2001 г. Екатеринбург, 2001. С. 62-63.
23. Источниковая база и методика реализации проекта «Архивы уральских предпринимателей» // Источниковедение и историография в мире гуманитарного знания: Докл. и тез. XIV науч. конф. Москва, 18-19 апреля 2002 г. М., 2002. С. 345-348.
24. Исторические корни уральских фамилий: опыт историко-антропонимического исследования. Автореф. дис. … д-ра истор. наук. Екатеринбург, 2002. – 48 с.
25. Биографии уральских крестьян XVII в.: постановка проблемы, источниковая база, методика исследования // Источниковедческие и методологические проблемы биографических исследований: Сборник мат-лов науч.-практич. семинара (Санкт-Петербург, 4-5 июня 2002 г.). СПб., 2002. С. 158-165.
26. На пути к познанию наших родословий // Наука. Общество. Человек: Вестник Урал. отд-ния РАН. 2002. № 1. С. 116-119.
27. История через призму биографии // Наука. Общество. Человек: Вестник Урал. отд-ния РАН. 2002. № 2. С. 93-96.
28. Чувство истории // Миша Брусиловский: мир художника. М., 2002. С. 213.
29. Родоведение как альтернатива поискам национальной идеи в современной России // Материалы Первой Уральской родоведческой научно-практической конференции. 15-16 ноября 2001 г., Екатеринбург. Екатеринбург, 2003. С. 23-25.
30. Уральский родовед. Вып.1-5: краткий обзор // Там же. С. 96-98.
31. Уральская археографическая конференция // Археографический ежегодник за 2002 год. М., 2003. С. 397.
32. Связь поколений – связь времен (Родовая память как фактор формирования историзма писателя) // Творчество Д. Н. Мамина-Сибиряка в контексте русской литературы: Мат-лы науч.-практич. конф., посвящ. 150-летию со дня рождения Д. Н. Мамина-Сибиряка. 4-5 ноября 2002 г. (г. Екатеринбург). Екатеринбург, 2002. С. 87-89.
33. Источниковая база изучения биографий уральцев XVII в. // Современное информационно-методологическое обеспечение научно-исследовательской деятельности: Мат-лы регионал. науч.-практич. конф., посвящ. 70-летию Уральского отделения Российской академии наук и 70-летию Центральной научной библиотеки УрО РАН. Екатеринбург, 2003. С. 277-279.
34. Родоведение в системе наших знаний и представлений о прошлом // Краеведение в России: История. Современное состояние. Перспективы развития: Мат-лы Всерос. семинара краеведов «Любовь к малой родине – источник любви к отечеству». Зарайск, 30 января 2004 г. М., 2004. С. 140-148.
35. [Выступление на семинаре] // Проблемы создания региональных энциклопедий: Мат-лы Международ. научно-практич. семинара (Санкт-Петербург, 14-16 октября 2003 г.). СПб., 2004. С. 246-251.
36. Оглянувшись на пройденный путь // Наука. Общество. Человек: Вестник Урал. отд-ния РАН. 2003. № 3 (5). С. 143-145 [Рец. на кн.: Рубежи созидания. К 70-летию академической науки на Урале: Документы и материалы. 1932-2002 гг. Екатеринбург, 2002].
37. Купец-летописец // Екатеринбург: Листая страницы столетий (1723-2003). Екатеринбург, 2003. С. 59.
38. Родоведение и жизнь // Тагильские фамилии. Нижний Тагил, 2004. С. 4-5.
39. Значение тагильских фамилий // Там же. С. 238-240.
40. Несколько слов о книге // Бажов П. П. Малахитовая шкатулка. Екатеринбург, 2003. С. 412-413.
41. Сто наиболее распространенных фамилий Екатеринбурга // Материалы Второй Уральской родоведческой научно-практической конференции. 15-16 ноября 2002 г., Екатеринбург. Екатеринбург, 2004. С. 61-66.
42. Журнал путешествия Никиты Акинфиевича Демидова (1771-1773). Екатеринбург, 2005. – 256 с.; ил. (Сост., коммент. и примеч., ввод. статьи, общая ред.).
43. Перспективы изучения родовой истории Урала в системе отношений власти, науки и общества // Мат-лы Первой регионал. науч.-практич. конф. «Походяшинские чтения». 3-4 июля 2003 г., Верхотурье. Екатеринбург, 2005. С. 89-93.
44. О методике составления историко-антропонимического словаря «Югорские фамилии» // Общественная мысль и традиции русской духовной культуры в исторических и литературных памятниках XVI-XX вв. Новосибирск, 2005. С. 66-71.
45. На Вятке-реке // Культура российской провинции: Памяти Марины Георгиевны Казанцевой. Екатеринбург, 2005. С. 20-23.
46. Рапорт механика П. П. Мокеева владельцам Нижнетагильских заводов об устройстве кричного молота на Верхнелайском заводе / Подгот. А. Г. Мосин // Уральский археографический альманах. 2005 год. Екатеринбург, 2005. С. 342-349.
47. Три столетия академических исследований Югры: от Миллера до Штейница. Лирический отчет о международном научном симпозиуме // Наука. Общество. Человек: Вестник Урал. отд-ния РАН. 2006. № 15. С. 20-29.
48. Родовая память и проблемы развития исторического сознания общества (по материалам русского старожильческого населения Югры) // Этнокультурные процессы в Сибири, роль русского этноса: история и современность: Мат-лы докладов и статей V Межрегионал. Всерос. науч.-практич. Кирилло-Мефодиевских чтений. Ханты-Мансийск, 20-23 мая 2005 г. Ханты-Мансийск, 2005. С. 73-80.
49. Рец. на кн.: Успенский Ф. Б. Имя и власть: Выбор имени как инструмент династической борьбы в средневековой Скандинавии. М., 2001. – 160 с. // Вопросы ономастики. 2005. № 2. Екатеринбург, 2005. С. 173-175.
50. Родовая память и проблемы развития исторического сознания общества (по материалам русского старожильческого населения Югры) // Три столетия академических исследований Югры: от Миллера до Штейница. Ч. 2: Академические исследования Северо-Западной Сибири в XIX-XX вв.: История организации и научное наследие. Мат-лы международ. симпозиума. Екатеринбург, 2006. С. 256-264.
51. Мой род в истории: Учебное пособие для общеобразовательных учреждений / Авт.-сост. А. Г. Мосин. М., 2006. – 328 с.; ил.
52. Словарь ирбитских фамилий // Ирбит и Ирбитский край: Очерки истории и культуры. Екатеринбург, 2006. С. 224-243.
53. Рец. на кн.: Мельничук Г. А. История и ревизские сказки шацкого села Кермись. Рязань, 2004. – 312 с. // Вопросы истории. 2006. № 1. С. 169-170.
54. [вступительная статья] // Волович В. Старый Екатеринбург: Акварель. Рисунок. Темпера. Екатеринбург, 2006. С. 13-17.
55. [вступительная статья] // Волович В. Чусовая. Таватуй. Волыны: Акварель. Рисунок. Темпера. Екатеринбург, 2006. С. 13-20.
56. Смелая и прекрасная правда живописи // Большой Урал. Свердловская область – 2005: Ежегодник. Екатеринбург, 2006. С. 289.
57. «Оздоровление» топонимики – дело серьезное // Наука. Общество. Человек: Вестник Урал. отд-ния РАН. 2006. № 3 (17). С. 98-103.
58. Московская книжная выставка-ярмарка глазами уральца // Там же. С. 109-118.
59. Приобщение к традициям // Югра: Горизонты настоящего – 2006. Инф.-аналитич. альманах. Екатеринбург, 2006. С. 281.
60. Жил-был Доктор… // Наука. Общество. Человек: Вестник Урал. отд-ния РАН. 2006. № 4 (18). С. 151-160; 2007. № 1 (19). С.167-176.
61. Пинежские переселенцы в Сибирь (по материалам переписной книги 1647 г.) // Мат-лы Третьей Уральской родоведческой науч.-практич. конф. (15-16 ноября 2003 г., г. Екатеринбург). Екатеринбург, 2007. С. 28-57.
62. В защиту истории как науки // Наука. Общество. Человек: Вестник Урал. отд-ния РАН. 2007. № 2 (20). С. 181-191. [Рец. на кн.: Анти-история, вычисленная математиками: О «новой хронологии» Фоменко и Носовского / Отв. ред. С. О. Шмидт. Сост.: И. Н. Данилевский, С.О. Шмидт. М., 2006. – 362 с.]
63. Род Строгановых. Екатеринбург, 2007. – 256 с.; ил. (Серия «У истоков уральского предпринимательства»; в соавт. с Т. Г. Мезениной, Н. А. Мудровой и Е. Г. Неклюдовым).
64. Исторические корни уральских фамилий: Опыт историко-антропонимического исследования // Zunamen/Surnames. Jahrgang/Volume 2. Heft/Number II. Hamburg, 2007. P. 116-156.
65. Мой род в истории: Учебное пособие для общеобразовательных учреждений / Авт.-сост. А. Г. Мосин. 2-е изд., испр. и доп. М.; Екатеринбург, 2007. – 328 с.; ил.
66. «Он между нами жил…»: Памяти Анатолия Тимофеевича Шашкова // Наука. Общество. Человек: Вестник Урал. отд-ния РАН. 2007. № 4 (22). С. 67-71.
67. Исторические корни уральских фамилий. Екатеринбург, 2008. – 792 с.
68. «Очистив юный ум в горниле просвещенья…» // Наука. Общество. Человек: Вестник Урал. отд-ния РАН. 2008. № 2 (24). С. 167-177. [Рец. на кн.: Путешествие братьев Демидовых по Европе: Письма и подневные Журналы. 1750-1761 годы. М., 2006. – 512 с., ил.; Демидовский временник: Ист. альманах. Кн. 2. Екатеринбург, 2006. – 856 с., ил.]
69. «Шмидт ужасно занят…» // Наука. Общество. Человек: Вестник Урал. отд-ния РАН. 2008. № 3 (25). С. 43-53. (В соавт. с Д. Г. Шеваровым).
70. Кому принадлежит история народа? // Там же. С. 168-179 [Рец. на кн.: Филиппов А. В. Новейшая история России, 1945-2006 гг.: кн. для учителя. М., 2007. – 494 с.; История России, 1945-2007 гг.: 11 кл.: учеб. для учащихся общеобразоват. учреждений / [А. И. Уткин, А. В. Филиппов, С. В. Алексеев и др.]; под ред. А. А. Данилова [и др.]. М., 2008. – 367 с.; ил., карт.]
71. Из истории Лялинской округи // Лялинское поречье / М. С. Бессонов, А. Г. Мосин, П. В. Мудрова, С. С. Бессонов, Н. Б. Гощицкий. Екатеринбург, 2009. С. 9-24.
72. Лялинский завод: История с продолжением // Там же. С. 25-40. (В соавт. с П. В. Мудровой).
73. Словарь фамилий // Там же. С. 61-72.
74. Краеведение и родоведение: из опыта подготовки учебного пособия для средней школы // Первые Всероссийские краеведческие чтения: История и перспективы развития краеведения и москвоведения (Москва, 15-17 апреля 2007 г.). Посвящается 85-летию со дня рождения Сигурда Оттовича Шмидта. М., 2009. С. 435-440.
75. Данте в России: К вопросу о времени появления «Божественной комедии» // Вятский библиофил: Альманах. Вып. 2. Киров-на-Вятке, 2009. С. 131-137.
76. Родовая память Югры // Наше наследие. 2008. № 87-88. С. 224-227.
77. Демидовские премии Петербургской Академии наук: обстоятельства учреждения, уставные принципы присуждения // Альманах Международного Демидовского Фонда. Вып.4. М., 2009. С. 47-53.
78. «…Кто мы, откуда мы?» // Наука. Общество. Человек: Вестник Урал. отд-ния РАН. 2008. № 4 (26). С. 175-183 [Рец. на кн.: Капитонова Н. А., Вернигоров А. М., Гитис М. С. Неизвестное о Неизвестном. Верхнеуральские страницы. Челябинск, 2007. – 112 с.; ил.].
79. Россия на пути в Европу: шаг вперед, два шага назад // Наука. Общество. Человек: Вестник Урал. отд-ния РАН. 2009. № 3 (29). С. 127-137; № 4 (30). С. 151-163; 2010. № 1 (31). С. 135-149.
80. «Новгородский след» в антропонимии Урала XVII – начала XIX вв. // Новгородская земля – Урал – Западная Сибирь в историко-культурном и духовном наследии. В 2-х частях. Екатеринбург, 2009. Ч. 1. С. 283-290. (Сб. «Проблемы истории России». Вып. 8).
81. Колыбель Евразии // Национальный прогноз. 2009. Июнь. С. 52.
82. Краеведение как судьба. Юрий Михайлович Курочкин (1913-1994) // Третьи всероссийские краеведческие чтения. Москва – Коломна. 22-23 июня 2009 г. М., 2009. С. 286-291.
83. «Царь» и его хулители: О фильме Павла Лунгина и не только о нем // Наука. Общество. Человек: Вестник Урал. отд-ния РАН. 2010. № 3 (33). С. 145-157;
84. Фамилии и прозвища жителей Самаровского яма в XVII в. // Уральский сборник: История. Культура. Религия. В 2-х ч. Ч. 1: Социально-политическая история. Екатеринбург, 2009. С. 28-42.
85. Павел Николаевич Демидов – кавалер ордена Почетного легиона // «Французский след» на Урале: Мат-лы круглого стола. Екатеринбург, 2010. С. 79-85.
86. Уктус, Уктусский завод и его окрестности в XVII-XVIII вв. Екатеринбург, 2011. – 68 с. (В соавт. с В. И. Байдиным, В. Ю. Грачевым и Ю. В. Коноваловым).
87. Нужен ли кому-то наш профессионализм? (Субъективные заметки о характере взаимоотношений историков с властью и обществом в современной России) // Проблемы социально-экономической и политической истории: межвузовский профессорский сб. науч. тр. Екатеринбург, 2011. С. 47-52.
88. Двадцать веков итальянской истории в зеркале нумизматики // Наука. Общество. Человек: Вестник Урал. отд-ния РАН. 2011. № 4 (38). С. 156-165.
89. Первые Демидовы: возвращение на Урал // Наука. Общество. Человек: Вестник Урал. отд-ния РАН. 2012. № 1 (39). С. 169-175. [Рец. на кн.: Хадсон Х. Первые Демидовы и развитие черной металлургии России в XVIII веке / Авториз. пер. с англ., вступ. ст. и прим. И. В. Кучумова. Уфа, 2011. – 88 с. (Сер. «Башкортостан в зарубежных исследованиях»)]
90. Теория и практика генеалогии // История России: Программы специальных дисциплин. Екатеринбург, 2011. С. 38-45.
91. Исторические корни уральских фамилий // Там же. С. 81-89.
92. Демидовы в истории и культуре России // Там же. С. 183-193.
93. Монета как миссионерское послание (христианские образы и символы на римских монетах IV в. по Р. Х.) // Современная православная миссия: Мат-лы докл. и сообщ. Всерос. науч. конф. 17-19 октября 2011 г. Екатеринбург, Россия. Екатеринбург, 2012. С. 201-212.
94. Род Демидовых. Екатеринбург, 2012. – 532 с.; ил. (Серия «У истоков уральского предпринимательства»).
95. Монета как исторический источник // Наука. Общество. Человек: Вестник Урал. отд-ния РАН. 2012. № 3 (41). С. 125-140.
96. Прижизненный портрет Архимеда? // Наука. Общество. Человек: Вестник Урал. отд-ния РАН. 2012. № 4 (42). С. 159-165.
97. Горький вкус полыни // Чернобыль. До востребования. Екатеринбург, 2012. С. 6-7.
98. Династия Романовых в истории России (1613-1917): Уральский взгляд. Екатеринбург: ООО «Меридиан», 2013. – 144 с.: ил.
99. Анатолий Тимофеевич Шашков (1953-2007) // Археографический ежегодник за 2007-2008 годы. М.: Наука, 2012. С. 574-576.
100. Старик, не гони лошадей! Третья столица бросает вызов первой // Наука. Общество. Человек: Вестник Урал. отд-ния РАН. 2013. № 2 (44). С. 183-189.
101. Рец. на кн.: Починская И. В. Книгопечатание Московского государства второй половины XVI – начала XVII веков в отечественной историографии: Концепции, проблемы, гипотезы. – Екатеринбург: НПМП «Волот», 2012. – 400 с. // Вестник Екатеринбургской духовной семинарии. 2013. Вып. 1 (5). С. 278-285.
102. История семьи как часть истории страны: о перспективах нового издания книги «Мой род в истории» // Возрождение родословных традиций: Материалы VIII научно-практической конференции. Рефтинский, 2013. С. 61-64.
103. «Исполнен труд, завещанный от Бога..» Вспоминая учителей и коллег // Наука. Общество. Человек: Вестник Урал. отд-ния РАН. 2013. № 4 (46). С. 113-123.
104. Рец. на кн.: История литературы Урала. Конец XIV – XVIII в. / Глав. ред.: В. В. Блажес, Е. К. Созина. – М.: Языки славянской культуры, 2012. – 608 с.: ил. // Вестник Екатеринбургской духовной семинарии. 2013. Вып. 2 (6). С. 336-346.
105. Николай Николаевич Покровский (1930-2013) // Российская история. 2014. № 2. С. 216-217 (в соавторстве с Починской И.В.).
106. «Наша задача объединиться вокруг Церкви Христовой…»: отец Александр Корняков и его паства в борьбе за свой храм (1936-1937 гг.) // Церковь. Богословие. История: материалы III Международной научно-богословской конференции (Екатеринбург, 6-7 февраля 2015 г.). – Екатеринбург: Информ.-изд. отдел ЕДС, 2015. С. 447-453.

Исторические корни уральских фамилий. Уральская родословная книга. крестьянские фамилии. Исторические корни уральских фамилий"

ИСТОРИЧЕСКИЕ КОРНИ УРАЛЬСКИХ ФАМИЛИЙ"

ОПЫТ ИСТОРИКО-АНТРОПОНИМИЧЕСКОГО ИССЛЕДОВАНИЯ

НАУЧНАЯ БИБЛИОТЕ

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Восстановление пароля