И существования феодальной монархии. «Домострой» как основной источник бытовой жизни российского общества XVI-XVII веков

И крестьяне . Характерно использование методов внеэкономического принуждения, соединение верховной власти с землевладением. С точки зрения марксистской теории феодализм - общественно-экономическая формация , приходящая на смену рабовладельческой и предшествующая капиталистической .

См.также

Примечания

Wikimedia Foundation . 2010 .

Смотреть что такое "Феодальная монархия" в других словарях:

Феодальная монархия форма правления, при которой в экономике преобладает сельскохозяйственное производство, господствует натуральное хозяйство, существует две основных социальных группы: феодалы и крестьяне. Характерно использование методов… … Википедия

Период ослабления центральной власти в феодальных государствах в силу разной по своей продолжительности и эффекту децентрализации, обусловленной усилением крупных феодалов в условиях сеньориальной организации труда и воинской повинности. Новые… … Википедия

Пётр I Великий, 1 й император Всероссийский Формы правления, по … Википедия

Средневековая Франция Франция в период Средневековья. Этот период в истории Франции начинается в 476 году. Конец этого периода в российской историографии обычно датируется 1640 годом (начало Английской буржуазной революции), что во Франции почти… … Википедия

Феодальная раздробленность период ослабления центральной власти в феодальных государствах в силу разной по своей продолжительности и эффекту децентрализации, обусловленной усилением крупных феодалов в условиях сеньориальной системы организации… … Википедия

МОНАРХИЯ - (от греч. monarchos = monos – один archos – правитель) – форма правления, при которой государственная власть принадлежит одному лицу, занимающему должность монарха (напр., царь, король, шах, эмир, кайзер) в порядке престолонаследия. Различают… … Энциклопедический словарь по психологии и педагогике

Феодальная реакция и контрреформация в Европе - Предпосылки контрреформации Несмотря на то, что феодализму в Европе в XVI в. были нанесены мощные удары, силы феодальной реакции были ещё очень значительны и феодальный строй на изжил себя. Поэтому после первых доражений, понесённых от буржуазной … Всемирная история. Энциклопедия

- (англ. Anglo Norman Monarchy) или ранненормандский период период в истории Англии, начавшийся после нормандского завоевания в 1066 году. Обычно англонормандский период ограничивают временем правления королей Нормандской династии… … Википедия

Формы правления, политические режимы и системы Анархия Аристократия Бюрократия Геронтократия Демархия Демократия Имитационная демократия Либеральная демократия Представит … Википедия

Формы правления, политические режимы и системы Анархия Аристократия Бюрократия Геронтократия Демархия Демократия Имитационная демократия Либеральная демокр … Википедия

Книги

• Феодальная монархия во Франции и в Англии X-XIII веков , Ш. Пти-Дютайи. Книга крупного французского историка Ш. -Э. Пти-Дютайи (1868 1947 гг.) посвящена развитию королевской власти в двух государствах средневековья, Франции и Англии, в эпоху, когда Западная…
• Феодальная монархия во Франции и в Англии X-XIII в. , Пти-Дютайи Шарль. Автор вскрывает особенности и различие обеих монархий и вместе с тем показывает сходство и заимствование в области законодательства и администрации`с одного берега Ламанша на другой`. Но…

Архивная деятельность в период складывания

О будущем русского народа

Выше я представил достаточно наглядное доказательство «от противного», позволяющее говорить о необходимости отказа от всех трех навязанных идеологий. Но, одно дело, признать это на словах, и совсем другое – реализовать на практике. Увы, в настоящее время мы не готовы к восстановлению Самодержавия и возврату к своей исторической, Богом предначертанной мировой роли. И сколько потребуется для восстановления истинного русского национального самосознания, пока известно.

В то же время на политическом горизонте ясно намечается очередной переход к социализму, но на этот раз, к национальному, а не к интернациональному (коммунистическому). Чем будет обусловлен этот переход, и какие есть признаки, что его сознательно готовят – темя для отдельного рассмотрения. Здесь же я просто изложу свое видение того, что после этого перехода нас ждет.

Ждет нас очень простой сценарий, аналогичный тому, который был применен в Германии в середине прошлого века. Мы прекрасно знаем, чем это все закончилось, что осталось в результате от немецкого народа и какой уровень самостоятельности имеет с тех пор немецкое государство.

Важно также понимать, что в любом случае будет переходный период и в его рамках могут произойти события, не запланированные манипуляторами-политтехнологами.

В условиях раздробленности русских земель сохранились связующие

нити, которые послужили основой для будущего объединения:

это общий язык, правовые нормы, православная вера,

а также слабые экономические связи между отдельными княжествами.

И наконец, чрезвычайно важным был политический фактор

Необходимость объединения ради освобождения от иноземного

С первой половины XIV в. инициатива и главенствующая роль в

объединении всех русских земель переходят на Северо-восток. На

вторую половину XV - начало XVI в. приходится завершение

объединения земель вокруг Москвы. В основу строительства нового

государства легли деспотические традиции северо-восточной Руси.

Основой могущества московского князя являлось московское

боярство, а его права полностью зависели от государя. За великим

князем московским ≪и всея Руси≫ признавалось право свободного

волеизъявления, он обладал всей полнотой законодательной и

исполнительной власти.

Государева Казна, выполнявшая роль общегосударственного административного

органа, постепенно становится фактически государственной

канцелярией, из которой позже выделились органы

отраслевого управления - приказы.

В Казне хранились документы великого князя.

С конца 90-х гг. XV в. документы изымаются из государственной

Казны и передаются в отдельный государственный архив, история

деятельности которого приходится в основном на период существования

Русского централизованного государства.

В XVI в. происходит укрепление государства, которое сформировалось

в форме монархии с сильной верховной властью.

В основе организации государственного управления в рассматриваемый

период было единство судебной и административной

власти. До середины XVI в. сложились и действовали два общегосударственных

ведомства: Белый Дворец и Казна.

Белый Дворец ведал личными землями великого князя, возглавлял

его дворский (или ≪дворецкий≫). В функции Дворца входило

и управление отдельными отраслями княжеского хозяйства.

По мере присоединения новых земель для управления ими создавались

местные ≪дворцы≫, например Казанский дворец (после

присоединения Казани) и др.

Казенный двор (Казна) ведал финансовыми вопросами, а также

государственным архивом и государственной печатью.

Постепенно с увеличением и усложнением функций государственного

управлениявозникла необходимость в создании специальных

учреждений, которые руководили военными, иностранными,

судебными и прочими делами. Так, в середине XVI в. возникают

постоянно действующие приказы со своими штатами,

внутренней структурой и специальным делопроизводством.

Из большого числа приказов, создававшихся в разные годы,

можно выделить несколько основных групп, объединенных по направлению

деятельности:

первая группа - военные (Разрядный, Поместный, Стрелецкий,

Пушкарский, Оружейная палата);

вторая группа - дворцовые приказы, заведовавшие отдельными

отраслями великокняжеского, а затем (с 1547 г.) царского

хозяйства (Казенный, Конюшенный, Ловчий, Сокольничий, Постельничий);

третья группа - внешние сношения с иностранными державами

(Посольский приказ);

четвертая группа - финансовые, фискальные приказы для сбора

налогов и податей (Приказ Большого прихода);

пятая группа - судебно-полицейские приказы (Разбойный, Холопий,

Земский);

шестая группа - судебные приказы, которые заведовали судом

на определенных территориях (Московский, Владимирский,

Дмитровский, Казанский).

Количество приказов постоянно увеличивалось, что было связано

с расширением и усложнением функций централизованного

государства.

Существенные изменения в XVI в. произошли в организации

церкви. В 1589 г. было учреждено патриаршество - высшая власть в

православной церкви.

При патриархе в XVI в. возник особый ≪двор≫ со своими должностными

лицами. Через этот аппарат патриарх осуществлял общее

руководство церковными делами и имуществом церкви.

Документацию, сохранившуюся в архивах церквей и монастырей,

условно можно разделить на две группы: религиозная и хозяйственная,

составлявшая большую часть.

В начале XVII в. в результате польско-литовской и шведской

интервенций церковным архивам был нанесен серьезный урон.

Поэтому судить об их былом составе в наши дни можно лишь по

сохранившимся описям и копийным книгам (копии с наиболее

важных документов). Кроме того, в архивах церквей и монастырей

хранились документы светских феодалов, подтверждавшие их права

на владение землей, крестьянами и другим имуществом.

Система местного управления в тот период была сложной. По

земской реформе 1555 -1556 гг. суд и сбор податей были переданы

в ведение ≪старост≫, которые избирались посадскими людьми (городскими

жителями) и черносошенными крестьянами (не находившимися

в крепостной зависимости, а принадлежавшие государству).

Судебник 1550 г. возложил на ≪местную администрацию≫ (старост,

сотских, десятских) обязанность вести ≪разметные книги≫,

в которых фиксировались имущественное положение и повинности

населения (сборы в государственную казну). Кроме того, на

местах в уездах, делившихся на волости, часто возникали спорные

ситуации, связанные с имущественными и земельными правами.

Таким образом, жизнь ≪провинции≫ находила свое отражение

в документах местных учреждений. К сожалению, до наших

дней дошли лишь маленькие фрагменты этих документальных комплексов,

утраченных не только в результате войн и стихийных

бедствий, но и в немалой степени из-за небрежного хранения.

В связи с ростом феодального землевладения, раздачей принадлежавших

государству (≪черных≫) и царскому дворцу (≪дворцовых

≫) земель в поместное и вотчинное владение важное значение

приобретало ведение соответствующей документации. Поэтому

в имениях светских и духовных феодалов (особенно монастырей),

а также в государственных учреждениях, как центральных

(приказах), так и местных (приказных воеводских и съезных избах),

составлялись копийные и записные книги актов.

В записных книгах регистрировались акты, устанавливающие

формы зависимости крестьян от землевладельцев (≪порядные и

ссудные записи≫), акты на должников, отрабатывающих проценты

со ссуды в хозяйстве землевладельцев (≪служилые кабалы

Развитие феодального хозяйства приводило к усложнению

функций вотчинного управления, а следовательно, и к усложнению

текущего делопроизводства в феодальной вотчине. Так, появляются

приходно-расходные книги и другие виды документов.

В XVI -XVII вв. в правительственных учреждениях сложилась

система делопроизводства. Приказной аппарат (канцелярия) состоял

из дьяков и подьячих, которые вели всю приказную документацию.

Существовала ≪столбцовая≫ форма приказного делопроизводства,

выработался и особый стиль письма - скоропись.

Столбцами называли ленты бумаги шириной 15 -17 см и различной

длины, имевшие несколько склеек. На лицевой стороне

столбца наносился основной текст, а оборотная сторона служила

для нанесения различных помет, кроме того, переписчик после

завершения дела ставил ≪справки≫, т.е. указывал свое имя, а дьяк

или подьячий, ≪вершивший≫ дело, скреплял столбец ≪скрепой≫,

т. е. проставлял на местах склеек буквы своего имени и титула. Такая

система позволяла обезопасить документ от подлогов или утрат

в случае расклейки столбцов.

Помимо столбцовой в приказах использовались и другие формы

документов - тетради (нескольколистов, сшитых в один корешок),

грамоты (отдельные наиболее важные правительственные

указы или частные сделки).

Постепенно в работе приказов произошло разделение в хранении

подлинников и копий документов.

Первоначально архивы в приказах располагались в тесных, неприспособленных

помещениях - ≪казенках≫. Однако после сильнейшего

пожара в Москве в 1626 г., уничтожившего большое количество

деревянных построек, в том числе и тех, где располагались

приказы, в Кремле было построено специальное каменное

здание, в котором и разместились уцелевшие архивы приказов. В дальнейшем

именно сюда стали поступать на хранение документы от

московских приказов.

Характерной особенностью работы архивов этого периода было

то, что потерявшие практическое значение документы, как правило,

хранились в канцелярии вместе с текущим делопроизводством,

т.е. хранилища документов еще не стали самостоятельными

структурными подразделениями учреждений.

Для истории архивного дела Русского централизованного государства

особое значение имеет Царский (или государственный)

архив, который в XVI в. занимал центральное место среди хранилищ

письменных материалов.

Текущими делами архива руководили думные дьяки. Документы

в архиве хранились в ящиках, в каждом из которых находились

грамоты, книги, тетради, столбцы, а в некоторых - архивы бывших

независимых земель.

Условно архив можно было разделить на две группы материалов:

изъятых в воссоединенных землях (духовные грамоты великих

и удельных князей) и возникавших в процессе деятельности

государственных учреждений (документы по истории внутренней

и внешней политики Русского централизованного государства).

В Царском архиве отлагались материалы, начиная с XIV в., в том

числе документы упраздненных учреждений и наиболее важная документация

XVI в. В конце XVI в. большинство дел из Царского архива

было передано в архив Посольского приказа. В начале XVII в.

(в Смутное время) входившие ранее в состав Царского архива документы

сильно пострадали в результате военной интервенции.

В издательстве «Царский Дом» вышла книга «Домострой - Великая книга Великой страны» . В качестве послесловия в ней был опубликован очерк нашего постоянного автора - историка Леонида Болотина. Данный очерк можно рассматривать как возражение на эссе Виктора Аксючица «Впадение в смуту и выход из нее. Царь Иоанн Грозный и иосифлянство».

Шестнадцатое столетие по праву можно и нужно назвать Золотым веком Русской Национальной Литературы. О Русской Литературе как о явлении принято говорить в смысле произведений исключительно художественных - стихотворений, поэм, повестей, романов, рассказов, басен, трагедий, комедий - о чтении несомненно полезном, поучительном, с большим воспитательным значением, но вместе с тем и развлекательном, увлекательном, возбуждающем читательскую фантазию и воображение. Но одним ли этим ограничена жизнь слов, сначала начертанных рукою, а потом типографскими литерами распространенных по мiру?

Говоря о слове, в особенности о слове литературном, нужно всегда помнить, что в глубине своей природы каждое живое человеческое слово в крайней малости, но прямо уподоблено Слову-Богу - Господу нашему Иисусу Христу, поскольку наша человеческая словесность , в отличие от безсловесного мiра, и есть одно из главных выражения того, что человек создан по образу и подобию Божию (Быт. 1, 27). Святой Праведный Иоанн Кронштадтский так свидетельствовал о связи Бога-Слова со словами человеческой речи: «Ощущая в себе теплоту и свое дыхание, вспоминай о Слове Божием как Лице; изрекая слово, вспоминай о Слове Божием Личном и Живом; а действуя своим умом, вспоминай о великом Уме - Боге, от Которого всякий ум и всё, что ни есть премудро сотворенного» . Именно потому живое человеческое слово так выразительно - помимо звуков и прямого мысленного значения слово каким-то чудесным, сверхъестественным способом несет в себе и зрительный образ.

К сожалению, большинство сугубо светских исследователей Русской Национальной Литературы XVI века, совершенно искренне выражая любовь и уважение к нашему письменному наследию той поры, все же не могут избежать взгляда сверху вниз , точки зрения будто бы с «высоты» безусловно великих творений Русской Литературы века XIX-го. Многие учёные рассматривают давний период как своеобразное «детство» отечественной словесности. Такое высокомерное умиление, душевный снисходительный взгляд на произведения XVI-го столетия как на могильные плиты, на литературные памятники чреват искажением реальной перспективы, умалением подлинного духовного достоинства родной речи, бытие которой лежит вне «закономерностей» примитивного эволюционизма, прогресса. Многие духовные вершины, достигнутые Русской Национальной Литературой в XVI веке, так и не были больше покорены в последующие столетия .

В XVII веке уже усиливаются тенденции к упрощенному подражанию инославным зарубежным образцам, в первую очередь польским (через Малороссию), но и немецким, английским, латинским тоже. Тогда же в отечественную литературу, с одной стороны, проникает европейское «карнавальное» (по М.Бахтину) смехачество, смехотворчество, ерничание, с другой же стороны, велеречивая манерность, стилистическая избыточность или казенная косность, бездушность. Цивилизационная подражательность ещё больше усиливается в XVIII столетии за счет умаления национальной самобытности в нашей литературе, поэтому по некоторым духовным и национальным показателям можно говорить отнюдь не о «прогрессе», а о деградации в отечественной словесности.

Что понуждает нас смотреть на литературное наследие XVI века не сверху вниз , а снизу вверх ? Такая точка зрения оказывается более научной, методологически точной, поскольку она вскрывает достоверные, глубинные смыслы старинных произведений Русского Слова.

Возведение новых - более мощных и протяженных краснокирпичных стен и башен Московского Кремля при Великом Князе Иоанне Васильевиче в 1485-1495 годах знаменовало собою принципиально новый этап государственного строительства России, которая на дальних окраинах обретала свои чёткие границы и возвышала над всеми удельными градами единый Стольный центр. Новые Кремлевские бастионы стали своеобразной архитектурной иконой духовной ограды всего Русского Государства как Нового Иерусалима. Уже под этой могучей защитой бурно развивается в XVI веке общенациональная Русская Литература, многообразные произведения которой также являются составными частями державного строительства и самобытного созидания жизненного, духовного строя русского человека.

Русский литературный XVI век начинается с «Просветителя» Преподобного Иосифа Волоцкого, произведения, которое высвобождало православный русский дух и ум из пленения жидовской ересью. В те же годы Святитель Спиридон-Савва пишет Великому Князю Иоанну Васильевичу «Послание о Мономаховом Венце», в котором содержится предание о происхождении Великого Князя Рюрика от Пруса - сродника («брата») Римского Императора Августа Цезаря.

В 1516-1522 годах ученик и родственник Преподобного Иосифа (Санина) - Преподобный Досифей (Топорков) Волоцкий, опираясь на богатую библиотеку Волоколамского монастыря, создает первый «Русский Хронограф», в котором Всемiрная История впервые описана с полноправным включением в неё событий Истории Русской.

В 1523-1524 годах инок Спасо-Елиазарова монастыря Преподобный Филофей Псковский в послании дьяку Мисюрю Мунехину впервые излагает свое духовное прозрение: Москва - Третий Рим.

При Великом Князе Василии Иоанновиче стараниями Святителя Даниила Московского в 1526-1530 годах создается монументальный летописный свод , который потом получил обиходное научное наименование «Никоновская Летопись», данное по владельцу рукописи Патриарху Никону. Для создания этого свода в Москву из разных городов и монастырей Руси свозились древние списки общерусских и удельных летописей, документов, повестей и сказаний о чтимых иконах, Святых и героях. Из этого многообразного материала митрополичьими писцами воедино сводилась Русская Старина от своих начал до 1520-х годов. Восстанавливалась, вновь вплеталась в единую канву Русская История, растрепанная на отдельные пряди сначала удельщиной, а потом и татарщиной.

В 1529 году в Новгороде Архиепископ Макарий (Леонтьев) начинает собирать первоначальный вариант русских Великих Четий Миней, где в годичном круге в единые томы собирались Жития Святых, сказания об иконах, повести из общецерковной истории, поучительные слова и множество других духовных произведений, которые в совокупности составили первую русскую церковную энциклопедию. Став Митрополитом Московским, Святитель Макарий создает более обширные Кремлевские Великие Четьи Минеи.

Духовное книжное строительство Святителя Макария Московского увенчалось созданием «Степенной Книги Царского Родословия» и многотомного «Царского Лицевого Летописного Свода», окончательное оформление которого завершилось уже после смерти Святителя Макария его учеником Святителем Афанасием Московским - Духовником Святого Благоверного Царя-Великомученика Иоанна. В этой духовно-просветительской, энциклопедической деятельности Святителя Макария совершился творческий синтез древней Новгородской и сравнительно «молодой» Московской литературных школ.

Именно на этой восхитительной по своей универсальности базе и на трудах Преподобного Максима Грека возросло уникальное во всей мiровой письменности многообразное литературное и Богослужебное творчество Святого Великомученика Царя Иоанна Васильевича Грозного, во иноках Ионы, в котором осмысление значения Царства и Церкви в Божественном Домостроительстве достигло небывалых доселе вершин Богословской и державной мысли.

В этом великолепном литературном созвездии XVI столетия книга, называемая «Домострой», на первый взгляд, занимает довольно скромное, частное место.

Само церковнославянское слово «домострой» является прямым подобием греческого слова «экономия», или в церковной традиции - «икономия». В церковной литературе встречается выражение «домостроительное Богословие», которое, во-первых, относится к догматическому Богословию Пресвятой Троицы, а во-вторых, к вопросам сотворения Богом-Словом Вселенной и человека, к самому устроению мiра (Ин. 1, 1-18).

Но ещё задолго до Рождества Христова промыслительно в греческом языке, в греческой философии шел процесс формирования тонких умозрительных, обобщающих понятий, которые потом стали совершенным инструментом Христианского Богословия. Античное любомудрие сформировало и понятия «экономия», «экономика», которые, с одной стороны, обозначали самые широкие принципы разумного хозяйствования в масштабах государства, в масштабах полиса, а с другой стороны, рассматривали частные вопросы собственно домоводства.

Обдуманному домовладению и домоводству посвящены многие гекзаметры в гомеровской «Одиссее». О практичном хозяйствовании подробно писал в «Трудах и днях» Гесиод. Внимание правильному домашнему устройству уделял и древнегреческий драматург Еврипид.

Великий Афинский мудрец Сократ считал, что домашнее хозяйство, как и управление государством, должно входить в круг обязательных предметов философского образования . Ученик Сократа философ и полководец Ксенофонт написал диалог «Экономия», название которого так и переводится на русский язык «Домострой». В «Домострое» Ксенофонта философ Сократ в своей неповторимой диалектической манере на многих исторических примерах и собственном житейском опыте убедительно доказывает важность и необходимость повседневного осмысления текущих хозяйственных проблем:

«Я заметил как-то, что от одного и того же занятия одни бывают чрезвычайно бедны, другие чрезвычайно богаты. Это меня страшно удивило, и я решил, что стоит посмотреть, в чем тут дело. Я стал наблюдать и нашел, что это вполне естественно: кто занимается делом кое-как, тот, я видел, терпит убыток; а кто с напряженным вниманием заботится о нем, тот исполняет его и скорее, и легче, и прибыльнее. Если ты захочешь поучиться у них, и если Бог не будет против тебя, то, думаю, и ты станешь оборотливым человеком» .

Знаменательно, что Сократ, будучи в языческой среде стихийным (не по Священному Писанию) апофатическим Богословом, верующим в Бога Неведомого, в Единого Бога-Творца, указывает собеседнику на важность мистического фактора, Божественного благоволения для прибыльного дела.

Известен трактат «Домострой» и у другого великого античного философа - Аристотеля, правда, на русский язык он чаще переводится как «Экономика». Есть и глава в Аристотелевой «Политии» - «Экономия». Несмотря на иную традицию перевода этих названий, от этого не меняется их домостроительная суть. Экономические трактаты Ксенофонта и Аристотеля позже были переведены самим Цицероном на латынь и пользовались успехом у древнеримских читателей, их неоднократно цитировали Вергилий, Теофраст, Филодем.

Уже в пору Христианства в Царьграде, в Ромейской Империи был создан целый ряд произведений как о широких проблемах экономики, так и о домашнем хозяйствовании и семейном устройстве уже в связи с христианским благочестием. Благоразумному и богобоязненному хозяйствованию, домоводству были посвящены и многие западноевропейские средневековые трактаты, опирающиеся на традицию Ксенофонта, Аристотеля, других античных писателей.

Русский же «Домострой» имел своих духовных предшественников в отечественной литературе. В первую очередь нужно назвать «Изборник 1074 года» Великого Князя Святослава и совершенно оригинальное, великолепное, непревзойденное произведение русской дидактической литературы - «Поучение Великого Князя Владимiра Мономаха своим детям», составленное Русским Государем в начале XII столетия.

Российские историки литературы, изучавшие около сорока рукописей, как озаглавленных наименованием «Домострой», так и содержащих общие с «Домостроем» тексты, полагают, что в основу наиболее цельной Сильвестровой редакции «Домостроя» середины XVI века легли не дошедшие до нас произведения новгородской и московской книжности XV-го - первой половины XVI-го веков, посвященные православному домоводству, в написании которых принимали участие как лица духовные, так и грамотные мiряне, напрямую знакомые с древнейшими литературными традициями, восходящими как к античному Ксенофонтову «Домострою», так и к древним царьградским уже православным протографам. Таким образом, Русский «Домострой» оказывается вчиненным в круг мiровой философской, экономической и дидактической литературы.

Но при всем многообразии источников Русского «Домостроя» - он является совершенно оригинальным, самостоятельным произведением Русской Национальной Литературы середины XVI века, исполненным как державным Богословием именно той поры, Богословием нового государственного созидания, так и живой, обиходной русской речью и народной мудростью.

Русский «Домострой» в трудах отечественных историков нашей литературы подчеркнуто характеризуется как произведение светское, в котором духовная составляющая имеет лишь подчиненное, служебное значение. Такая, по нашему разумению, ошибочная оценка связана с тем, что поучения «Домостроя» обращены к мiрянину, а значительная часть текста связана с описанием бытового уклада. Но такая оценка, если так можно выразиться, «механическая», «количественная», не учитывает стратегический смысл, высший идеал этого уникального сугубо духовного произведения, действительно выходящего за типологические жанровые ряды собственно церковной литературы.

Отношение к духовной составляющей Русского «Домостроя» как к чему-то извне привнесенному, дополнительному не позволяет увидеть авторский творческий синтез, в результате которого всё мiрское, бытовое, житейское в данном произведении полностью подчинено высотам Православного Русского духа... Здесь Русский дух, здесь Русью пахнет! И в первую очередь, отнюдь не пряными соленьями, пивом, хлебной опарой, капустными щами, луком и сытой отрыжкой, а ладаном, воском, елеем, чистым духом Великого Поста и Пасхальной Радости, легким молитвенным дыханием Святой Руси!

Полное название произведения: «Книга глаголемая Домострой, имеет в себе вещи полезны, поучение и наказание всякому християнину - мужу, и жене, и чадом, и рабом, и рабыням », - уже указывает на вероисповедное достоинство читателя, к которому обращен трактат. Поучения и наказы даются не только хозяину дома или отцу большого семейства вообще, а «всякому христианину».

Духовному целеуказанию «всякому христианину» соответствует ряд первоначальных глав «Домостроя». Первая глава является строгим наставительным благословением отца большого семейства взрослому сыну, его жене, их чадам и домочадцам. Сам стиль, форма благословения напоминает в жанровом отношении и молитву, читаемую на исповеди, и государственную присягу, и юридический договор, и духовное завещание, и выше - Библейский Завет: «Благословляю аз, грешный имярек , и поучаю, и наказую, и вразумляю сына своего имярек , и его жену...» Создатель «Домостроя» мыслит масштабно, государственно, он создает близкий по смыслу к духовному канону образец для широкого, повсеместного, многократного употребления. Отсюда чеканная строгость формулировок и эти «имярек».

Благословляющий духовно обязывает благословляемых послушанием данному наказу наивысшей инстанцией: «ответ дадите в день Страшного суда». Благословение напоминает домашнюю, больше - родовую присягу , которая предполагается и для последующих поколений наследников. Тут сразу усматривается иерархический уровень, отнюдь не сводимый к пособию по домоводству. Духовная цель этой книги, которая должна стать родовой, передаваемой от отца к сыну, от сына к внукам, от внуков к правнукам, неизмеримо выше: выстроить на многие поколения вперед русское семейное бытие по наивысшему христианскому идеалу.

Русская Литература XI-XVI веков в своих изобразительных и композиционно-смысловых приемах во многом опиралась на каноны иконографии. Масштабы фигур, предметов, событий, их местоположение в православной иконе соответствовали их значимости в духовной иерархии. Так и тут в центре - в начале текста, над входом в литературное пространство - Бог, Божественное, церковное, вероисповедное изображается крупно и категорично, а бытовое, земное, материальное - по степени их смысловой значимости. Но даже самые мелкие третьестепенные детали прорисованы четко и просто - без эмоциональной экспрессии, динамизма, в духовной простоте, созерцательным взглядом. Детали подчинены Богослужению в самом широком смысле этого понятия как целомудренного человеческого бытия.

На уподобление книги «Домострой» документам государственного достоинства указывает следующая краткая главка: «Како християном веровати во Святую Троицу и Пречистую Богородицу и Кресту Христову и Святым Небесным Силам и всем Святым и честным и Святым Мощем и поклонятись им».

Все важнейшие государственные документы, грамоты Державно-Церковных Соборов и Государевой Думы, летописи в XV-XVII столетиях начинались с духовных зачинов, которые светские историки древнерусских источников называют условным термином «Богословие». В своих разборах светские ученые, как правило, ограничиваются этим определением, не вдаваясь в содержание таких духовных зачинов, считая их чем-то формальным и потому не заслуживающим специального внимания. Однако внимательное рассмотрение государственных грамот XVI-XVII веков показывает, что их «Богословия» неизменно сосредотачивают внимание на православном исповедании Пресвятой Троицы, на Божественности человеческой природы Иисуса Христа, на исповедании Приснодевы Марии именно Богородицей, на почитании Креста, Святых икон и Святых Мощей.

Объясняется это двумя основными причинами.

Во-первых, державным отсечением от последствий ереси жидовствующих, адепты которой отвергали и Пресвятую Троицу, и Божественность Иисуса Христа, и подлинное достоинство Богоматери и глумливо насмехались над почитанием Креста Христова, Святых икон и Святых мощей.

Во-вторых, начиная с захвата крестоносцами в начале XIII столетия Царьграда и со времен Святого Благоверного Великого Князя Александра Невского, Святой Руси извне угрожала католическая экспансия с последующим искажением догмата о Пресвятой Троице, нарушением Её нераздельности и равночестности католическим введением в исповедание «филиокве». Не случайно герой Невской битвы в 1242 году вышел на Чудское ледовое сражение против католических рыцарей-крестоносцев с девизом: «За Святую Троицу!»

В русле таких державных грамот и автор «Домостроя» снабжает аналогичным зачином-Богословием и данный наставительный текст. Как Русское Царство в своих грамотах свидетельствовало, что оно во Вселенском масштабе является хранителем, державным оплотом Православия, так и каждая русская семья в своей малой мере должна стать хранительницей отеческой веры, её православных догматов: «Подобает убо всякому християнину ведати, како по Бозе жити в православной вере християньстей: первое убо от всея души веровати во Отца и Сына и Святаго Духа - в неразделную Троицу, и воплощению Господа нашего Исуса Христа, Сына Божия, веруй и рождьшую Его Матерь Богородицу нарицай, Кресту же Христову с верою покланяйся, яко на том всем человеком спасение содела Господь. И понеж иконе же Христове и Пречистой Матере Его и Святым Небесным Бесплотным силам и всем Святым честь воздай, яко Сам Любовь».

Так догматическое Божественное домостроительство Пресвятой Троицы определяется мерилом и для семейного бытия, и для домашнего быта, для домоводства. Православный квасной патриотизм Руси тут противостоит опресночному космополитизму католического Запада.

Целый ряд последующих глав - 3-6, 8-15, 22-25 можно назвать своеобразным домашним Церковным Уставом. Их названия говорят сами за себя: «Како Таинам Божиим причащатися и веровати воскресению мертвых, и Страшнаго Суда чаяти и касатися всякои Святыни», «Како любити Бога от всея душа, тако же брата своего и страх Божии имети и память смертную», «Како святительскии чин почитати, тако же и священническии чин и мнишескии» и так далее.

Особое место в ряду этого «церковно-уставного» раздела занимает седьмая глава: «Како Царя и князя чтити и повиноватися во всем и всякому властелю покарятися и правдою служити им во всем, к большим и к меншим, и скорбным и маломощным ко всякому человеку какову быти, и себе о сем внимати».

Здесь вновь подчеркивается, что бытие русской семьи отнюдь не частное, индивидуалистическое, замкнутое на себе существование - это неотъемлемая часть государственной жизни Святой Руси, семья - основа, опора Русской Державы.

Автор «Домостроя» призывает к самому благоговейному отношению к Помазаннику Божию: «Царя боися и служи ему верою и всегда о нем Бога моли и ложно отнюд не глаголи пред ним, но с покорением истину отвещаи ему яко Самому Богу , и во всем повинуися ему аще земному Царю правдою служиши и боишися его тако научишися и Небеснаго Царя боятися».

И в последующих главах неоднократно поминается о необходимости послушания Царю, о духовной обязанности верноподданных молиться о Царе-Государе, о Царице и об Их Чадах-Наследниках.

Государственное достоинство главы семейства и его супруги многократно подчеркивается тем, что в «Домострое» Сильвестровой редакции они более ста тридцати раз называются «государем», «государыней» и по отношению к ним употребляются производные от этих слов. Ведь для всех домашних они не просто хозяева, владельцы имущества, старшие, но покровители, учителя и судии, наказующие, милующие и жалующие. В ярких картинах Русского «Домостроя» обнаруживает себя святорусская патриархальная традиция древнейших времен от былинного Святого Князя Владимира Красного Солнышка.

Таким образом, составитель «Домостроя» всесторонне изображает русскую патриархальную семью не только как Малую Церковь , что является общим положением в Священном Предании, но и как Малое Царство .

В свете патриархальной традиции высвечена весьма важная духовно-идеологическая стратегема «Домостроя» - отечество. Для автора первичность от ца, то есть того, от кого все происходят и физически, и юридически, и духовно, несомненна. Писатель специально не отстаивает очевидную для него и его читателей истину. Домостроительное Богословие Пресвятой Троицы - Сын Божий, от От ца рожденный, Дух Святый, от От ца исходящий, - просто исключало саму возможность иного взгляда на отца семейства, семью и общество в целом. Позитивистская и потом материалистическая, а по сути богоборческая басня о первичности «матриархата» была просто неведома людям той эпохи. Первостепенным иерархическим достоинством отца и отцовства проникнут весь текст «Домостроя» от начала до конца. Вот духовная, родовая основа и русского патернализма, и русского патриотизма.

В наше время, когда в Кодексе о семье, в других законах многократно говорится о материнстве, о «материнском капитале». Об отцовстве упоминается лишь один-два раза и, «естественно», на втором месте после материнства. Это свидетельство глубочайшей духовной болезни современного общества. И в ближайшие годы исцеления этого недуга в масштабах страны не предвидится. Но современные православные христиане должны помнить о семейном идеале, основанном как на Священном Писании и Священном Предании, так и на патриархальной древнерусской традиции. Без глубокого почитания отцовства и через него Отечества невозможно и возрождение духовного патриотизма, жертвенного патриотизма, принципиально отличающегося от «патриотизма» корпоративного, основанного на служении личным и корпоративным интересам, на эгоистической любви к себе в родной земле: тут и «патриотизм» кошки, и «патриотизм» криминального пахана, и последнее убежище негодяя.

«Домострой» ничуть не унижает, не умаляет значение матерей и жен, как это пытались представить многие российские писатели уже в XIX столетии. Но христианская семья, как первоначальная скрепа Православного Царства, немыслима без почитания Отечества, отцовства, мужества в его истинном жертвенном достоинстве. Жертвенное служение отца - государя домовладения состоит в высшей ответственности перед Богом служить делу не только личного спасения души для Жизни Вечной, но всемерно способствовать спасению душ жены, детей и всех домочадцев в Царствии Небесном.

В одной из редакций «Домостроя» в предисловии говорится: «...В сей книге изнаидеши наказ от некоего о мирском строении, как жить православным христианином в миру с женами и с детьми, и с домочадцы, и их наказывать (наставлять) и учить, и страхом спасать, и грозою претить (защищать), и во всяких делах их беречь в душевных и телесных чистым быть, и во всем самому стражу над ними быть, и о них печься как о своем уде (члене тела). Господь рек: будете обои в плоть едину. Апостол рек: если страждет един уд, то все с ним страждут. Так же и ты не о себе едином пекись, но и о жене, и о детях своих и о прочих, и о последних домочадцах. Все ибо есть связаны единою верою к Богу: и с добрым сим прилежанием имей любовь ко всем по Бозе живущим, и око сердечное (имей), взирающее к Богу. И будешь сосуд избран, не себя единого несущего к Богу, но многих. И услышишь: добрый раб, верный будешь в радости Господа своего» .

Закон Царский, по Писанию: возлюби ближнего твоего, как себя самого (Иак. 2, 8).

В пору прикровенного отхода от марксистско-ленинской - разрушительной для государства - коммунистической «догматики» в идеологии социалистического «государства» (в кавычках, потому что без Государя) стало декларироваться, что семья есть основная, базисная ячейка общества и «государства». Лукавый прием официальной идеологии «развитого социализма», однако, не решал глубинных противоречий между безбожным мiровоззрением и мистической природой семьи, брака, отцовства, материнства и детства. Но в формальном посыле советские идеологи вернулись к главным, державообразующим положениям «Домостроя».

Книга «Домострой» является весьма важной составной частью церковно-государственной идеологии Самодержавного Православного Царства, которая выстраивалась в России на протяжении XVI столетия. Собственно бытовая составляющая этого произведения, в которой мы находим изумительные по красоте и самобытности картины патриархального, глубоко родного всем нам уклада образцового Русского Дома, всецело подчинена этой высокой общенациональной цели.

Трактат о русском семейном бытии занимает свое достойное и весьма важное место в ряду таких духовно-державных программных произведений и документов эпохи, как «Царский Судебник» 1550 года, «Русский Хронограф», «Царский Летописный Свод», «Кремлевские Великие Четьи Минеи», «Степенная Книга Царского Родословия», «Стоглав», «Просветитель», различные Соборные и Царские Установления .

Знаменательно, что само идеальное понятие «Святая Русь», которое мы привычно усваиваем и нашей древности при Святом Равноапостольном Великом Князе Владимiре Святославиче, и временам Святого Благоверного Великого Князя-Мученика Андрея Боголюбского, и эпохе Святителя Алексия Московского, Преподобного Сергия Радонежского и Святого Благоверного Великого Князя Димитрия Донского, на самом деле своим возникновением, формулированием обязано деятельности Святого Великомученика Царя Иоанна Васильевича Грозного и Святителя Макария Московского в середине XVI века. Именно Макарьевские Соборы, прославившие для общецерковного почитания целый сонм русских Подвижников Благочестия, вызвали к жизни и этот духовный идеал - Святую Русь, идеал, который, безусловно, относится ко всем временам Руси-России, начиная с Аскольдова Крещения при Патриархе Фотии, и к Руси грядущей.

Святая Русь создавалась Промыслом Божиим, но в споспешествовании Господу она созидалась и созидается делами веры (Иак. 2, 14-26), истовой веры наших предков, глубокой верой наших пока неведомых нам современников - молитвенников о нас и нашем Отечестве. Яркий же образ и образчик созидательных дел веры являет собою Русский «Домострой», показывающий нам Лик Святой Руси через патриархальное семейное, домашнее бытие.

Вот что скрыто от обывательского взгляда на эту поистине великую книгу! Но сокровенное в веках без большого труда открывается всякому любящему сердцу верующего русского человека. Бог есть Любовь!

память Преподобного Максима Грека

ПРИМЕЧАНИЯ

Иоанн Кронштадтский, Святой Праведный . О молитве. Извлечения из дневниковых тетрадей за 1856-1862 годы. М., Отчий Дом, 2007. С. 249.

Данный пассаж изложен под впечатлением беседы о Древнерусской Литературе с моим другом, доктором филологических наук Александром Вадимовичем Гулиным. В процессе данного объяснения мною заимствованы у А.В.Гулина следующие мысли. Принципы «возрастного развития» - «детство», «юность», «зрелость»... - не применимы к историческим закономерностям бытия литературного языка, содержания и формы литературных произведений. Такой «возрастной» подход неизбежно ведет к мысли о «старости» и «смерти» национальной литературы. Русская Литература с момента своего возникновения и складывания в ХI-XII веках явила себя в таких произведениях, как «Слово о Законе и Благодати» Святителя Илариона Киевского, «Повесть Временных Лет» Преподобного Нестора Летописца, «Поучения Великого Князя Владимiра Мономаха своим детям». Они являются несомненными вершинами национального духа и национальной культуры, а ведь им не предшествовало никакое «развитие», «эволюция», литературное «детство». Они продукты творческого духа, единого для всех эпох.

Ксенофонт Афинский. Домострой. Гл. 2, § 16.

Словам «раб» и «рабыня» здесь не до лжно придавать значение безправного сословия, известного по истории Древнего Вавилона, Египта, Греции и Рима. Тут речь идёт о работниках , служащих хозяину дома на тех или иных основаниях, наемных ли (в «Домострое» говорится о жаловании слугам), или в качестве постоянных домочадцев и челяди, но никак о не «живой вещи» времен рабовладельческого строя. Никакого «рабства» и даже «крепостного права», известного позорным веком в истории Российской Империи с 1762-го по 1861 год, в пору созидания Русского Царства и написания «Домостроя» не существовало.

«Обидное» определение русского патриотизма «квасным» сейчас обыденным сознанием связывается с квасом. Но этот хлебный напиток не является исключительно русским, издревле он был в ходу и у многочисленных финно-угорских и некоторых балтийских народов России не как заимствованный у русских, а как свой, самобытный. В ходе полемики русских славянофилов и западников, тяготевших к экуменизму, очевидно, что определение «квасной» связывалось с православным догматическим каноном совершения Божественной Литургии на квасном хлебе , а не на опресноках, как у католиков. Тем более, что в Православной Руси католическая традиция духовно ассоциировалась с иудейскими опресноками, с пасхальной мацой. Отсюда и квасной патриотизм, то есть патриотизм православный, духовный.

Тут нумерация глав по Сильвестровой редакции «Домостроя».

Концепция первичности «матриархата» основана на гипотезах. Во-первых, на тенденциозной трактовке археологами-позитивистами, этнологами-позитивистами мелких скульптурных артефактов первобытной древности в качестве центральных культовых объектов («богини-матери», «первобытные венеры»). На самом же деле эти артефакты имели утилитарное порнографическое предназначение и не имели отношения даже к языческой космогонии. Во-вторых, на никем не доказанной гипотезе главенства женского жречества на микенском Крите. В-третьих, что касается древнегреческого мифа о стране амазонок, который является единственным в древности письменно зафиксированным «свидетельством» существования «матриархата», то и этот ложный миф был опровергнут ещё античными писателями, разъяснявшими, что воительницы-амазонки были лишь частью вполне патриархальной скифской цивилизации. Конечно, гипотеза эволюционизма не могла обойтись без сочинения животного и полуживотного периода, когда гипотетические «гоминиды» и потом первобытные люди «не знали» института брака, а жили в свальном грехе, и потому якобы только материнство могло физиологически гарантировать родовое преемство. Но человечество со дня сотворения Адама и Евы знало и что такое брак, и что такое отцовство, общаясь с Отцом Небесным.

Изложено по: Домострой. Серия: «Литературные памятники». СПб., Наука, 2005. С. 8.

Справедливости ради надо отметить, что указание на важность церковно-державного достоинства Русского «Домостроя», вчинение его в ряд перечисленных духовно-государственных произведений XVI века отнюдь не является «новым словом» в исследовании этого произведения. И наиболее внимательные исследователи Царского времени - такие как И.С.Некрасов, А.В.Михайлов, А.А.Кизеветтер (Некрасов И.С. Опыт историко-литературного исследования о происхождении Домостроя. М., 1873; Михайлов А.В. К вопросу о редакциях Домостроя, его составе и происхождении // Журнал Министерства Народного Просвещения. 1889. Кн. 2, 3; Кизеветтер А.А. Основные тенденции древнерусского Домостроя // Русское Богатство. 1896. № 1. С. 39-52), и ученые нашей эпохи - такие как академик Д.С.Лихачев, видный питерский филолог, историк Русского Языка В.В.Колесов, уделяли этому внимание. Например, В.В.Колесов обозначает значительность влияния такого историко-литературного контекста XVI века на форму и содержание «Домостроя» (Колесов В.В. Домострой как памятник средневековой культуры // Домострой. Серия: «Литературные памятники». СПб., Наука, 2005. С. 307-308). Однако даже в наиболее доброжелательных трактовках Русского «Домостроя» это влияние рассматривается не как основное и конструктивное, а как фактор, искажающий народные протографы хозяйственной, бытовой литературы: «Домострой претерпел судьбу всей новгородско-псковской литературы: что впрямую не было сожжено на Красной площади, то переделано начисто, иногда с искажением основной идеи произведения. Литературная деятельность [Святителя] Макария и его сотрудников и была такого рода "перекраиванием" богатой литературной традиции, сложившейся в Новгороде, в угоду самодержавным интересам Москвы» (Колесов В.В. Там же. С. 326). Так основное достоинство книги чисто публицистическим, неисторичным, ненаучным приемом обращено в её «недостаток». Достаточно сказать, что во времена Царя Иоанна Васильевича Грозного и Святителя Макария Московского городского топонима «Красная площадь» в Москве не существовало. Пространство на Востоке от Кремля именовалось Торгом. Название «Красная площадь» появилось в Мае 1613 года в связи со встречей Царя Михаила Феодоровича Романова. Для Его шествия от Неглинных (позже Воскресенских) ворот Китай-города до Спасской башни был выстроен высокий деревянный помост, покрытый красной материей. С тех пор Кремлевский Торг стал именоваться Красной площадью.

ДОМОСТРОЙ

1. Патриархально-суровый и косный семейный быт (по названию старинного русского свода житейских правил).

2. Хороший хозяин, устроитель порядка в своем доме.

ПОЛЕЗНАЯ КНИГА

«Домострой» поражает нас сегодня почти неправдоподобной одухотворенностью даже мельчайших бытовых деталей. «Домострой» - не просто сборник советов, перед читателем развертывается грандиозная картина идеально воцерковленного семейного и хозяйственного быта. Упорядоченность становится почти обрядовой, ежедневная деятельность человека поднимается до высоты церковного действа, послушание достигает монастырской строгости, любовь к царю и отечеству, родному дому и семье приобретает черты настоящего религиозного служения.

«Домострой» создан в первой половине царствования . Авторство окончательного текста связывают с именем сподвижника и наставника Ивана Грозного благовещенского иерея Сильвестра.

«Домострой» состоит из трех частей: об отношении русского человека к Церкви и царской власти; о внутрисемейном устроении; об организации и ведении домашнего хозяйства.

«Царя бойся и служи ему верою, и всегда о нем Бога моли, - поучает «Домострой». - Аще земному царю правдою служиши и боишися е, тако научишися небесного Царя боятися...». Долг служения Богу есть одновременно и долг служения царю, олицетворяющему в себе православную государственность: «Царю... не тщится служить лжею и клеветою и лукавством... славы земной ни в чем не желай... зла за зло не воздавай, ни клеветы за клевету... согрешающих не осуждай, а вспомни свои грехи и о тех крепко пекися...»

В «Домострое» есть все. Есть трогательные указания, «како детям отца и матерь любити и беречи и повиноватися им и покоити их во всем». Есть рассуждения о том, что «аще кому Бог дарует жену добру - дражайше есть камения многоценного». Есть практические советы: «како платье всяко жене носити и устроити», «како огород и сады водити», «како во весь год в стол ествы подают» (подробно о том, что - в мясоед, и что в какой пост). Есть указания по чину домашнего молитвенного правила для всей семьи - «как мужу с женою и домочадцами в доме своем молитися Богу». И все это - с той простотой, основательностью и тихой, мирной неторопливостью, что безошибочно свидетельствует о сосредоточенной молитвенной жизни и непоколебимой вере.

ЖЕНСКИЙ ВЗГЛЯД

Домострой - свод правил поведения горожанина, которыми он должен был руководствоваться в повседневной жизни, памятник светской письменности XVI века. Авторство и составительская работа приписываются протопопу Благовещенского монастыря в Москве, духовнику Ивана Грозного Сильвестру. При составлении свода использовались русские («Измарагд», «Златоуст», «Поучение и наказание отцов духовных») и западные (чешская «Книга учения христианского», французский «Парижский хозяин», польская «Жизнь добропорядочного человека» и др.) «учительные сборники». Для гендерной истории особое значение имеют разделы Домостроя XXIX, XXXIV, XXXVI, касающиеся воспитания детей (в том числе обучения девочек рукоделию, а мальчиков «мужским» домашним работам) и отношений с женой, «государыней Дома», как автор Домостроя именует хозяйку. Домострой обучал женщин, «как Богу и мужу угодить», как блюсти честь рода и семьи, заботиться о семейном очаге, вести хозяйство. Судя по Домострою, они были настоящими домодержицами, руководившими заготовкой продуктов, приготовлением пищи, организовывавшими работу всех членов семьи и слуг (уборка, обеспечение водой и дровами, прядение, ткачество, пошив одежды и т. д.). Все члены домохозяйства, кроме хозяина, должны были помогать «государыне Дома», целиком подчиняясь ей. В отношениях с домочадцами Домострой рекомендовал хозяину быть «грозою» для жены и детей и строго наказывать их за провинности, вплоть до «сокрушения ребер», либо «плетью постегать по вине смотря». Жестокость отношений с женой и детьми, предписываемая Домостроем, не выходила за рамки морали позднего средневековья и мало отличалась от аналогичных назиданий западноевропейских памятников этого типа. Однако в историю русской общественной мысли Домострой попал именно благодаря одиозным описаниям наказаний жены, поскольку неоднократно цитировался именно в этой части русскими разночинцами-публицистами 1860-х гг., а затем В. И. Лениным. Этим объясняется несправедливое забвение этого ценнейшего памятника вплоть до последней четверти XX века. В настоящее время выражение «домостроевские нравы» сохранило четко выраженную отрицательную коннотацию.

ЖЕНСКИЙ ВЗГЛЯД-2

…Аргумент зарубежных исследовательниц в пользу теории «теремного затворничества» состоит в том, что в период укрепления великокняжеской, а потом и царской власти и увеличения могущества боярско-княжеской аристократии женщины остались в стороне от этих процессов и не получили права самостоятельно властвовать, самореализовываться и даже передвигаться без мужского сопровождения.

Данный вывод был сделан на основе ряда сочинений ХVI в. - «Домостроя» благовещенского протопопа Сильвестра и записок иностранцев о России. Но можно ли считать эти памятники достоверными историческими источниками? Сильвестр выразил свое представление о месте женщин в обществе и семье, иностранцы, с русскими людьми почти не общавшиеся, могли иметь лишь самое поверхностное представление о положении местных женщин. Например, увидев, что знатная особа выезжает по делам в окружении почетной свиты, они могли сделать вывод о том, что та не имела права ездить одна. Также предвзято иностранцы могли расценить наличие в русских домах женской и мужской половин. Это было связано не с изоляцией женщин, а с разделением обязанностей в семье. Женщина занималась воспитанием маленьких детей, обеспечивала всех домочадцев, включая слуг, одеждой, постельным бельем и заботилась об их чистоте. Эти обязанности были у всех женщин, независимо от их социального положения. Но знатные и богатые нанимали слуг, рукодельниц, портомоек, кормилиц, мамок и нянек для детей, а бедные простолюдинки все делали сами. Но в эти женские дела мужья никогда не вмешивались, предоставляя супругам свободу действий.

АВТОРСТВО

Сильвестр (начало XVI в.-до 1568 г.), выходец из новгородской зажиточной торгово-промышленной среды, был близок к новгородскому архиепископу Макарию, после избрания которого митрополитом переехал в Москву и с 1545 г. стал протопопом придворного Благовещенского собора в Кремле. Он участвовал в подготовке и проведении государственных и культурных реформ того времени, в том числе в составлении и редактировании таких важных памятников, как Судебник 1550 г. и Четьи-Минеи. По своим политическим взглядам Сильвестр близок к нестяжателям, он выступал против обогащения церкви, отстаивал сильную государственную власть - единодержавие; это стало политической платформой для сближения с представителями возвышавшегося дворянства (в лице других приверженцев нового курса, таких как Алексей Адашев). «Остуда» Ивана IV к Сильвестру началась после боярского «мятежа» 1553 г., в котором Сильвестр занял уклончивую позицию; поскольку же он был связан с Владимиром Старицким, основным антагонистом Ивана IV, ему пришлось «добровольно» постричься в Кирилло-Белозерский монастырь (под именем Спиридона). Окончательная опала постигла Сильвестра весной 1560 г., после смерти царицы Анастасии, которая благоволила ему. Дальнейшие обстоятельства личной жизни Сильвестра мало известны и являются спорными, неизвестно даже время и место его смерти. Крупный политический деятель н писатель, в последние годы жизни он занимался только перепиской книг, некоторые из них сохранились.

«Домострой» «сильвестровской редакции» - основное произведение писателя; он отредактировал и отчасти дополнил ходивший в списках новгородский сборник аналогичного содержания.

ИЗ ТРЕХ ЧАСТЕЙ ДОМОСТРОЯ

6. Како посещати в монастырех и в болницах и в темницах и всякаго скорбна («напои, накорми, согрей»)

В монастыри, и в болницы и в пустыни и в темницы закълюченных посещаи и милостыню и сил всяких потребных подаваи елико требуют, и види беду их и скорбь и всяку нужу елико возможно помогаи им и всякаго скорбна и бедна и нужна и нища не презри, введи в дом свои напои накорми согреи одежи всею любовию и чистою совесьтию теми милостива Бога сотвориши и свободу получиши а родителем своим преставльшимся память твори к церквам Божиим приношение и в дому по них кормлю твори нищим милостыню и сам от Бога помяновен будеши.

(В монастыре, и в больнице, и в затворничестве, и в темнице заключенных посещай и милостыню, что просят, по силе своей возможности подавай, и вглядись в беду их и скорбь, и в нужды их, и, насколько возможно, им помогай, и всех, кто в скорби и бедности, и нуждающегося, и нищего не презирай, введи в дом свой, напои, накорми, согрей, приветь с любовью и с чистою совестью: и этим милость Бога заслужишь и прощение грехов получишь; также и родителей своих покойных поминай приношением в церковь Божию, и дома поминки устраивай, а нищим раздай милостыню, тогда и сам будешь помянут Богом).

20. Похвала женам («если дарует Бог жену добрую»)

Аще дарует Бог жену добру дражаиши есть камени многоценнаго таковая от добры корысти не лишится, делает мужу своему все благожитие, обретши волну и лен сотвори благопотребно рукама своима, бысть яко корабль куплю деющи издалече збирает в себе богатество и востает из нощи и даст брашно дому и дело рабыням, от плода руку своею насадит, тяжание много, препоясавше крепко чресла своя утвердит мышца своя на дело и чада своя поучает, тако же и раб, и не угасает светилник ея всю нощь руце свои простирает на полезная, лакти же своя утвержает на вретено, милость же простирает убогу плод же подает нищим, не печется о дому муж ея многоразлична одеяния преукрашена сотвори мужу своему и себе и чадом, и домочадцем своим, всегда же мужь бысть в соньмищи с вельможи и сядет знаемым вельми честен быст, и благоразумно беседова разумеет яко добро делати никто же без труда венчан будет, жены ради добры блажен мужь и число днии его сугубо, жена добра веселит мужа своего и лета его исполнить миром, жена добра часть блага в части боящихся Господа да будет, жена бо мужа своего честне творяще, первие Божию заповедь сохранив благословена будет, а второе от человек хвалима есть, жена, добра, и страдолюбива и молчалива, венец есть мужеви своему обрете мужь жену свою добру износит благая из дому своего, блажен есть таковые жены мужь и лета своя исполняют во блазе мире, о добре жене хвала мужу и честь.

(Если дарует Бог жену добрую, получше то камня драгоценного; такая по корысти добра не лишит, всегда хорошую жизнь устроит своему мужу. Собрав шерсть и лен, сделай что нужно руками своими, будь как корабль торговый: издалека вбирает в себя богатства и возникает из ночи; и даст она пищу дому и дело служанкам, от плодов своих рук увеличит достояние намного; препоясав туго чресла свои, руки свои утвердит на дело и чад своих поучает, как и рабов, и не угаснет светильник ее всю ночь: руки свои протягивает к прялке, а персты ее берутся за веретено, милость обращает на убогого и плоды трудов подает нищим, — не беспокоится о доме муж ее; самые разные одежды расшитые сделает мужу своему, и себе, и детям, и домочадцам своим. И потому всегда ее муж соберется с вельможами и сядет, всеми друзьями почтен, и, мудро беседуя, знает, как делать добро, ибо никто без труда не увенчан. Если доброй женою муж благословен, число дней его жизни удвоится, хорошая жена радует мужа своего и наполнит миром лета его; хорошая жена да будет благою наградой тем, кто боится Бога, ибо жена делает мужа своего добродетельней: во-первых, исполнив Божию заповедь, благословится Богом, а во-вторых, славится и людьми. Жена добрая, и трудолюбивая, и молчаливая — венец своему мужу, коли обрел муж жену свою добрую — только хорошее выносит из дома своего; благословен муж такой жены, и года свои проживут они в добром мире; за хорошую жену похвала мужу и честь).

54. В погребе и на леднике всего беречи («и рыжики, и икра, и морс»)

А в погребе и на ледникех, и на погребицех хлебы и колачи, сыры яица забела, и лук чеснок и мясо всякое, свежее и солонина и рыба свежая и просольная и мед преснои, и ества вареная мясная и рыбная студенью и всяи запас естомои, и огурцы и капуста соленая и свежая и репа, и всякие овощи, и рыжики, и икра, и росолы ставленыя, и морс, и квасы яблочные, и воды брусничные и вина флязские, и горючие и меды всякие, и пива сыченые и простые, и брага, и всяго того запасу ключнику ведати, и сколько чево на погребице поставлено, и на леднике и погребе, и все бы то сочтено и перемечено што вполне што не вполне, и перемечено, и записано и сколько чего куды отдаст по приказу государеву и сколко чево разоидетца то бы было все в счете было бы што господарю сказать, и отчет во всем дати а все бы то было чисто и в покрыте, и не затхлося и не заплеснело, и прокисло, а вина фряские и сыченая перевара, и всякое лутчее питье в опришенном погребе за замком держать а сам бы тамо ходил.

(А в погребе, и на ледниках, и в кладовых хлебы и калачи, сыры и яйца, сметана и лук, чеснок и всякое мясо, свежее и солонина, и рыба свежая и соленая, и мед пресный, и еда вареная, мясная и рыбная, студень и всякий припас съестной, и огурцы, и капуста, соленая и свежая, и репа, и всякие овощи, и рыжики, и икра, и рассолы готовые, и морс, и квасы яблочные, и воды брусничные, и вина сухие и крепкие, и меды всякие, и пива на меду и простые, и брага, - весь тот запас ведать ключнику. А сколько чего в кладовой поставлено, и на леднике, и в погребе, - все то было бы сосчитано и перемечено, что целиком, а что не полностью, и пересчитано, и записано, и сколько чего и куда отдаст ключник по приказу господскому, и сколько чего разойдется, — и то было бы все в счете, было бы что господину сказать и отчет во всем дать. Да было бы то все и чисто, и накрыто, и не задохнулось, и не заплесневело, и не прокисло. И вина сухие и медовые взвары и прочие лучшие напитки в особом погребе под замком держать и самому за ними следить).

Традиционные представления о «Домострое» у современного человека примерно таковы. Это исторический документ, закрепляющий женское бесправие и поощряющий телесные наказания. В Домострое прописан каждый шаг, который надлежит сделать в течение дня, своеволия недопустимы, свобода личности – куда уж там... Иными словами, «Домострой» – это плёточная азбука, выдуманная в средние века на пользу непонятно кому. Но известно, что крепких семей во времена Домостроя было гораздо больше, чем теперь. И родителей уважали сильнее, несмотря на плёточный «беспредел». Слаще были пряники в то время, или все же кнут не так суров, как кажется на первый взгляд?

Домострой – это исторический памятник середины XVI века. Содержит свод правил, относящихся к разным сферам жизни: духовной, гражданской, социальной. 40 списков документа (то есть рукописно переписанных экземпляров), сохранившиеся до наших дней, свидетельствуют, что в свое время Домострой пользовался огромной популярностью.

Домострой не является чисто русским произведением. У таких сборников были свои предшественники – византийские своды правил, написанные в православной традиции. Они были переведены на русский язык и потому хорошо известны грамотному населению (например, Изборник Святослава, 1073 год). Была и католическая традиция, например, в Польше («Жизнь добропорядочного человека»). На базе этого наследия в России к XV-XVI веку были написаны сборники, содержавшие правила: как вести домашнее хозяйство, как встречать гостей, воспитывать детей, как относиться к государственной власти, как вести себя в церкви и т.д. Домострой является компиляцией из разных источников подобного рода.

Поэтому у сборника нет конкретного автора. Редактором его считается протопоп московского Благовещенского собора Сильвестр. Предполагают, что в Новгороде существовал «досильвестровский» список, близкий к известному нам варианту, который и редактировал протопоп, сам выходец из Новгорода. Задача Сильвестра заключалась в том, чтобы информацию из разных источников свести воедино и немного подправить стилистически. Лишь 64-я глава сильвестровского Домостроя написана самим протопопом.

Первое академическое издание Домостроя появилось в 1908 году, под редакцией Александра Сергеевича Орлова.

Каковы же особенности мышления людей в России XVI века? Одна из них – косность, то есть постоянство во взглядах и вкусах, традиционность. Что, кстати, совсем не имело дурного смысла. Это для нового времени важны прогресс и всяческие перемены. (Вспомним пушкинское: «Им овладело беспокойство, охота к перемене мест»). Для людей XVI столетия каждый новый год похож на предыдущий. Ведь календарные дни завязаны на земледельческом цикле посева, выращивания, сбора урожая. Это важнейшая сторона жизни, которая определяет всё остальное: от урожая зависит, выживет ли семья. Поэтому, если сегодня хорошим показателем в развитии общества считается динамика, то в Средние века консервативность оценивалась безусловно положительно: так протекала жизнь в традиционном обществе. Такое общество можно охарактеризовать как «постфигуративная культура». Маргарет Мид описывает его так: «...это такая культура, где каждое изменение протекает настолько медленно и незаметно, что деды, держа в руках новорожденных внуков, не могут представить себе для них никакого иного будущего, отличного от их собственного прошлого. Прошлое взрослых оказывается будущим каждого нового поколения; прожитое ими - это схема будущего для их детей. Будущее у детей формируется таким образом, что все пережитое их предшественниками во взрослые годы становится также и тем, что испытают дети, когда они вырастут» .

Современный человек мыслит категориями относительными. Истин, абсолютных для всех, сегодня не так уж много – разве что таблица умножения. В средневековье, напротив, относительных истин практически нет, есть только аксиомы, которые нужно принимать без всяких доказательств: иерархия в обществе естественна, подчиняться тем, кто выше по сословию, необходимо, и т.д. Такое мышление иррационально, оно построено на вере, а в этом случае человеку не нужно доказательств. Всякая попытка потребовать их воспринимается почти как измена, как вероотступничество.

Ещё надо понимать, что в то время восприятие отношений в государстве и в семье практически одинаково. В тексте Домостроя из-за этого даже возникает двусмыслица: государем названы и царь-батюшка, и хозяин дома. Выходит, не случайно в лидере государства мы привыкли видеть отца-кормильца, защитника. А ведь это признак архаичности мышления: при родоплеменном укладе главой общины становился старейший и мудрейший родич. Этот первобытнообщинный признак не исчезает ни в средние века, ни в XIX веке, ни даже в конце ХХ. Кстати, уже из сказанного выше можно сделать вывод, что Домострой не является произведением суровым – ведь семья не может строиться на палочных отношениях. И родители, как бы ни были строги, все равно заботятся о детях и домочадцах, опекают их, желают им добра.

Отношение к собственной судьбе у наших предков тоже было иным – это еще одна особенность. В современном мире чаще добивается успеха человек предприимчивый, инициативный, а не пассивный. Средневековому же русскому «делателю» свойственно, скорее, плыть по течению, подчиняться существующему ходу вещей, чем выступать в роли творца своей судьбы. Не человек формирует мироустройство, но наоборот – мироустройство диктует человеку образ жизни. Кроме того, есть убеждение, что добросовестная служба всегда приводит к поощрению и повышению. Такое «покорное» отношение к судьбе меняется после петровских реформ, когда России насильственно прививают европейские ценности. Однако новшества приняла лишь элита российского общества. Средний класс и низы продолжают жить в прежней ценностной системе, по укладу Домостроя. Попробуем, читая Домострой, учесть эти особенности. Тогда станет очевидно, что для своего времени этот сборник был очень гуманным произведением, очень толково написанным, и что важно – очень рациональным.

Дошедшие до нас 40 списков Домостроя условно делятся на три редакции: краткую, сильвестровскую и смешанную. Первая, краткая, предположительно, и есть тот новгородский прототип, с которым работал протопоп Сильвестр. Смешанная редакция – не что иное, как результат труда нерадивых переписчиков (и в то время такие работники были, даже среди монахов!), которые взяли половину текста первого варианта, половину из второго и в результате получился довольно путаный текст с множеством повторов.

Самая распространенная – это сильвестровская редакция. Она обработана, и, кроме того, в ней есть 64-я глава, написанная самим Сильвестром в виде поучения его единственному сыну Анфиму. Эту главу еще называют «малым Домостроем», потому что в ней изложено основное содержание предыдущих 63 глав, но только вкратце и без повторов. Написана она очень нежным, мягким языком, по-отцовски. Именно с нее лучше начать знакомство с Домостроем. Тогда рассеются все подозрения, что этот сборник – сама суровость. Такие ноты заботливости могут идти только от отца, желающего, чтобы сын рос достойным человеком. Чего стоят одни обращения к Анфиму: «Милое мое чадо дорогое!», а мать, хозяйку дома, Сильвестр называет «матушка», «хозяюшка». Воссоздается атмосфера хороших, добрых отношений.

В современном обществе давно замечена тенденция: к женщине все чаще применяют эпитет мужественная, и все больше мужчин, о которых принято говорить: «с мягким характером». А что сказано в Домострое по поводу взаимоотношений мужчины и женщины в семье?

Прежде всего, Домострой говорит о долге: долге супругов друг перед другом, родителей перед детьми, детей перед родителями, слуг перед господами, господ перед слугами... О долге каждого человека в семье и в государстве. Про «мужскую тиранию» и «женское бесправие» тоже сказано вполне конкретно. Домострой перечисляет обязанности мужчины и женщины в семье, причем сферы их влияния практически не пересекаются. Хозяин и хозяйка действуют автономно друг от друга, во многом они «равновелики». Хозяйка, точно так же, как и глава семейства, – государыня над детьми и над слугами в доме. Она научает, распоряжается, поощряет их и если надо – бранит. Но самое важное, что касается роли женщины в семье, выражено так: «Если подарит кому-то Бог жену хорошую – дороже это камня многоценного. Такой жены и при пущей выгоде грех лишиться: наладит мужу своему благополучную жизнь... Доброй женою блажен и муж, и число дней его жизни удвоится – добрая жена радует мужа своего и наполнит миром лета его; хорошая жена – награда тем, кто боится Бога, ибо жена делает мужа своего добродетельней: во-первых, исполнив Божию заповедь, благословлена Богом, а во-вторых, хвалят ее и люди... Добрая жена и по смерти спасает мужа своего, как благочестивая царица Феодора» [Домострой, Глава 23].

В Домострое встречаются режущие слух слова – «бояться мужа», «со страхом внимать». Однако сцены излияния неправедного мужского гнева здесь ни при чем – в древнерусском языке смысл этих слов был совсем другим. В то время бояться, то есть страх Божий иметь, значило и уважение, и признание, и понимание. Недаром и сегодня говорят, правда, совсем с другим акцентом: «Бояться – значит уважать». Бояться мужа – это, прежде всего, быть вместе с ним и в горе и в радости, выполнять свой долг в отношении дома, воспитывать детей, быть супругу поддержкой и помощью. Конечно, сюда входит и признание старшинства мужа. Но ведь это не тот супруг, что перед телевизором или с газетой в руках забывает о земной суете, а при случае бьет кулаком по столу! Его долг – быть главой семьи, опекать домочадцев, учить их правильной жизни, потому что он в ответе за это перед Богом, и перед государем, и даже перед общественным мнением, «суседями». Старшинство мужа в доме – это не своеволие и не проявление мужской тирании, это явление вполне естественное для того времени. Это один из принципов мироустройства, залог порядка.

Каковы же полномочия хозяина? Прежде всего – опекать, учить членов семьи и домочадцев, заботиться об их благоденствии. Домочадцы – это домашняя прислуга. О ней Домострой также неоднократно упоминает. Если слуги честно выполняют свои обязанности, следует сажать их за хозяйский стол, одаривать одеждой со своего плеча, всячески защищать. Хорошему слуге хозяин помогает устроиться в жизни: завести свое торговое дело, обустроить двор... Если же слуга нерадив, обкрадывает хозяев, сплетничает о них, увиливает от работы, необходимо его поучать, в том числе и самым популярным тогда средством – поркой. Но после этого обязательно нужно предоставить человеку новый шанс. И только если он снова и снова будет воровать, бездельничать, то следует накормить такого слугу и прогнать со двора.

В 64-й главе Сильвестр постоянно обращается к собственному опыту, призывает сына вспомнить, как было в их доме: сколько сирот брали они к себе в услужение, и всем им потом помогли устроиться. Одни стали купцами, у других теперь свое хозяйство, а скольких матушка удачно выдала замуж, и всем собрала приданое... Их слуги, послужив добросовестно на хозяйском дворе, вышли в люди.

На тех же принципах любви и прощения строится и воспитание детей. Нужно «и учить их страху Божию, и вежливости, и всякому благочинию... И хранить их и блюсти чистоту телесную и от всякого греха, как зеницу ока и как свою душу» [Домострой, Глава 19].

Хотя Домострой и составлен на основании многих сборников, в целом он простроен в рамках православной системы воспитания, для которой во главе угла стоит положительный пример. Сначала дается картинка идеального, а потом объясняется, что и ты, простой смертный, можешь этого достичь, живя по-христиански. У праведных родителей, «рассудительных и разумных», и дети «научены всякому знанию и порядку, и ремеслу, и рукоделию».

Конечно, строгость в воспитании детей важна. В некоторых случаях и порка неизбежна: Домострой советует «а не то, разобравшись, и поколотить». Однако при внимательном прочтении видно, что в тексте похвале уделяется гораздо больше внимания, чем брани. Кроме того, если сегодня мы воспринимаем телесные наказания как личностное оскорбление, то для средневекового человека это было самым распространенным средством вразумления. Пороли всех, в том числе и бояр, и душевной раны такая наука средневековому человеку не наносила. Домострой же вообще предлагает порку как самое последнее средство, если другие способы научить уже не помогают: «Если же этого не понимает, сурово ее накажи, страхом спасая, но не сердитесь, ты – на жену, а жена – на тебя». При этом Домострой вполне учитывает психологические особенности человека. «Учить» жену и детей следует так, чтобы никто из посторонних этого не видел и чтобы человек не чувствовал себя униженным. Цель наказания – вразумить, но не плюнуть в душу. И если наказуемый уразумел, то сразу после порки нужно обязательно приласкать его и пожалеть: «Наедине поучай, а поучив – успокой, пожалей, приласкай ее; также и детей, и домочадцев своих учи страху Божию и всяким добрым делам, ибо тебе ведь ответ за них дать в день Страшного суда». Получается, для своего времени Домострой предлагает очень осторожные, даже деликатные средства.

Насколько Домострой отражает реальность – это, пожалуй, самый сложный вопрос. Он рисует картину идеальных отношений с семьей, с государством, в церкви, дома. По сути, это мечта, пример того, что могло бы быть. Домострой для своего времени – то же, что и советские фильмы о счастливой жизни в 30-е годы. В реальности все было совершенно иначе, но такое кино смотрели с восторгом, потому что в нем рассказывали о том, что каждый хотел бы видеть и в своей жизни. Кино утешало и тешило надеждами. Домострой – такая же виртуальная идиллия, к которой нужно стремиться каждой семье. У кого-то получается лучше, ближе к идеалу, у кого-то хуже. Бесспорно одно – что Домострой читали, к нему прислушивались, он был своего рода бытовой совестью.

Кроме того, не стоит забывать о практической стороне текста. Множество полезных советов по домохозяйству, необходимых в повседневной жизни, пользовались большим успехом у самой широкой аудитории. Вообще Домострой рассчитан на «средний класс». Это среднее и мелкое дворянство – в документе есть упоминание о людях, владеющих деревнями. Это купечество – когда речь идет о собственном деле, о лавке. Это и состоятельные крестьяне, и городское сословие – когда упоминается о дворах, об уплате подворовых податей. Каждому Домострой предлагает рациональный подход в нужной сфере.

Интересно, что ко всем – дворянину, купцу, горожанину, крестьянину – Домострой обращается на равных. Значит, в те времена не существовало сильной разницы между элитой общества и низами. Все говорили на одном и том же языке, имели одни и те же идеалы, ходили в одежде одного покроя, сшитой по одной моде – может быть, у кого-то ткань побогаче, у кого-то попроще. Менталитет же был единым, и «Домострой», конечно, влиял на умы.

Иными словами, этот сборник – не просто собрание правил и условностей. Это вполне рациональная основа жизни, причем в обществе с иррациональной системой взглядов. В каком-то смысле «Домострой» даже опередил свое время. И может быть, зря мы с колокольни своего ХХI века так скептически смотрим на сей памятник «темного средневековья»?

Структура «Домостроя»:

63 главы сильвестровской редакции «Домостроя» условно можно разделить на 3 части. Первая – о духовной жизни: как нужно молиться Богу в церкви и дома, как жить по-христиански. Вторая – о гражданской жизни: как с царем общаться, как строить отношения с государством и в семье. Третья часть, на которую приходится половина всего текста, – это практические советы по ведению домашнего хозяйства, домостроение: как сохранить овощи, фрукты, как бороться с молью, как выпекать хлеб, как достойно встретить гостей, если они пришли неожиданно... Отсюда берут начало все столь популярные сегодня книги по домоводству, календари с полезными советами и прочие хозяйственные пособия.

Обязанности хозяина:

Каждый день и каждый вечер, после молитвы, советоваться с женой о домашнем хозяйстве.

Учить ремеслу сыновей: плотницкому, портновскому, кузнечному, сапожному.

Учить жену и детей, и домочадцев не красть, не блудить, не лгать, не клеветать, не завидовать, не обижать, не наушничать, на чужое не посягать, не осуждать, не бражничать, не высмеивать, не помнить зла, ни на кого не гневаться, к старшим быть послушным и покорным, к средним – дружелюбным, к младшим и убогим – приветливым и милостивым.

Присматривать за погребами и ледниками, в житницах и сушильнях, в амбарах и конюшнях.

Огород и сад насаживать, о нем заботиться.

Заботиться о закупке припасов на год; делать запасы впрок.

По заслугам жаловать слуг, а плохих наказывать.

Обязанности хозяйки:

Вопрошать мужа о всяком порядке, о том, как душу спасти, Богу и мужу угодить и дом свой подобру устроить.

Любить и хранить детей, но и страхом спасать, наказывая и поучая.

Учить рукоделию дочерей: прясть, шить; учить есть готовить, хлебы печь и калачи.

Руки свои простирать на труд; самой знать, как сеять муку, как квашню замесить, и хлебы скатать да испечь; знать, сколько при том муки возьмут, и сколько испекут – меру и счет знать во всем.

Милость свою обращать на убогого, и плоды трудов подавать нищим.

Каждый день приглядывать за слугами, а которая служка хорошо всё делает – и за то похвалить да пожаловать, если плохо – наказать или проучить.

Всегда беречься хмельного.

Собирать приданое дочерям.

Служанок, девиц и вдов обучить, замуж выдать, приданым наделив. [*]

Таким образом «Домострой» - это образец нравственных и культурных ценностей русской семьи эпохи Средневековья. В книге подвергаются осуждению праздность и пьянство, алчность, объедание и клевета. Верование в Бога, почитание властей и верность Царю, трудолюбие, бережливость, терпение, забота о близких и взаимовыручка, гостеприимство – вот, только краткий список качеств человека, к которым призывает «Домострой» Сильвестра. Патриархальная семья рассматривалась в качестве первого типа семьи и социального объекта, в котором нашли своё отражение мировоззренческие концепты того периода времени. Известнейшим памятником отечественной литературы является «Домострой» - свод правил поведения в семье, описывающий все тонкости устроения быта в 15- 16 веках. Красочные зарисовки образа жизни русских семей дают представления о менталитете людей того времени, о степени влиятельности церкви в обществе. Можно с уверенностью утверждать, что ни один документ средневековой Руси не отразил характер быта, хозяйства, экономических взаимоотношений своего времени, со степенью достоверности «Домостроя». Для своего времени «Домострой» был авторитетным руководством и важным, регламентирующим жизнь текстом. В полном соответствии со средневековыми представлениями «Домострой» в законченном виде выстраивал иерархию основных организующих форм: государство - церковь - семья, с ведущим для такой иерархии принципом единения на основе воли, понимаемой как общественная польза. Таковы были требования истории, и в полном соблюдении принципа власти на всех социальных уровнях реформаторы XVI в. видели смысл своих государственных реформ и прочность государственной жизни. В этой жесткой иерархии и сам владыка оказывается не вполне свободным, он и сам просто обязан учить и наставлять всех окрест себя. Если же он не исполняет такой своей функции, его самого накажут - Бог, государь, «суседи» - насмешкой, судом, штрафом. Смысл жизни государя, таким образом, и заключается в «руководстве домом». Семья как школа подготовки к жизни в обществе при отсутствии еще организованного государственного образования; не индивидуальные склонности и способности человека, а общегражданские, прагматически сконцентрированные добродетели; не развитие моральных установлений, а утверждение традиции как всеобщей нормы для всех, - все это характерно для общественной атмосферы, породившей «Домострой».
Глава 2. Роль семьи в современной России.