Цитаты из фильма «Служебный роман. Цитаты из фильма "служебный роман" У меня настолько безупречная репутация служебный роман

Одни из самых популярных – это цитаты из фильма Служебный роман! Это очень любимый многими поколениями фильм и в чем-то очень актуальный даже сегодня. Поэтому фразы из Служебного романа так нравятся многим.

Просто вы заплакали - и как будто вы нормальная…

Дороже вас у меня вот уже несколько дней никого нет…
Анатолий Ефремович Новосельцев

Плохо учились в школе? Я так и знала, что вы - бывший двоечник!
- Оставим в покое моё тёмное прошлое.

Мы Вас любим. Где-то в глубине души, где-то очень глубоко.
Анатолий Ефремович Новосельцев

Представляете, Бубликов умер!
- Почему умер? Я не отдавала такого распоряжения… Как умер?
Людмила Прокофьевна Калугина. «Мымра»Активистка Шура

Служебный роман, цитаты из которого собраны здесь, был снят Эльдаром Рязановым в 1977 году.

Как вам сапоги?
- Очень вызывающие, я бы такие не взяла.
- Значит, хорошие сапоги, надо брать.

Грудь вперед!
- Грудь? Вера, Вы мне льстите.
- Вам все льстят.
Людмила Прокофьевна Калугина «Мымра». Верочка

Вы же непьющая.
- Как это непьющая? Очень даже… почему же?
Людмила Прокофьевна Калугина «Мымра». Анатолий Ефремович Новосельцев

Ничего не скажешь, вы настоящий современный мужчина!
- Какое вы право имеете меня так оскорблять?!
Людмила Прокофьевна Калугина «Мымра». Анатолий Ефремович Новосельцев

У меня такая безупречная репутация, что меня уже давно пора скомпрометировать.

А ягоды Вас не интересуют?
- Только в виде варенья.
- А как вы относитесь к стихам… в виде поэзии?
Людмила Прокофьевна Калугина «Мымра». Анатолий Ефремович Новосельцев

Сколько не перечитывай фразы из фильма Служебный роман – все равно мало!

Что вы за человек? Я никак не могу вас раскусить…
- Не надо меня кусать, зачем раскусывать.
Людмила Прокофьевна Калугина «Мымра». Анатолий Ефремович Новосельцев

Никому из сотрудников вы бы не позволили себе швырнуть в физиономию букетом. Неужели вы ко мне неравнодушны?
- Ещё одно слово, и я запущу в вас графином!
- Если вы сделаете графином, значит, Вы действительно меня… того-этого…
Людмила Прокофьевна Калугина «Мымра». Анатолий Ефремович Новосельцев

Не бейте меня по голове, это моё больное место!
- Это ваше пустое место!
Людмила Прокофьевна Калугина «Мымра». Анатолий Ефремович Новосельцев

Иногда бывает, что хочется поплакать, но что же я буду реветь в одиночку? Это всё равно, что алкоголик, который пьёт в одиночку.
Людмила Прокофьевна Калугина «Мымра»

Она в принципе не знает, что на свете есть дети. Она уверена, что люди появляются на свет взрослыми согласно штатному расписанию, с должностью и окладом.
Анатолий Ефремович Новосельцев

Вы уходите, потому что директор вашего учреждения Калугина…
- Ну-ну, смелее, смелее!
- Самодур?!
- Угу. Самодура!
Людмила Прокофьевна Калугина «Мымра». Анатолий Ефремович Новосельцев

В женщине должна быть загадка! Головка чуть-чуть приподнята, глаза немножко опущены, здесь всё свободно, плечи откинуты назад. Походка свободная от бедра. Раскованная свободная пластика пантеры перед прыжком. Мужчины такую женщину не пропускают!
Верочка

Как же она могла оставить детей, Леонтьева? Она же мать.
- Ха! Мать!.. Мать у них был Новосельцев!
Людмила Прокофьевна Калугина «Мымра»Верочка

Именно обувь делает женщину женщиной.
Верочка

Всего один месяц потребовался Эльдару Рязанову и Эмилю Брагинскому, чтобы написать сценарий умопомрачительной советской комедии «Служебный роман». Но главный секрет успеха этого фильма вовсе не в сценарии, а в ловкой импровизации талантливых актеров, которую режиссер Эльдар Рязанов разрешил, и даже приветствовал во время съемок. После выхода фильма все актеры получили государственные премии СССР, а отзывы чиновников были только положительными.

Мы в IsraLove несколько раз пересмотрели этот фильм, и выбрали двадцать самых смешных, самых необычных и самых коварных диалогов.

- А это Шура - симпатичная, но, к сожалению, активная. Когда-то её выдвинули на общественную работу и с тех пор никак не могут задвинуть обратно.

- Ничего не скажешь, вы настоящий современный мужчина!
- Какое вы право имеете меня так оскорблять?!

- Грудь вперёд!
- Грудь? Вы мне льстите, Вера.
- Вам все льстят!

- Она в принципе не знает, что на свете бывают дети. Она уверена, что они появляются на свет взрослыми, согласно штатному расписанию, с должностью и окладом.

Где у вас тут дверь…?
- Где надо, там и дверь!

- Ну, всё, Новосельцев, Ваше дело труба.
- Здравствуйте… Прокопья… Людмиловна…
- Просто вы заплакали - и как будто вы нормальная…И это меня потрясло...

- Вы не сделали ничего особенного, вы испортили мне новое платье.
- Вот смотрю я на вас, Верочка, и думаю: будь я полегкомысленнее, я бы… ух!!!
- У меня такая безупречная репутация, что меня уже давно пора скомпрометировать.

- Она немолодая, некрасивая, одинокая женщина…
- Она не женщина, она директор.

Очень хочется произвести на вас приятное впечатление.
- Вам это удалось... уже.
- Усилить хочется.

- Грибы вас мало интересуют, я так понимаю…
- Правильно понимаете.
- Ягоды не интересуют?
- Только в виде варенья.
- А стихи… в виде поэзии… как вы к ним относитесь?

- Меня вчера муха укусила.
- Да. Я это заметила.
- Или я с цепи сорвался.
- Это уже ближе к истине.
- Значит, я с цепи.

- Почему вы всё время виляете? Что вы за человек? Я не могу вас раскусить!
- Не надо меня кусать! Зачем раскусывать?

- «Тихо вокруг, только не спит барсук. Уши свои он повесил на сук и тихо танцует вокруг».

- Вы утверждали, что я чёрствая!
- Почему? Мягкая!
- Бесчеловечная!
- Человечная!
- Бессердечная!
- Сердечная!
- Сухая!
- Мокрая!

Ну, какие у тебя планы на вечер? Какая компания? А мужчины там будут? Ну ты давай, знакомь меня. Я теперь женщина одинокая...

- Если бы не было статистики, мы бы даже не подозревали о том, как хорошо мы работаем.

- Мы вас любим… в глубине души… где-то очень глубоко…
- Очень глубоко! Так глубоко, что я этого даже не замечаю!
- Нет, это заметно, должно быть заметно…

- А мне ведь только тридцать шесть. - Значит, хорошие сапоги, надо брать.

– У меня дети. У меня их двое: мальчик и… м-м… де… тоже мальчик. Два мальчика.

– А меня вообще сослали в бухгалтерию!
– Да на тебе пахать надо!

– Вы купили новые сапоги, Вера?
– Да вот ещё не решила, Людмила Прокофьевна. Вам нравится?
– Очень вызывающие. Я бы такие не взяла. А на вашем месте интересовалась бы сапогами не во время работы, а после неё.
– Значит, хорошие сапоги, надо брать.

– Вы уходите, потому что директор вашего учреждения Калугина…
– Ну-ну, смелее, смелее!
– Самодур?!
– Угу. Самодура!

– Грудь вперёд!
– Грудь? Вы мне льстите, Вера.
– Вам все льстят!

– В женщине должна быть загадка! Головка чуть-чуть приподнята, глаза немножко опущены, здесь всё свободно, плечи откинуты назад. Походка свободная от бедра. Раскованная свободная пластика пантеры перед прыжком. Мужчины такую женщину не пропускают!

– Как же она могла оставить детей, Леонтьева? Она же мать.
– Ха! Мать!.. Мать у них был Новосельцев!

– Верочка, будет вам пятьдесят лет-вам тоже соберём!
– Я не доживу, я на вредной работе.

– Где у вас тут двери…?
– Где надо, там и двери!
– ... открываются

– Здравствуйте… Прокопья… Людмиловна…

– У меня такая безупречная репутация, что меня уже давно пора скомпрометировать.

– Если бы не было статистики, мы бы даже не подозревали о том, как хорошо мы работаем.

– Не бейте меня по голове, это моё больное место!
– Это ваше пустое место!

– Ты знаешь, я понял, из-за чего мы с тобой разошлись: нам нужен ребёнок!
– Ты хочешь, чтоб у нас был ребёнок?
– Да! И как можно скорее!
– Но я не могу сейчас. До конца работы ещё два часа и Калугина тут… Я не могу уйти!

– Что гармошкой? Каблук?
– Голенище!!!

– А вы дайте ему сдачи!
– А я ему дам сдачи! Но другим способом!

– Зачем вы занимаетесь мною лично? Поручите меня вашему секретарю.

– Мы называем её "наша мымра". Конечно, за глаза.

– Ну вон же она сидит, в жутких розочках!

– Она в принципе не знает, что на свете бывают дети. Она уверена, что они появляются на свет взрослыми, согласно штатному расписанию, с должностью и окладом.

– Почему вы всё время виляете? Что вы за человек? Я не могу вас раскусить!
– Не надо меня кусать! Зачем раскусывать?

– У меня дети. У меня их двое: мальчик и… м-м… де… тоже мальчик. Два мальчика. Вот. Это обуза.
– Господи, как вы можете так говорить о детях?
– Ну подождите, Людмила Прокофьевна!
– Да что вы?
– Не перебивайте, пожалуйста! Я и сам собьюсь.

– Вообще, пусть мужчины думают, что у вас всё в порядке.

– Короче говоря, я уже подписала приказ о вашем назначении начальником отдела.
– За что? Что я вам такого сделал плохого?

– Красное. Или белое?
– Или белое. Но можно красное.

– Куда едем?
– Прямо!

– Лично я хожу на службу только потому, что она меня облагораживает.

– Людмила Прокофьевна, где вы набрались этой пошлости? Вы же виляете бёдрами, как непристойная женщина!

– Мало того, что вы враль, трус и нахал,-вы ещё и драчун!
– Да, я крепкий орешек!

– Мой вам добрый совет: как добрый товарищ, бросьте это всё, выкиньте из головы и вернитесь-в семью, в коллектив, в работу! Так надо!

– Мы вас любим… в глубине души… где-то очень глубоко…
– Очень глубоко! Так глубоко, что я этого даже не замечаю!
– Нет, это заметно, должно быть заметно…

– Ничего не скажешь, вы настоящий современный мужчина!
– Какое вы право имеете меня так оскорблять?!

– Ну что, уволила вас старуха?
– Она не старуха!

– Ну, понимаете, можно, конечно, и зайца научить курить. В принципе ничего нет невозможного.
– Вы думаете?
– Для человека. С интеллектом.

– Она немолодая, некрасивая, одинокая женщина…
– Она не женщина, она директор.

– Очень хочется произвести на вас приятное впечатление.
– Вам это удалось... уже.
– Усилить хочется.

– Пенсия на горизонте-и она туда же! Просто сексуальная революция!

– Поставьте Веру на место и не трогайте больше руками!

– Поставьте лошадь! Что вы! Она же тяжёлая. Что вы в неё вцепились?!
– Я с ней сроднился.

– Представляете, Бубликов умер!
– Почему умер? Я не давала такого распоряже… Как умер?

– Сейчас парики не носят, так?
– Ну и слава Богу, я считаю. Куда лучше так… это… живенько, правда? А то как дом на голове!
– Ну, если живенько, то лучше.

– Только, пожалуйста, побыстрее: у меня куча дел.
– Ничего, подождёт ваша куча. Ничего с ней не сделается.

– Ты же умница.
– Когда женщине говорят, что она умница, это означает, что она-круглая дура?

– У меня к вам предложение.
– Рационализаторское?
– Да, где-то.

– Что же, выходит, что все меня считают таким уж чудовищем?
– Не надо преувеличивать. Не все… не таким уж чудовищем…

– Что отличает деловую женщину от… женщины?
– Что?
– Походка! Ведь вот… как вы ходите!
– Как?!
– Ведь это уму непостижимо! Вся отклячится, в узел вот здесь завяжется, вся скукожится, как старый рваный башмак, и вот-чешет на работу, как будто сваи вколачивает!

– "Женщины, когда им под сорок, часто делают глупости". Ну, ей, конечно, видней!

– А как вам моя причёска?
– Умереть-не встать!
– Я тоже так думаю.

– А мне ведь только тридцать шесть.
– Как тридцать шесть?
– Да-да. Я моложе вас, Анатолий Ефремович. А на сколько я выгляжу?
– На тридцать… пять.
– Опять врёте, товарищ Новосельцев!

– А может быть, действительно не вы принесли этот злосчастный букет?
– Нет, Людмила Прокофьевна, это действительно я.
– Ну знаете! Хватит! Нет у вас ни стыда, ни совести!

– Блайзер-клубный пиджак.
– Для "Дома культуры", что ли?
– Туда тоже можно.

– Возьмём, к примеру, опята. Они растут на пнях. Если придёшь в лес и тебе повезёт с пнём, то можно набрать целую гору… пней… ой, опят…

– Вот смотрю я на вас, Верочка, и думаю: будь я полегкомысленнее, я бы… ух!!!

– Вы же непьющая.
– Как это непьющая? Очень даже… почему же?

– Вы утверждали, что я чёрствая!
– Почему? Мягкая!
– Бесчеловечная!
– Человечная!
– Бессердечная!
– Сердечная!
– Сухая!
– Мокрая!

– Зачем спрятать?
– Зачем? А от юбиляра, чтобы он не обрадовался раньше времени.
– Ну, давайте спрячем… А куда спрятать?
– Я говорю, в шкаф, за сцену.
– А, в шкаф.. А влезет?
– Впихнём!

– Значит, неудачные ноги, Людмила Прокофьевна, надо прятать.

– Именно обувь делает женщину женщиной.

– Меня вчера муха укусила.
– Да. Я это заметила.
– Или я с цепи сорвался.
– Это уже ближе к истине.
– Значит, я с цепи.

– Мы поехали в "Арагви". Мы там ели… что ещё… угощались… цыплята табака, сациви, купаты, ша… ша… шлЫки… чебуреки…
– ЧебурекИ.
– ЧебурекИ…

– На Машу Селезнёву мне ничего не жаль.

– Надо выщипывать, прореживать.
– Чем?
– Ну, хотя бы рейсфедером!
– Рейсфедером? Милый мой, это же больно!
– Ну вы женщина, потЕрпите! Бровь должна быть тоненькая-тоненькая, как ниточка. Удивлённо приподнятая.

– Не носил я вам букетов! Почему я… Что я, обалдел, что ли?! Белены объелся?!

– Никому из сотрудников вы бы не позволил себе швырнуть в физиономию букетом. Неужели вы ко мне неравнодушны?
– Ещё одно слово, и я запущу в вас графином!
– Если вы сделаете графином, значит, Вы действительно меня… того-этого…

– Ну и как там у них в Женеве?
– Сложно!

– Ну, всё, Новосельцев, Ваше дело труба.

– Ну, как поживает кошка?
– Сказала, что лучше.
– Так и сказала?
– Да, так и сказала.
– Замечательная кошка! Самая лучшая кошка на свете, правда?

– Ну, какие у тебя планы на вечер? Какая компания? А мужчины там будут?

– Пишите, пишите!
– Не торопите меня, я не пишущая машинка!

– Плохо учились в школе? Я так и знала, что вы-бывший двоечник!
– Оставим в покое моё тёмное прошлое.

– По 50 копеек, Новосельцев. Сдавайте деньги. На венок и на оркестр.
– Ну да, если сегодня ещё кто-нибудь умрёт или родится, я останусь без обеда.

– Положите лошадь.
– Мне не тяжело. Я сильный.

– Понимаете, Бубликов умер… а потом он не умер…

– Почему вы всё время врёте?
– Потому что я беру пример с вас, Людмила Прокофьевна.

– Просто вы заплакали-и как будто вы нормальная…

– Садись… эээ… тесь.

– Сигаретку, спичку, коробок?

– Слово неприличное написано.
– Стереть!

– Снимайте платье! Живо, снимайте! А-а-а! Нет, нет. Не сейчас, не здесь.
– Что же вы говорите "снимайте"?

– Там конфеты.
– Да, я так и поняла.

– Я не собираюсь жениться на вашей подруге.– Грибы вас мало интересуют, я так понимаю…

– Какая занятная репродукция "Джоконды"!

– Кстати, я надеюсь, материально вы не очень пострадали? Билеты в цирк не пропадут?
– Ну безусловно! Я загоню их по спекулятивной цене.
– Ага. Ну, в вашей практичности я нисколько не сомневалась, товарищ Новосельцев.
– Вы проницательны, товарищ Калугина!

«Служебный роман» - лирическая комедия режиссёра Эльдара Рязанова, давно стал классикой отечественного кинематографа и относится к тем уникальным фильмам, которые можно смотреть бесчисленное количество раз. Гениальные фразы фильма, тонкий юмор, музыка и прекрасная игра актеров не могут не вызывать улыбку.

Фразы из фильма «Служебный роман» давно уже разобраны на цитаты:

Лично я хожу на службу только потому, что она меня облагораживает.

Если бы не было статистики, мы бы даже не подозревали о том, как хорошо мы работаем.

Мы называем её «наша мымра». Конечно, за глаза.

А это Шура - симпатичная, но, к сожалению, активная. Когда-то её выдвинули на общественную работу и с тех пор никак не могут задвинуть обратно.

Каждая новая метла расставляет везде своих людей.

Она не женщина, она директор.

Я когда её вижу, у меня прямо ноги подкашиваются.

Просто вы заплакали - и как будто вы нормальная… И это меня потрясло…

Именно обувь делает женщину женщиной.

Что отличает деловую женщину от… женщины?

Ведь вот… как вы ходите! Ведь это уму непостижимо! Вся отклячится, в узел вот здесь вот завяжется, вся скукожится, как старый рваный башмак, и вот - чешет на работу, как будто сваи вколачивает!

В женщине должна быть загадка! Головка чуть-чуть приподнята, глаза немножко опущены, здесь всё свободно, плечи откинуты назад. Походка свободная от бедра. Раскованная свободная пластика пантеры перед прыжком. Мужчины такую женщину не пропускают!

Людмила Прокофьевна, где вы набрались этой пошлости? Вы же виляете бёдрами, как непристойная женщина!

Вообще, пусть мужчины думают, что у вас всё в порядке.

Как это непьющая? Очень даже… почему же? От хорошего вина не откажусь…

Когда женщине говорят, что она умница, это означает, что она - круглая дура?

Никому из сотрудников вы бы не позволил себе швырнуть в физиономию букетом. Неужели вы ко мне неравнодушны?

Мало того, что вы враль, трус и нахал, - вы ещё и драчун!

А как вам моя причёска?
- Умереть - не встать!

У меня такая безупречная репутация, что меня уже давно пора скомпрометировать.

Оставим в покое моё тёмное прошлое.

Ты знаешь, я понял, из-за чего мы с тобой разошлись: нам нужен ребёнок!
- Ты хочешь, чтоб у нас был ребёнок?
- Да! И как можно скорее!
- Но я не могу сейчас. До конца работы ещё два часа и Калугина тут… Я не могу уйти!

Не бейте меня по голове, это моё больное место!
- Это ваше пустое место!

А меня вообще сослали в бухгалтерию!
- Да на тебе пахать надо!

Что же, выходит, что все меня считают таким уж чудовищем?
- Не надо преувеличивать. Не все… не таким уж чудовищем…

Люди, сдаём по 50 копеек. У Маши Селезневой пополнение семейства!
- Лично я здесь не при чем!

Значит, неудачные ноги, Людмила Прокофьевна, надо прятать.
- Куда?
- Под макси!

Плохо учились в школе? Я так и знала, что вы - бывший двоечник!
- Оставим в покое моё тёмное прошлое.

Это Верочка. Она любопытна, как все женщины, и женственна, как все секретарши.

Друзья утверждают, что у меня красивый.. баритональный.. дискант.
- Подождите, меня осенила догадка: вы пьяный?
- Нет, что вы! Когда я пьян, я буйный. Гы-гы-гы! Вот. А сейчас я тихий.
- Мне повезло.

Короче говоря, я уже подписала приказ о вашем назначении начальником отдела.
- За что? Что я вам такого сделал плохого?

А как же цирк?
- Цирка мне вполне хватает в жизни.

Мы же с Вами уже попрощались!
- Попрощались? Так давайте поздороваемся!

Мало того, что вы враль, трус и нахал, - вы ещё и драчун!
- Да, я крепкий орешек!

Очень хочется произвести на вас приятное впечатление.
- Вам это удалось… уже.
- Усилить хочется.

Я когда её вижу, у меня прямо ноги подкашиваются.
- А ты не стой, ты сядь!

Как тридцать шесть?
- Да, да, я моложе вас, Анатолий Ефремович, а на сколько я выгляжу?
- На тридцать… пять…

Поставьте лошадь! Что вы! Она же тяжёлая. Что вы в неё вцепились?!
- Я с ней сроднился.

Петр Иванович Бубликов, начальник отдела общественного питания. Может поэтому он такой… упитанный.

Перестаньте плакать! Что Вы, Вам по должности не положено.

Если сегодня еще кто-нибудь умрет или родится, то я останусь без обеда.

А как вам моя причёска?
- Умереть - не встать.

Ага, Петь хочется.
- Какое несчастье!

Грудь вперед!
- Грудь? Вера, Вы мне льстите.
- Вам все льстят.

Ирония - маска для беззащитных.

Только, пожалуйста, побыстрее: у меня куча дел.
- Ничего, подождёт ваша куча. Ничего с ней не сделается.

Ты же умница.
- Когда женщине говорят, что она умница, это означает, что она - круглая дура?

Как вам сапоги?
- Очень вызывающие, я бы такие не взяла.
- Значит, хорошие сапоги, надо брать.

Мы Вас любим. Где-то в глубине души, где-то очень глубоко.

Что вы за человек? Я никак не могу вас раскусить…
- Не надо меня кусать, зачем раскусывать.

Дороже вас у меня вот уже несколько дней никого нет…

Вы утверждали, что я чёрствая!
- Почему? Мягкая!
- Бесчеловечная!
- Человечная!
- Бессердечная!
- Сердечная!
- Сухая!
- Мокрая!

Я соображаю, о ком вы говорите.
- А кроме вас ещё кто-нибудь соображает?
- Весь коллектив.
- Информация поставлена у нас хорошо!

Ничего не скажешь, вы настоящий современный мужчина!
- Какое вы право имеете меня так оскорблять?!

Вы уходите, потому что директор вашего учреждения Калугина…
- Ну-ну, смелее, смелее!
- Самодур?!
- Угу. Самодура!